Глава 3
Строительство архангельского порта и верфей
Итак, в 1553 г. англичане прорубили «форточку» в Россию. Северный путь оказался очень труден, но другого не было из-за захвата исконно русских земель у Невы и Западной Двины шведами и поляками.
С конца 50-х годов XVI века в устье Северной Двины с июля по конец сентября ежегодно функционировала Архангельская ярмарка, где русские купцы торговали с англичанами и голландцами. Название ярмарка получила по имени Михайло-Архангельского монастыря, основанного на мысу Тур-Наволок еще в XII веке.
Для защиты коммуникаций на севере Иван Грозный 4 марта 1583 г. повелел заложить крепость на правом берегу Северной Двины «для корабельного пристанища». И двинские воеводы П. Нащокин и А. Волохов (Залешанин) возвели ее в течение года. Новый городок – Новый Холмогорский город, Новохолмогоры – только в 1613 г. был переименован в Архангельск.
Первоначально крепость была деревянная, с деревянными башнями. Каменные же укрепления построили сразу после большого пожара 1667 г. В начале 1701 г. в Швеции был сформирован отряд из семи кораблей для нападения на единственный русский порт Архангельск. В состав отряда вошли пять малых фрегатов и две яхты (по некоторым сведениям, это были не яхты, а бомбардирские галиоты). Русская разведка в Швеции работала хорошо, и Петру стало известно о походе на Архангельск задолго до выхода шведских кораблей в море.
Петр приказал архангельскому воеводе князю Прозоровскому построить близ Белозерского устья, в 18 верстах ниже города, на острове Линском, крепость на тысячу человек. Эта крепость, названная Новодвинской, представляла собой правильный четырехугольник со сторонами «бастионного начертания», общей длиной 1511 м. Но закончить крепость до подхода шведов не удалось.
25 июля 1701 г. шведские суда, поднявшие в целях маскировки английские и голландские флаги, подошли к Архангельску. Корабли вели русские лоцманы, захваченные шведами. На следующий день шведские суда вошли в Северную Двину. Один из лоцманов, Иван Рябов, умышленно посадил шведский фрегат на мель как раз напротив Новодвинской крепости. При этом Рябов был ранен, но сумел прыгнуть за борт и доплыть до крепости. Кроме фрегата, на мель села одна яхта. Из крепости по шведам был открыт артиллерийский огонь и отправлен отряд солдат на лодках для захвата судов. Шведы испугались абордажа и, сняв людей с сидевших на мели фрегата и яхты, отправились восвояси.
Поврежденные суда были сняты с мели и уведены на ремонт в Архангельск. Подробных данных об этих трофеях до нас не дошло, но ясно, что это были два малых суденышка. Так, длина фрегата составляла 22 м, ширина – 5,2 м, глубина интрюма – 2,4 м. На обоих судах было всего 13 пушек. Тем не менее Петр был крайне доволен победой. Он писал азовскому губернатору Ф.М. Апраксину: «Зело чудесно… нечаянное счастье… что отразили злобнейших шведов».
После нападения шведов на Архангельск Петр I приказал крепить Кольский острог. К 1704 г. там имелось 59 пушек.
В Архангельске было положено начало строительству русского военного флота. Царь Петр с детских лет мечтал увидеть море и настоящие корабли. Ради этого он в 1693 г. приезжает в Архангельск. По прибытии туда двадцатилетний государь приказывает построить в Соломбале первую в России казенную верфь. В это время в Архангельск прибывают три голландских судна. На одном из них находилось посольство, возглавляемое известным кораблестроителем и владельцем верфи Николаем Витсеном. И царь дает Витсену заказ на строительство в Голландии 44-пушечного фрегата и галеры.
В сентябре 1693 г. Петр лично закладывает в Соломбале первый русский корабль – «Святой Апостол Павел». Корабль имел фрегатское парусное вооружение и 24 пушки малого калибра. Однако размеры его были невелики: длина – 21,3 м, ширина – 3,5 м, так что его, скорее, можно назвать яхтой. Строительством «Св. Апостола Павла» руководил воевода Апраксин, а строили его голландские мастера Никляс и Ян. Корабль был спущен на воду 20 мая 1694 г.
Весной 1694 г. Петр I вновь приехал в Архангельск. 21 июля царь встретил на рейде Архангельска заказанный им Витсену 44-пушечный фрегат «Святое Пророчество». В трюме фрегата в разобранном виде находилась галера. Вместе с галерой прибыли две мачты с реями, парусами и полной оснасткой, якорь с канатом, компас, три мортиры и много ядер. Все это имущество и боеприпасы вместе с частями галеры погрузили на речные суда и отправили в Вологду. По приказу царя в Вологде приготовили двадцать огромных дровней, и сто лучших ямских лошадей повезли ценный груз в подмосковную слободу Преображенское. Петр остался доволен работой голландцев и попросил Витсена прислать в Россию галерных мастеров для постройки галер на русских верфях.
В том же 1694 году царь купил у англичан в Архангельске транспортное судно «Фламов».
Купцы Баженкины подарили Петру яхту «Святой Петр», построенную на их частной верфи на реке Вавчуге. Именно на ней царь впервые в 1693 г. вышел в Белое море и сопровождал иностранные купеческие суда около 300 верст.
В 1694 г. Петр на яхте «Св. Петр» ходил в Соловецкий монастырь. В плавании до Святого Носа яхту сопровождали фрегаты «Св. Апостол Павел» и «Святое Пророчество». Вернувшись в Архангельск, царь отправил «Св. Апостола Павла» с казенным товаром (поташом, смолой, хлебом и лесом) в Голландию под русским флагом.
Общее наблюдение за дальнейшей постройкой торговых судов до 1701 г. лежало на воеводе, а затем на Адмиралтейском приказе и на экипажмейстерах порта. В 1701 г. было построено еще шесть кораблей длиной 126 футов (38,4 м) и углублением от 10 до 12 футов (3–3,7 м). Это были трехпалубные и трехмачтовые суда с окнами для пушек, имевшие от 8 до 34 шестифунтовых орудий. Пушки и железо доставлялись в Архангельск с устюжских и белоозерских заводов через Ярославль и Вологду, а лес – сплавом из Тотьмы, Устюга, Каргополя и Сольвы-чегодска.
На уходящих с казенным товаром за границу кораблях посылались сначала по 3–4 русских матроса (десятая часть всей команды – для «спознания морского хода, корабельной оснастки и немецкого языка»), а затем русские корабли давались на откуп иностранным шкиперам с обязательством иметь всю команду русскую.
К 1718 г. было уже 13 русских торговых кораблей, а число приходящих в Архангельск иностранных кораблей возросло вчетверо (в 1700 г. – 64, в 1716 г. – 233). Из-за границы везли ружья, медь, свинец, серу, бакаут, блоки, компасы, песочные склянки, сукно, оловянную посуду и табак. Из России же вывозили поташ, смолу, хлеб, лес и пеньковые канаты.
В 1708 г. Петр I с целью скорейшего создания Балтийского флота приказал строить на Соломбальской верфи военные корабли. В 1710 г. были спущены на воду три 32-пушечных фрегата, а в 1711 г. построены два 54-пушечных фрегата.
19 июля 1710 г. отряд русских судов в составе 32-пушечных фрегатов «Св. Петр» и «Св. Павел» вышел из Архангельска в Копенгаген, а затем перешел на Балтику.
В 1712 г. в Архангельске были построены три 52-пушечных корабля. Из них «Гавриил» и «Рафаил» 17 октября 1713 г. покинули Архангельск, зазимовали в Екатерининской бухте на Кольском полуострове и в конце весны следующего года пришли в Ревель. Последний корабль серии «Архангел Гавриил» не успел из-за ледостава уйти в навигацию 1713 года и перешел в Ревель в следующем году.
Однако в связи с окончанием Северной войны строительство военных судов прекратилось около 1720 г. Император, увлеченный строительством Петербурга, перестал интересоваться Архангельском. Верфь же стала влачить жалкое существование – так, в 1724 г. там было построено «для китоловного промысла три корабля».
Тем не менее Архангельск для Севера был сравнительно хорошо укреплен. В 1725 г. там дислоцировались два пехотных полка общей численностью 2675 человек. В крепости находились 272 чугунные пушки калибра от 24 до 2 фунтов, 5 медных мортир, 20 чугунных дробовиков 20-фунтовых и 48 малокалиберных чугунных пушек.
В Архангельской губернии процветало русское купечество. В 1725 г. только в Холмогорах числились 980 купцов, а в городе Вага – 373 купца.
В 1733 г. по указу императрицы Анны Иоанновны под руководством контр-адмирала Бредаля было построено новое адмиралтейство, где в следующем году заложены, а в 1735 г. спущены на воду и отправлены в Кронштадт корабли «Город Архангел» и «Северная Звезда». С тех пор строение в Соломбале военных судов продолжалось беспрерывно. Сначала строились 54-пушечные, потом 66-пушечные и, наконец, 75-пушечные. К 1826 г. строились 74-пушечные корабли, 44- и 36-пушечные, фрегаты и 24-пушечные корветы. При Петре корабли строились частными подрядчиками, а позже – «казенными людьми».
С 1733-го по 1826 год построено в Архангельске:
кораблей 74-пушечных – 44;
кораблей 66-пушечных – 88;
кораблей 54-пушечных – 14;
фрегатов – 69; шлюпов – 3;
бригов – 2;
катеров и яхт – 12;
транспортов, флейтов, пинок, гукоров, шхун, пароходов и разных парусных судов – 65;
плавучих батарей, канонирских лодок и иол – 52.
Все суда, как парусные, так и гребные, строились в Архангельске из лиственничного леса, который первоначально поставлялся вольными подрядниками. Впоследствии по причине частых невыполнений обязательств со стороны последних поставкой занимались комиссионеры, посылаемые от флота.
Мачтовые леса доставлялись в Архангельск из-за волоков. Большая их часть рубилась на реках Шихре, Кяненге, Маячеге и Выноше, принадлежащих к Волжской системе, с которых перетаскивается людьми, от 30 до 70 верст, на реку Кундонгу, впадающую в Юг.
Дубовый лес, которого в Архангельске употреблялось немного, заготовлялся на реке Волге, оттуда перевозился на реку Юг, по которой уже спускался в Двину.
Адмиралтейство занимало часть Соломбалы, принадлежащую рекам Двине и Кузнечихе, и простиралось в длину по берегу первой реки на 550 сажен, а в ширину имеет от 150 до 200 сажен. С юго-западной и юго-восточной сторон омывалось оно этими двумя реками, а с северо-восточной и северо-западной обнесено высоким палисадом. Там находились все портовые присутственные места, все магазины, кроме порохового, сального и смоляного, и все мастерские, кроме канатного завода. Пороховой погреб находится на правом берегу Кузнечихи, ниже города, подле учебной батареи; сальный и смоляной магазины – на речке Курье, ниже Соломбалы, а канатный завод – на Прядильном острове, вне адмиралтейства. Все строения в нем деревянные, кроме корпуса, вмещающего в себе главнейшие присутственные места, кузницы, казначейства и одного магазина, построенных из камня. В северо-западном углу адмиралтейства находится редут с 12 пушками, на котором с открытием навигации поднимается адмиралтейский флаг.
Адмиралтейство подобно селению Соломбальскому разделялось теми же протоками, Соломбалкою и Курьею, на три части. Из них южная, находящаяся на Прядильном острове, называлась Малым или Лесным адмиралтейством; средняя, на Никольском острове, называлась Большим, а северная – Новым. В первом хранится большая часть корабельных лесов: которые под сараями, которые и под открытым небом. Там же, на берегу Соломбалки, находятся шлюпочные сараи. В Большом адмиралтействе находится пять эллингов, называемых Старыми, а в Новом четыре эллинга – Новые. До 1806 г. производилось строение кораблей на обоих одинаково, но наносимый «водопольем» песок, забрасывая мало-помалу фарватер, уменьшил наконец против старых эллингов глубину до такой степени, что сделалось невозможно строить там большие суда.
К 1825 г. все корабля и фрегаты строились в Архангельске по одному, утвержденному однажды плану. С начала 20-х годов XIX века построено несколько фрегатов по методу Сепинга. Отличные качества судов этих, а особенно кораблей и 44-пушечных фрегатов, общеизвестны. Некоторые из них оказались несколько кривобокими – недостаток, который был приписываем положению эллингов с северо-востока на юго-запад. Следственно, судно во все время построения обращено бывает правым боком к юго-востоку, левым – к северо-западу; все это время солнце сушит правый борт, не действуя почти нисколько на левый, и от этого судно делается кривобоким.
Строительство линейного корабля продолжается обыкновенно 10 и 11 месяцев. Способ спускать их на воду отличается от употребляемого на санкт-петербургских верфях. Там с каждой стороны по четыре копыла с кормы и по три с носу пришиваются к кораблю болтами, отчего после спуска корабля на воду остается еще трудная работа, чтобы отделить от него сани. В Архангельске же копылья к кораблю не пришиваются, а только правые сдраиваются грунтовами с левыми и таким образом прижимаются к кораблю. Когда последний всплывет на воде, то полозья с копыльями от него отваливаются, и он остается совершенно свободным. Новопостроенные суда обыкновенно в тот же год отправляются к Кронштадтскому порту.
Для подъема мачт и других тяжестей находятся два крана: один повыше старых эллингов, другой пониже новых. Киленбанки адмиралтейство не имеет. Когда ж бывает нужно килевать суда, то устраивают для этого барочное днище.
Архангельскому адмиралтейству принадлежит завод Ширшемский, лежащий при речке Ширше, или Ширшеме, впадающей в Двину с левой стороны, в семи верстах выше города. Завод этот действует водою. Там приготовляются все нужнейшие для адмиралтейства предметы: пилятся доски, точатся шкивы, нагели, отливаются медные и чугунные вещи и прочее. Прежде ковались тут и якоря; ныне же как якоря, так и пушки доставляются из Кронштадта морем. Как из Кронштадта в Архангельск, так и обратно отправляется ежегодно транспорт в 700 и 800 тонн, который в первом случае грузится якорями, пушками, ворсою, мундирными и другими для порта нужными материалами, а в последнем – смолою, густою и жидкою, алебастром, железными осечками и прочим. Купеческих верфей в Архангельске было четыре: две на правом берегу Двины, в пяти и в восьми верстах выше города, и две на левом берегу реки Маймаксы. Структурой управления Архангельский отличался несколько от других портов. В 1820 г., когда звания главного командира порта и генерал-губернатора архангельского, вологодского и олонецкого соединены были в одном лице, определен был в контору главного командира чиновник, управляющий ее делами, когда генерал-губернатор отлучается для обозрения губерний своих.
«Начиная от Соломбалы по берегу Двины еще версты на две продолжался непрерывный ряд строений. Тут находились таможенная контора, где осматривались купеческие суда; магазины и лавки со всякими материалами и вещами, для кораблей потребными; жилища людей, всем этим промышляющих; сараи, где хранятся для отпуска за море доски, которые тут же в разных местах и пилятся, и прочее. Все это пространство называется собственно Гаванью, потому что все приходящие к порту купеческие суда тут останавливаются, выгружаются, нагружаются и починяются. Товары доставляются к ним из городских пакгаузов на барках и таким же образом с них снимаются. Прелюбопытное зрелище, как эти барки, более 100 футов длиной и более 40 шириной, буксируются. Под каждую запрягается 6, 8, 10 и более карбасов. На карбасе бывает по три и четыре гребца, работающих каждый двумя веслами; когда ветер позволяет, ставят они два шпринтовных паруса, и в таком случае буксир от барки привязывают к грот-мачте заднего карбаса. Правильность движений их удивительна: мне не случилось видеть ни разу, чтобы хотя один баркас из десяти вышел из своего порядка, – все они, и с огромною баркою, как будто одной машиной управляются. Поднимаясь в верх реки (для этого избирают всегда время прилива), имеют они более работы, но менее опасности; этот путь сопровождается обыкновенно веселыми их песнями. Напротив того, спускаться легче, но гораздо опаснее: потребен необыкновенный навык и внимательность, чтобы не быть прижатым ни к мели, ни к берегу и не “навалить” ни на одно из множества судов, между которыми нужно пройти; должно для этого знать до малейшей тонкости, где как действует течение. Иногда гребут они вдоль реки, иногда поперек, иногда к правому берегу, иногда к левому, наконец, с такою же ловкостью, несомые иногда течением со скоростью двух узлов, причаливают к своему кораблю. Гавань, где по открытии навигации рождается живость и вечное движение, замечаемые обыкновенно на пристанях торговых городов, есть место прогулки соломбальских жителей в летние дни. Моряк идет туда подышать приятным ему запахом смолы и каменного угля.
В гавани, повыше всех купеческих судов и в полуверсте от адмиралтейства, становится внутренняя портовая брандвахта. Гавань служит пристанищем для купеческих судов только в летнюю пору – на зиму оставаться тут нельзя из-за опасности от весеннего льда. Купеческие суда зимуют в реках Маймаксе и Повракулке, но ладьи и тому подобные малые суда остаются на зиму и у городского берега, против Гостиного двора.
Казенные суда отправляются на зиму в Лапоминскую гавань, также и просто Лапоминкою называемую, устроенную на этот предмет в 1734 году на правом берегу реки, в 25 верстах ниже города. В этом месте берег, вдавшись в две версты к северу, образует бухту. Острова, перед нею лежащие, и узкая между ними протока, не допуская льда во время водополья, защищают место это от опасных для судов ледоплавов, которым они в открытых местах подвержены бывают. Они стоят тут, ошвартовясь к палам. На берегу находятся дома для жительства смотрителя, офицеров и служителей, киленбанка, магазины для сохранения вещей, судам принадлежащих, и прочее, а в 150 саженях, к северо-востоку от всех строений – дом для карантина, на случай прихода судов подозрительных или надлежащим образом не очищенных»14.
Военные суда, построенные в Архангельске, переходили на Балтику, а иной раз сразу на Средиземное море. Обычно это делалось за одну навигацию, в случае каких-либо непредвиденных обстоятельств суда зимовали в Екатериненской гавани. Обратно с Балтики на Север до середины XIX века ходили только транспорты, шлюпы и пинки, которые перевозили в Архангельск пушки и металлические изделия для строительства кораблей.
С 1734 г. по 1800 г. в Архангельском порту было построено 104 корабля, больше частью 66-пушечных; 32 фрегата и 62 мелких судна, а в Петербурге и Кронштадте за это же время было построено всего 52 корабля, то есть в два раза меньше. Из 89 кораблей, построенных с 1743 г. по 1800 г., в Кронштадт перешли 50, участь 23 кораблей неизвестна, два разбились в Средиземном море, два переведены в Черное море, а остальные 11 погибли на пути в Кронштадт. Замечу, что имена кораблям обычно давались при приходе в Кронштадт, куда они шли поодиночке или отрядами.
С 1800 г. по 1850 г. в Архангельске и Петербурге построили одинаковое количество кораблей – по 48. К этому времени на месте двух Соломбальских казарм для морских служителей, построенных в 1740 г., выросла целая Адмиралтейская слобода с 12 тысячами жителей.
С переходом всего флота на паровые установки строительство кораблей в Архангельске стало еще более сложно. Однако с 1851 г. по 1860 г. все же было построено 9 клиперов15 и фрегатов, отправленных под парусами для установки винтового двигателя в Кронштадт, пока последний из них не потерпел серьезной аварии при спуске, уткнувшись в противоположный берег.
Естественные препятствия, возникшие при переходе к железному судостроению, привели к упразднению Архангельского судостроительного порта, что и произошло 5 марта 1862 г. Портовые заведения были распроданы с аукциона, а в Архангельске оставлены лишь Гидрографическая часть и Управление маяками и лоцией Белого моря.