Глава 1
Возвращение в Уилер-сити
Как только разнесся слух, что возвращается Герцог, в Уилер-Сити со всех сторон начал стекаться народ. Из Северной Монтаны прибыл Чарли Барр. Почти одновременно с ним приехал из Нью-Мексико старина Минтер. Билл Громобой, герой Биг-Бенда, сошел с поезда как раз вовремя, чтобы пожать руку Гарри Мэтьюзу из Споканы. Эти четверо были самыми знаменитыми из всех, прибывших в городок. Остальные явились один за другим, без объявления и предупреждений. Но всех этих мрачных парней с пистолетами наготове объединяла одна священная цель – избавить землю от жуткой напасти, какой слыл Герцог.
В Уилер-Сити начались бессонные ночи. Нет, конечно, никто не объявлял о своих намерениях в полночный час с крыши дома. До этого дело не дошло, потому что в большинстве своем местные жители были людьми спокойными, рассудительными и уравновешенными, и они считали, что для такой серьезной миссии лишний шум будет только помехой. Более того, люди нуждались в спокойствии, чтобы подготовить нервы и мозги к внезапному испытанию. Но напряжение было столь большим, что оно-то и не давало спать.
В результате на городок опустилась страшная тишина. Даже днем все старались не шуметь, не топать ногами при ходьбе по улицам. Когда Сэм Куртин, огромный мясник, пришел поболтать к старому Джейку Диланду, владельцу гостиницы, то говорил с ним шепотом, постоянно оглядываясь через плечо.
Что же думал по этому поводу шериф? Том Онион был мудрым стариком. Его хитрость почиталась далеко за пределами Уилер-Сити.
Конечно же боязливые горожане обратились к нему за советом, спрашивая, что он собирается предпринять. Шериф в свою очередь поинтересовался у горожан, что, по их мнению, он должен делать. А когда кто-то из них предположил, что если просто сидеть сложа руки, то по возвращении Герцога в городе непременно произойдет убийство, Том Онион с этим легко согласился и порекомендовал слово «убийство» употреблять во множественном числе. Мол, без жертв не обойтись.
Его нельзя было упрекнуть в отсутствии логики, но такое отношение к грядущей беде могло показаться более чем странным. Шерифы, в принципе, существуют именно для того, чтобы предотвращать преступления, а Том Онион, судя по всему, уклонялся от своих прямых обязанностей. Однако этому беспокойству противостояли десять лет его бесстрашной и прилежной службы на благо общества. Что бы он там ни говорил, действовать он будет смело и энергично!
Пояснив свою позицию окружающим, шериф заявил просто и кратко: Герцог – убийца. Мы все так считаем. Чем дольше он проживет, тем больше убьет людей. У него к этому нездоровая страсть. Поэтому рано или поздно от него необходимо избавиться ради общей безопасности. Я лично был бы рад встретиться один на один с этим прославленным драчуном, но не могу не выразить своей признательности по поводу поддержки в этом деле. Здесь собрались самые выдающиеся стрелки боевого Запада. О чем еще можно мечтать? Все собравшиеся понимают, что когда-нибудь Герцог все равно будет вычеркнут из списка живущих, так сказать, стерт с лица земли. В связи с этим присутствующие жаждут выполнить свой долг. Если один из них встретит бандита, произойдет взрыв. Да, конечно, он только что вышел из тюрьмы и сейчас чист перед законом, но мы-то все знаем, что это утверждение весьма и весьма спорное.
Так рассуждал хитрый шериф. И с ним согласился не один житель Уилер-Сити. Все были единодушны: коли преступник возвращается, его надо встретить у ворот родного городка с хорошо смазанными пистолетами и действовать решительно.
Ну а что же сам Герцог?
Он выпрыгнул из товарного вагона, когда поезд замедлил ход на крутом склоне холма в трех милях от Уилер-Сити. Отсюда предстояло идти пешком. Только вот почему ему, от души ненавидящему любое физическое усилие, а ходьбу тем более, вдруг взбрело в голову войти в городок на своих двоих?
Дело в том, что у него возникло нехорошее предчувствие, и он решил явиться в Уилер-Сити без фанфар и с черного хода. Герцог не направился к центру, несмотря на то, что всем сердцем желал увидеть эти места после трехлетнего отсутствия. Его путь пролегал по задворкам. И при этом он слышал все, что говорилось у окон и открытых дверей. То там, то здесь его уши улавливали обрывки разговоров и куски фраз, из которых непревзойденный челнок подозрений постепенно выткал прочное полотно. Через полчаса Герцог уже знал, что Уилер-Сити набит вооруженными людьми, готовыми пристрелить его при первой же встрече.
Собрав необходимую информацию, виновник всеобщего возбуждения затаился в темном углу у высокого забора, укрывшего его тенью с трех сторон. Здесь он скрутил цигарку и закурил. Да, врагам стоило бы сейчас оказаться рядом, чтобы внимательно посмотреть на его лицо. Герцог улыбался! Это бросилось бы им в глаза прежде всего.
Он всегда славился своей улыбкой. И тюрьма не изменила ее. Она стерла загар, подпортила чистый, здоровый цвет кожи. Его лицо побелело как мел, и прямые черные брови стали заметнее. Они сходились на переносице, напоминая щедрый мазок сажей через лоб. А под этими бровями то вспыхивали, то снова гасли глаза, напоминая прикручиваемый время от времени фонарь.
Любой из молодых жителей Уилер-Сити непременно заметил бы, что Герцог не утратил своей красоты, в то время как любой из стариков сказал бы, что три года исправительных работ не придали ему затравленный вид. Его дух остался несломленным, чего, впрочем, и следовало ожидать. Ведь срок ему скостили. И не просто так, а благодаря хорошему поведению.
Хорошее поведение Герцога! Вряд ли где-то знали этого бандита так же хорошо, как в Уилер-Сити. И скорее всего, никто даже не догадывался, что городок приходил в ужас именно от его улыбки, а вовсе не от нахмуренных бровей.
Герцог докурил сигарету. Затем бросил окурок, тщательно раздавил его пяткой, поднялся и потянулся, расправив каждый мускул своего немаленького и нехрупкого тела. Так встает кот, дремавший весь вечер у очага, – потягивается, убеждаясь в своей силе, и неслышными шагами ускользает в ночь на охоту. И так же, как кот, показывающий когти из мягких шелковых подушечек, Герцог выхватил из кобуры свой шестизарядный, взвесил его в длинных пальцах и снова спрятал.
После этого направился прямо к дому шерифа. Он шел туда, потому что никто в городе не ожидал встретить его именно там, а значит, это место было самым безопасным. Кроме того, Герцог больше всего на свете любил неожиданности.
Быстрый осмотр через окна убедил Герцога, что шерифа дома нет. Его жена и две дочери готовили на кухне ужин. Поэтому Герцог направился к веранде и открыл окно кабинета. Забравшись внутрь, уселся в удобное кресло в углу у стеллажа с папками, положил руки на колени, прислонил голову к стене и закрыл глаза. Жизненный опыт научил его – если ты закрыл глаза в кромешной тьме, то остальные органы чувств будут работать гораздо лучше. Кроме того, ему хотелось подумать.
Перед его мысленным взором быстро промчалась вся жизнь. Начиная со времени, когда он был безымянным беспризорным восьмилетним найденышем и зарабатывал на жизнь любыми подсобными работами. Так и существовал до тех пор, пока в раннем отрочестве не открыл для себя две вещи: первое – работа смертельно отвратительная штука; и второе – Бог наградил его кое-какими способностями гораздо щедрее, нежели остальных. Увы, подобное открытие всегда опасно, а в детстве – втройне. Поэтому в свои зеленые четырнадцать Герцог заработал уже и кличку и репутацию. Прозвище получил благодаря беззаботному презрению к самым страшным головорезам на выгоне для скота, где любили собираться грозные и свободолюбивые парни. Ну а репутация была следствием непревзойденного умения владеть пистолетом.
Нельзя сказать, что юный Герцог выставлял напоказ свое дарование, хвастал им или же оттачивал постоянными упражнениями. Однако, когда он выхватывал пистолет, казалось, что дуло и цель соединяет туго натянутая струна. Одни рождаются быстроногими, другие – с обостренным вкусом к кислому или сладкому, а вот Герцог родился с метким глазом и железными нервами. Не стоит пыжиться от тщеславия, если тебе достались подобные врожденные дарования, как если бы ты случайно нашел золотую жилу. Но если уж напал на золото, то надо его добыть и потратить, поэтому Герцог отнюдь не гнушался применять свои способности на практике.
Последовали три года опасных приключений и дикой жизни. Он скитался от Аляски до Мехико-Сити, но куда бы ни попадал, его пребывание там продолжалось не более, чем требовалось, чтобы заработать славу человека, которого стоит избегать. И вновь он отправлялся на свежие пастбища, пытаясь найти новых, еще ничего о нем не знающих врагов и противников. Нет, он не страдал маниакальным пристрастием к стрельбе. Если дело доходило до кулаков, то и тут не пасовал, поскольку в шестнадцать уже обладал силой взрослого мужчины и природным проворством дикой кошки. Свою семнадцатую зиму этот бродяга встретил в поселке лесорубов в Канаде и прошел неплохую школу потасовок. А следующую весну и лето посвятил таинственной профессии, азы которой уже освоил, – владению ножом.
Где бы Герцог ни появлялся и что бы ни творил, все ему сходило с рук. Потому что он был «всего лишь мальчишкой». И если мальчишка желал подраться со взрослым мужчиной, то мужчина сам виноват, что заработал при этом кое-какие проблемы со здоровьем. Никакой суд не мог обвинить юного задиру.
В восемнадцать, однако, произошла внезапная перемена. Два года, как наш герой достиг полного роста – шести футов и одного дюйма, затем стал шириться в плечах и набирать полную силу. В семнадцать выглядел на девятнадцать, а то и на двадцать. В восемнадцать же, менее года спустя, ему стали давать все двадцать четыре.
А на Западе в двадцать четыре ты уже превращаешься в мужчину. Герцог обнаружил это в Нью-Мексико, когда поспорил с тремя дюжими мексиканцами и разрешил спор с помощью пистолета. Не важно, что потом он предлагал оплатить похороны одного и больничные счета двух остальных. Его посадили за решетку. Неделю он провел на хлебе и воде, затем шериф, довольно мягкий человек, пришел к нему и сказал, что считает возможным оценить его действия как самозащиту, но присяжные, скорее всего, решат его повесить, а поэтому лучший выход – убираться подобру-поздорову. Юному дарованию пришлось сделать подкоп и сбежать.
Следующий урок ему преподали в штате Вашингтон. Однажды вечером, немного поупражнявшись, он вдруг заметил, что за ним гонится по пятам все взрослое мужское население городка. Герцогу удалось загладить вину, поймав вора и убийцу Николо Баччиджалупи, более известного под жуткой кличкой Черный Ник. Он нашел Черного Ника, вызвал его на поединок, метким выстрелом выбил из руки противника пистолет и привел раненого пленника в город. За этот подвиг ему простили увечья, нанесенные два дня назад, и отпустили на все четыре стороны.
После первых двух осечек Герцог наконец начал понимать, что мир стал смотреть на него другими глазами. Увы, иногда увидеть опасность проще, нежели ее избежать. А для этого парня опасность была хлебом насущным. Он не мог жить без приключений. Больше трех лет только и делал, что задирался.
Всех деяний Герцога в возрасте восемнадцати лет хватило бы на несколько книг. Но в конце концов во время короткой экскурсии в Уилер-Сити он увидел милое личико Линды Мюррей. С этого момента наш герой решил, что Уилер-Сити станет его домом в полном смысле этого слова. Он здесь осядет. И не будет больше зарабатывать деньги за карточным столом, будет честно работать, получать честно заработанные деньги, копить их и в конце концов построит для Линды домик. И все шло гладко. Нагл восемнадцатилетний герой просто свел с ума девушку – аромат странных подвигов и чужих краев сделал свое дело. Не важно, что она была на год или два старше его. Все шло хорошо.
Но затем настала очередная суббота и очередная поездка с ранчо старика Картера, где Герцог работал, в город, встреча со Спрингером, обмен жестами и резкими словами, перестрелка…
Мысли Герцога растворились в воздухе. Парадная дверь дома шерифа распахнулась, в прихожей раздались шаги.