Глава шестая
3595 г., 5 июля, Старый квартал
Холл медицинского центра теперь просматривался в туманной дымке, а вся площадь была накрыта словно толстенным ватным одеялом. Видимо, туман снаружи проникал и внутрь здания через половину высаженных стекол. Да и помимо странной облачности в воздухе висел тяжелый запах дыма, копоти и горячего асфальта.
Видимо, из-за тумана и доставка раненых прекратилась полностью. Первый этаж здания почти опустел, а те дежурные или рассыльные из моусовцев, что собрались внизу, теперь стояли кучкой возле входа, интенсивно между собой обговаривая что-то на пиклийском. Момент для похищения автомата, а то и самого парализатора оказался как нельзя более удобным. А тут еще на площади опять зачастили хлопки: минометные расчеты целеустремленно продолжали обстрел города. Но лишний шум юному разведчику будет только на руку.
Он аккуратно вынул декоративную панель, свесил ее наружу и приставил к стене. Конечно, если вдруг кто-то пройдет рядом да заинтересуется вдруг невесть откуда взявшейся дырой, будет полный облом. Но иного выхода не было. Скользнул телом наружу и сделал первые несколько шагов по направлению к столам, которые стояли почти рядом со входом. Да так и замер.
На площади что-то случилось. Оттуда покатился вал интенсивной стрельбы, криков, топота, а затем мощно рвануло. Да с таким размахом рвануло, что одно из пяти оставшихся целыми громадных стекол по периметру холла треснуло и рассыпалось. От этого и группа моусовцев присела, выставляя перед собой автоматы и выкрикивая что-то в свои рации. Не стал рисковать и Михась, юркнул за массивную, замысловатую скульптуру из мрамора.
Вовремя он это сделал. Только и успел заметить краем глаза, как прямо в группу врага у входа что-то полетело и все опять заглушило грохотом близких разрывов да звоном окончательно сокрушенных стекол.
Теперь уже стало понятно, что медицинский центр атакуют родные, оилтонские воины, беспощадно громящие интервентов. Как только визг разлетающихся осколков стих, юный разведчик сразу постарался высунуться на четвереньках вперед, и хорошо, что несколько поскользнулся на старте. В сторону холла уже бежали с пяток новых моусовцев, выскочивших из дальних коридоров. Но тут им навстречу, прямо из тумана вынырнули бравые оилтонцы и так жахнули из автоматов во все стороны, что мальчик при всем своем понимании сложной обстановки успел сильно удивиться: как это в него ни одной пули не угодило. Ведь он так и стоял на четвереньках рядом с мраморной скульптурой! А вот все враги попадали как один со смертельными ранами!
Пока он так удивлялся, отважные воины империи резко развернулись и с не меньшей скоростью и проворством бросились обратно в туман. Там опять раздался шквал выстрелов и криков смертельной ярости.
«Куда же они?! Почему отступают?! – стал приподниматься на ноги растерянный мальчик. Ему так и хотелось закричать во всю громкость своего голоса: – Сюда!!! Я здесь! Тут наши в плену!»
И опять он ничего не успел: ни шага сделать, ни крикнуть. Четыре силуэта в форме Оилтонской империи опять вернулись в холл медицинского центра, но в этот раз они вели себя не в пример тихо. Они теперь стреляли в положении лежа из беззвучных парализаторов. Тем более что было по кому. Еще трое десантников выскочили из дальних коридоров и, словно тупые бараны, неслись к собственной смерти. Двое из них даже успели перед гибелью всадить по десятку пуль из своих автоматов в белый туман на площади. Причем пули прошлись-таки веером по горизонтали, мальчик от страха присел и вновь сдвинулся за спасительную скульптуру.
На площади тем временем явно обозначилась паника: стреляли, кричали и командовали все без разбора.
Тогда как ворвавшиеся имперцы прокатились еще несколько метров, затем прыжками переметнулись вглубь и оказались в двух шагах все от той же спасительной скульптуры. Водя парализаторами по сторонам и прислушиваясь, они уже через десять секунд заговорили.
– Ну и где мы их найдем? – послышалось сдавленное шипение от самого массивного и мощного. В ответ, скорее всего от командира группы, послышалось еще более угрожающее шипение:
– Всех вырежем! Но своих спасем!
Отчего Михаил чуть не вскрикнул от досады, понимая, что спасителей всего только четверо!
Но желание помочь, а также возможность это сделать уже перекрыли все иные соображения. Поэтому он смело шагнул из-за скульптуры и негромко сказал:
– Я знаю, где пленные.
Во время краткого звучания этих слов мальчика чуть не оглушили прикладом, чуть не приголубили парализатором, чуть не растоптали и чуть не придушили. Видимо, счастье ему в то утро сопутствовало, да и, как говорится, «чуть» не считается.
Тот самый воин, который угрожал вырезать всех врагов, успел схватить мальца в руки первым и отпрыгнуть с ним в сторону. Секундный осмотр пойманного ребенка, судорожное:
– Однако! – И сразу вопрос: – Ты видел пленных женщину и мужчину?
– Да, в такой же форме, как ваша…
– Веди!
– Это тут недалеко, во второй ординаторской, – сразу зашевелил ногами Михась.
– Я знаю.
Вперед беззвучно метнулся один из воинов с коренастой фигурой. За ним устремился как самый громадный, так и самый высокий по росту. Оставшийся воин бежал следом, прижимая мальчика к себе, прикрывая собственным телом.
– Там у них пост, – несколько запоздало припомнил Михаил, слыша негромкий стук падения на пол бессознательных тел.
– Ребята справятся, – шептал защитник. Но его все-таки сильно интересовали плененные товарищи. – Что с ними делали?
– Собирались вкалывать домутил и допрашивать.
Больше переговорить не удалось. Все три имперца уже встали перед дверью в ординаторскую, готовясь брать ее штурмом. Как вдруг она сама раскрылась, и оттуда вывалился моусовский офицер, который орал счастливым голосом в переговорное устройство своего скафандра:
– Командир! Мы саму принцессу изловили!
Последнее слово влезло ему в глотку вместе с зубами и остатками челюсти. Даже показалось, что приклад здоровяка после такого мощного удара просто пробьет голову насквозь. Михаила плавно оставили под стенкой, его защитник тоже метнулся следом за товарищами, и в ординаторской началась довольно-таки интенсивная, но негромкая возня. Раздалось всего лишь два пистолетных выстрела.
С десяток секунд мальчик тупо пялился на развороченную голову моусовца и только после нескольких рвотных движений желудка пришел в себя. Перешагнул через труп и осмотрелся в ординаторской. Два воина быстро срывали оружие с трупов, отдавая предпочтения парализаторам, а двое развязывали пленных. И вскидывали их себе на руки. При этом тот самый защитник-командир взахлеб и с какими-то истеричными нотками пытался расспросить девушку, которая улыбалась, словно пьяная:
– Что? Что ты им сказала?
– Всё.
– Но зачем ты выдумала, что ты принцесса?!
– Но я ведь принцесса… твоя…
– Да что ж ты натворила! Причем тут наши отношения! Сейчас сюда весь десант вторжения сдуру ломиться начнет!
– Ну и пусть начнет.
Под воздействием домутила человек превращался в безвольную тряпку, хотя всегда потом помнил, что его спрашивали и что он отвечал. Даже передвигаться мог вполне самостоятельно и выполнять все данные ему команды. Не так, конечно, выполнять, как в полном сознании, а раза в три медленнее и с полным равнодушием к итогу.
– Ну как ты могла такое ляпнуть? – продолжал сокрушаться воин, который, похоже, был с девушкой в близких отношениях. – Чем ты только думала?
– Головой.
Коренастый крепыш подхватил на руки и спасенного мужчину, словно пушинку:
– Так быстрей будет.
А девушка и так уже с улыбкой расположилась на руках у своего парня, обняла его за шею и тянулась к нему губами:
– Мой рыцарь…
Теперь уже за плечо юного проводника ухватился самый высокий и сравнительно тощий воин:
– С торца здания есть выход?
– Там сидят прямо на камнях десантники и ждут приказов, – вспомнил Михаил свои наблюдения через узкие стекла. Причем делал это уже на ходу, спасшие своих товарищей воины бежали в холл. Видимо, хотели прорваться и обратно тем же нахрапом, как и сюда. Но ведь у них на руках находились ничем не защищенные тела! И самое главное, на площади паника и неразбериха давно окончились, звучал только один голос и слаженный топот. Кто-то жестко навел должный порядок, и в редеющем тумане уже просматривались осторожно приближающиеся к зданию тени.
– Ржавчина на их голову! – зашипел длинный. – Отсюда есть выход вниз?
– Оба этажа заварены. – Михаил шагнул в сторону дырки. – Я вот по шахте выбрался. Можно и вот этой панелью за собой закрыться. Но вы…
И замер с открытым ртом. Такого он ни в кино не видел, ни представить себе не мог. Но чтобы взрослые воины пробрались через такое узкое отверстие!.. Вначале вниз, просто побросав туда оружие проскользнул сравнительно тощий воин. Затем чуть не сразу ему на голову сбросили спасенного мужчину в нижнем белье. Следом с некоторым потрескиванием опустился коренастый и принял упавшую на него девушку. Затем спрыгнул шипящий от недовольства командир, и после него здоровяк, словно куклу, легко запихнул внутрь и юного героя:
– Шевелись!
Михасю показалось, что массивный и широкоплечий воин решил геройски, спасая товарищей от верной гибели, отвлечь огонь на себя. Вот сейчас закроет дыру декоративной панелью и побежит совсем в противоположную сторону. Ага! Тот и не собирался так быстро погибать! С разгону вставил свое тело в дыру, с хрустом развернулся там и закрыл за собой зев дыры декоративной панелью. К тому времени мальчик уже стоял на полу подвального этажа, рассматривая, как пара воинов мечется вдоль стен и пытается через узкие щели под самым потолком рассмотреть происходящее на площади. Недавние пленные стояли на ногах, покачиваясь и глупо улыбаясь, а командир тащил с отчаянным пыхтением своего громоздкого товарища за ноги.
– Гарри! Ну почему ты не такой тощий, как Малыш? Или хотя бы не такой нормальный, как Николя?
Вместо ответов что-то вверху затрещало, и грузная туша чуть не проломила голову товарищу по оружию.
– Танти! Из-за тебя у меня скафандр порвался! Ну кто так тянет?!
– А чтоб тебе… хорошо было!
Малыш, ну никак не соответствующий своему прозвищу, уже опять стоял перед Михаилом.
– Герой, а отсюда есть выход в городской коллектор?
– Ну… понятия не имею!
Уж на что, на что, но вот на канализационные люки мальчик и в самом деле никогда внимания не обращал. Хотя, по логике, центр огромный, стоки имеются обязательно. Но воин, видимо, знал, что спрашивать и что искать. Похоже, будь у них время, тот же самый Малыш и сам бы отыскал в этих подвалах все, что только захочет.
– А вот не помнишь, случайно, где здесь есть такие шумящие все время устройства или насосы? Там должно постоянно шуметь и шипеть. И скорее всего, должны быть желтые огромные баки или емкости.
Нечто такое местному завсегдатаю сразу припомнилось:
– Этажом ниже. В самом конце левого крыла.
Ниже спустились по простенку между стволами подачи продуктов из кухонного молекулятора. Причем воины на этот раз особенно позаботились, чтобы не оставить после себя следов пребывания. А на декоративную панель лифта, через который они спустились из холла, еще и какое-то взрывное устройство прикрутили. Все-таки трофеи, прихваченные в ординаторской, пригодились.
На втором подвальном этаже группа быстро добралась до нужного места, и движущийся первым Николя радостно воскликнул:
– То, что надо!
Пожалуй, только один Гарольд не поддерживал энтузиазм своих товарищей:
– Может, здесь переждем? У меня вон скафандр разорван, и вдруг как опять застряну.
– Не боись! Есть нечто, что не застревает и не тонет, – воодушевлял его Малыш, уже отыскавший набор больших гаечных ключей. – Да и мы протолкнем!
– Ага, такому шлангу, как ты, только пуансоном и работать!
Тогда как упоминание о скафандре, влаге, а то и возможных нечистотах заставили и командира запоздало спохватиться:
– Что же мы ни для Граци, ни для Клеопатры их форму не захватили?! Наверняка ведь была в ординаторской!
– Да там так все было наворочено в борьбе, – резонно ответил Николя, скручивая своим ключом болты с большой крышки на боковине бака. – Эй, Малыш, а нас сейчас не утопит?
– Крути, крути! И ты выплывешь! – успокоил тот товарища. – Приборы для чего стоят? Не видишь – бак пуст! Так что уйдем по сухому, аки гуси лапчатые.
Тем временем Тантоитан и Николя, словно соревнуясь на экзамене, сняли свои скафандры, чтобы те не мешали, потом тонкие блузки и брюки и надели последние на спасенных друзей. Потом опять быстренько набросили на себя и задраили по горло боевые скафандры. После чего Граци вяло пообещал, что сможет преспокойно идти сам, а Клеопатра покорно согласилась, что ее жених понесет на руках. При этом она довольно улыбалась и совершенно не воспринимала критичность окружающей обстановки.
Толстенный круг оставили на последнем, верхнем болту, хотя и были опасения, что тот может не выдержать и лопнуть. Также недовольство командира вызвала и сама невозможность устранения всех следов бегства именно в сеть канализационных стоков.
– Если бы нас кто снаружи потом закрутить мог болтами.
– Давайте я! – неожиданно даже для самого себя предложил Михась. – Это легко, справлюсь!
– Да нет, герой, никак не получится, – сразу отверг это предложение Тантоитан. – Моусовцы здесь вскоре все до камешка разберут, они ведь возомнили, что моя невеста и в самом деле принцесса.
– Принцесса! – уже с некоторым нажимом воскликнула Клеопатра, усевшаяся на какую-то толстенную трубу.
– Но это просто означает «моя принцесса». Путаница получилась, зато шуму тут сейчас будет… И тебе в любом случае не поздоровится. Так что идешь с нами: прорываться – так вместе! Согласен?
– Конечно! – обрадовался мальчик, уже успевший несколько пожалеть о своем благородном порыве. Ведь самому здесь ну никак оставаться не хотелось. В этот момент он даже про родного прапрадедушку, лежащего где-то неподалеку в компании с книгой, забыл.
– Мы лучше прихватим крышку изнутри точечной сваркой, – решил командир, чтобы не экономить батареи на миниатюрных сварочных электроразрядниках.
Крышку осторожно оттянули, закрепили упором, и на людей понесло довольно неприятными запахами. Но в темный зев уже бесстрашно скользнул проворный Малыш. Еще через минуту раздался его уверенный голос в динамиках скафандров товарищей:
– Догоняйте! Есть выход! Вначале только прямо, второй поворот направо!