Глава 5
Густые сумерки уже просочились в мрачное поместье Кариев, погружая комнату с красными обоями во мрак. Белеющая в призрачной темноте фигура пошевелились, свешивая с кровати ноги.
– Проснулась, наконец? – спросил Влад, стоявший у распахнутого окна.
– Если ты чего-то еще хотел, мог бы и разбудить, – пропел тонкий мелодичный голосок.
– Дура ты Ула, – проговорил Вед, задумчиво глядя в окно.
Голая девица с излишне нарумяненным щеками обиженно уставилась на него.
– В тебе столько жизненной энергии, а ты так вульгарно ее растрачиваешь, – пояснил Влад, словно мог видеть лицо девушки. – Глупости это.
– Эти глупости сделали меня богатой и желанной для многих, очень многих. Даже ты вот не смог мне отказать.
– От тебя разве отвяжешься? – усмехнулся он.
Девица встала, и, подойдя к нему, обвила свои умелые руки вокруг его бедер, но Влад брезгливо отбросил их.
– Достаточно, Ула, – огрызнулся он, – я не в настроении.
– Какой-то ты уж больно мрачный Влад.
– Это мое перманентное состояние.
– Не-е-ет, мой сладенький, я тебя за десять лет не часто таким видела.
– Ты мен любым видишь не часто, слава твоей занятости.
Ула кокетливо поиграла с занавеской, прислоняясь к подоконнику.
– Расскажи мне о своей красотке, – попросила она. – Весь город только и говорит о том, что мраморный Влад ни с того ни с сего, решил выгораживать новую Хранительницу, которую народ за что-то невзлюбил, – она лукаво улыбнулась, ее взгляд говорил, что от нее бесполезно прятаться. – Я уж думала, что мой единственный друг так и будет до скончания времен утолять голод с помощью этой трески!
– Трески? – Влад непроизвольно улыбнулся.
– Как еще назвать пресное тело этой добродетельной ведьмы.
Влад устало вздохнул.
– Ула, ты получила, что хотела?
Девушка закивала, растягивая сладострастный рот в широкой и довольной улыбке.
– А теперь будь другом, отстань.
– А твоя зазноба, видимо, моим мастерством похвастаться не может, – провоцировала девица, желающая, во что бы то ни стало выпытать интересующие ее подробности.
Влад покачал головой, понимая, что поддается на провокацию, но от Улы так просто отделаться было невозможно, и он это прекрасно знал. Она была его единственным другом среди людей. Еще в ученические годы, когда Ула была простой крестьянской девкой, он заметил в ней азарт к жизни. Она хотела попробовать все, испытать себя на прочность, ее подстегивали амбиции, и он немного помог непоседливой девчушке встать на ноги. Просто дал ей немного денег, когда она осиротела. Девчонка купила себе приличное платье, повозку и чахлого конька, а затем уехала. Вернулась она через три года, в собственной коляске с запряженной в нее породистой тройкой.
Влад ничего не имел против ее профессии, каждый живет согласно своим талантам. Вот только у Улы их было гораздо больше, чем у простой крестьянской девчонки и Влада немного огорчало, что она их так бездарно использует.
– Твоим мастерством вообще мало кто может похвастаться, – ответил он, – Но в том то и разница между вами. Ты знаешь, как привлечь внимание, возбудить интерес, вызвать желание. Ты прикладываешь много усилий, чтобы нравиться, старательно притягиваешь взгляды, очаровываешь, твое внимание никогда не дремлет, высматривая новую жертву. В то время как она, не прилагает вообще никаких усилий для того, чтобы нравиться.
– Ну и зря, – хмыкнула Ула.
– Ее юная чувственность светиться пламенем высшего порядка, – с чувством произнес Влад, уставившись на убывающую луну. – Она не выпячивает этот свет, не стремиться демонстрировать себя всем и каждому. Лишние обожатели ей ни к чему. Она знает, тот, кто достоин коснуться этого пламени, итак разглядит в ней его отсветы, а точнее почувствует.
– Намекаешь, что я окружаю себя мусором?
Влад пожал плечами, подходя к постели и набрасывая халат.
– Ванная в твоем распоряжении, но только после меня.
– Ты уходишь?
– Да.
– Когда вернешься?
– Не знаю, но надеюсь, к этому моменту ты уже найдешь себе новую жертву.
– Какова она Влад? – спросила девушка удаляющегося Веда. – Какова на вкус? Она как… – Ула замолчала, встретив его темнеющий взгляд. – Ты не был с нею, – догадалась она.
– Не твое дело.
Но девушка уже не могла остановиться.
– Она не заводит тебя или может, ты хочешь ее сердце, а не тело? В чем причина Влад? Я точно не поверю, что ты боялся разочаровать ее. Кто угодно только не ты.
– Умила, – протянул Вед предупреждающим тоном и пальцы его заискрились, – если ты не уймешь свое любопытство, я оставлю тебя без ванны, не смотря на наше многолетнее знакомство!
– Ты боишься не ее, а себя, – не унималась приставучая подруга. – Боишься, что если сблизишься с ней, то уже точно не сможешь себя контролировать. Ты не хочешь брать ее тело, пока не завладеешь сердцем, – предположила Ула.
Влад не стал слушать дальше. Не говоря ни слова, он вышел из спальни, оставляя невыносимо любопытную девицу, самой разбираться в своих домыслах.
Как бы он не верил Уле, ни разу не разболтавшей, ни единой его тайны, а все же не мог рассказать, что единственную достойную его внимания девушку, он лишил всего, когда та была еще ребенком. А в довершении к этому, еще и соединил ее с Яном, который теперь путается у него под ногами.
Влад уже начал жалеть, что вздумал вернуть парня обратно, хотя и понимал – его решение, вряд ли могло что-либо изменить, Ихаиль в любом случае вернул бы их обоих.
Размышляя над ироничной судьбой, он начинал представлять ее в образе ехидной старухи, чьи шаловливые руки сплели их троих в тугую косу. И как распутать это плетение, Влад не знал. Все что он мог – это подглядывать за самим собой через замочную скважину собственных фантазий. А несносный Ян тем временем все ближе и ближе подкрадывался к Деи, стремясь выкачать весь сок ее юности.
Вот уже несколько месяцев Влад находился в одурманивающем, мутном тумане собственных вожделений – чувств давно забытых, запрятанных в столь надежные и глубокие закрома его памяти, что казалось, они уже не должны были, его никогда потревожь. Но они выбирались из своего длительного заточения, жадные и голодные, готовые сожрать его без остатка. И чем недоступней становился объект его желаний, тем настойчивей его донимали мысли о заполучении его любой ценой. Дея разбудила демонов его страсти, и теперь в межреберном пространстве его, беспрестанно скребли когтистые их лапы.
Пять ночей он провел в ее лесу, наблюдая издалека, оставаясь не замеченным (почти незамеченным). Лес пропустил Влада, не проявив к нему никакого особого интереса, как в прочем и прежде. Это обстоятельство позволило ему надеяться на то, что Дея каким-то удивительным образом умудрилась скрыть от своих подопечных виновника всех их бед.
Почему она так поступила, Влад не знал, но полагал, что не только особое отношение Госпожи к его скромной персоне подвигло ее на такую скрытность. Было здесь, что-то еще, не могло не быть. Не так проста была его избранница, чтобы руководствоваться только чувствами.
В эту последнюю – шестую ночь Влад рискнул подобраться поближе, ему хотелось рассмотреть свою красавицу, он истосковался по ее румяной красоте.
Она выглядела изможденной и все же, улыбка практически не сходила с ее губ, а этот раздражающий его верзила постоянно крутился подле нее. Было в них что-то новое, неуловимое. Влад не мог не признать, что они стали невыносимо гармоничны в своем замкнутом круге взаимного трепета друг перед другом. Казалось, все происходящее было лишь декорацией вокруг них. Они же плыли тихие как призраки в этом пространстве вожделения и похоти, принадлежащие только друг другу, чистые и не замаранные, суровой реальностью.
Каждый взгляд Деи брошенный на Яна, обжигал сердце Влада, им все больше и больше завладевали черные, смрадные мысли. Но он терпеливо ждал, когда Ян отлипнет от своего цветка и умчится вместе со Страж-птицей, оставив Дею в его распоряжение на целый час. И вот, этот долгожданный миг настал.
Она стояла в окружении Озерных дев, шумно рассказывающих ей о любовных приключениях, когда он подошел своей легкой крадущейся походкой хищника.
– Приветствую вас Госпожа, – обратился он к Деи, вырастая перед ней во весь свой непозволительный рост.
Его появление встревожило всех присутствующих. Дея подала сигнал русалкам, и они тут же разбежались.
– Феноменальная наглость, – выдавила она, вонзая в него мрачный взгляд, граничащий с ненавистью.
– Это единственное, что придает мне сил.
– Что тебе нужно?
– Хотел увидеть тебя, – он запнулся, – вблизи.
– Посмотрел?
– Да, но я мечтал не только об этом.
– Чего еще ты от меня хочешь? – спросила она устало.
– Тебя саму хочу.
– Что именно из того что во мне есть, ты хотел бы получить? – издевательски спросила Дея.
– Все.
– Слишком много, не унесешь.
Владу хотелось пробить ее непроницаемый кокон отчужденности, но Дея даже не смотрела на него. Отвечая на его вопросы, она продолжала наблюдать за танцующими у костра русалками.
– Дея, я мог бы заглушить в себе стремление обладать тобой, мог бы смериться с тем, что не получу желаемого, но перестать желать, я не в силах, – признался он.
Госпожа Синего леса, наконец, посмотрела на него долгим, изучающим взглядом. И была в ней в этот миг неуловимая раздвоенность – она одновременно являлась и любопытным ребенком, и молодой роковой женщиной.
– Что может доставить тебе наслаждение, Дея? – неожиданно для себя спросил Влад.
– Боль, – прошептала она, съедая его глазами. – Твоя боль, Влад.
Он отпрянул, глотая ртом воздух. Ее глаза смеялись, словно говоря, – «ты хотел меня всю? Ну, так получай».
Справившись с минутным потрясением, Влад подошел настолько близко, что ее дыхание колыхнуло его волосы. С силой сжал ее плечи.
– Скучный здесь живет народец, – прошептал он, смотря на нее в упор, – ни святости, ни лютости. Ты сияешь звездой среди этого сброда. Я ждал тебя, как спасение от чувственного застоя, Дея.
– Тебе нравятся страдания?
– Нет, но тем интересней будет наша игра. Какие в ней правила, моя красавица?
– Никаких правил, Влад, все будет спонтанно и взаправду.
– Что ж, надеюсь, мы выживем и не лишимся рассудка.