Есть у коррупции начало, нет у коррупции конца
«Чтобы спасти Россию, нужно сжечь Москву», – сказал в свое время фельдмаршал Кутузов. И с ним трудно не согласиться: если коррупция уже стала скелетом государства, то Москва – череп этого скелета. Более того, есть мнение, что власть имеет такое право от рождения – быть коррумпированной. Хотя мне слово «казнокрадство» кажется более точным для описания того, что у нас происходило и происходит. Коррупция – это уголовщина с примесью политики, а у нас зачастую идет наглое, незамутненное воровство общенародной собственности.
…В 2004 году, когда я был депутатом Государственной думы от Тулы, мы провели в городе оружейников некий анализ, своими силами, без привлечения местных властей, чтобы выяснить реальный уровень злоупотреблений при распределении бюджетных средств. И обнаружили, что более трети регионального бюджета разворовывается. Хотел было написать «просто разворовывается», но вспомнил полученные нами данные и скажу, что распил выявился не такой уж простой, далеко не примитивный. Воровали чиновники и к ним приближенные с выдумкой, творчески, используя достижения экономической науки.
Схемы по выводу в свой карман государственных средств в нашей стране сегодня (да и вчера тоже) применяются такие, что, если их графически изображать, школьной доски не хватит. И занимаются этим настоящие профи. Вспоминаю рассказ одного своего давнего знакомого генерала, работавшего в свое время в ГК «Росвооружение». Он – один из самых опытных специалистов в стране по международной торговле оружием. Это сложнейшее дело, особенно в части получения сторонами комиссионных по сделкам: обычно идут длительные изнуряющие переговоры, используется весь дипломатический арсенал, применяются знания из самых сложных отраслей экономики.
– А ты знаешь, что к нам Таня Дьяченко как-то приезжала? – спрашивает у меня генерал.
– Что ей надо у вас? Неужели захотела поучаствовать в импорте-экспорте изделий оборонной промышленности? Что – других источников получения денег уже недостаточно?
– Ну, наверное, не хватает. Решила, ко всему прочему, «сесть на оружие». Заходит ко мне и говорит: «Я хочу вас познакомить с одним очень умным человеком, он у меня в машине. У него всего три курса института, но он может вам помочь». Думаю, ну чем малообразованный человек способен помочь в нашем трудном деле? Мы всю жизнь в нем, и то не до конца некоторые вещи понимаем. Но отказать не могу, как ты понимаешь. Выходим. Навстречу появляется застенчивый небритый парень будто с прилепленной к лицу улыбкой. Представляется: «Роман Абрамович». И излагает свои схемы, по которым можно было бы «оптимизировать» торговлю оружием. Ты знаешь, я себя почувствовал пацаном просто. Этот Рома такого наговорил!.. Где, когда и как кого-то «кинуть», откуда и куда «перекинуть»… Мне бы и в голову не пришло…
– Ну, ты же по природе генерал, а не жулик. А теперь представь, что они со страной и ее бюджетом могут сделать, – вздыхаю я.
Пообтесались казнокрады со времен 90-х годов, когда деньги стаскивались в подвал в картофельных мешках. Коррупция обрела цивильный лоск. Но сути это не меняет. Как раньше ходили во власть, чтобы воровать, так и потом шли. Есть, конечно, исключения, но они только подтверждают правило. Да и трудно быть белой вороной во властных коридорах: или ты элемент системы и играешь по ее правилам, или она тебя сожрет, переварит и в туалет сходит.
Кто-то верно заметил: на Западе человек сначала занимается своим делом, зарабатывает в поте лица, становится богатым человеком и потом уже идет во власть принимать нужные для общества законы. Мэр Нью-Йорка вступил в должность, когда уже миллиардером был. И зарплату себе положил в один доллар в год. В России наоборот: люди стремятся во властные структуры, чтобы быстро разбогатеть. В той же Туле три губернатора в тюрьме побывали, и из них лишь один Василий Стародубцев – не за злоупотребления полномочиями, а «за политику». Хотя и к нему были большие вопросы, вплоть до возбуждения уголовного дела по линии налоговой полиции – за художества со спиртовым заводиком, который контролировал этот «аграрный» член ГКЧП.
В свое время я возглавлял комитет по безопасности предпринимательской деятельности Торгово-промышленной палаты России. И еженедельно выслушивал бизнесменов, жаловавшихся на произвол чиновников – на поборы со всех сторон – от глав субъектов до начальников ЖЭКов – на постоянно меняющиеся правила игры, на наглое рейдерство, когда у успешных людей «отжимали» эффективные предприятия. Это было время, когда бизнесмены еще верили власти и надеялись найти в ней поддержку, по палатам разным ходили, челобитные писали. Потом наивность эта прошла. Предприниматели стали предпочитать в Болгарию, Прибалтику или в Казахстан свое дело перевести, чем искать справедливости в России. И этот исход трудолюбивых образованных людей, приносивших пользу экономике, – на совести власти, создавшей нетерпимую обстановку для предпринимателей под болтовню о том, что не надо бизнес кошмарить.
У правоохранителей бизнесмены и вовсе защиту найти как не могли, так и не могут (если, конечно, никакой генерал-полицейский на кормлении не состоит). Более того, к середине 2010-х годов окончательно сформировалась система, которая позволяла нечистым на руку силовикам быть посредниками между властью и криминалом. Правоохранители свои погоны «монетизировали», чтобы брать деньги за закрытие дел, за выход под подписку о невыезде или вообще из зоны на свободу, за заказные уголовные дела на оппонентов. Ко мне, как к депутату Госдумы, около половины обращений от избирателей были как раз на тему беспредела правоохранителей, с легкостью преступающих закон и ни в грош не ставящих интересы граждан.
А погоны любые стало можно купить, в зависимости от цены вопроса. Хотя такие затраты легко отбиваются. В июле 2016-го второе лицо в СУ СКР по городу Москве было задержано по подозрению в получении взятки в размере миллиона долларов от «вора в законе» за развал уголовного дела. Это только то, о чем общество узнало. Если пару дел в месяц генерал разваливал, легко подсчитать, что доход вполне себе на уровне нефтяного или нано-газового топ-менеджера. И даже если слуга закона заплатил что-то за свою должность, давно уже компенсировал. Еще пример: бывший теперь уже начальник УВД Тульской области, решивший в 2003 году поучаствовать в выборах в Госдуму (их он мне проиграл), весь свой избирательный фонд, как выяснили коллеги, сформировал из «левых» денег. Всем было понятно, откуда у него взялись огромные суммы в валюте – вот от этой самой монетизации погон генерал-майора милиции. И ничего ему за это не было, конечно. Его заместитель по хозчасти, правда, сел за взятки и вымогательство, а сам генерал белым и пушистым оказался.
А многочисленные программы и кампании борьбы с коррупцией – это программы борьбы пчел с медом. Бытует мнение, что коррупцию в России победить невозможно, потому что она – основа сложившейся сословной системы, когда нижестоящее сословие платит вышестоящему. И «занос» по всей вертикали снизу вверх – это фундамент, на котором всё построено. Есть нормы уголовного законодательства, и их достаточно, чтобы окоротить любого мздоимца, была бы политическая воля. А вот с ней – проблемы. Поэтому и отменили в 2003 году статью 52 УК РФ о конфискации имущества. Поэтому и не ратифицирует наш парламент 20-ю статью конвенции ООН, по которой чиновникам пришлось бы отвечать за расходы, превышающие их официальные доходы. Есть силы, которые никогда не допустят такого волюнтаризма при нынешнем кремлевском раскладе.
И еще я убежден, что на самом верху российской власти, где-то возле трона, до сих пор располагается «засадный полк» из ветеранов коррупционного движения. Эти персонажи не светятся на телевидении, они предпочитают находиться в тени. А. Волошин, Р. Абрамович, А. Чубайс, В. Юмашев, Т. Дьяченко… Эта группа напрямую решения не принимает – «питерским» конкуренты ни к чему, но она по-прежнему влиятельна и пытается дергать за ниточки, участвовать в разделе финансового пирога. И именно эта «подмасоненная ложа» в свое время укладывала первые кирпичи в фундамент современной российской коррупции. Впрочем, масоны – мужики головастые, интеллектуалы, аналитики, а эти – не стратеги, их мозги заточены только на быстрое извлечение прибыли. Но тем хуже для страны.
Из олигархов первым публично заговорил о коррупции в высших эшелонах власти Михаил Ходорковский. И закономерно отправился на зону. Понятно, что нет в России ни одного крупного бизнесмена, который был бы кристально чист перед законом. У каждого скелет в шкафу имеется, потому что во времена, когда они состояния делали, без скелетов было не обойтись. Но Ходорковский опрометчиво озвучил свои претензии первому лицу, публично вынес сор из избы и, главное, обозначил движение в сторону политической карьеры. А у нас как: ты – воруй, дворцы строй, девок в Куршевель катай, но в политику не лезь, пока тебя не попросят старшие товарищи, ибо политика – это уже воровство другого уровня. Ходорковский это правило проигнорировал и поехал рукавицы шить (надо сказать, еще легко отделался). В то время как загадочно улыбающийся, но верноподданно молчащий Рома Абрамович продолжил закупать яхты и футболистов пачками. Будь правильным олигархом – и ничего тебе не будет, хотя все знают, из какого дерьма твои миллиарды.
В принципе, в России никакие миллиарды, которые начали «зарабатываться» во времена прихватизации, хорошо не пахнут.
Накануне открытия Олимпиады в Рио 2016 года вспомнились Олимпийские игры в Сиднее 2000 года. Меня туда пригласили. Взглянуть на красивое и масштабное зрелище хотелось, но отказался – и дел много (уже депутатом Госдумы был), и добираться далековато. А вот дочь Ельцина Таня Дьяченко с «молодым женихом» Валей Юмашевым полететь сразу согласились – потому что на халяву.
Валя, как только сошелся с Таней, обрел пристойный вид, приучился к галстуку: все-таки она себя считает профессионалом по имиджу. До той поры костюмы он не носил, ходил по Кремлю в драных штанах. Но внешность обманчива. Я согласен с Александром Хинштейном в его оценке: «Валентин Борисович Юмашев – фигура крайне недооцененная. Именно он был основной фигурой второй половины 90-х годов. Именно он играл ключевую роль в той группе, которую принято называть олигархами, при этом выступая в выгодном для себя образе затрапезного литраба в поношенных джинсах и тертом свитере. Думаю, что значительная часть тех денег, которые принято относить на счет олигархов той поры, в первую очередь Романа Абрамовича, имеет самое прямое отношение к Валентину Борисовичу Юмашеву».
Добавлю только, что самое прямое отношение к этому человеку имеют деньги не только Абрамовича, но и многих других тогдашних небожителей, в том числе и самого Ельцина. (Но об этом – чуть ниже.)
А сотрудники Службы безопасности президента никогда всерьез Юмашева не воспринимали. Офицеры дали ему прозвище «прыщавый обмылок» – надо сказать, весьма точное. Я это понял, когда с него однажды в бане упало полотенце, которым Валя всегда при водных процедурах старательно прикрывался. «Обмылок», на самом деле…
В олимпийском Сиднее Таня-Валя времени зря не теряли. Насчет спортивных объектов не скажу, но объектов недвижимости они посетили немало. Денег у них уже было столько, что просто не знали, куда бы еще приткнуть. Вот и вложили в австралийскую недвижимость, начав сразу ею приторговывать. Причем, как рассказывали мне мои знакомые риелторы-австралийцы, демпинговали Таня-Валя страшно, и приличный остров в Австралии стал стоить, как однокомнатная квартира в Москве. Многие, кто работал тогда в сфере австралийской недвижимости, вынуждены были из-за этого свернуть работу – невыгодно. Те мои знакомые в результате всех злоключений перебрались на Кипр: на тамошних офшорах немало дворцов российской элиты висит.
Впрочем, то была лишь тренировка. Сегодня, по данным бизнес-аналитиков, только в «Москва-Сити» доля Юмашева приближается к 400 миллионам долларов. (К слову, доля, говорят, принадлежит кипрскому офшору Valtania – возможно, это означает «Валя-Таня».) Он вкладывал в этот проект непонятно откуда появившиеся у него деньги в самом начале строительства, а потом пришла пора получать дивиденды. Надо полагать, немалые, что и определяет образ жизни этой парочки – летают по всему миру, ни в чем себе не отказывая. Их любимая страна – Германия, там тоже что-то имеется в виде вложений.
Еще когда был жив папа Тани, его очень обижало потребительское отношение дочери к нему. Он со своей близкой знакомой, когда-то – подругой семьи Викторией Митиной (экс-замглавы президентской администрации) поделился наболевшим. Дескать, наведывается Таня на дачу к отцу редко, и все-то ей некогда, прилетит, словно стрекоза, попросит о чем-то и улетит. Под занавес жизни Ельцин жалел, что приблизил ее к своей работе и во всем шел на поводу, позволяя влиять на принятие государственных решений.
После июля 1996 года, в свой второй президентский срок, Ельцин уже не руководил страной и только спрашивал, когда приносили документы: «Чубайс согласен?» И если да, то рисовал свою подпись, не читая бумаг. А рядом с Чубайсом все время маячила Таня и лучше папы знала, что он должен скрепить своей подписью, а что – положить под сукно. А тот все мог подписать, даже самое невероятное. Таня за отцом наблюдала, как психиатр за пациентом. И вела себя в зависимости от того, каким было его состояние. Мозг Ельцина уже не мог анализировать и здраво рассуждать, и президент изрекал в присутствии прессы сплошные банальности и глупости, не понимая того, что смешон.
Но, кажется, интеллектуальная деградация первого президента России его дочь не сильно тревожила. Ельцину постепенно становилось безразлично, что происходит вокруг. И Таня обеспечивала нужные решения, с ее подачи пилились бюджеты, под ее руководством происходила разблюдовка – кому и сколько дать. И в каком размере требовать «откаты». Дееспособного «гаранта» становилось все меньше – бояться некого.
Удивительная все же история: президент огромной страны, одной из двух сверхдержав, насупив брови, громыхал что-то по телевизору народу, которому невдомек, что многое решает не Ельцин, а его дочка Таня. Не за бесплатно, конечно. Так, каждый месяц только Рома Абрамович (которого я первым на пресс-конференции в «Аргументах и фактах» назвал кассиром семьи) приносил ей в чемоданчике-«дипломате» сотни тысяч долларов. Настолько она уверовала в свое всесилие и безнаказанность, что даже не удосуживалась получать деньги где-нибудь на даче или в ресторане – Абрамович после выборов 1996 года носил ей чемоданами «благодарность» прямо в Кремль. А все, что попадает в Кремль и Администрацию президента, проходит через «телевизор» – рамку на входе. И было прекрасно видно, что пачки в чемоданчике – из стодолларовых купюр. По его размеру несложно было прикинуть, что каждый транш Абрамовича Тане Дьяченко составлял примерно 400–500 тысяч долларов. Хотя я не исключаю, что деньги где-то еще передавались и вне Кремля, а эти шли на мелкие расходы – может, в ГУМ сходить в обеденный перерыв…
Советник по имиджу Дьяченко, по сути, сделала из президента марионетку. Его изолировали от окружающего мира, все новости которого он узнавал только через дочь и Чубайса. Которые уже мало чего стеснялись. Например, чуть ли не в открытую проводили время в апартаментах первой леди, г-жи Наины, в 1-м корпусе Кремля.
А туда просто так не пройти: на обоих входах дежурят офицеры охраны, которые, конечно, потом обязаны «кому-то» об этом докладывать. Обслуживали парочку (чай, кофе и т. д.) горничные, которые недоумевали: у них что – квартир и дач нет? Да и опасались девушки: ведь Наина Иосифовна, если заметит следы, решит, что это они, горничные, на ее кровати кувыркались.
Да дело тут не в том, что нет дач-квартир. Просто эти люди ощущали себя неприкосновенными небожителями. А это быстро развращает человека, и у него отказывают тормоза во всем. Что им мнение окружающих? Кто они такие – окружающие? Нищеброды… В 1996 году именно своей любовнице и деловой партнерше Татьяне Дьяченко Анатолий Чубайс был обязан назначением на должность руководителя Администрации президента РФ – практически второго, а то и первого (если его считать регентом слабоумного) человека в стране. А ЕБН в середине 90-х подписывал то, что Чубайс принесет. Без него – как без рук: кто же, как не Чубайс, знает, что творится в стране.
Но замуж в третий раз Татьяна Дьяченко вышла не за Анатолия Чубайса, а за Валентина Юмашева. Молодого супруга она ценила как бизнес-партнера, но за полноценного мужчину, судя по всему, не считала. Не знаю, были ли у нее основания. Но любой психолог вам подтвердит: когда мужик ходит повсюду с огромными собаками без намордника, пугая окружающих, это он так изживает определенный комплекс неполноценности – испытывает удовольствие от испуга людей. Однако в остальном Юмашев был о себе очень высокого мнения и кайфовал от близости к власти, куда его случайно занесло.
Родился он в Перми в 1957 году. Родителей сослали при Сталине в Казахстан (по пятому пункту анкеты), а при Хрущеве семья обосновалась в Перми – это уже ближе к Москве, чем казахстанские степи. Валя поступил в МГУ на факультет журналистики. Я всегда считал, что эта кузница кадров для СМИ выпускает элитных специалистов. И поэтому был сильно удивлен тем, что диплом там смог получить настолько малограмотный человек. Я не филолог, и вообще по уставу караульной службы полжизни прожил, но все же столько грамматических ошибок в одном предложении никогда не сделаю. Валя Юмашев под мою диктовку составлял вторую книгу Ельцина «Записки президента». Записывал надиктованное мною и приносил на вычитку. И я два месяца правкой занимался. Отмечал на полях его рукописей ошибки – в среднем по 40 орфографических ошибок на странице было, не считая пунктуации. Как он вообще мог работать журналистом – не представляю, я бы перед корректорами со стыда провалился.
А ведь какое-то время Юмашев даже в «Комсомольской правде» трудился. Геннадий Селезнев, главный редактор «КП» в 1980–1988 годах, рассказывал мне некоторые подробности. Юмашев вел «Алый парус» – это был как бы первый образец свободной журналистики в стране. На самом же деле имитация свободы слова, Валя пыль умел пускать в глаза, на этом и карьера вся его построена. Впрочем, Селезнев не столько о работе Юмашева вспоминал, сколько о его внешнем виде: неопрятный, мол, парень, под хиппи «косил», и в голове у него такая же неопрятность, как и снаружи.
Юмашева вытащил из небытия известный журналист Павел Вощанов. Он симпатизировал Ельцину, особенно в период гонений на него, захаживал в приемную Госстроя, был в отличных отношениях с помощником Ельцина Львом Сухановым. И затем стал первым пресс-секретарем ЕБН. Вощанов и подал ему идею: «Борис Николаевич, а хорошо бы книгу вам написать: тяжелое детство, холод-голод, деревянные игрушки, вместо грелки – коза. А потом – интриги, враги-завистники, но трудности вас закалили, и вы заслуженно стали народным депутатом, председателем Верховного Совета РСФСР и надеждой страны».
Ельцин загорелся этой идеей.
В качестве литературного раба Вощанов предложил Юмашева. «Исповедь на заданную тему» Ельцина вышла большим тиражом. В предисловии как бы автор Ельцин, а на самом деле Юмашев сам о себе хорошо отозвался: «Работа над книгой шла в основном по воскресеньям и по ночам. И если бы не помощь молодого журналиста Валентина Юмашева, которому часто приходилось, подстраиваясь под мой ритм, работать без выходных и ночами напролет, – трудно сказать, появилась ли бы эта книга».
Юмашев через своего знакомого издателя в Англии раскрутил книгу, она стала хорошо продаваться. У Вали были откуда-то связи и с лондонскими банкирами. Счет «писателю» Ельцину Валя открыл в престижном Barclays Bank. Я поинтересовался у него тогда: как же так, ты вроде простой советский журналист, конец 80-х, свободного выезда за границу нет, а у тебя в Англии счета в банках и связи в разных сферах. У меня возникли подозрения, что там не обошлось без западной разведки. Режим благоприятствования наш гражданин в Лондоне мог получить только за какие-то встречные услуги. Проверять мои подозрения было некому, и таким вот образом Юмашев стал соратником и биографом Ельцина и «семьи», двери в Кремле чуть ли не пинком открывал. И уже тогда, как мне докладывали, наводил мосты, как можно перевести в валюту свалившееся на него положение.
«Писатель» Ельцин вошел во вкус и поручил Юмашеву собирать материал для второй книги. Тот приходил ко мне каждый день в кабинет, и я на протяжении получаса рассказывал, что произошло за день. «Летописец» слушал, жуя мои бутерброды. Вообще, не везло им, моим бутербродам. То Березовский, словно из блокадного Ленинграда сбежавший, их у меня подъедал – по карманам только что не рассовывал, и вот Юмашев туда же. Валя, видимо, в детстве досыта не ел, поэтому, как всякий выходец из советских низов, фанатично любил колбасные изделия и копчености. Как какое-то застолье – молотил колбасу, ветчину, буженину… Халява, как тут удержаться. Водку вообще не пил, только красное вино и коньяк, но закуски уничтожал много.
В Кремле горничные вымуштрованные: принесут главе Администрации президента Юмашеву к обеду или к чаю мясных изделий тарелку – спустя десять минут она уже пустая. Несут следующую. Вообще еда в Администрации президента не задерживалась: Сергей Филатов, будучи ее главой, всю оставшуюся закуску домой уносил, а Юмашев, не отходя от кресла, съедал. Ну и выкопал себе зубами проблему: врачи мне сказали, что у него развилась так называемая мясная подагра. Весь в прыщах был поэтому – буженину с карбонадом в таких количествах редкий организм без последствий выдержит.
Когда Ельцин стал персоной номер один на политическом небосклоне России, Юмашев понял: настает его звездный час. Он везде с нами ездил, стараясь всунуть свое лицо в кадр, когда свиту снимали телевизионщики – демонстрировал «близость к телу». Но когда по телевизору в августе 1991 года пошло «Лебединое озеро», Юмашев испарился. Во время путча с нами его у «белого дома» не было. Он сбежал с женой Ирой, дочкой Полиной и больной мамой в дачный поселок Правда – там были дачки журналистов и издателей. Валя из соображений конспирации не стал ни к кому проситься на постой и все три дня августовских событий прятался в котельной. Обитатели поселка ему носили еду и воду, а он трясся в этой котельной, убеждая дачников, что его первого арестуют, потому что он совершил государственное преступление – книгу написал для Ельцина. Видимо, добавляло ему страха и осознание того, что я знаю про его английские связи.
Вылез Валя Юмашев из котельной только после победы над ГКЧП. Но медаль «Защитнику свободной России» получил. Хотя защищал он всегда только свой интерес. Взять хотя бы его писательство для Ельцина. Когда он в 1994 году «написал» последние 20 страниц книги Ельцина «Записки президента» (а вернее, коряво записал то, что я рассказывал), тот даже читать не стал. Не царское это дело. Издавайте, мол, годится. Встал вопрос: кто даст денег на это? И тут Юмашев подсуетился:
– Я нашел деньги для издания, их дал Борис Абрамович!..
Юмашев тогда как раз активно подтягивал Березовского к Кремлю, используя любые поводы.
Книга вышла большим тиражом, Ельцину она понравилась: содержание – ерунда, главное, том увесистый, на мелованной финской бумаге, оформление красивое. Когда приехали на презентацию книги в магазин «Москва», Ельцин подписал книг пять – закорючки-петельки нарисовал. Народ лишний не пускали, читателями Ельцина оказались только те, кто в тот момент был в магазине. С чувством выполненного долга он мне говорит:
– Александр Васильевич, дело большое сделали, я на работу уже не хочу возвращаться, поедемте к вам – по рюмашке махнем…
Мы же соседи с ним через стенку были.
Мой дочери Наташе было тогда 16 лет, я ей позвонил, чтобы стол сообразила, пока мы едем. Когда подъезжали к дому, Ельцин торжественно изрек:
– Александр Васильевич, а вы были бы не против, если бы я вам заплатил за вашу работу над книгой тысяч тридцать долларов?..
Отвечаю, что ничего против этого не имею:
– Я хоть машину себе куплю, а то у меня только служебная. Вы же мою «Ниву» раздолбали дважды в хлам…
Проходит какое-то время, и мы узнаем: книгу оплатил руководитель «АвтоВАЗа» Владимир Васильевич Каданников. Я прижал Юмашева к стенке:
– Валентин, ты же говорил, что Березовский деньги дал!..
Юмашев начал изворачиваться:
– Да не верьте Каданникову, он только половину дал – триста тысяч, а остальное заплатил Борис Абрамович!..
Звоню Каданникову:
– Владимир Васильевич, вы сколько денег на книгу Ельцина дали?
– Да сколько стоила печать, столько и дал – шестьсот тысяч долларов…
Хотя в здравом уме представить, что такие деньжищи пошли на печать, сложно. Издание книжки стоило на порядок меньше, а «дельта» была попилена Юмашевым и Березовским.
Политический деятель Юмашев останется в истории современной России как человек, который первым привел к Ельцину и «семье» злого гения 90-х Березовского. А сам Борис Абрамович в жизни никогда ни за что не платил. Если бы я раньше узнал о том, кто на самом деле оплатил издание книги Ельцина, Березовского никогда бы не было в Президентском клубе. Его туда Юмашев тихой сапой протащил, и Абрамыч стал появляться в клубе даже чаще меня, хотя я этот клуб и организовывал (по уставу всего 12 учредителей было, включая меня).
«Береза» чувствовал себя в Президентском клубе как рыба в воде: сплошной восторг, много разного начальства, можно порешать свои шкурные вопросы. Клуб предоставлял гигантские возможности для неформального общения и теневого влияния – впоследствии, к слову, таким же «штабом» стал дачный кооператив «Озеро». Который когда-то состоял из 8 членов, а потом ротенбергов туда столько пристроилось, что и запомнить всех невозможно. Кого ни возьми сегодня в околопрезидентских кругах, все когда-то в «Озере» бревно несли и колбасу резали.
Казнокрад в России рискует меньше, чем где бы то ни было. Говорят же, что эшелонами у нас воровать безопаснее, чем мешками. Приведу только несколько из бесчисленных примеров того, как государственную шерсть путают с личной, и ничего за это не бывает.
В 2002 году законодательно был определен порядок обеспечении жильем военнослужащих. За подписью руководителя ФСО Е. Мурова на имя мэра г. Москвы Ю. Лужкова было подготовлено обращение о предоставлении площадок для строительства жилых зданий в столице под соответствующую программу. Распоряжением мэра первые площадки были выделены на улице Козлова в Кунцеве (достаточно престижное место), несколько площадок – в Алтуфьеве и т. д.
Были заключены инвестиционные договоры на строительство домов, по которым ФСО полагалось от 25 до 30 процентов жилых и нежилых помещений, автостоянок. По мере реализации проектов все причастные почувствовали явственный запах наживы. Тут же волшебным образом возникли схемы для маневра. В конце концов, офицеры могут пожить и в других районах, не в Кунцеве, решили некоторые начальники. А нарушения и подлог – несущественные издержки, если на кону такие дивиденды.
Но не все руководители согласились с тем, что деньги не пахнут. Первым покинул свой пост заместителя директора Федеральной службы охраны (ФСО) генерал-лейтенант А. Проценко. Следом за ним – начальник инженерно-эксплуатационного управления ФСО полковник А. Дёмин. Тем временем спешным порядком создавалось ФГУП «АТЭКС», которое возглавил родственник одного из заместителей директора ФСО. И – уничтожались строительные подразделения, которые нормально работали в системе охраны ФСО. Зато финансирование АТЭКС увеличивалось в сотни раз. Закрытым указом президента Путина этому ниоткуда возникшему предприятию было предоставлено право единственного поставщика строительных услуг для ФСО. Кроме того, заказы АТЭКСу обломились и от Правительства г. Москвы, Минкультуры и ряда других ведомств. А закрытый поставщик – это значит, «не парит» 223-й ФЗ, предусматривающий конкурсные процедуры. Кому положено, тот и получает. Тот закрытый указ президента был потом отозван, но он свою роль выполнил, дав заработать многим «хорошим людям». Вернее, не заработать, а получить.
Объектов, где отметилось ФГУП «АТЭКС», немало в Сочи, в Московской области, да и в самой столице, в том числе в Московском Кремле. Уничтожались добротные особняки, зачастую имевшие историческую ценность. Под бульдозер, например, пошло больше двух десятков капитальных зданий на Ленинских горах, построенных еще при Хрущеве для членов Президиума ЦК КПСС, для приема иностранных делегаций и первых лиц зарубежных государств. Все это было снесено для того, чтобы на освободившемся месте АТЭКС «освоило» огромные бюджетные средства. Но оно это сделало так топорно, что кое-как сляпанные коттеджи многие годы не могут ввести в строй.
В ФСО также была создана комиссия по согласованию использования прилегающих к правительственным трассам проездов. Тут тоже конь не валялся по части законности процедур, откатывай – не хочу, что называется.
Красная площадь, дом № 5, известные всем москвичам Средние торговые ряды, в советское время – Второй дом Министерства обороны. Комплекс зданий в сердце столицы, построенный в 1889–1893 годах по проекту архитектора Клейна. Жил себе особняк – не тужил, пока за него в середине 2000-х не взялся Межпромбанк (известный банкир Пугачев, когда-то к главе государства близкий, а потом – страшно далекий). Межпромбанк приступил к реставрационным работам, что-то сделал, но особняк у него «отжала» ФСО. Когда Путин был премьер-министром при президенте Медведеве, ФСО получила 16 миллиардов рублей на реконструкцию здания аж 16 декабря. Но до конца того года «освоить» их, конечно, успела. За две недели…
Однако самое интересное заключается в том, что особняк после этого почему-то был передан с баланса ФСО Управлению делами президента. Но – ненадолго. Потом он оказался в ведении Минкультуры. Реконструкции здания, по состоянию на начало 2017 года, исполнилось уже более 10 лет, в этот объект закачаны десятки государственных миллиардов, и ничего не доведено до логического конца.
Или вот возьмем многострадальный 14-й корпус Кремля. Сначала его Администрация президента ремонтировала-ремонтировала, деньги вкладывала-вкладывала, а потом вдруг решила: да хватит уже, давайте снесем, зачем он в Кремле нужен. С точки зрения экономики – тупость, с точки зрения уголовного законодательства – в чистом виде преступление по факту нанесения государству ущерба в особо крупном размере. Но – тишь да гладь, лишь муровские службы (не московского угрозыска, а Мурова) с помощью карманных историков рассказывают народу, какие ценнейшие для нашей науки черепки находят под 14-м корпусом.
И перечень этих деяний «маршала» Мурова можно долго продолжать. Что характерно, примеры эти у всех на виду: Кремль, Ленинские горы, Кунцево. И никто не стесняется, не боится, что возникнут вопросы. Это – Москва. Что же тогда говорить об областных столицах и многочисленных «зажопинках», которые по телевизору редко показывают. Там вообще край непуганого ворья, которому бояться некого.