Особенности национальной рыбалки
В последнее время, приходя к знакомым с детства местам, не узнаю их. Озера среди гудящих вековечно сосновых боров, не богатые видовым разнообразием рыб, но где всегда водился крупный хищник, стали до тоскливости пустыми. Там, где появились дороги и подъезды к воде, видимо, появились и недоноски с электроудочками, на берегах образовались свалки-гадюшники. Словно враги идут, едут на лоснящихся автомобилях по земле, где родились. Бьют током рыбу, гадят здесь же, где и ночуют, жгут леса, отравляют воду. Российский менталитет – синоним загадочной русской души – свелся сейчас лишь к нескольким вещам: к сильному хватательному рефлексу, игнорированию живой Природы и умению жрать водку. Словно иллюстрация к этому – эпизод из хорошей и редкой в нынешнем кинопрокате комедии «Особенности национальной охоты», где наивный финн – «лох», говоря нынешним языком, – собирал поутру мусор и сжигал его в бочке. А остальные в это время тянули с бодуна свой знаменитый сингл про черного ворона… Они, конечно, симпатичны и близки эти персонажи во главе с генералом. Но, глядя на недотепу финна, понимаешь: почему питерцы и жители Ленинградской области иногда предпочитают, скинувшись, съездить на рыбалку в Финляндию… Москвичи же прописались в низовьях Волги, на Ахтубе. Нынешняя культура формата, попсы, шансона-блатяка, гламура, бандитских и сладколипучих сериалов не подразумевает пропаганду чистой экологии, поскольку это плохо продаваемо. Власть же имущим не до того, что «несут» сейчас свободные, наконец, СМИ… Мол, рынок расставит все по своим местам. Кажется, это уже было в связи с экономикой?..
Итак, многие лесные озера стали почти безжизненны. Частые рыбалки на Волге обременительны для кармана и, в конце концов, иногда утомляют бескрайностью просторов, ветрами, накатом волн, многолюдностью, а временами уже и скудностью уловов, что не так давно было совершенно невозможно… И тянет меня в места, где можно остаться наедине с собой и одиноким тетеревятником, парящим в теплых восходящих струях. Туда, где нет следов от протекторов автомобилей, где нет пустых бутылок, использованных презервативов, тряпок, бумаг и прочей дряни, которую так любит оставлять после себя современный российский человек, гордящийся своим менталитетом… И пусть уловы в этих местах не богаты, но каждая пойманная сорожка и щучка-«карандаш» ценнее здесь, в тихой закатной алости, чем многие килограммы рыбы в заорганизованности платных прудов и суете продвинутых рыбалок с эхолотами, навигаторами и барбекю… И я прихожу к маленькой луговой речке, к берегам которой не подъехать на машине, пешему и то не комфортно продираться сквозь кусты и густые травы, но для нас это только плюс…
Живца мы привезли с собой, поскольку не были уверены, что быстро наловим на реке. Маленькие серебристые карасики были пойманы в таком же небольшом прудике-луже. Они выдержали велосипедный путь, болтаясь в кане на спине, но некоторые все же были вялыми. Пришлось сразу их отбраковать.
Узкая речка в этом месте переходила в довольно широкий плес с глубиной до трех-пяти метров, что для малой речки уже вполне достойно, и значит, есть вероятность того, что в яме есть хищник. Жерлицы я выставил по кромке зарослей кувшинки, но так, чтобы живец не мог зацепиться за растительность. Карасики бойко загуляли, зарыскали на нихромовых поводках. Часть жерлиц у меня оснащена самодельными «финскими» крючками, представляющими собой острые усики без бородок-засечек. Они выгнуты из пружинной проволоки, а точнее из фортепианной струны средних регистров, благо профессия обязывает иметь в запасе различные запчасти. Басовые струны с медной навивкой я использую для изготовления щучьих куканов. На некоторых жерлицах поводки оснащены одинарными крючками в сочетании с маленькими двойничками. В этом случае живец цепляется за губу и под спинной плавник одновременно. Достоинство такой «снасточки» в том, что живец сохраняет подвижность дольше, чем с «финским» крючком, поскольку поводок последнего продевается сквозь жабры живца, что, конечно, доставляет ему беспокойство и укорачивает жизнь.
Жерлицы установлены, и мы с сыном Иваном беремся за спиннинги. Товарищ по рыбацким походам Павел сидит на бережке с удочками и время от времени таскает серебристую сорогу. Но вот он, согнувшись, поддернул кверху удочку, и на леске заходило что-то уже покрупнее сорожек.
– Эх, хвост-чешуя, Саня я щуку поймал! – кричит Пашка.
Щуку не щуку, но щуренка он точно вытянул.
– На что взял? – интересуюсь.
– Так на манку.
– Да не может этого быть. У тебя сорожка, наверное, зацепилась, а на нее этот шнурок…
– Ничего не клевало. Как закинул с манкой, так сразу и ударило!
– А-а, что с тебя, чайника, взять…
– Чайник, чайник, сам такой…
Не знаю, как это объяснить, но чуть позже и я вытянул щуренка на манку. Причем действительно не было никаких поклевок мелкой рыбешки, а после того, как я насадил катыш свежей манки, сразу и взял такой же щуренок-карандаш… Остается только признать, что и у рыбы, вероятно, подводный кризис, и хищная щука вдруг стала вегетарианкой… Второй вариант попроще: скорее всего, тут присутствовал эффект погружения чего-то белого, подобно маленькому твистеру. Он, катыш манки, неровно вихляясь за грузилом, и стал обманкой…
Но на спиннинговые обманки у нас ничего не брало. Вода в реке, на удивление, – невероятно прозрачная, хотя еще не поздняя осень. Белые заслуженные колебалки горели в ней ярким огнем. Но и цветные не работали. Попробовали ловить ступенчатой проводкой на джиг, но твистеры зацеплялись и приносили со дна какие-то елки… Незацепляек у нас не было в этот раз, поскольку приходилось брать всего по минимуму. Каждый грамм на горбу везти…
Тут с низу поднялся на резиновой «одноместке» местный рыболов с хитринкой-занозой в быстрых глазах.
– Ну, как дела?
– А пока никак.
– Током не бьете?
– Сами бы топили эту мразь! На живца ловим, удочкой и на блесну.
– Ловите-ловите, да хоть сетки ставьте, испокон веков тут ловили, рыба не переводилась, а как появились эти, местами, словно все вымерло. Мы у деревни пацанов к реке посылаем, чтобы глядели. Как подъедут поганцы с аккумуляторами, пацаны шмыг домой, а там уж мужики разбираются с этими гавнюками…
Мужичок взял спиннинг и принялся блеснить, но как-то странно: обманку он не проводил, а подбрасывал в оконца среди кувшинок и блеснил почти отвесно. И, как ни странно, это принесло ему небольшую щучку. Хотели и мы применить этот необычный местный опыт, но не успели. Рогулька одной из жерлиц завертелась и вскоре была уже свободна от лески. Я переключил «цифровик» в режим видео, чтобы заснять кино, где главными действующими лицами должны были стать щука и Ванька, и мы подплыли к жерлице. Кино не удалось: щука завела за корягу и сошла. Причем, хватки последовали и на других жерлицах, но местная рыба была изощренно хитра: щуки хватали почему-то карасиков на жерлицах, где стояли «снасточки» с одинарным крючком и двойничком. Заведя за корягу, они выдирали эту мелкую снасть из своих, по всей видимости, широких пастей. То, что брала не мелочь, можно было видеть по тому, как со свистом раскручивались рогульки и гнулись шесты-тычки жерлиц. И лишь когда хватка последовала на снасть с самодельным «финским» крючком, щука попалась, хотя оказалась не крупна, как ожидалось.
Позднее я заменил все крючки на самоделки, а живца ставил все же местного, ту же сорожку, хотя она и жила меньше, чем караси. В общем-то, это известная аксиома, что хищник предпочитает местного живца, который обитает в данном водоеме. Причем на сорожку попадались уже более крупные экземпляры. И сходов не было с «финских» крючков, так как он со скошенными назад усиками хорошо проглатывался, но обратно мог выйти только с внутренностями хищника… Да не убоится читатель сих физиологических подробностей. Рыбалка, как и охота, дело все же жестокое, но если она происходит с целью добычи рыбы для еды, в соответствии с инстинктом древнего охотника и библейской индульгенцией (мол, «все движущееся, что живет, будет вам в пищу»), на мой взгляд, более гуманна, чем причинение страданий рыбе ради развлечения.
В этот раз мы все же, видимо, наткнулись на следы поганого промысла «электроудочников». В камышах гнил труп довольно крупной щуки, принесенный течением сверху, где есть автомобильные подъезды к воде. А сколько пропало мелочи-мальков, планктона, растительности? Сколько недобитой рыбы не отнерестится по весне? Вопросы без ответа…