Глава 2
Приступ накатил неожиданно. Как всегда. Тело на мгновение перестало подчиняться приказам, клетки вышли из-под контроля и запели каждая на свой лад. Всего пара секунд, и организм вновь принялся выполнять приказы разума, однако короткое ощущение беспомощности оставило после себя неприятное чувство. Надо полагать, это хороший результат. Неделю назад принятый состав отключал меня почти на час.
Я могу пить кислоту и закусывать ее битым стеклом. Не сказать, что есть такая необходимость, но если понадобится, организм залечит любые повреждения, справится с любым ядом. То есть раньше я так считал. Поднесенный Ступающей Мягко «коктейль» заставил сомневаться в справедливости привычного тезиса.
Вредная лисица клялась, что не использовала магии при изготовлении своего шедевра, – только травы и минералы природного происхождения, обработанные должным образом. Если так, алхимик она гениальный. Надо признать, сначала она не поверила в мои регенерационные способности и предложила несколько обычных составов, не оказавших практически никакого воздействия. Тогда-то старейшина задумчиво постучала тонким изящным пальчиком по губам и соорудила «это». Названия ему еще не придумали, потому как даже на драконов охотились с менее убойным эликсиром. Я по дурости своей собирался сначала выпить всю порцию, но Ступающая Мягко грудью стала на защиту плошки с черной маслянистой жидкостью, выделив в качестве первой дозы примерно десятую часть. Слава богу, или кто там сидит наверху.
От жуткой боли, пронзившей все тело, я рухнул на землю и начал терять форму. Представляю себе, как жутковато выглядело со стороны мое лицо. Очертания расплылись, нос ввалился, глаза запали и смотрели в разные стороны. Ко всему прочему, конечности беспорядочно подергивались в безумной пляске. Невовремя вылезшие когти процарапали пол в лаборатории, и хорошо, что глава клана успела отскочить. Иначе пришлось бы ей залечивать дырки в теле. Она сама испугалась результата эксперимента, хотя и догадывалась о свойствах созданной ею смеси. Ступающая Мягко проворно влила в рот добровольной жертве универсальный антидот, за счет чего, собственно, я и смог вернуть контроль за разбушевавшимися клетками.
Связь между духом и физической оболочкой – предмет темный. Применительно к существам с нестабильной физической структурой можно сказать, что верен принцип «хотеть – значит, мочь». Иными словами, я могу восстановить повреждения тела, если не возникнет помех в виде болевого шока или магии. Огонь, яд, кислота, азотная заморозка и тому подобные методы воздействия представляют серьезную угрозу. Разрежьте тело на некрупные куски, и регенерация не поможет – я же не морская звезда с ее примитивной нервной системой и никакой энергетикой. Если от физических повреждений можно защититься путем создания качественной внешней брони, например, даже в человеческом облике я могу спокойно влезать в костер, то с отравой приходится бороться иным путем. Выработкой иммунитета. Организм запоминает боль и самостоятельно ищет способ избавиться от раздражителя, а сознание только контролирует процесс.
Первая проверка произвела настолько сильное впечатление, что вторую дозу я осмелился выпить через неделю и с некоторым душевным трепетом. Боль жуткая, но не такая, как в прошлый раз. Приободрившись, я пропил курс, стал требовать у Ступающей Мягко новых достижений на алхимической почве – отказала, сославшись на нехватку ингредиентов, – когда меня неожиданно скрутило. По-видимому, яд скопился в организме и теперь проявлял себя спонтанными приступами. Пришлось срочно советоваться с Лунным Цветком, клановым целителем, по вопросу вывода вредных веществ непосредственно из клеток. Постепенно срок приступов сокращался, хотя до окончательного восстановления контроля над собственным телом оставалось далеко.
Зачем мне это нужно? Только подойдя к пределу, можно его чуть-чуть отодвинуть. Ну, а лисице просто интересно.
Звенислав совершенно не подходил под описание томных «князей ночи» из современных вампирских романов. Обычный мужик лет сорока в красной куртке, синих джинсах и туфлях, открытое простодушное лицо с усами пшеничного цвета. Силу он прятал настолько хорошо, что кицуне заметили его только совсем рядом, когда вампир обратился с приветствием к главе клана. Ступающая Мягко представила старому знакомому свою внучку, после чего подвела меня.
– Звенислав, я хочу представить тебе господина Максима. Мой клан обязан ему спасением. Господин Максим сильно пострадал в недавней стычке с оборотнями, поэтому не может продемонстрировать своих истинных способностей, но поверь мне на слово – несмотря на молодость, он сильный боевой маг.
Вроде не солгала, но и правды не сказала. Я слегка поклонился:
– Приношу свои приветствия мастеру города. Я пришел с миром.
– Здравствуй и ты, маг. Будь гостем в моем доме… Какой ты крови?
Тонкий вопрос. От ответа на него зависело многое, и дело не только во вражде между некоторыми расами. Следовало точно определить свой статус по отношению к кицуне, вампирам, магическим орденам: в дальнейшем ко мне станут относиться, исходя из этого первого разговора. Отказаться отвечать нельзя – это приведет к изгнанию. Солгать тоже нельзя: если и не смогут почувствовать ложь сейчас, проверят позже. Отвечать откровенно не хотелось. Ступающая Мягко вежливо откашлялась и цепко ухватила вампира под локоток:
– Историю господина Максима слишком долго рассказывать, и она столь трагична… – Кицуне потупилась, вздохнула и прикрыла круглым веером лицо. – Позвольте нам поведать ее позднее, в более благоприятной обстановке.
Вампир покосился на нее, но кивнул. Намечающийся союз был выгоден обеим сторонам: кицуне получали защиту, дети ночи приобретали бесплатные услуги лучших торговцев информацией среди нелюди. Так что ссориться по мелочам не стоило, и оба лидера всячески демонстрировали готовность идти на уступки. По крайней мере, в мелочах.
Кроме Звенислава, в Пулково приехали еще два вампира. Харальд, невысокий светловолосый голубоглазый мужчина с «нордическими» чертами лица, и Женевьева, миловидная француженка с кокетливо завитыми локонами. Харальд, как сообщил мне позже Хитрый Нос, был первым птенцом Звенислава и сам давно мог бы стать мастером какого-нибудь города, но предпочитал оставаться вместе с наставником. Быть его правой рукой.
В Питере постоянно проживало четырнадцать принесших клятву верности вампиров, плюс периодически появлялись гости – путешественники, посланцы других мастеров, некоторые приезжали по связанным с бизнесом делам. Особо часто посещали город изучающие ритуальную некромантию вампиры, впрочем, магов-людей тоже хватало. Город стоит на месте, не раз проклятом запредельными силами, так что поклонников темных аспектов искусства тянет сюда как магнитом. Вся эта братия редко испытывает уважение к законам или традициям: их интересует процесс познания как таковой либо достижения большей силы. Поэтому хозяин города привык рассматривать любого приезжающего в город мага как источник потенциальных проблем, что не могло не сказаться на его ко мне отношении. Впрочем, я не собираюсь никого призывать, оживлять или делать что-то еще. Мне нужен Малик.
Четырнадцать вампиров – серьезная сила. Крупнейшая их община в Бомбее насчитывает полторы сотни членов: эта раса немногочисленна.
Отложив разговор, из аэропорта кицуне всем табором поехали «в скромное временное пристанище, не делающее чести клану». Хитрый Нос скупил подъезд в недавно построенном доме у Ледового дворца – двенадцать этажей, на которых с комфортом разместился весь клан.
– Ничего лучшего предложить не могу. – Хитрый Нос разводил руками, стоя перед главой клана навытяжку. Забавная картина. – Все остальные варианты намного хуже. Либо слишком далеко от центра, либо не подходят по другим причинам. Денег тоже нет, пока не заработал. Простите ничтожного, госпожа.
– Не извиняйся, я все понимаю. Но при первой же возможности следует подобрать нормальный дом, обменяем на эти квартиры. Что с ресторанами?
– Все готово к открытию. Первый вы можете увидеть в окно, второй недалеко от метро Технологический Институт. Я нанял юристов, которые зарегистрировали новую фирму. Наши документы тоже готовы – комплекты вот в этой коробке.
– Лисина Светлана Михайловна, – ознакомилась с новым именем Ступающая Мягко. – Забавно, при Александре Освободителе меня звали почти так же. Отчество было другим.
– Господин Максим. – Хитрый Нос обернулся ко мне. – Я осмелился заказать для вас новые документы, только из-за спешки не успел узнать, какие имя и фамилию вставить. Прошу простить, позднее я обязательно сделаю комплект с теми данными, какие вы укажете.
– Оставьте прежнее имя, остальное – на ваше усмотрение.
– Благодарю вас, вы так добры к просторожденному лису, не заслуживающему снисхождения. Ваша милость не знает границ! – Хитрый Лис кланялся, как болванчик. Язвит? Он ждал какого-то иного ответа? – Чем я заслужил счастье лицезреть столь великодушную личность, сравнимую благородством с героями древности?
Предположение, что кицуне сошел с ума, я отбросил. Скорее всего, чего-то хочет. Я перевел взгляд на Ступающую Мягко и изобразил в воздухе вопросительный знак пальцем. Как ни странно, она меня поняла. Косой взгляд заставил замолчать не в меру расшалившегося родича, глава печально вздохнула и заговорила:
– К сожалению, защита вампиров не снимает всех проблем. Не дает гарантий безопасности. Нужны деньги, клан восстанавливает старые связи. Сегодня я приглашена к Звениславу, разговор предстоит в том числе и по вашему поводу. Мастер хочет знать, кто приехал в его город. Полагаю, он не станет возражать против вашего присутствия. Более того, вампиры традиционно недолюбливают магов из Ордена Крылатой Ночи, так что мы можем рассчитывать на помощь в поисках Малика. Они враждуют давно.
Мне понравилось прозвучавшее «мы». Я учитывал многовековой опыт лисицы по части интриг и обмана, однако все-таки рассчитывал, что свои обязательства она выполнит. С некоторых пор я неплохо чувствую ложь. Легкое учащение пульса, изменение температуры лица, колебания ауры позволяют достаточно точно определять, насколько правдив человек. Можно ли применить этот опыт к кицуне? Думаю, к молодым безусловно можно. А Чистый Родник твердо уверена в том, что бабушка сдержит слово.
– Однако, к стыду своему, – продолжала Ступающая Мягко, – сейчас мы абсолютно ничего не знаем о Малике. Даже предположить не в состоянии. Нам нет оправдания, пусть даже Крылатая Ночь ничего не знает о своем отступнике. Однако есть и неплохие новости: один из наших информаторов передал беседу члена ордена, в которой обсуждается неудачная попытка захвата Малика. Думаю, эта запись может вас заинтересовать.
Заинтересовать? Да я чуть не выхватил флэшку у нее из рук! Потребовалась вся выдержка, чтобы остаться на месте, а не броситься к ближайшему компьютеру. Наконец-то хоть какая-то информация. Пусть она и не имеет прямого отношения к колдуну, зато позволит узнать немного больше о происходивших во время штурма лаборатории событиях. Возможно, из числа подопытных уцелел не только я один. Далее следует выяснить, почему маги пытались уничтожить собрата, и нельзя ли как-то их использовать. В теории они являются союзниками в деле поиска и уничтожения Малика, вот только в жизни принцип «враг моего врага – мой друг» срабатывает не всегда. Как бы не вляпаться в еще большие неприятности, связавшись с орденом.
– Благодарю вас, госпожа. Я прослушаю запись с огромным интересом.
– Счастлива, что могу хоть чем-то угодить, господин Максим. – Кицуне поклонилась, обмахнулась веером. – Однако прошу вас немного погодить с прослушиванием. Нас ждет Звенислав, и я не хотела бы испытывать его терпение. Не стоит сердить столь могущественную особу.
Разговор действительно откладывать нельзя. Черт. Лучше бы ты мне ничего не говорила, лисица, флэшка руку так и жжет. К тому же вампиры наверняка сравнят мой рассказ с официальной версией – стоило бы сначала решить, о чем можно умолчать.
– Сколько времени займет дорога?
– Полчаса: сейчас в городе нет пробок, – подал голос Хитрый Нос. Он понимающе смотрел на меня.– Вы в любом случае не сможете обмануть Звенислава. Мастер его уровня не просто умеет определять, верит ли собеседник в свои слова, но и какие факты тот пытается исказить, о чем недоговаривает. Поверьте, вы ничего не потеряете, прослушав запись позднее. Тем более что сейчас вы из нее мало что поймете – в разговоре слишком много специфического жаргона.
Пришлось смириться.
В дороге, чтобы отвлечься от мыслей о лежащей в кармане записи, я завел разговор со спутниками:
– Я давно хотел спросить вас, Хитрый Нос, почему у вас время от времени меняется манера разговора? Сильно меняется. Иногда вы говорите как молодой человек и пользуетесь сленгом, иногда выражаетесь как опытный пожилой мужчина из высшего общества.
Хитрый Нос заулыбался:
– Я еще не определился с носимой маской. Вы обратили внимание, насколько манера разговора всегда зависит от внешности? Сравните, как я выглядел раньше и какой облик ношу сейчас, и сразу все поймете.
На мой взгляд, внешность старейшины не изменилась. Невысокий китайский мужичонка лет пятидесяти на вид с тощей косицей и такой же куцей бороденкой, хитрые глазки с любопытством посматривают на собеседника. Примерно так я его и описал.
– Прошу прощения, я говорю про наложенную на меня иллюзию, – уточнил кицуне.
– Иллюзию? – мне пришлось напрячься, чтобы почувствовать окружающую фигуру Хитрого Носа энергию магического происхождения. В принципе, она присутствовала всегда, время от времени меняя свою структуру. – Я не вижу иллюзий. Не научился.
Ступающая Мягко покачала головой:
– Немыслимо. Всем магам приходится учиться различать реальность и иллюзии, у вас же обратная ситуация. Все-таки есть в вас драконья кровь, я угадала.
– У них та же способность?
– Схожая. Иллюзии они все-таки видят, но никогда не спутают их с реальностью.
– Не уверен насчет сходства. – Пришел мой черед сомневаться. – Насколько мне известно, драконы – сильные маги, я же способен не более чем ощутить очаг силы.
Глава клана пожала плечами, изящным жестом кисти выразив целую гамму чувств. И уважение к мнению собеседника, и легкую неуверенность в обсуждаемом предмете, и надежду на то, что в будущем удастся узнать больше. Судьба рано или поздно все расставит по своим местам. Некий фатализм, замеченный мной у многих представителей клана. Интересно, это расовая особенность или влияние человеческой культуры?
– Возвращаясь к обсуждению моей внешности, – усмехнулся Хитрый Нос, – посудите сами. Лисицы живут среди людей, иногда даже зачинают от них потомство. Правда, рождаются обычные человеческие дети с минимумом способностей, но важен сам факт. Те же оборотни держатся особняком и предпочитают общаться в своем кругу. А нам иначе не выжить… Но люди ревнивы. Они не могут простить присутствия под боком почти вечных существ, знающих о природе мира больше, чем смертные. Все неведомое вызывает у них страх. Раньше кицуне травили собаками. – Хитрый Нос приподнял рукав на правой руке, показывая длинный шрам: – Я специально не стал его заращивать. Чтобы помнить. Поэтому лукавому роду приходится скрываться, прятаться. Делать все возможное, чтобы походить на простых обывателей.
Изменить облик несложно. Обмануть зрение может любой лис, немногим большие трудности возникают с остальными органами чувств. А вот как быть с манерой речи, привычками? Человеческое общество меняется очень сильно – вспомните историю своей страны в прошлом веке. Как бы на меня смотрели окружающие, если бы я стал изъясняться, скажем, в манере времен царя Николая? Да что далеко ходить: почитайте любую книгу середины века, и вы найдете отличия в языке. Сплетники мигом заметят отличия, заинтересуются их причинами, начнут выяснять, привлекать внимание….
Приходится время от времени «сбрасывать кожу» – менять привычки, манеру общения, окружение. Сознание остается неизменным, ядро личности неприкосновенно, а вот внешние проявления должны соответствовать новой маске. Довольно сложный психологический прием, необходимый всем долгоживущим. Что поделать, иначе не выжить. Миром правят люди, и пока что положение меняться не собирается.
Звенислав жил во дворце. В Зимнем. Маленькая дверь в стене, от которой ощутимо разило магией, привела нас в большой зал-прихожую, где молодой вампир с поклоном принял одежду кицуне. Похоже, Ступающая Мягко в фаворе, иначе послали бы человека (меня немного просветили насчет обычаев детей ночи).
– После пожара тридцать седьмого года Звенислав слегка задурил головы Стасову и Штауберту, и когда дворец восстанавливали, оттяпал себе изрядный кусок площади. – На лице главы клана появилось мечтательное выражение. – Император Николай торопился: хотел закончить строительство как можно быстрее, – вот Звенислав и воспользовался случаем. Нам пришлось слегка помудрить с пространством, поэтому окон нет, зато вампиры получили отличное убежище.
– Вы сказали «нам»?
– Я тоже принимала участие в этой авантюре, на вторых ролях.
Глядя на эту милую женщину, сложно помнить, что она бродит по земле уже не первую тысячу лет. Энергии и любопытства в ней побольше, чем в иных детях. Скучать и тяготиться жизнью такая не станет, занятие по душе найдется всегда.
Звенислав ждал визитеров в гостиной. Мягкий свет от люстры с современными лампочками освещал со вкусом обставленную комнату, выдержанную в строгом классическом стиле. Развешанные по стенам портреты смотрели пристально и внимательно, – не все изображенные лица принадлежали людям. Или гуманоидам. Вдоль стены выстроились огромный диван, несколько стульев, пара кресел, низенький кофейный столик с дымящимися чашечками кофе. Ступающая Мягко втянула изящным носиком воздух и довольно заулыбалась:
– Я вижу, ты еще не забыл моих вкусов.
– Трудно забыть твою любовь к этому напитку, – усмехнулся Звенислав. – Меня поразило, как чинская лисица предпочитает кофе всем другим напиткам. Прошу вас, присаживайтесь. Поговорим немного. Уважаемый сэн-бин, чайничек сейчас принесут. А вот ваши вкусы, господин Максим, мне неизвестны…
– Я в состоянии употреблять любую органику.
Мы уселись за столик, и пока тот же самый молодой вампир разливал принесенный чай, кофе, ухаживал за гостями, мастер города обдумывал мои слова.
– Спасибо, Паша. Ты можешь быть свободен, – наконец отослал младшего Звенислав. Подождав, пока стихнут легкие шаги, он обратился ко мне: – Несколько странное высказывание, не находите? Что, даже нефть?
Вампир смотрел прямо в упор. Пристально, холодно. Вот только что за столиком сидел интеллигентный мужчина среднего возраста с манерами профессора из университета, и вдруг он совершенно изменил манеру поведения. Теперь это был воин, хозяин земли, в своем праве требовавший ответа на вопросы. Злить такого не хотелось.
– Ее несколько сложнее переработать, но отравить меня она не сможет.
Все то время, что я рассказывал о Малике, его экспериментах и своем участии в них, вампир не пошевелился. Только слегка прикрыл глаза, да еще я чувствовал осторожные прикосновения его силы к своей пустотной оболочке. Наверное, мастер пытался определить, сколько в моем рассказе правды. Не знаю, что именно ему удалось узнать, и удалось ли. После меня слово взяла Ступающая Мягко, в самых ярких и благожелательных тонах расписавшая нападение на клан, ночную схватку и мое в ней участие. Наконец и ее красноречие иссякло.
Звенислав все так же молчал. Его можно было понять: с его точки зрения, слова кицуне гарантий моей лояльности не давали. Врагов у мастера города хватало, и моя помощь клану Расколотой Горы могла оказаться искусной попыткой втереться в доверие. С другой стороны, услышанная история даже по его меркам ординарностью не отличалась, и проверить ее тоже достаточно просто. Глупо отталкивать потенциального союзника. Если же я окажусь врагом, тем хуже мне. Вампир согласился:
– Хорошо. Я рад знакомству и не буду возражать против вашего присутствия в моем городе. Могу ли я поинтересоваться вашими дальнейшими планами?
– Мне нужен Малик, – слегка пожал я плечами. – Он мне задолжал.
Звенислав кивнул. Кажется, он удивился бы, услышь другой ответ.
– Насколько я понимаю, искать его придется долго. Спрятался Малик хорошо, по-видимому, заранее подготовил убежище. Да, – ответил он на немой вопрос старейшины, – мне кое-что известно об этом деле. Малик пытался приобрести дополнительное влияние в совете своего ордена и кое-кому перешел дорогу. За ним стали следить, выяснили, что он занимается какими-то неясными опытами с существами из Бездны. Само по себе это не запрещено, но Малик перегнул палку, искал что-то слишком уж опасное. Даже по меркам не слишком щепетильной Крылатой Ночи. Ему приказали явиться и дать объяснения перед советом – он отказался. Тогда послали карателей.
Лично меня очень интересует, каким образом колдуну удалось сбежать. Уровень подготовки отрядов магов-воителей из «ночнушек» внушает уважение: Малик просто не имел возможности скрыться. Тем не менее, он ушел, и его до сих пор не могут найти. Хотя ищут очень старательно. Надавили на охотников – считайте, вся Гильдия вот уже месяца три занимается исключительно поисками, что лично меня не особо радует. Впрочем, Совет счастлив.
Уже на обратном пути, возвращаясь домой, я спросил Хитрого Носа:
– «Ночнушками», насколько я понимаю, называют членов Ордена Крылатой Ночи. А что за Гильдия, о которой упоминал Звенислав?
– Гильдия Охотников? Довольно интересное образование. В свое время магические ордены и человеческие правители Европы совместно создали структуру, которая следила бы за укрытыми братьями, ну и за вольными магами. Такие объединения охотников существовали и раньше, но всегда действовали под покровительством определенного ордена и выполняли его задачи. Гильдия же не должна была изначально ни от кого зависеть. Собственно, по большей части в ней нуждались людские правители, желавшие иметь противовес силе орденов, маги всего лишь воспользовались ситуацией. Постепенно Гильдия расширялась, в межорденскую политику старалась не лезть: нас охотники особо не травили, – так что лет триста назад стали общемировой силой. Их существование и методы работы всех устраивали.
Потом положение изменилось. Главам охотников надоело зависеть от магов, и они решили стать самостоятельными. Очень большая глупость, на мой взгляд. Деньги стали брать только от церквей, создавали собственные школы магии, пытались диктовать орденам политику в отношении иных рас. Собирались прижать и нелюдь, ввели всеобщую регистрацию, запрет на некоторые древние обряды. Ну, мы-то ничего не могли поделать, а вампиры и оборотни возмутились. Вожаки крупных стай …, если вежливо, сказали охотникам убираться из своих земель, а вампиры собрали Совет и объявили время войны. Я слышал, все руководство Гильдии вырезали за одну ночь.
С тех пор охотники находятся под пристальным присмотром орденов: такого влияния, как раньше, они не наберут никогда. Им не позволят стать опасными.
– Значит, для нелюди охотники являются врагами?
Хитрый Нос неопределенно повел плечом:
– Сложно сказать. Среди них попадаются фанатики, выше всего ставящие свой Кодекс, но в большинстве своем это вполне вменяемые люди. Конечно, встречаются такие, кто желал бы уничтожить всех укрытых на земле, только от них избавляются быстро. Прошли те времена, когда всю нелюдь без разбору считали исчадиями ада. Многое зависит от личных отношений, от обстановки в городе. Например, почти везде вампиры и охотники враждуют, а в Санкт-Петербурге работают вместе. Слишком сложная обстановка, поодиночке не справиться.
Мысленно поставив себе в памяти зарубку выяснить, что конкретно происходит в городе, я перешел к следующему вопросу:
– У вампиров есть какой-то Совет?
– Высший орган власти, одиннадцать сильнейших князей плюс король. О, вы, наверное, не знаете… Вампиры довольно свободолюбивые существа, удержать их в повиновении сложно. Среди них много одиночек. Те же из них, которые желают находиться в обществе себе подобных, объединяются под властью мастера, сильнейшего вампира города. Приносят ему клятву верности и живут на его территории, выполняют различные поручения.
Наиболее старые и могущественные мастера способны создавать гнезда – объединив силы пятидесяти и более вампиров, набрасывать на территорию своих владений ментальные сети, которые придают им дополнительные силы. Таких мастеров называют князьями. Любой мастер связан со своим городом узами, но в гнездах связь особенно крепка, практически неразрывна. Власть князей настолько велика, что на их земли без особой нужды даже орденские маги стараются не соваться.
Одиннадцать сильнейших князей образуют Совет, власть которого в мирное время не ограничена. Решения принимаются голосованием по принципу «двенадцать плюс один», то есть у Повелителя Крови или, как теперь говорят, короля – в случае равенства голосов есть право на дополнительный голос. Если же провозглашается война, то Повелитель получает абсолютную власть вплоть до окончательной победы.
– Повелитель избирается из числа советников?
– Черта с два! – Хитрый Нос эмоционально заерзал на сиденье. – Откуда берутся представители королевского рода, никому не известно: кровососы уничтожают всех, кто слишком сильно роет в этом направлении. Имеется восемь очень сильных вампиров, которые объявлены «потомками Хозяев Ночи, по праву крови облаченными в багряную вечность», там длинный и непонятный титул. Их никогда не пытались свергнуть – случаев бунта история не знает. А откуда они взялись – загадка!
– Возможно, оно и к лучшему, – сухо заметила глава клана. – Некоторые тайны не стоит вытаскивать на свет.
Женщина не отрываясь смотрела в окно. Блеск проносящихся мимо фонарей белыми полосами высвечивал ее лицо, превращая его в желтую маску. В такие моменты кицуне выглядела лишенной возраста статуэткой, по прихоти неведомого владельца наряженной в современную одежду и посаженной в салон дорогого автомобиля. Из хрупкого образа выбивались тускло блестящие глаза – старые, усталые, мудрые. О чем они говорили со Звениславом за закрытыми дверями, пока Павел показывал нам с Хитрым Носом коллекцию картин? Что изменило обычный лукаво-оптимистичный настрой старейшины?
– Звенислав недоволен моим присутствием?
Старейшина отрицательно покачала головой, по-прежнему глядя на улицы ночного города. Она как-то сказала мне в разговоре, что больше всего в современном мире ее поражает возможность в одиночку ходить ночью, не подвергаясь опасности. Раньше улицы освещались слабо, и девушка, покинувшая дом в темное время суток без сопровождения охраны, сильно рисковала.
– Мир меняется слишком быстро. Людей стало невероятно много, они постоянно создают новые идеи, новые концепции, темп жизни нарастает. Мы не успеваем за ними, выживать все сложнее. Теперь нельзя, как раньше, жить на одном месте несколько столетий, приходится менять облики и дома каждые два десятка лет. Все чувствует грядущие перемены – ваны и наги все чаще выходят из своих убежищ, оборотни сбиваются в крупные стаи и скупают лесные угодья в Канаде и России, самки драконов откладывают яйца, из которых вылупляются только девочки. Маги в открытую говорят, что человечество губит себя и свой мир, что равновесие нарушилось и вернуть его можно только силой. – Ступающая Мягко наконец посмотрела на нас. – Я боюсь, что ордены захотят изменить существующий порядок вещей.
Меня высказывание старейшины поразило, но в гораздо меньшей степени, чем Хитрого Носа. Он резко втянул в себя воздух, тело его закаменело. Испуг? Видимо, старый лис понял из слов госпожи больше меня.
– Чем это грозит нам?
– Неизвестно. Смутное время, время потерь или возможностей. Пусть маги дерутся между собой – лишь бы о нас не вспоминали.
– Тур может раздавить лисицу, не заметив.
– Лисице придется быть очень осторожной.
Разговор велся в ресторане или каком-то ином похожем заведении. Во всяком случае, на заднем фоне слышался стук ножей, звякало стекло бокалов, играла тихая музыка. Беседовали двое – по словам Хитрого Носа, Мишель д’Э, представитель совета Ордена Крылатой Ночи, исполнявший обязанности глашатая и прокурора, и старый партнер клана Расколотой Горы, тоже кицуне по имени Маленький Черный Тигр. Последний принадлежал к дружескому клану и не раз обменивался информацией на взаимовыгодной основе. Именно благодаря своей способности найти все, что угодно, в короткие сроки, Маленький Черный Тигр и получил приглашение на встречу.
– …Не знаю, господин. – Запись включилась с середины разговора. – Мир велик, прятаться можно долго.
– Отступник захочет продолжить свои эксперименты и отомстить. Он не будет сидеть в норе.
– Тогда почему бы вам не расстелить зеленый ковер и не поймать Малика самим?
– Речь идет об одном ритуале из области магии земли. – Хитрый Нос приостановил запись. – Любой прокол семи хрустальных сфер, окружающих наш мир, неминуемо приводит к сильным возмущениям в душе планеты. Силы бездны, которыми увлекается Малик, обладают слишком отличной энергией, и их влияние хорошо заметно. Место прокола легко вычисляется, равно как и личность заклинателя.
Он опять включил звук.
– Мы уверены, что отступник станет действовать в тех местах, где влияние нашего ордена минимально. Поэтому и объявляем открытую охоту и хотели бы, чтобы вы довели эти сведения до всех участников.
В разговоре наступила пауза, во время которой Хитрый Нос зашептал:
– «Ночнушки» перессорились почти с половиной других орденов. В Западной Европе, кроме Испании, в Северной Америке, Индии и Чжунго им лучше не появляться – сразу прибьют. Вот они и хотят убрать Малика чужими руками. Обычная практика среди магов – назначить награду за голову преступника. Они просят Маленького Черного Тигра стать организатором охоты – значит, ему причитается десятая часть вознаграждения. Обратиться за помощью отступнику не к кому, другие ордены не станут покрывать «ночнушника»: слишком дурная репутация, – а нелюди будут рады возможности безнаказанно убить орденского мага. Денег нет, друзей нет, секретами торговать Малику не позволит данная при посвящении клятва. Затравят.
То, что Малика найдут, это хорошо. А вот мысль, что его убьет кто-то другой, меня встревожила. Я почти год жил ради возможности выдавить жизнь из своего мучителя, ненависть настолько пропитала меня, что убери ее – и я не буду знать, как существовать дальше. Исчезнет цель. Впрочем, я вообще не задумывался о будущем.
Тем временем разговор продолжался:
– Позвольте, я уточню, господин д’Э. Вам нужна простая смерть, окончательная, или орден желает чего-то другого?
– Первое, – сухой смешок. – Вернуться он не сможет при всем желании, а слишком тяжких грехов за ним не нашлось.
– Простая смерть дает шанс на воскрешение в той или иной форме, иногда даже в материальной… – Хитрый Нос счел необходимым дать пояснения. – Но орден не хочет возвращения Малика и, по-видимому, каким-то образом нашел способ помешать ему ожить после смерти. Удача для охотников за наградой.
– Что еще могли с ним сделать?
– Все, что угодно, вплоть до окончательного уничтожения души. Отступнику повезло, что он успел сбежать: ордены не церемонятся с пленниками. А вообще ищут его не особо тщательно, иначе объявили бы Великую Охоту, договорились бы с остальными орденами, даже с врагами. Видимо, ничего серьезного Малик не совершил.
– Убийство десятков невинных людей не считается чем-то особенным?
– Не среди членов Крылатой Ночи, – покачал головой Хитрый Нос.
– Приятно слышать, – повеселел голос Маленького Черного Тигра. – В таком случае, для успешного выполнения той миссии, которой осчастливил меня ваш уважаемый орден, разрешите узнать еще несколько моментов.
– Если вы говорите про награду, то она достаточно велика – слиток золота размером с голову Малика или его денежный эквивалент, кольцо сокрытия истины впридачу. Согласитесь, неплохо.
– Неплохо, – согласился Хитрый Нос. – Артефакты, позволяющие лгать магам, встречаются редко.
– Вообще-то я имел в виду несколько иное. Ничтожному кицуне неловко задавать столь деликатные вопросы, однако чувство долга и искреннее желание как можно скорее найти человека, посмевшего предать ваше доверие, заставляют меня со стыдом и трепетом все-таки спросить: какие преступления совершил мерзкий отступник? И почему могущественный Орден Крылатой Ночи, чья воинская слава известна в самых дальних уголках нашего мира и даже за его пределами, не смог поймать Малика сам?
– За что он приговорен? – Судя по интонациям, этих вопросов с неудовольствием ожидали. Хотя и надеялись, что их не последует. – За опыты со скользящими без уведомления Совета, за нанесение оскорбления мастеру Москвы, нарушение Кодекса охотников путем проведения нелицензированных опытов над смертными и похищение представителей дружественного ордена.
Хитрый Нос промолчал, только покивал в ответ на какие-то свои мысли. И прошептал «потом», продолжая прислушиваться к разговору.
– Относительно обстоятельств побега могу сказать, что каратели встретили неожиданно сильное сопротивление, позволившее Малику перейти на нижний план. Отступник успел сбежать и спрятать след, пока его слуги сражались. Ему повезло. Сначала мы надеялись найти Малика самостоятельно, – к несчастью, недавние события в Кишиневе вынуждают нас доверить поиски наемникам.
– Значит, никаких особенных способностей, или артефактов, или покровительства высших сил у него нет?
– Абсолютно верно.
Дальнейший разговор свелся к обсуждению сроков, привлечения конкретных стай охотников за головами, вознаграждения посредника и прочих технических деталей. Меня он заинтересовал мало, хотя я старательно запомнил все прозвучавшие имена и названия. Зато Хитрый Нос буквально впитывал каждое произнесенное слово, хмурясь и задумчиво пощипывая бороденку. Наконец запись закончилась.
– Ну что вам сказать, господин Максим. Если хотя бы половина тех охотников, которые получат предложение «ночнушек», согласятся начать поиски, наши шансы найти Малика первыми упадут куда-то в конец списка. Я говорю откровенно: это очень опытные наемники, владеющие подходящими знаниями и навыками. Клан Расколотой Горы, конечно же, сделает все возможное, но соревноваться с этими господами ой, как сложно.
– Неделю назад я даже не предполагал, откуда можно начать поиски. – Несмотря на слова Хитрого Носа, настроение было хорошим. Пусть я ничего не узнал о пропавших сородичах и местонахождении колдуна, – хоть какая-то информация появилась. – Теперь я знаю о своем враге намного больше. Вы уже помогли мне, сильно помогли.
– А заодно немного прояснили ваше происхождение, – хмыкнул старый лис. – В Бездне обитает род существ, не подвластных магии, в трактатах по демонологии они именуются «скользящими в небытие». По очевидным причинам призвать их в наш мир почти невозможно – скользящие либо попадают сюда случайно, либо с помощью некоторых старых артефактов цу-аргша, была такая раса. Судя по всему, Малик сумел передать часть их свойств вам и вашим сородичам: это объясняет способность защищаться от магического воздействия.
Еще д’Э сказал о нанесении оскорбления мастеру Москвы. Не самый мудрый поступок, скажем откровенно: связываться с вампиром такой силы глупо. Десять лет назад у того пропал один из подданных, известный своими талантами в области изменения облика. Может быть, речь идет об этом? Тогда становится ясным, почему ваш запах чем-то напоминает вампирский. Спросим позднее у Звенислава – он должен знать. Впрочем, обвинение в нанесении оскорбления напоминает скорее политический реверанс, равно как и ссылка на нарушение Кодекса охотников. «Ночнушки» плевать хотели на простых смертных.
Ну, а сходство с драконами, на котором настаивает госпожа, может оказаться случайностью. Или нет, в закромах у «ночнушек» наверняка найдется яйцо-другое – они не одну кладку разорили. Точный ответ на вопрос, какие расы вы можете назвать родней, знает только Малик: все бумаги о его экспериментах сгорели, их не восстановить. А жаль. Лично мне очень интересно, что получилось в результате колдовства самого талантливого мага тысячелетия. Если судить по уже увиденному, в будущем вы можете стать очень сильным воином.
– Он действительно настолько хорош?
– По мнению большинства знакомых магов. Таланты кицуне лежат в иной области, поэтому мне сложно определить масштаб дарования Малика. Вот только понятия о чести у него нет никакого – совершенно беспринципный человек.
Большинство проблем мы создаем себе сами. Истинность утверждения я проверил уже на завтрашний день, выйдя из подъезда, чтобы позавтракать. Особой нужды в питании не было: организм не переработал имеющегося запаса ресурсов, однако подкрепиться не помешает. Кроме того, следовало обойти окрестности, запомнить расположение домов и построек, ощутить колебания энергетического фона, познакомиться с местными бабушками-старушками. Пусть эти добровольные часовые считают меня своим другом. Словом, обычная работа по обеспечению безопасности своего дома, которую уже начал проводить Белый Хвост.
Начальник охраны клана мне нравился. Представьте себе обычного человека, который на протяжении хотя бы десяти лет каждый день уделяет пару часов тренировкам своего тела, стрельбе, изучению боевых искусств. Подумайте, каких высот достигнет этот человек, насколько умелым и опасным бойцом он станет. А теперь задумайтесь, что будет, если такому воину дать не десять лет на занятия, а двести, улучшенную по сравнению с человеческой реакцию и регенерацию, да еще и магические способности в довесок? Впечатляющая картина возникает в воображении, не так ли? Если сумели представить, то приблизительно понимаете, мастером какого уровня является Белый Хвост. Вот только большинство врагов, с которыми ему приходилось сражаться, еще быстрее, сильнее, а то и опытнее. Честь ему и хвала, раз выжил.
Свободного времени хватало, пока я отлеживался после драки под Хабаровском, поэтому возможность поразмышлять о своих союзниках была. В конце концов я решил, что у них есть чему поучиться в плане отношения к жизни. Лисицы, несмотря на недавнюю гибель большого числа сородичей, потерю привычного образа жизни, не унывали и даже планировали вечеринку по случаю переезда. Удивительная адаптабельность. Слабые, гонимые, окруженные врагами, кицуне умудрялись выживать в любой обстановке при любом политическом режиме.
С тех пор как мне удалось вернуть человеческий облик, я шел по жизни словно танк. Сносил все, используя силу даже там, где вполне можно было обойтись словами. Правда, гордости особой не испытывал, потому как достойные противники встречались редко. Ну не считать же опасными пару поддатых парней, захотевших почесать кулаки? Теперь я видел, что совершаю серьезную ошибку, которая вполне может свести в могилу. Рано или поздно встретится кто-то, кто окажется сильнее – например, тот же Звенислав, – и что тогда? Выживают не сильные, выживают умные. Не лучше ли сделать потенциального врага своим союзником, как поступают кицуне?
Вот так, определив для себя, что впредь надо стараться решать проблемы мирным путем, я вышел дворами к нашему ресторану. Клану принадлежали две точки общепита, традиционно служившие источником легального заработка. Не основным: большую часть денег владеющие магией удачи лисицы зарабатывали игрой на бирже. Как объяснил Хитрый Нос, большой специалист в данном вопросе, нелюдь старалась по возможности не нарушать законов людей, а если нарушать, то под надежным прикрытием. Кроме того, ресторан – кафе, таверна, кабак, чайхана, чайная – является неплохим складом продуктов в случае голода, да и вообще очень удобное место. Вот у черного хода в один такой ресторан трое хулиганов и избивали сейчас какого-то парня.
Ничего необычного, такое происходит каждый день. Правда, троица слишком хорошо одета, да и двигается слишком правильно для простых гопников, но всякое бывает. Вот только зря они затеяли драку именно здесь – пусть выясняют отношения в другом месте. Памятуя о только что принятом решении, я подошел поближе:
– Повеселились – и хватит. – Парень и впрямь уже почти не мог отбиваться. – Вы мешаете людям работать.
– Да пошел ты! – подскочил ко мне низенький чернявый парень и попытался ударить. Нервный какой.
Собственно говоря, даже удар ломом ощутимого вреда мне не нанесет – разве что к стенке пришпилит. Поэтому летящий кулак я ловил исключительно по привычке. В самом деле, глупо давать себя по лицу бить. Один стукнет, другой стукнет, а потом получать по морде войдет в привычку. Нехорошо. Я слегка сжал пальцы, пока не захрустела зажатая в них кисть, затем осторожно пнул ногой. Тело подлетело в воздух и упало рядом с ошарашенными подельниками, с хрипом согнулось и застыло в позе эмбриона. Кажется, слегка не рассчитал.
– Уходите.
Парочка подхватила своего товарища со снега и резво потащила его куда-то за угол, попутно крича «ты за это ответишь», «ментов натравим» и прочие глупости, выкрикиваемые в таких случаях. Избитый парень зашевелился, посмотрел на меня одним глазом – второй заплыл и представлял собой узенькую щелочку, – сплюнул кровь с разбитых губ и прохрипел:
– Спасибо.
Я поднял его за ворот и в таком положении занес в дверь, где сдал на руки пробегавшему мимо кицуне в поварском фартуке:
– Покажи ему, где можно умыться и привести себя в порядок.
Когда я уже заканчивал завтрак, рядом подсели Белый Хвост и Чистый Родник. Оба выглядели усталыми и измотанными, но странно довольными. С девушкой мы не виделись с момента приезда в Питер: дела клана отнимали все ее время. Странно, что Чистый Родник не получила приглашения на встречу с мастером города, – она ведь считается наследницей клана. И, к слову сказать, выглядела совсем не той усталой замарашкой, которую я доставил в Хабаровск. Гордая осанка, сложная прическа, искусно наложенный макияж – уловил запах дорогой косметики – на узком лице с тонкими породистыми чертами, светло-голубое платье с длинным разрезом и короткими рукавами. Карие, как у бабушки, глаза смотрели властно и строго.
– Вечером приедут монтажники, установят камеры наблюдения. Необычного смертного вы подобрали, господин Максим.
– Чем же он необычен?
– Его избивали товарищи из клуба карате. На местных соревнованиях тренер приказал ему проиграть любимому ученику, а парень отказался. Турнир он выиграл, а вот из клуба его выкинули.
– Конфликт учителя и ученика? Кажется, в китайской культуре часто встречающийся мотив?
– Довольно часто, – кивнул Белый Хвост. – Наставник учит так, как сочтет нужным, и тому, чему сочтет нужным. Ученик же подчиняется ему во всем, становится глиной в руках мастера. Для Запада характерен конфликт между долгом и честью, или чувствами, на востоке предпочитают описывать столкновение долга и долга. Верность учителю и верность господину, например.
– И как вы относитесь к выбору этого юноши?
– Никак. – Кицуне пожал плечами. – Слишком сложно судить, не зная всей ситуации в целом. Поговорим, когда его слегка подлатают.
– Шелковая Шубка ухаживает за красивым мальчиком, – фыркнула Чистый Родник. С некоторых пор в отношениях между наследницей главы клана и ее «фрейлиной» пробежала черная кошка. Причинами ссоры я не интересовался, еще из прошлой жизни вынеся твердое правило никогда не вмешиваться в женские разборки. Белый Хвост покосился на свою госпожу, лицо его приобрело укоряющее выражение и одновременно выражение забавляющегося. Однако промолчал.
Вообще интересно – с чего бы это не самое последнее лицо в клане лично занимается избитым человеком? Почувствовала выгоду для всего рода, надеется как-то использовать в будущем? Или готовится провести сложный ритуал, хочет запастись энергией? Слабым магам не всегда хватает собственной силы: приходится искать дополнительные источники. Лисы предпочитали получать силы через секс, совмещать приятное с полезным. Такое специфическое донорство, совершаемое часто и регулярно, неминуемо приводило к смерти источника силы и, как следствие, появлению в округе представителей Гильдии охотников. Но провести разок приятную ночь с понравившимся молодым человеком, выжать из него нужную энергию и утром разойтись навсегда – считалось делом обычным и безопасным.
Ничего постыдного в краткосрочных связях кицуне не видели, – молодые лисы сходились и расходились по собственному желанию. Внебрачные связи осуждались только в период воспитания детей – в остальное время в парах царила полная свобода. Подкатывали и ко мне, – пришлось соврать, что свою последнюю женщину случайно разорвал пополам. Дескать, не сдержался: контроль еще слаб. Атаковать меня перестали, хотя Шелковая Шубка выразила надежду, что будет первой, с кем я начну экспериментировать.
На самом деле физически я мог удовлетворить женщину, а добровольный целибат объяснялся другими причинами. Внутренними, если можно так выразиться. Не отлаженная толком гормональная система в лучшем случае никак не реагировала на происходящее, и удовольствия от процесса я не получал. Про худшие варианты задумываться не хотелось. Я планировал заняться этим вопросом, однако все время приходилось сосредотачиваться на боевых аспектах развития. Не скажу, чтобы мои особенности сильно тревожили или мешали, но я все-таки привык ощущать себя мужчиной и некоторый дискомфорт испытывал.
– Два человека за угловым столиком. – Надо было срочно переводить разговор на другую тему. – Кто они?
– Местные стражники, одновременно «крыша». Их Звенислав предоставил. Мы их прикармливаем – в будущем пригодятся.
Кицуне на протяжении тысячелетий имели дело с организованной преступностью. Тип отношений менялся в зависимости от обстановки, неизменным оставалось одно – торговцев доили. Или пытались доить. Отдельные криминальные личности и целые синдикаты требовали дани с той же настойчивостью, что и представители официальных властей. Хитрый Нос утверждал, что первым делом в новом городе узнает, кто и сколько «берет на лапу». Платить приходилось всем – от простых постовых до серьезных дяденек в санитарной и налоговой инспекциях. Лисы принимали такую ситуацию как данность, – меня она раздражала.
– Если всем платить, денег не останется, – вырвалось невольно.
– Ерунда, – отмахнулась от моих слов Чистый Родник, – рестораны нечто вроде базы, основные деньги зарабатываются другими путями. Всю прошлую неделю на акциях играли, сейчас валютой занялись. Поиздержались мы сильно…
Под глазами у пригорюнившейся девушки чернели круги от недосыпа. Старейшие решали вопросы взаимодействия с властями города – официальными, криминальными и оккультными, а на Чистого Родника свалилось обустройство нового дома и финансы. «Раз ты Видящая, выигрывай», сказала ей Ступающая Мягко. Девушка выигрывала. Одна. Другие члены клана или не владели нужной магией, или помогали старейшинам.
– Ты меняешь рынки?
– Угу. Открываешь счет, кладешь пять тысяч, выигрываешь еще десять. Пять снимаешь, счет отдаешь молодым – пусть учатся; если спустят обратно до первоначального взноса – зовут. А сама занимаешься новым счетом в другой области. Нельзя сразу выигрывать слишком много: за такими счастливчиками следят. Раньше намного проще было, мне дед рассказывал. – Внезапно девушка шаловливо улыбнулась, захихикала и важно произнесла: – Наш клан гордится своими достижениями на ниве изыскания новых источников доходов. Ты знаешь, во времена Северной Вэй мы первыми облегчили работу чиновников Монетного двора и наладили собственный выпуск бумажных денег. Решили не беспокоить важных людей своими мелкими нуждами.
Кицуне чтили человеческие законы, но жили по своим. Если им казалось безопасным продать килограмм-другой героина или спекулировать контрабандой, так и поступали. И никаких моральных терзаний не испытывали. Хитрый Нос рассказывал историю из своего прошлого, когда в правление Елизаветы на Урале помогал Акинфию Демидову наладить чеканку фальшивых монет: в этой области клану действительно есть чем гордиться – Расколотая Гора на фальшивках специализировалась. Старый лис с гордостью вспоминал, как сделал оттиски, создал производство, обучил мастеров. К несчастью, выгодное предприятие сгубила жадность. В погоне за прибылью Демидов снизил качество «продукции», и на след мастерской вышла Тайная канцелярия. Уральский магнат решил проблему просто – приказал затопить шахту со станками. Из всех мастеров выжил один Хитрый Нос.
Надо полагать, любви к людям эта история ему не прибавила.
– Вам нужна моя помощь?
Оба кицуне посмотрели на меня широко раскрытыми глазами.
– Господин Максим, – мягко, словно говоря с душевнобольным, начал Белый Хвост, – вы наш гость. Самый желанный и драгоценный. Ни при каких обстоятельствах мы не посмеем просить о каком-либо одолжении новом, а уж тем более не станем возлагать на вас свои обязательства.
– Серьезно, ты и так уже много сделал. Ты думаешь, родичи не понимают, что добрались до Питера только благодаря тебе? – подхватила Чистый Родник. – Отдыхай, учись, пока можно.
– Я не умею читать на китайском. У меня есть вопрос, который требует времени и помощи старейшин. Сейчас они заняты, а у меня есть свободное время. Наследница клана, тебе безвозмездно предлагают ресурс, почему ты от него отказываешься?
– Потому что у нас и так перед тобой огромный долг.
– Тогда считай это платой за проживание и кормежку, – кивнул я на столик. Видя, как девушка скорчила скептическую гримасу и стучит пальцем по лбу, мне пришлось поправиться: – Или заключим еще один договор – мне деньги нужны. Раньше я бандитов грабил, теперь надо легализовываться.
Чистый Родник призадумалась. Ее хорошо обучили, положение «благо клана превыше чести» она запомнила крепко. Поэтому идея привязать сильного бойца, к взаимной выгоде, конечно же, осела на подготовленную почву.
– Давай я подумаю, хорошо? А пока что составь мне компанию, раз время свободное есть. Съездим в один магазинчик – затоваримся.
Из прохода послышались легкие шаги Шелковой Шубки. Женщина подошла к нашему столику, окинула присутствующих лукавым и веселым взглядом, мило улыбнулась. Чистый Родник вскочила с места, подцепила меня под локоток и только потом обратилась к помощнице:
– Шелковая Шубка, мы с Максимом отъедем в лавку Сары, оставляю ресторан на тебя.
– Как будет угодно младшей… госпоже.
Еле заметная пауза перед последним словом полностью изменила смысл фразы. Теперь не хозяйка отдавала приказ своей служанке, а взрослая умудренная женщина соглашалась с прихотью ребенка. Да, до таких высот Чистому Роднику еще расти и расти. Девушка и сама поняла, что раунд остался за противницей, потому что закусила губу и с трудом подавила отразившуюся в ауре вспышку злости. Круто развернувшись, однако сохраняя достоинство, она потащила меня к выходу.
Припаркованная «Тойота» поражала незапертыми дверцами и торчащими в замке зажигания ключами. Странно, что ее не угнали. Последнюю мысль я высказал вслух.
– Ничего с ней не сделается, – фыркнула Чистый Родник. – Ее дед заклинал.
– Ты имеешь в виду Хитрого Носа?
– Да. Он отец моей матери.
Я завел машину, заставил девушку пристегнуться. Она фыркнула и с видом оскорбленной гордости подчинилась. Между прочим, сегодня Чистый Родник впервые на моей памяти отправилась по делам без охранника. Глава клана считает город безопасным или настолько верит в меня?
– Куда едем?
– Вот, – сунула она мне визитку. – Владимирская площадь, это недалеко от Невского. Подожди, сейчас карту найду.
– Я знаю, где это.
– Откуда? Ты раньше жил здесь?
– Да.
Санкт-Петербург – мой родной город. Хорошо знакомый. Любить его невозможно – разве что ненавидеть или восхищаться, часто и то и другое вместе. Слишком холодный, слишком отстраненный, он позволяет жить в себе горожанам, равнодушно наблюдая за суетой слабых болезненных существ. Нельзя сказать, что город испытывает жителей: он просто существует по своим законам. И его не интересует судьба обитателей. Холодная красота, существующая для себя, а не для других, больше всего поражала заезжих туристов. Странно смотрелись галдящие немцы или горячие испанцы на широких улицах – неуместно. Не надо думать, будто город надменно смотрит на нарушителей его спокойствия. Он их просто не замечает.
– А чем ты занимался? – не отставала Чистый Родник.
– Теперь это не столь важно.
Девушка надула губки и отвернулась. Кажется, решила, что сегодня у нее неудачный день. Воспитание воспитанием, а молодость никто не отменял. Лисицы взрослеют медленнее людей – в свои двадцать три года Чистый Родник считается еще ребенком. Не будь она Видящей и надеждой клана, никто не позволил бы ей заниматься серьезными вещами: сидела бы под присмотром наставниц и развивала свой дар. Сейчас ее способности используются в бешеном режиме, на грани возможного. Если выдержит и не перегорит, получит ценнейший опыт, станет сильной пророчицей за короткое время. Будем надеяться, Ступающая Мягко вовремя почувствует предел способностей внучки и сумеет ее притормозить.
– Куда мы едем?
– Лавка мадам Сары. На самом деле ее зовут иначе, но она откликается на это имя. Она тоже торгует магией, только иного толка. Слушай, – вспомнила лисичка, – ты сказал, что не знаешь китайского. Так выучи язык мертвых, и сможешь разговаривать и читать на всех.
– В первый раз слышу о таком.
– Плохо. Его понимают все расы, изначально зародившиеся в нашем мире.
За разговором не заметили, как приехали, – вошли в обшарпанный подъезд. Знакомство с продавщицей, она же хозяйка лавки, навело на мысль о встрече с такой же жертвой магических экспериментов, как и я сам. Потом понял, что ошибся, но в вину себе не поставил – очень уж необычная внешность. За что бедную тетку так наказала судьба, наделив практически лошадиной головой и круглым волосатым телом, оставалось только гадать. Обликом своим, однако, Сара гордилась, подтверждением чему служила тщательная расчесанная и заплетенная в две косицы бородка и богато украшенная драгоценностями шляпка на голове. Рядом с ней, прислонившись к креслу, стояла обернутая кожей кувалда с потертой рукоятью, от которой ощутимо тянуло магией. Протяни мадам Сара руку – и оружие само прыгнет в ладонь, а такая штука и меня остановит. Должно быть, силенок у тетки хватает. В зубах лошадиный колобок держала трубку.
– Никак конкуренты прибыли! – прохрипела колоритная особа. – Вы ктой-то будете, милые?
– Мое имя – Чистый Родник, госпожа Сара. Этот господин – Максим, добрый друг нашего клана. Нам нужны некоторые предметы и ингредиенты, которые мы рассчитываем приобрести в вашей известной повсеместно лавке.
– Ну, эт ясно. Мне-то интересно, надолго вы к нам, сколь долго будете у меня клиентов сманивать? – Сара махнула рукой в сторону дивана, стоявшего у забранного решеткой окна. – Садитесь, ребятки, поболтаем.
Чем конкретно мне не понравилась маленькая глиняная фигурка, стоявшая на столике рядом с диваном, я сказать не смогу. Обычный макет человечка, разве что изрисованный ломаными рунами. Магией от него пахло не сильно, особого вреда такая фитюлька нанести не сможет. Правда, стоило нам присесть, как она стала воздействовать на кицуне – меня не заметила, – так что пришлось придвинуться поближе к девушке и обволочь ее своей аурой. Чистый Родник удивленно покосилась, но смолчала.
– Мастер Звенислав явил великую милость, взяв клан под свою руку. Почти пятьдесят зим мы не будем знать страха под его надежной защитой.
– Да я ужо слышала. Только, слушок ходит, вы и подольше задержаться не прочь. А что, бабка твоя с мастером знакомцы старые, польза от вашего племени завсегда есть. Так почему бы и нет?
– Будущее неопределенно, – улыбнулась лисичка. – Кому это знать, как не хозяйке камней?
Хозяйка камней? Я еще раз взглянул на окружавшие меня предметы на полках, внимательнее рассмотрел гравировку на оружии Сары. Прежде сталкиваться с рунической системой магии мне не приходилось – в этой области знания зияли широким провалом. Все, что мне известно, сводилось к паре фраз: используется в основном при изготовлении артефактов, лучшие специалисты киннары, они же цверги. Значит, хозяйка магазина принадлежит к этой расе.
Цверги пришли в наш мир вторыми и сделали это не по своей воле. Их изгнали из родного мира. Сначала раса пыталась торговать с людьми, основывала собственные княжества, затем любителям подземелий пришлось смириться и последовать примеру коренных жителей – спрятаться. Солнечный свет цверги переносили плохо: он резал им глаза, – изготавливали качественное оружие. Вроде бы Хитрый Нос говорил о способности прорицать с помощью гадальных камней и упоминал о любви к музыке.
– Ага. А торговать чем собираетесь?
– Удачей, как всегда. Если желаете, можете приобрести у нас кое-какой товар на реализацию. За небольшой процент отдадим в хорошие руки, не пожалеете.
– Вы ж свою лавку открывать собираетесь?
– Собираемся, – кивнула Чистый Родник. – Только не сразу. Сначала клиентуру найдем, обстановку прощупаем, узнаем, кто в городе живет. Колдунов очень уж много, а это народец скользкий. Могут не посмотреть, что за нами мастер города стоит. Охотники же в наши свары влезать не станут.
– Эт верно. Значит, оптом хотите сдавать?
– Мы предпочитаем работать с проверенными партнерами, а ваш народ известен честностью. Приезжайте, посмотрите товар, поговорите с мастерами. Возможно, мы будем полезны друг другу. – Кицуне низко поклонилась.
– Приеду-приеду, – кивнула Сара. – А вам от меня чего нать?
– Немного «детей солнца», десяток «темных слез» и пару «глаз синевы» (то есть янтарь, гагат, сапфир). Еще нужны «стрелы воздуха» или хотя бы рунные камни для их изготовления. Если есть, с радостью возьмем «лунную пыль», медную и железную руду, настойку разрыв-травы, зелье каменной кожи тоже возьмем.
– Чего это так? На войну собираетесь?
– Просто восстанавливаем старые запасы.
– Хе! – Продавщица выбила трубку. – Кое-что есть. Даже ледяная темница есть. Возьмешь?
– Если сойдемся в цене, – блеснула улыбкой кицуне.
С пустыми руками не ушли. В дополнение к озвученному Чистый Родник набрала огромный баул, нести который до машины пришлось, само собой, мне. Не знаю, чем именно она закупилась, но тащить сама не могла – силенок не хватало. Причем спорила до хрипоты, торговалась буквально за каждую вещицу. В ход шли лесть, плач о бедственном положении клана, отсутствии денег, угрозы найти другого продавца, намеки на дружбу со Звениславом. Дважды мы уходили и останавливались в дверях. В ответ шли стоны о работе себе в убыток, заверения в вечной дружбе и гарантия качества товара.
Похоже, обе стороны наслаждались процессом. Мадам Сара даже бросила свою трубку – настолько увлеклась торговлей с достойным противником. Наконец ударив по рукам – в прямом смысле, – мы затащили приобретения в машину. Устраиваясь поудобнее, Чистый Родник с довольным видом перебирала последнее приобретение – тоненькую связку сушеной травы с воткнутой в нее изогнутой палкой. Как взяла в руки, так и не выпускала. Травка «фонила», но слабо.
– Угадай, что это такое? – Девушка помахала покупкой перед лицом.
– Не стану. Будем разбирать – расскажешь.
– Фу, какой ты грубый. А с таким амулетиком, чтоб ты знал, никакой мертвец не страшен. Из тех, что своей волей поднялись. Не сомневайся, бывают и такие, и намного чаще, чем люди думают. На полях жестоких битв, в местах, где пролилась кровь невинных, восстают жертвы случайного или осознанного колдовства. Кицуне исстари занимались упокоением неприкаянных душ – в Китае это вообще древнейший промысел нашего народа. Все знали, к кому обратиться, если духи досаждают.
– Разве вы занимаетесь некромантией?
– Упокоение – не магия. Бабушка говорит, нужно различать насильственное изменение мира и восстановление изначального миропорядка. В первом случае нужно приложить усилие, чтобы добиться результата, принести пусть малую, но жертву. Не так важно чем: силой, волей, кровью. Во втором – достаточно снять наложенные чары, поговорить, успокоить испуганную сущность. Если магию сравнивают с постройкой плотины, то упокоение есть разрушение преграды на пути текущей воды. О, чувствую, понимаешь меня.
– Ты читаешь мою ауру?
– Нет. – Чистый Родник замялась, не зная, стоит ли говорить. Собралась с духом и выпалила: – Я же Видящая. Я не всегда могу правильно истолковать свое знание, но перестать видеть я не могу. Даже тебя прочесть можно – пусть ты и закрыт очень плотно. Нет такой завесы, через которую не может пробиться лучик света. Маленький, еле заметный, но он есть. Видящая тем и отличается от обычных магов, что ей достаточно этого невидимого лучика, чтобы понять всю картину, все равно какую: будущее, настроение людей, сущность предметов, что-то другое.
Мастерство и опыт тоже важны. Тебя поначалу прочесть было невозможно: в голову лезли какие-то невероятные ошметки видений. Когда я сказала Ступающей Мягко, что без твоего участия клан обречен, то руководствовалась не столько знанием, сколько интуицией. Увидеть тебя в то время я не смогла. Сейчас намного легче. Мне с тобой интересно: ты мне доверяешь. – Девушка потупилась. – Наверное, я должна была раньше сказать, но мне интересно очень было. Если человека за руку держать, ну или за другую часть тела, образы четче приходят. Извини, пжалста.
Кицуне сидела тихо-тихо, искоса поглядывая в ожидании, как подействовало ее признание. Меня новость поразила: ведь раньше я считал себя абсолютно защищенным от магического наблюдения. Точнее говоря, не абсолютно – нельзя быть сильным везде. Обязательно найдется талант, способный обойти окружающую мое тело защиту из пустоты, но обнаружить умеющего такое буквально под боком?! Поневоле начинаешь сомневаться в своих возможностях. Тот же факт, что Чистый Родник таилась и скрывала свои способности, не рассердил и не обидел меня. Зла она не хотела, а то, что стержнем личности у всех лисиц является любопытство, было ясно с самого начала.
– Кто еще может меня прочесть? Ауру, мысли?
– Ауру и мысли не получится, – твердо ответила кицуне. – Будь уверен. Видящие могут почувствовать ложь, больше – никто. Может быть, драконы почувствуют вкус силы, определят уровень и сущность способностей, но – только они.
Вот эта новость хорошая. Видящих мало, драконов – еще меньше. Ящеры – редкие гости в нашем мире, да и то почти все кучкуются в Северной Америке и Тибете. Но кое-что следует уточнить.
– Видящей легко меня прочесть?
– Вообще-то мы не читаем, а познаем, этот термин правильнее, – заметила хитрунья. – С тобой очень трудно. Я по таланту вхожу в пятерку сильнейших, и то сколько возилась. А ведь вампир с тебя оболочку почти снял, потом ты раненый лежал. И не смейся: рядом с тобой сидит плод тысячелетних усилий лучших генетиков клана!
– Хорошо, плод. Закрыться от твоего всепроникающего ока можно?
– Я покажу несколько техник. Правда, они для магов, но попробовать стоит.
День богат на сюрпризы. Сначала познакомился с цвергой, теперь – рассказ Чистого Родника. Кстати сказать, по поводу цверги.
– Когда мы сели на диван в магазине, глиняная фигурка рядом на полке пыталась как-то на тебя воздействовать. Что это могло быть?
– Артефакт-говорун. Вреда никакого: слегка подталкивает человека на разговор. Его заметить почти невозможно, воздействие слабенькое, охотники даже за магию не считают. Между прочим, напрасно – слабым ядом тоже можно отравить.
– Меня нельзя.
– Ха! Скажи это Ступающей Мягко!