Глава 8
Поднявшись на последний, второй, этаж обшарпанного здания, в котором размещалось отделение милиции, Седов подошел к хорошо уже изученной им двери. Табличка, прибитая к оцинкованной поверхности гвоздями, извещала, что здесь ведет прием посетителей «Зам. начальника 15-го отделения милиции г. Москвы по оперативной работе Куманьков И.Т.». Висящее на двери расписание приемных часов подтверждало, что Куманьков И.Т. должен принимать посетителей именно сейчас, с двух дня до шести вечера. Однако на длительный стук Седова никто не отозвался. Усилие, с каким он попытался открыть дверь, тоже не помогло; цинковый прямоугольник показался ему намертво впаянным в стену монолитом.
Прошел к паспортному столу, занимавшему сразу два помещения на этом же этаже. Дождавшись, когда из комнаты выйдет девушка со стопкой бумаг, обратился к ней:
– Девушка, я хожу сюда уже третий день, и все впустую. Не могу получить свой паспорт.
– Не можете получить свой паспорт – у нас?
– Не у вас. У Куманькова Ивана Тимофеевича. Не знаете, он будет сегодня принимать?
Девушка посмотрела на него так, будто он ее смертельно оскорбил:
– Молодой человек… Если Иван Тимофеевич взял у вас паспорт, так у него и получайте. Я-то здесь при чем? Вы что, не видите, я работаю совсем в другом отделе?
– Но, может, вы знаете, будет ли он сегодня принимать?
– Понятия не имею… Как я могу что-то говорить за начальника другого отдела? Дайте пройти, молодой человек, вы мешаете мне работать.
Посмотрев вслед девушке, он вышел на улицу. По пути к рынку подумал: пока, изобразив, что он отчаянно стремится получить назад отобранный паспорт, он все делает правильно. За возврат паспорта заместитель начальника отделения по оперативной работе наверняка потребует у него взятку. Расценки взяток на возврат паспорта в таких случаях, насколько он знает, колеблются сейчас от одной до трех тысяч долларов. Резервной суммы, полученной в начале задания, пяти тысяч долларов, ему вполне должно хватить. Деловые Москвы о том, что случилось на стоянке, а также о том, каким образом ему пришлось выкупить паспорт, конечно же узнают. Что, без сомнения, сработает на легенду.
Стоящий на рынке у входа в павильон Гвоздь, увидев его, сказал:
– Федя, тебя тут Заня ищет…
– Заня?
– Да. Он велел, как появишься, сразу чтоб шел к нему.
– А где он?
– У себя, в своей комнате.
Поднявшись на второй этаж гостиницы для приезжих, Седов постучал в дверь Зани. Услышав «Да!», вошел.
Заня сидел за столом и разговаривал с кем-то по сотовому телефону. Показал Седову рукой: садись. Закончив разговор и спрятав телефон, кивнул:
– Привет. Как дела?
– Да вот никак не могу выцарапать свой паспорт у Куманькова.
– Не нужно выцарапывать паспорт у Куманькова.
– Не нужно?
– Не нужно. Я уже у него был. Твой паспорт у меня.
– У тебя?
– Да. – Заня откинулся на стуле. – Тут такое дело… Федя, ты вообще мне нравишься. И как охранник, и вообще. Этих козлов ты отделал – ништяк. Но тебе не повезло.
– Не повезло в каком смысле?
– Ты засветился.
– Засветился?
– Да. – Достав паспорт, Заня положил его на стол. Осторожно, ногтем, придвинул к Седову. – Ты где достал эту ксиву?
– Как где? Где все достают.
Он ответил машинально, не раздумывая, хотя уже понимал: с паспортом, который ему передал из рук в руки Гущин, что-то не то. И тут же выругал себя. Он должен был ждать, что Гущин подстроит этот трюк, ведь по легенде Федоров он только по паспорту, на самом же деле он Будников. Было бы смешно, если бы Гущин дал ему чистый паспорт.
– То есть ты получил эту ксиву в милиции? – спросил Заня. – Ведь нормальные ксивы все там берут?
Над ответом ему пришлось несколько секунд подумать. Наконец он сказал:
– Заня, я подписывался говорить тебе, где я взял ксиву?
– Не подписывался. Поэтому я и говорю, что тебе не повезло.
– В смысле?
– В смысле, что Куманьков требует за возврат этого паспорта пятьдесят косых.
Посмотрел на Заню. Нет, обмана в его глазах не было.
– Пятьдесят косых… Ты серьезно?
– Вполне серьезно.
– Зелени?
– А чего еще?
– У него что, крыша поехала?
Побарабанив пальцами по столу, Заня усмехнулся:
– У него крыша не поехала. И потом, Федя, ты ведь знаешь, в чем дело.
– В чем?
– В том, что с твоим паспортом неладно. Он фуфловый.
Помолчав, Седов сказал:
– Даже если так, даже если паспорт фуфловый – все равно за паспорт никто таких денег не берет.
– Смотря за какой паспорт.
– Что ты имеешь в виду?
– Феденька, родной, я ничего не имею в виду. В виду имеет Куманьков. Он почему-то считает, что ты в состоянии выкупить этот твой фуфловый паспорт.
– С чего он взял?
– Не знаю. – Заня посмотрел в упор. Седов твердо выдержал его взгляд.
– Брось, Заня. Нет у меня таких денег.
Секунду Заня изучал его. Наконец сказал:
– Федь, не гони волну. Успокойся. Меня твои деньги, есть они, нет, не трахают. Вопрос в Куманькове.
– В Куманькове?
– Конечно. Он ведь не с тебя будет брать пятьдесят штук, а с меня. Он на этих условиях паспорт и отдал. – Открыв ящик стола, Заня так же осторожно, ногтем, спихнул паспорт вниз. Закрыл ящик. – Ты вот что, ты думай, Федя. Куманьков сказал, если в течение недели денег не будет, он тебя сдаст.
– Но, Заня, пусть руки отсохнут, нет у меня таких бабок.
Заня смотрел равнодушно. Возможно, до него уже доплыла легенда о Будникове и Лукмасе и он не верил, что у Седова нет таких денег.
– Достань. Я тебе даже вот что скажу. За твою дырку эти козлы дали Комарику десять штук, так вот, они пойдут в счет. Доставай сорок косых, и с концами. – Заня посмотрел жестко. – Это все, что я могу для тебя сделать. – Достав из кармана телефон, начал набирать номер. Кивнул: – Все, Федя, ты свободен. Можешь неделю не приходить, доставай бабки. Через неделю жду.
Выйдя, Седов прошел на стоянку. Дежурил Али. Когда Седов сел в «москвич», тот спросил:
– Что так рано?
– Дали отгул на неделю.
Али дружески похлопал его по шее:
– Отпуск по ранению?
– По ранению, только в другом месте. Ладно, бывай.
– И ты бывай. Отгуляй за нас.
– Постараюсь.
Вывел «москвич» на Дмитровку, потом на Сущевский вал. Свернув в переулок, остановил машину возле телефона-автомата.
Некоторое время сидел, оценивая ситуацию. По условиям задания он мог выходить на связь с кем-то из Центра лишь в самых крайних случаях. Тридцать пять тысяч долларов, которых ему не хватало, делали этот случай крайним, поскольку сорок тысяч долларов, положенных на стол Зани, укрепили бы его легенду. Безусловно, тридцати пяти тысяч он в ГРУ никогда не получит. Но обсудить ситуацию с Гущиным он обязан в любом случае…
Вылез из машины, зашел в будку телефона-автомата, набрал номер. Трубку сняли после двух гудков, голос Гущина спросил:
– Да? Слушаю вас?
Согнув указательный палец, постучал по мембране. Раз, два, три. И еще раз, но уже двойным стуком: раз-раз, двадва, три-три. Повесил трубку.
Это означало, что завтра от девяти до десяти утра он придет в конспиративную квартиру. Ту самую, где Гущин дал ему задание.