Глава 7
– Что-то никто нас не встречает, – посетовал Леньчик.
– А кто нас должен встречать? – удивленно посмотрел на него Родион.
– Ну, я думал, солнцевские...
– А с какого это ляда они должны нас встречать? Они сами по себе, мы сами по себе...
Можно было, конечно, связаться со столичными авторитетами. Те организовали бы встречу – лимузин к аэропорту не подогнали бы, но на «Мерседес» для Родиона и на пару микроавтобусов для его бригады рассчитывать, пожалуй, было можно. Но ни к чему напрягать местную братву. Их отношения не на бескорыстной дружбе построены. Их связывает холодный деловой расчет. И все, чем Родиону помогут солнцевские, будет вписано в перечень предоставленных услуг.
Тем более что до Москвы из аэропорта можно добраться на такси. Деньги есть, так в чем проблемы?
Родион не один. Кроме Леньчика, с ним бригада бойцов – две дюжины парней спортивного вида. Для любопытных – это команда боксеров и борцов, прибывших в столицу на соревнования. Все они в спортивных костюмах и кроссовках. Идут, улыбаются, вместо сигарет жуют жвачку. За тренера у них Паша Козырь. Мастер спорта по вольной борьбе, а по совместительству бригадир и правая рука Родиона. Двадцать шесть лет пацану. Детство из одного места уже давно выветрилось. Серьезный парень, за что ни берется, все делает основательно. И «пехоту» свою держит в ежовых рукавицах. Чуть что не так, сразу в пятак. Непедагогично, конечно. Зато очень эффективно.
«Спортивная команда» как бы сама по себе. Во всяком случае, Родион держится особняком. Во-первых, одет не по-спортивному – брюки, легкий пиджачок, рубаха с галстуком. А во-вторых, ни к чему излишне опекать Козыря, стеснять своим присутствием. Не стоит вырывать инициативу у него из рук.
Козырь только занялся поисками какого-нибудь автобуса, а Леньчик уже подсуетился – подогнал к Родиону белую «Волгу» без шашечек. Левака какого-то нашел.
– Недорого берет, – сообщил он.
– Ага, недорого, – охотно согласился частник.
Молодой парнишка с неестественно честными глазами. Родиону он не очень понравился. Но выбирать не приходится.
Водитель уложил в багажник сумку Леньчика. У Родиона при себе был только кейс – ни к чему таскать за собой гору вещей. Рыльно-мыльные принадлежности, пара белья, ну и тысяч так двадцать баксов в банковских упаковках – самый оптимальный набор путешественника.
Леньчик сел вперед, Родион назад. Второй телохранитель сел бы рядом. Но не нужен ему второй. Ему и одного-единственного много. Нет у него врагов в Москве, некого бояться.
Машина плавно тронулась с места. Родион глянул в окно. Выцепил взглядом коренастую фигуру Козыря. Его бойцы упаковывались в микроавтобус. Молодец, быстро подсуетился. На всех мест не хватит. Те, кто не поместится, следующим рейсом уедут. По легковушкам расфасуются или еще микроавтобус запрягут. Торопиться пацанам некуда. Гостиница от них никуда не денется, номера забронированы до конца суток. Родиона, кстати, ждет номер люкс в той же гостинице.
– Вам в «Космос»? – на полпути к городу спросил водитель.
– А я разве не сказал? – удивился Леньчик.
– Да, сказали... Просто я хотел сказать, что «Космос» – это дорогая гостиница.
– Тебе-то какое дело?
– Ну, есть подешевле.
– А мы что, похожи на тех, что подешевле ищут? – В голосе Леньчика засквозила обида.
Родион усмехнулся. Ему лично все равно, за кого его сейчас принимают. На данный момент он совсем не хотел казаться крутым. Это чужой город, здесь его никто не знает. Можно быть и попроще. Так даже легче жить.
– Нет, не похожи. Просто я подумал, что после того, как вы расплатитесь со мной, у вас может остаться мало денег. Вы же в курсе, что я беру за рейс тысячу долларов.
Заявление в высшей степени безобразное. Родион аж слегка обалдел от такой наглости.
– Не понял! – У Леньчика начала опускаться нижняя челюсть.
– Так договаривались же...
Похоже, парень повредился рассудком:
– Кто договаривался?
Леньчик был вне себя от возмущения.
– А ну останови свою лайбу! – потребовал он.
Видимо, боялся на ходу свернуть шею нахалу.
– Пожалуйста! – Водитель как ни в чем не бывало прижал машину к обочине.
И тут же рядом с «Волгой» затормозил черный «БМВ». Парень выскочил из машины и куда-то исчез. На его месте нарисовались четыре крепыша с волчьими взглядами. Бритые головы, на литых шеях «голды» в палец толщиной, пальцы, само собой, веером.
– Оба-на, попали! – нервно хохотнул Леньчик.
Родион сообразил, что нужно выйти из машины еще до того, как братки заблокируют его дверь. Резким движением он вынес свое тело из салона и нос к носу столкнулся с бугаем, от которого нещадно несло перегаром.
– Э-э, ты куда? – Браток потянул к нему руку.
Но поймал пустоту.
Родион просто отступил назад. А надо было бы перехватить загребущую руку, вывернуть на локтевом суставе и сломать об колено к едрене матери.
Браток шагнул к нему. И допустил при этом ошибку – не принял в расчет Леньчика. Чтобы выйти из машины, тот открыл дверь и оттолкнул крепыша к придорожному кювету.
– Эй, что за дела? – взревел браток.
Леньчик не мудрствовал лукаво. Поймал его за обе руки, напрягся и отшвырнул от себя.
– Эй, че за дела? Че за наезд? – насел на него Леньчик.
И определенно загнал бы братка в угол. Если бы этот угол существовал. И если бы не было у братка поддержки в лице трех мордоворотов. Те поняли, что не на лохов нарвались. И тесно сплотились вокруг своего вожака.
– Че за наезд, спрашиваю? – продолжал наседать Леньчик.
У него тоже была опора. В лице Родиона, который не собирался оставаться в стороне.
– С вас две штуки баксов! – пришел в себя от неожиданного отпора браток.
– Ну да, уже две, – осклабился Леньчик. – Была одна, а стало две... У тебя че, братан, с арифметикой туго?
– Я сказал две! – стоял на своем крепыш. – Штука за проезд, штука за твою борзость.
– Это я-то борзый? Ну ты, в натуре, залепил. Я понимаю, ты бабки делаешь, лохов разводишь. Только ты смотри, на кого наезжаешь.
– На лохов и наезжаю... Короче, с вас две штуки баксов!
Родион видел, как Леньчик хватает руками воздух. Как будто хочет выхватить ствол, да вспоминает, что нет при нем оружия. И хорошо, что нет. Слишком возбужден пацан. В таком состоянии он запросто бы снес башку этому разбойнику с большой дороги. А это проблемы.
И у Родиона не было волыны. Зато, похоже, братва была подкована. Это еще бо€льшая проблема. Один из мордоворотов демонстративно держал руку за спиной, как будто вот-вот ствол из-за пояса выхватит.
Родион разозлился. Движением руки оттер Леньчика в сторону, сам выступил вперед. Исподлобья пущенный взгляд угрожающе блестел, на скулах вздувались желваки.
– Не на тех нарвался, братан, – тихо, но так, что услышали все, сказал он. – Хотя какой ты мне братан. Тьфу! – презрительно скривился Родион. И так же презрительно добавил: – Тамбовский волк тебе братан...
Братки, похоже, слегка опешили. Поняли, что наехали на серьезного человека. Но и отступать не торопились.
– Три штуки баксов! – зло процедил сквозь зубы их старшой.
По его знаку мордоворот обнажил ствол – похоже, «тэтэху». Не стал направлять его ни на Родиона, ни на Леньчика. Держал так, чтобы ствол не было видно со стороны дороги. Но сам факт того, что у него есть волына, должен был действовать устрашающе. Только Родион так почему-то не думал.
– Борзый ты, – хищно усмехнулся он. – Видать, высоко летаешь. Чьих будешь?
– Солнцевские мы...
Родион засмеялся.
– Чтобы солнцевские такой пургой занимались! Ну, ты меня развеселил. Короче, у тебя пять секунд времени, чтобы сдернуть отсюда.
Никто из братков не издал ни звука. Зато Родион увидел, как в его сторону вместе с рукой поднимается ствол. В глазах мордоворота сквозила ледяная пустота. Все, разборки закончились. Выбора никакого – или бабки на бочку, или пуля в лоб.
Родион за бумажником не полез. Даже не шелохнулся. Губы скривились в пренебрежительной улыбке. Чхать он хотел на этого урода и на его волыну. Смерти в глаза он смотрел всего доли секунды. Леньчик думал недолго, шагнул в сторону и закрыл Родиона своим телом. Теперь ствол смотрел на него.
– Брось пушку! – зло прошипел он.
Вместо ответа мордоворот нажал на спусковой крючок, послышался холостой щелчок. Или осечка, или ствол изначально был не заряжен.
– Ну, так что, платить за проезд будем? – спросил браток.
Кулаки сжаты, голова, как у быка, подана вперед, в глазах злая насмешка. Его подопечные также готовы ломануться в атаку. А силы в них порядком, трудно придется.
Родион взял на прицел одного, прикинул, как лучше снести ему челюсть. И в это время рядом с «Волгой» затормозил микроавтобус. Из машины показался Паша Козырь, за ним из машины выпрыгивали «бойцы». Они с ходу брали зарвавшихся братков в кольцо. Ну, вот и развязка. Один-ноль в пользу Родиона. А ведь мог быть совсем другой счет...
Негостеприимно встречает его столица. Только приехал, и сразу наезд. А ведь он собирался жить здесь мирно и тихо. Неужели не получится?
Заволжские братки смотрелись внушительно. Все бойцы как на подбор: здоровенные, плечистые, мускулистые. Головы как танковые башни – крепкие, пуленепробиваемые. Глаза как лазерные орудия – сгустками разрушительной энергии во врага мечут. Сами как бронированные машины – наползают на бандюков медленно, тяжело и неотвратимо.
– Сергеич, какие-то неувязки? – чисто для порядка спросил Козырь.
Он и сам понял, какая возникла проблема. Поэтому без всяких церемоний подошел к ближайшему бандюку, с хищной усмешкой заглянул ему в глаза. И резкой подсечкой сбил его с ног. Бедолага оторвался от земли, взмахнул руками и шлепнулся на задницу. Сбили наземь и всех остальных. Кто-то достал из «бэхи» водителя «Волги». Типичная жертва. Терял сознание от одного только страха перед расправой.
– Что с этими уродами делать, Сергеич? – спросил Леньчик.
Родион промолчал. Не было у него ответа на этот вопрос. Пока не было. Он подошел к старшему из братков.
– Говорили же тебе, не на тех нарвался...
Тот промолчал и затравленно отвел в сторону взгляд.
– Солнцевские, говоришь? – продолжал Родион.
– Ну, солнцевские.
– Ладно, разберемся. Паша, пакуй их в машину.
Некогда Родиону было с бандюками возиться. Их просто отвезли подальше от дороги, в укромное место, где никто не мог помешать «конкретной» беседе. Пленников вытащили из машины, бросили под ближайшее дерево. Родион снова навис над ними.
– На меня зачем наехали? – спросил он у старшего.
– Слушай, ну ты же сам врубаешь, разводка это была. За лоха тебя приняли... Кто ж знал, что ты пацан?
– Гонишь ты, – скривился Паша. – Лапшу лажовую клеишь. Козлом голимым надо быть, чтобы Сергеича за лоха принять.
Не было нужды объяснять, кто есть такой Родион. За ним сейчас сила, он на верху положения. И нет смысла козырять своим именем. Тем более, имя его в столице и не котируется. Здесь свои расклады, свои авторитеты. Но силу, как известно, признают везде.
– Да косяк упороли, в натуре.
– Мог спросить, кто я такой, – сурово посмотрел на братка Родион. – Не спросил... А я спрошу. С тебя. За косяк ответку давать надо или нет?
– Слушай, ну ты чего, в натуре? – раскис «пират». – Ну, говорю же, непонятка вышла.
– Вот и будем тебя на понятия ставить.
– Слушай, брат, ну извини!
– «Извини» не канает. По большому счету вальцануть вас всех надо. Чтобы волынами перед правильными людьми не махали. Но мы не беспредельщики. А потом на дворе эпоха товарно-рыночных отношений. Короче, пацаны, с вас десять штук баксов. И расходимся...
Не нужны были Родиону их сраные бабки. Но не мог он отпустить этих яйцеголовых без наказания. Хотя бы чисто символического. За оскорбление нужно спрашивать ответ – это закон каменных джунглей. И от этого никуда не денешься. Если, конечно, не хочешь, чтобы об тебя в дальнейшем вытирали ноги.
– Десять штук, за что?! – взвыл бандюк. И тут же осекся, наткнувшись на железобетонный взгляд Родиона. – Нет у нас при себе таких бабок.
– Нет – будут... Паша, какой с них трофей сняли?
– Тачка не слабая. Штук двадцать баксов за нее взять можно.
– Тачка в угоне может быть.
– Запросто. Три волыны.
– А волына – это не базар, серьезно. За волыны с этих дятлов башку сорвут.
Родион принял «соломоново» решение. Братков отпустил, но без машины, оружия и документов. Все оставил себе в залог. Чтобы отдать потом в обмен на десять штук баксов.
Гостиница «Космос» производила впечатление. Железобетонная махина в двадцать шесть этажей. Не абы кто строил, а французы. Для Олимпийских игр, для спорсменов.
– Для нас старались, – хмыкнул Паша. – Чем, бляха, мы не спортсмены?
«Спортсменам» достались двухместные номера. Паше и Леньчику по люксу. Чтобы все по «рангу» и по «жиру». Родион взял себе апартаменты с ванной комнатой.
Настроение неплохое. Было бы отличное, если бы не завязка с аэропортовской гопотой. Родион никого не боялся, готов был к любой разборке. Но так хотелось пожить хотя бы неделю без напряга, чисто в свое удовольствие. Себя не показывать, но на других посмотреть.
– Сергеич, тут это, казино есть, – проинформировал Леньчик. – Надо бы сходить, прошвырнуться...
Родион кивнул. В казино сходить он совсем не прочь. Не потому что азартный игрок – хотя и это есть. Он ведь сам собирался казино открыть. Опыт у него был. Но Заволжск – это одно, а Москва – совсем другое.
Он и раньше бывал в столичных казино, ночных клубах. В последний раз, когда с Элоной здесь гостил. С Элоной. Но это все было давно и неправда...
– Я это, песню одну люблю. Это, Газманов поет. «Россия», «Космос» и «Континенталь», твои любимые, это, охотничьи, ага, места». Про путану песня. Ну, это, в смысле, что в «Космосе» путаны конкретные водятся.
– Они, Леньчик, в Москве на каждом углу, оптом и в розницу. И вообще, Леньчик, к чему этот базар?
– Так это, можно красиво отдохнуть. Ну, чтобы чисто с девочкой...
– Чисто с девочкой или с чистой девочкой? Где ты сейчас чистую девочку найдешь?
Родион спросил в шутку, но в голове при этом пронеслась серьезная мысль. Чистая девочка – это Лада. Но где она сейчас?
– Эх, Леньчик, стыда у тебя нет. У тебя ж девчонка дома осталась...
– Так это ж для души. А путана для тела.
– Получается, то, что выше пояса, ты оставил дома, а с собой все, что ниже, взял? Так?
– Не, Сергеич, ну что ты сразу в лоб лупишь? Между прочим, можно заказать элитных девочек. Чтобы это, в платьях от Версаче.
– И в трусиках от Кардена. Или лучше совсем без трусиков?
– Можно без трусиков. Но чтобы в платье. Даже не обязательно от Версаче. Но чтобы все тип-топ. Сергеич, ну чего ты прикалываешься, как на придурка на меня смотришь? Я ж дело говорю.
– Говори.
– Так вот, надо, чтобы девочка как тип-топ. Тьфу ты... Как топ-модель выглядела. Чтобы это, на людях с ней не стыдно было показаться.
– На людях можно и без твоих тип-топ-моделей показываться.
– Не разговор, Сергеич. Только это Москва.
– Да хоть Нью-Йорк...
– Не, Нью-Йорк не канает. Я не знаю, как там в Нью-Йорке. Да и про Москву, если честно, мало знаю. Но что здесь большая деревня, в курсе. В смысле, город огромный, а все друг про друга знают. Слухи со страшной скоростью разносятся. А ты у нас величина, про тебя говорить будут.
– Чем дальше в лес, тем больше текста. Ты конкретно скажи, зачем нам девки в платье от Версаче?
– Если конкретно, то не нам, а тебе лично. Чтобы люди на тебя смотрели и говорили. Во, смотрите, правильный пацан идет. Какая девочка при нем, пальчики оближешь. А если без девочки в казино сунешься, могут не то подумать...
– Леньчик, фильтруй базар. Бандюки с большой дороги за лоха меня приняли. На людях меня за педика примут. Я что, совсем сдал? Что, совсем на человека не похож?
– Да не, Сергеич, глупости ты говоришь! – возмутился Ленчик. – Да у тебя на лбу выбито – правильный пацан.
– Достал ты меня со своими правильными пацанами, – усмехнулся Родион.
Если честно, не очень хотелось ему выглядеть в глазах людей крутым мафиозным авторитетом. Можно быть просто солидным человеком в образе преуспевающего бизнесмена. И плевать, что этот образ притягивает к себе братву всех мастей – сегодняшний случай с бандюками тому пример. Плевать, потому что за ним реальный криминальный авторитет и реальная сила. Заблуждающихся будут учить.
– Достал ты меня, Леньчик. Совсем утомил.
– Ну, так я ж дело говорю.
– Дело не говорить, дело делать надо. Короче, девочкой сам займешься. Чтобы высший класс, и прикид как в лучших домах. И мне прикид надо. Смокинг, ну его в пень. А костюмчик, чтобы клево сидел, будет в самый раз. Это я организую сам.
Москва есть Москва. Как в Греции, здесь есть все. И есть кому обслужить тебя по высшему разряду во всех видах сервиса. Если, конечно, имеются деньги. В этом Родион убедился на личном примере. Два часа с копейками, и у него было все. Вечерний костюм, как по нему шитый. И с девочкой проблем не возникло. Вернее, с девочками.
Их было две. Одна другой лучше. Блондинка и шатенка, обе высокие, стройные, грациозные. Благоухали красотой и свежестью. Вечерние платья, прически от лучших дамских мастеров, золотые украшения. Шик и лоск, одним словом. Трудно было поверить, что это банальные проститутки.
– Три штуки баксов до утра, – в извинительном тоне сообщил Леньчик.
Очень дорогие, но проститутки.
– Всего-то, – ехидно усмехнулся Родион. – Подороже ничего не нашлось?
– Зачем дороже? Эти в самый раз будут. Выбирай, Сергеич!
Родион выбрал шатенку. Эта девчонка чем-то была похожа на Ладу. Самое отдаленное сходство, но все же... Он что, теперь во всех девушках будет искать Ладу?
– Меня зовут Маша, – с едва уловимой надменностью представилась путана, когда осталась наедине с Родионом в его номере.
– Очень приятно. Родион.
– Возможно, это покажется вам неприличным, но мне бы хотелось знать, каким родом деятельности вы занимаетесь?
Она мило улыбнулась. Но в глазах сохранился надменный холодок.
– Бизнесмен из Заволжска, – стараясь не обращать на это внимания, сообщил Родион.
– Я так и знала.
– Что вы знали? Что я из Заволжска? – с удовольствием поддел ее Родион.
– Нет, – слегка растерялась она. – Я решила, что вы бизнесмен. И, вижу, не ошиблась.
– Я так похож на бизнесмена?
– А на кого вы еще можете быть похожи? – удивилась Маша.
– На механизатора.
– Ох, не смешите, на механизатора вы как раз и не похожи!
Она сделала вид, что шутка ее развеселила. Но все же оставался в ней какой-то великодержавный холодок. Она как бы столичная леди, а Родион мужлан с периферии. Возможно, тот же механизатор широкого профиля – от дерьмокопателя до нефтяного магната. Такое отношение к своей персоне задело Родиона. Не за живое задело, но и не за мертвое...
– А куда мы с вами сегодня пойдем? – спросила она.
– Разве мы должны куда-то идти? – как будто удивился Родион.
– А разве нет? Мне говорили, что вы нанимаете нас для эскорта. Вам же нужна спутница на вечер?
– Нужна, – кивнул Родион. – Мы идем в казино. Ты не возражаешь?
Он нарочно сделал ударение на «ты». Пусть знает свое место.
– Нет, конечно. Я так рада! – изобразила она дежурный восторг.
– Но сначала я хочу расслабиться. Ты, конечно же, не будешь возражать, если я попробую тебя... э-э... на вкус...
Родион подошел к ней, обнял за талию, привлек к себе. Талия тонкая, плоть упругая, и этот волнующий аромат французских духов.
Маша все поняла. И, конечно же, возражать не стала. Она проститутка и должна давать – это ее прямое назначение. Эскорт-услуги по сопровождению – это всего лишь приложение. Пусть он из провинции, но она проститутка. И не должна забывать об этом ни на секунду. Чтобы не зазнаваться.
Она не стала опускаться на колени как последняя шлюха, не полезла к нему в штаны. С искусственно-застенчивой улыбкой чуть приподнялась на цыпочки, почти невесомо обняла его за шею, губами едва-едва коснулась уха. Волна блаженства горячей волной разлилась по крови. Родион затрепетал от восторга. Вот что значит легкое прикосновение профессионалки.
Секс не входил в планы Родиона. Но эта девочка так хороша. Обещает бездну наслаждений. Но он не может. Нет, он-то как раз и может. Очень даже может. Потому что очень хочет...
Он отстранился от нее.
– В душ. Сначала в душ.
– Да, конечно...
Маша обворожительно улыбнулась. И упорхнула в ванную комнату.
Когда она вышла, Родион сидел на диване перед телевизором при полном параде. Осталось только накинуть пиджак, и можно идти хоть на прием к президенту.
– Собирайся. Мы идем в казино.
Она, конечно, шлюха. Но прежде всего она женщина. А женщин нужно ублажать. И не только по установленному тарифу. Тогда она раскроется перед тобой, как цветок перед пчелой. И отдаст себя целиком без остатка...
– Весь выигрыш – твой, – пообещал Родион.
Чем привел Машу в неописуемый восторг.
В казино они пришли втроем. Он с дамой. Неважно, что от слова «дам». И Леньчик в качестве личного телохранителя.
Атмосфера казино завораживала. Воздух, казалось, был пропитан запахом денег. И хотя наличность здесь заменяли пластмассовые жетоны, дух азарта пьянил не хуже водки.
Публика самая разнообразная. Гости столицы, местные бизнесмены, братва. У всех деньги. И все желают, чтобы ветер фортуны надул их карман. Но везло далеко не всем. Потому что игра дура...
– Ты как относишься к бандитам? – спросил он у своей спутницы.
– Не очень, – пожала она обнаженными плечами.
– У тебя есть возможность поздороваться с ними за руку. Я имею в виду «одноруких бандитов».
Так назывались игральные автоматы. Сколько денег они смели из карманов доверчивой публики, не перечесть. Ну чем не бандиты?
Маша с удовольствием дергала рычаг автомата. Ей повезло. Но всего один раз. Единственная удачная комбинация не перекрыла по сумме количество неудач. Но потеря невелика – каких-то двести-триста долларов.
После игральных автоматов рулетка. Ставки делала Маша – деньги терял Родион. Колесо фортуны крутилось явно не в ту сторону. Он недосчитался жетонов на две тысячи долларов.
Зато за карточным столом удача ему улыбнулась. Игра в «блэк-джек» шла с переменным успехом. То «двадцать одно», то перебор, то недобор. Но в конечном итоге Родион остался в выигрыше. Без малого три тысячи чистого навара. Можно было играть и дальше. Но было видно, что фортуна в очередной раз отворачивается от него. А потом уже поздно. Время летело незаметно. И сейчас часы отбивали половину первого ночи.
– Надо уметь останавливаться, – нравоучительно изрек он и поднялся из-за стола.
Леньчик сгреб в кучу все фишки и направился к обменнику. Родион с улыбкой посмотрел на Машу.
– Вечер удался, тебе не кажется?
– Я в полном восторге!
Еще бы, почти три штуки выигрыша ей обломилось. Вряд ли она забыла об обещании, которое дал ей Родион. И он, кстати, не забыл...
Они вернулись в номер. Родион заказал легкий ужин, шампанское. Маша продолжала млеть от восторга. И буквально вошла в экстаз, когда Родион сунул ей в сумочку весь выигрыш.
Шампанское она пила как светская дама – из хрустального фужера, маленькими глоточками, смакуя. Но пора уже было преображаться в ночную фурию. Она это поняла. Поэтому шампанское допивала прямо из горла. Взгляд затуманен похотью, губы и язык с причмокиванием терзают утолщение на конце бутылки. Картинка в высшей степени эротичная.
Представление продолжалось. Маша включила музыку, смела со столика посуду, забралась на него с ногами. Танец живота плавно перешел в стриптиз. Зажигала она так, что только держись...
Элона танцевала не хуже. Возбуждала на раз. А вроде бы серьезная деловая женщина. Хотя так только казалось. На самом деле Элона была самой настоящей шлюхой. Как и эта.
Элона была тварью. И Маша, возможно, недалеко ушла. Но с Элоной его связывали серьезные отношения. А с этой – тьфу, до утра, и разбежались. Даже если она захочет, не успеет причинить ему вред.
Планка возбуждения поднялась до самого потолка. Родион с трудом дождался, когда с Маши слетят трусики. Снял ее со стола, на руках отнес в спальню и швырнул на кровать.
Такого он не ожидал. Маша впустила его в себя. И вдруг начала извиваться под ним, словно хотела вырваться. Такое впечатление, будто он взял ее силой. Она вроде бы сломалась под его натиском. Ей даже хорошо, но все равно было бы неплохо, если бы все закончилось...
Это было как наваждение. Родион вдруг увидел под собой Ладу. Как будто он ее насиловал, как будто это она пыталась вырваться из-под него. Он замер в оцепенении и оторопело уставился на девушку, которая все же оказалась не Ладой, а Машей. И которая уже не пыталась вырваться, а, напротив, сама насаживалась на него. В глазах порыв безумной страсти, из груди вырываются чарующие стоны. Но у Родиона все уже опустилось.
Он отстранился от Маши, лег на спину.
– Ой, что-то не так? – Она засуетилась над ним, как парикмахер, по недоразумению испортивший прическу клиенту.
– Зачем ты так сделала? – строго спросил он.
– Это была игра... Обычно это возбуждает... Извини, я хотела как лучше.
– Больше так не делай, хорошо?
– Да, да, как скажешь... Ну, иди ко мне!
Родион и рад был бы вернуться «к станку». Да «рабочий» настрой куда-то делся. Неужели он так испугался, что мог изнасиловать Ладу? Глупо. Брать женщину силой – это не по его части. А может, он испугался, что Ладу изнасилует кто-то другой?
Он мог бы и дальше думать о Ладе. Но Маша не давала сосредоточиться. Она должна была отработать свой номер. Поэтому пустила в ход все свои блядские уловки и ухищрения. В искусстве секса, казалось, ей нет равных. И неудивительно, что скоро его флаг стоял, как боевое знамя над рейхстагом.