Деникин Антон Иванович
Верховный правитель России в «белых перчатках»
Антон Иванович Деникин родился в семье бывшего крепостного крестьянина Саратовской губернии, отданного помещиком в солдаты и участвовавшего в трех военных кампаниях: Венгерской, Крымской и Польской. Деникин-старший в возрасте 49 лет (!) дослужился до первого офицерского чина – армейского прапорщика, затем стал российским пограничником (стражником) в Царстве Польском, выйдя в отставку в 62 года и оставшись жить по месту службы. В 64 года Иван Ефимович женился на 28-летней польке Елизавете Вржесинской из обедневшей семьи шляхтича.
Там, в пригороде Влоцлавска Варшавской губернии, у отставного майора в 1872 году родился сын Антон. В 12 лет он остался без отца, и матери с большим трудом удалось дать ему образование в полном объеме реального училища. Чтобы помочь матери, Антон, учившийся с отличием, подрабатывал репетиторством. Исповедовал православие.
После окончания механико-математического отделения Ловичского реального училища Антон Деникин сперва поступил вольноопределяющимся в 1-й стрелковый полк (стоявший в Полоцке), а осенью 1890 года – в Киевское пехотное юнкерское училище, которое закончил через два года. Потом он скажет: «Я избрал военную карьеру».
Офицерскую службу начал в чине подпоручика артиллерийской бригады, расквартированной в городе Беле Седлецкой губернии, в 160 верстах от Варшавы. Много занимался самообразованием, писал очерки в популярный военный журнал «Разведчик». О своих политических воззрениях поры офицерской молодости А. И. Деникин писал так:
«Я никогда не сочувствовал ни народничеству с терроризмом и ставкой на крестьянский бунт, ни марксизму с его превалированием материальных ценностей над духовным и уничтожением человеческой личности. Я принял российский либерализм… не принимая активного участия в политике и отдавая все свои силы и труд армии».
В 1895 году Деникин поступил в Академию Генерального штаба, но учился в ней на удивление плохо, оказавшись последним в выпуске, кто имел право на зачисление в корпус офицеров Генерального штаба. Но капитан Деникин зачисления не получил «за характер». Такое объяснение императору Николаю II дал военный министр А. Н. Куропаткин.
Но все же А. И. Деникин станет офицером-генштабистом, будучи причислен к корпусу позднее, в 1902 году. Причем это было сделано по решению того же Куропаткина, к которому армейский офицер обратился с частным письмом. Это открывало ему новые возможности карьерного роста при успешном прохождении службы и отличиях на войне.
После академии командовал ротой, батальоном, служил в штабах пехотной и кавалерийской дивизий. Публиковался под псевдонимом И. Ночин на страницах военных журналов «Разведчик» и «Варшавский дневник». Статьи были военно-политического содержания, рассказы – об армейском быте.
В начале Русско-японской войны 1904–1905 годов Деникин с третьего рапорта по команде добился перевода на Дальний Восток. Был назначен в Заамурский округ пограничной стражи, получив там производство в подполковники. Вскоре ему доверили место раненого начальника штаба Забайкальской казачьей дивизии.
Боевое крещение получил под Цинчехеном, самостоятельно командуя дивизионным авангардом. Участвовал в конном рейде генерала Мищенко по японским тылам. На топографических картах войны в Маньчжурии появилась отметка «Деникинская сопка». Показал себя деятельным и командиром, и оперативником-штабистом.
За отличие в боях с японцами досрочно был произведен в полковники (войну начал капитаном) и назначен начальником штаба Уральско-Забайкальской казачьей дивизии. За боевые отличия награждается тремя орденами. Возвращение из Маньчжурии было для него тягостным: повсюду в России в 1905 году виделись хаос и безвластие, то там, то здесь случались «солдатские бунты».
После Японской войны полковник Генерального штаба А. И. Деникин занимал должности начальника штаба резервной бригады в Саратове, командира 17-го пехотного Архангелогородского полка, расквартированного в городе Житомире. В начале 1914 года следует производство в генерал-майоры и назначение в штаб Киевского военного округа.
Первую мировую войну 1914–1918 годов встретил в должности генерал-квартирмейстера, то есть начальника оперативной службы, при командующем 8-й армией генерале от кавалерии А. А. Брусилове. Вскоре он по собственному желанию перевелся из штаба в действующие части, получив в командование 4-ю стрелковую бригаду, больше известную в русской армии под названием «Железной» бригады. Это название она получила за героизм, проявленный в ходе Русско-турецкой войны 1877–1878 годов при освобождении Болгарии от османского ига.
Деникин вспоминал: «Штабная работа меня не удовлетворяла. Составление директив, диспозиций и нудной, хотя и важной штабной технике я предпочитал прямое участие в боевой работе, с ее глубокими переживаниями и захватывающими опасностями».
Во время наступления в Галиции деникинские «железные» стрелки не раз отличались в делах против австро-венгров, сумев пробиться в заснеженные Карпаты. До самой весны 1915 года там шли упорные и кровопролитные бои, за которые генерал-майор А. И. Деникин удостоился почетного Георгиевского оружия (за бои на реке Гнилая Липа) и боевых орденов Святого Георгия 4-й (за бой у города Самбор) и 3-й (за бои на реке Сан) степеней. Эти фронтовые награды лучше всего свидетельствовали о его способностях как военачальника.
Три георгиевские награды за один год мировой войны впечатляли. Это было не только подтверждение несомненных полководческих способностей Деникина, но и своеобразным рекордом на фронтах мировой войны. Его имя получило известность в рядах русской армии, в ее офицерском составе.
Командующий армией А. А. Брусилов, посетив позиции «Железной» бригады в Карпатах, сказал ее командиру: «Благодарю вас за блестящие действия бригады. В предстоящей важной задаче, данной бригаде, рассчитываю на вас, как на каменную гору». Вскоре бригада была развернута в полноценную дивизию, которая по преемственности сохранила за собой название «Железной».
Во время боевых действий в Карпатах фронтовым соседом «железных» стрелков была дивизия, которой командовал генерал Л. Г. Корнилов, будущий соратник Деникина по Белому движению на Юге России. Тогда состоялось знакомство и с будущим донским атаманом генералом А. М. Калединым. О тех боях в Карпатских горах Антон Иванович писал следующее:
«Весна 1915 г. останется у меня в памяти навсегда. Тяжелые кровопролитные бои, ни патронов, ни снарядов. Немецкая тяжелая артиллерия буквально срывает окопы, хороня в них русских солдат, а ответить ей нечем…
Я видел, как редели полки моих стрелков, и испытывал отчаяние и сознание нелепой беспомощности…»
Генерал-лейтенантом Антон Иванович Деникин стал в 43 года за взятие его «Железной» дивизией важного в стратегическом отношении города Луцка, прифронтового железнодорожного узла. В той наступательной операции его стрелки прорвали шесть линий вражеской обороны, и в Луцк ворвались «на плечах отступавшего неприятеля».
Под Чарторыйском его дивизия разбила немецкую 1-ю восточнопрусскую пехотную дивизию и взяла в плен отборный 1-й гренадерский полк кронпринца. Всего было пленено около 6 тысяч германцев, в качестве трофеев взято 9 орудий и 40 пулеметов.
В ходе знаменитого наступления Юго-Западного фронта, вошедшего в мировую военную историю под названием Брусиловского прорыва, деникинская «Железная» дивизия повторно ворвалась в город Луцк. На подступах к нему атакующим русским стрелкам противостояла немецкая «Стальная» 20-я пехотная дивизия.
«Особенно жестокое побоище разыгралось у Загурцев… где брауншвейгская стальная 20-я пехотная дивизия была сокрушена нашей Железной 4-й стрелковой дивизией генерала Деникина», – писал об этих боях один из историков. К этому можно добавить, что брауншвейгцы провели под Луцком против «железных» стрелков сорок четыре атаки, которые не дали им желаемого результата.
За новое взятие города Луцка Антон Иванович Деникин жалуется крайне редкой наградой в годы Первой мировой войны – Георгиевским оружием, «бриллиантами украшенном», с надписью: «За бои с 22 по 31 мая 1916 года». Высочайший наградной указ был подписан полковником Николаем II Романовым в сентябре 16-го года.
В октябре 1916 года генерал-лейтенант А. И. Деникин назначается командиром 8-го армейского корпуса, который в конце года в составе 9-й армии перебрасывается на Румынский фронт, где шли жестокие бои. Так латались «дыры» на этом новом фронте, на котором армии – союзницы России терпели одно поражение за другим. Только после Нового года Румынский фронт застыл в снегах суровой зимы.
К тому времени Деникин уже снискал себе на Русском фронте славу талантливого и перспективного военачальника, авторитетного во вверенных ему войсках. Приказы его отличались краткостью, точностью и ясностью. Один из его современников писал:
«Не было ни одной операции, которой он не выиграл бы блестяще, не было ни одного боя, который он не выиграл бы…
Не было случая, чтобы генерал Деникин сказал, что его войска устали, или чтобы он просил помочь ему резервами…
Он был всегда спокоен во время боев и всегда лично был там, где обстановка требовала его присутствия, его любили и офицеры, и солдаты…»
Февральскую революцию и отречение императора Николая II Романова от престола генерал Деникин встретил на Румынском фронте. Когда генерал от инфантерии М. В. Алексеев был назначен Верховным главнокомандующим России, Деникин по рекомендации нового военного министра Гучкова и решению Временного правительства стал сперва помощником начальника штаба Ставки Верховного главнокомандующего, а вскоре и начальником штаба могилевской Ставки (апрель – май 1917 года).
Затем генерал-лейтенант Антон Иванович Деникин последовательно занимал должности главнокомандующего армиями Западного и Юго-Западного фронтов. Причиной его ухода с поста начальника штаба Ставки стала резкая речь на закрытии съезда Союза офицеров, которая вызвала большое неудовольствие у Временного правительства. Тогда боевой генерал и георгиевский кавалер сказал с трибуны среди прочего и такие слова:
«Русский офицер никогда не был ни наемником, ни опричником. От века и доныне он стоит верно и бессменно на страже русской государственности, и сменить его сможет только смерть».
Известность получили и слова, сказанные А. И. Деникиным по прибытии его в Минск, где располагался штаб Западного фронта: «Революционизирование армии и внесение в нее демагогии считаю гибельным для страны. И против этого буду бороться по мере сил и возможности, к чему приглашаю и всех своих сотрудников».
После провала июльского наступления он открыто обвинил Временное правительство и его премьера А. Ф. Керенского в развале русской армии. Командующий Юго-Западным фронтом генерал-лейтенант А. И. Деникин становится открытым сторонником Верховного главнокомандующего Корнилова, за что комиссары Керенского и солдатские комитеты называли его «врагом демократии».
Став деятельным участником так называемого Корниловского мятежа, закончившегося логической неудачей, Деникин вместе с группой верных Корнилову офицеров и генералов был арестован и заключен в тюрьму (здание бывшей женской гимназии) города Быхова, где после окончания, по сути дела, «оправдательного» следствия ожидал суда.
Из Быхова А. И. Деникин бежал ночью 19 ноября в гражданском костюме и с документами на имя помощника заведующего 73-м перевязочным пунктом польского корпуса Александра Домбровского. В Харькове на вокзале случайно встретил такого же беглеца генерала Романовского, с которым и продолжил путь на Дон, соблюдая правила конспирации.
Октябрь 17-го года круто изменил судьбу России, Русского фронта и людей военных. Деникин в числе других «быховских узников» прибывает в столицу войска Донского город Новочеркасск, где двумя Верховными главнокомандующими России в Первой мировой войне – генералами от инфантерии М. В. Алексеевым и Л. Г. Корниловым (при поддержке донского атамана А. М. Каледина) шло формирование белой Добровольческой армии. Он сразу же входит в состав ее командования.
В декабре 1917 года его избирают членом Донского гражданского совета (Донского правительства), который, по мысли Деникина, должен был стать «первым общерусским антибольшевистским правительством».
7 января 1918 года Антон Иванович в 45 лет в одной из новочеркасских церквей обвенчался с Ксенией Васильевной Чиж, дочерью одного из своих бывших сослуживцев, окончившей Институт благородных девиц и готовившейся стать учительницей. Супруги до конца своих семейных лет жили счастливо, в полном взаимопонимании. Биограф писал: «Так началась семейная жизнь генерала Деникина. Как и убогая свадьба его, она прошла в бедности».
В Белой армии первоначально генерал-лейтенант А. И. Деникин был назначен начальником Добровольческой дивизии, но после реорганизации белогвардейских войск его перевели на должность помощника командующего армией. Он участвовал в 1-м Кубанском («Ледяном») походе, деля вместе с рядовыми белыми воинами все его тяготы, лишения и опасности. За 80 дней похода корниловцы провели 44 боя и потеряли половину своего состава.
После гибели генерала от инфантерии Л. Г. Корнилова при неудачном штурме кубанской столицы города Екатеринодара Антон Иванович Деникин становится командующим Добровольческой армией (другой кандидатуры не называлось), а в сентябре того же 1918 года – ее главнокомандующим.
Первым приказом нового командующего Добровольческой армией стал приказ об отводе войск от Екатеринодара обратно на Дон с одной-единственной целью – сохранить личный состав армии для грядущих боев. До минимума был сокращен обоз, Из артиллерии оставили четыре орудия, остальные бросили, приведя их в негодность: снарядов оставался самый минимум.
Деникин потом напишет: «Мы уходили. За нами следом шло безумие». Армии было приказано делать в сутки переход до 60 верст. Добровольцы торопились возвратиться туда, откуда они вышли. Там, в Области войска Донского, местное казачество, поднявшееся на восстание против советской власти, пополнило ряды войск Белого дела.
С германцами, временно занявшими город Ростов-на-Дону, генерал-лейтенант Деникин установил отношения, которые сам называл «вооруженным нейтралитетом», поскольку принципиально осуждал всякую иностранную интервенцию против Российского государства. Германское командование со своей стороны тоже старалось не обострять отношения с белыми добровольцами.
Конец ознакомительного фрагмента.