Глава II
В которой я помогаю Палычу, а Сашка остается дураком
Вот так: сидел человек в теплой комнате, а потом «бац» – за секунду перебрался в лес. Трудно поверить? Да не то слово! Я и не верил, стоял себе и чвакал по грязи тапочкой, соображая, где этот дурак Сашка, где компьютер, стол, стул, где наш дом и где, в конце концов, я? Мать с ума сойдет, когда ближе к ночи, на попутках я все-таки доберусь домой. Грязный, обгоревший (солнце пекло от души) и в тапочках. «Это ты, – спросит, – у Саши был? Что же вы делали, сынок, что у тебя вся рожа в землянике, а по ногам жуки ползают? Наверное, уроки». Землянику попробовать я, правда, рискнул: нормально все, ягоды как ягоды.
А грязь под ногами все чвакала. Уже сама: я стоял не шевелясь, а она чвакала. Я не хотел, а она чвакала. Лодыжкам стало холодно. Я глянул под ноги и наконец увидел: засасывает!
Ноги были по щиколотку в грязи… Нет, уже по колено, почти по пояс… Самое-то обидное: вокруг поляна, травка-цветочки-лягушки. А я стою в единственной луже, маленькой, будто специально для меня подбирали по размеру. И грязь меня засасывает.
Я уперся руками в землю: ни куста, ни веточки рядом, чтобы ухватиться. Грязь тянула вниз, как живая, руки соскальзывали, я упирался снова, но грязь успевала отвоевать несколько сантиметров, и я погружался глубже. Как будто кто-то сидел на дне грязной лужи и с силой тянул меня к себе.
Рука соскользнула и провалилась. За ней вторая. Я увидел поблескивающую на солнышке грязь так близко, будто мне ее по морде размазали. Не сразу сообразил, что так оно и есть. Кричать я уже не мог – рот утонул, да и без толку – кто меня здесь услышит?! В глаз попала очередная грязюка, макушку обдало прохладой, и я шлепнулся на мягкое место.
Дышать можно – это я заметил сразу, еще перед тем, как открыть глаза. А когда открыл, подумал, что лучше не дышать. И вообще сидеть тихо, а то заметят еще!
Подземный коридор был похож на шахту: низкий, узкий, только шахтеров нет. Метрах в двадцати от меня горел костер, а у костра… Нет уж, лучше не дышать! Лучше сидеть, как мышь, затаив дыхание, и смотреть на шабаш нечисти под землей.
На высоком пеньке, ближе всех к огню сидел тролль. Или леший, кто его знает: морда как у свиньи, рога, огромные коровьи глаза, сам мохнатый и с копытцами. Вокруг него уютно расположилась нечисть самая разномастная: пара чертенят, кикимора, штук пять ведьм с метлами, кучка то ли бесов, то ли просто монстров без определенного статуса, одинокий скелет и… Сашка! Сидел себе, веточки в костер подкидывал, болтал с троллем… Вот нашел себе компанию. Дурак!
Увиденное стоило и вдоха, и крика, и вскока на ноги. В два прыжка я оказался у костра:
– Санек, ты что здесь делаешь?! – Но ответить Сашка не успел.
Как только я подбежал к костру, все монстры, ведьмы и главный их пахан стали людьми. У костра сидел мужик в телогрейке и ушанке, какие носят в деревнях. Его окружали пацаны и девчонки – мои ровесники, а Сашки не было.
Мужик в ушанке подмигнул мне и представил компании:
– Игорь (откуда он знает?!), наш новенький, прошу любить и жаловать. – Он кивнул мне на бревнышко у костра. – Добро пожаловать в корпорацию колдунов.
Наверное, это глупо, но я спросил:
– А Сашка где? Здрасте.
– Воспитаньице! – захихикала девчонка напротив. – Его представляют, а он…
– Спокойно, – вступился мужик, – человек слегка растерялся в новом коллективе. Наша задача дать ему освоиться как можно скорее. Твои предложения, Елена?
Девчонка напротив пожала плечами, и все остальные захихикали уже над ней.
– Предложений нет, – подытожил мужик и повернулся ко мне: – Твой друг уже закончил рабочий день и пошел домой, наслаждаться заработанной силой.
Я не поверил:
– Домой? Я только что видел его здесь! Какую работу?
На этот раз захихикали все, так что мужику пришлось цыкнуть:
– Тихо! Человек новенький, непонятно, что ли? – Он повернулся ко мне: – Саша дома. Можешь позвонить ему, если хочешь. А потом обсудим с тобой рабочие дела. – Он протянул мне мобильник, старую «Мотороллу» с кирпич величиной.
Конечно, я не верил, что Сашка дома. Но позвонил. В конце концов, я тут оказался за считаные минуты, почему бы Сашке не отправиться тем же путем обратно? Я позвонил. Трубку взяла Сашкина мать, сказала, что Санек только пришел, позвала…
– Сань! – Я вцепился в «Мотороллу» двумя руками. – Сань, ты где?
Народ у костра уже не хихикал, ржал взахлеб, а мне было по барабану, главное – я слышу Сашку. Сашка был невозмутим и рассудителен как никогда:
– Ты звонишь мне домой и спрашиваешь, где я? Умно…
– Кончай прикалываться, ты… – До меня наконец дошло, что вопрос и впрямь дурацкий. – Ты где был? – нашелся я. – Что делал?
– Работал, – лаконично ответил Сашка. – Теперь опять могу вызывать дожди и заказывать колу. И тебе советую, Палыч хороший мужик. Ты ведь уже в корпорации?
– Какой, к черту, корпорации? Ты где?!. Я где?..
Народ у костра заржал еще громче, а Сашка повесил трубку.
Палыч поднял руку, и все замолчали.
– Ты убедился, что я тебя не обманываю? – Он так посмотрел, что у меня мороз пробежал по спине и ушел в землю. Я сказал:
– Нет, и хочу домой. Я сюда вообще-то за Сашкой шел. Если он дома, то и мне пора.
Никто не заржал в этот раз, все только странно на меня посмотрели, как будто я ляпнул не глупость, а что-то нехорошее.
– А как же твое желание? – спросил Палыч. – Его надо отработать. Оно уже исполнено, Игорь, тебе поверили, а ты…
Я стоял и соображал, какое именно желание, пока не дошло, – сам сказал: «Хочу, чтобы Сашка перестал быть таким придурком». Ну я ж пошутил! Они что, издеваются? Что вообще происходит? Где я? Почему я только что видел чертей и ведьм, а теперь вижу людей?
– Это нетрудно, – затараторил Палыч, – не понравится – уйдешь, а понравится – у тебя будет сила. Много сил, настоящих. Будешь вызывать дождь и колу. Оценки в школе исправлять, еще что ты там хочешь… Отработай долг, не понравится – уйдешь.
Он говорил, а сам подошел ко мне, взял за руку и повел дальше по коридору. Ребята остались у костра, я уже не видел их, я смотрел вперед. Там сияло огромное солнце и шевелились деревья. Как в лесу, только красивее. Что-то в них было такое, что сразу видно: ненастоящие, не такие, как в Подмосковье, неживые, что ли?
Мы вышли на тропинку, и я увидел, в чем секрет: каждый листочек был аккуратной формы, точная копия всех остальных, ни больше, ни меньше. Все щербинки на стволах были симметричны, как все ветки и даже торчащие из-под земли корешки. Неживой лес, как будто нарисованный по шаблону.
– Что нужно делать? – спросил я, надеясь поскорее отделаться, уйти домой и забыть весь этот бред с компьютером, чертями и нарисованным лесом. Палыч приложил палец к губам: «тихо», остановился и помолчал, прислушиваясь.
– Ты должен помочь моему хорошему другу. У него шип застрял в ноге. Бедняга мучается уже неделю, а я не могу ему помочь. Старенький я, силы уже не те. Вот если бы ты…
Я спросил:
– Это все? – Слишком легко для настоящей работы, подумаешь, шип в ноге.
– Тебе хватит! – пообещал Палыч. – Только постарайся не попадаться ему под ноги.
Я не понял, хотел переспросить, но Палыч уже толкнул меня в кусты. Я шлепнулся на четвереньки, успел подумать, что он мог быть и повежливее, и…
Нет, сперва я решил, что это гром – так ударило по ушам. Потом ударило по голове, под дых, я отлетел и стукнулся лбом о дерево. Дерево отскочило, дало мне пинка, и я наконец-то посмотрел вверх.
Больше всего это было похоже на гигантского паука, только голова была свинячья и сам – весь в щетине, как у свиньи. Свинячья голова ревела и нацеливалась проткнуть меня паучьей лапой. В одной из лап действительно торчал шип.
«Это он от боли такой злой», – подумал я, уворачиваясь. В два прыжка оказался у твари под брюхом – здесь она меня заметит не сразу. Шип, шип. Шип вон в той задней ноге, значит, надо подбежать… «Бум!» Я снова получил под дых. Свинячья щетинка, острая, как игла, воткнулась в руку. Надеюсь, тварь хотя бы не ядовитая. А все из-за того, что Сашка дурак! Тварь взревела так, что уши заложило. Во ненормальная, а? Ей помочь хотят… «Бум!» На этот раз лапа мазнула меня по спине и, похоже, здорово поцарапала. Нет, так не пойдет! Может, она это… По-русски понимает, а?
– Хороший паук, хороший. – Я предостерегающе выставил ладонь и начал потихоньку вставать на ноги. Свинячья голова угрожающе хрюкнула.
– И свинья – тоже ничего, – продолжал я заговаривать зубы. Сейчас встану, подойду, вытащу проклятый шип и никогда-никогда больше… «Бум!» Бедная моя голова!
Я шлепнулся навзничь и несколько секунд пытался сфокусироваться на голубом пятне неба. Голова кружилась так, будто я катался на американских горках. Да, и еще продолжал бормотать: «Хороший паук, хороший…» Перед лицом возникло свиное рыло и обнажило желтые клыки. Две паучьи лапы взяли меня поперек туловища, осторожно, как двумя пальцами, приподняли над землей…
Ну уж нет! Сашка, конечно, дурак, но это не повод погибать в пасти у свиньи-мутанта. Я врезал с двух рук по лапам, вывернулся, больно шмякнулся о землю, пробежал к задней ноге, ухватил шип… «Бум!» Ну это уже начало приедаться. Голова опять закружилась, но шип я не выпустил. Уперся ногами в лапу, дернул изо всех сил (бум!) и свалился плашмя на землю с шипом в руках.
Если Сашка сегодня «работал» на Палыча хоть вполовину так же, как я, он определенно достоин уважения. Хотя все равно дурак.