ЧЕРЕСПОЛОСИЦА ДОБРА И ЗЛА
Яко лучше есть неплодное древо, нежели злые и вредные приносящие плоды, тако блаженнейшие суть родители, чад не родившие, нежели родившие злыя.
(Симеон, 3)
Без Бога и за морем худо, а мудрому человеку весь мир есть отечеством: везде ему и всегда добро. Он добро не собирает по местам, но внутрь себе носит оное. Оно ему солнцем во всех временах и сокровищем во всех сторонах.
(Г. С. Сковорода, 2, 26)
…Где множество городов, там польза и вред государственный, ибо где есть стечение разного состояния людей, тут есть и больше повреждения нравов; и переименованные земледельцы в мещане, отставая от их главного промысла, развращаясь нравами, впадая в обманчивость и оставляя земледелие, более вреда нежели пользы государству приносят.
(М. М. Щербатов, 1, 1, 4)
Правило, общее при правлении: зло всегда стоит рядом с добром, и добро идет бок о бок со злом.
(Д. А. Голицын, 2)
Злодейства малого мне мало,
Большого делать не хочу…
(Г. Р. Державин, 7)
Живи и жить давай другим,
Но только не за счет другого;
Всегда доволен будь своим,
Не трогай ничего чужого, —
Вот правило, стезя прямая
Для счастья каждого и всех!
(Г. Р. Державин, 16)
…Самое благо быть может нам злом;
Счастье и нега разума крылья
Сплошь давят ярмом.
(Г. Р. Державин, 19)
Ничто полезнее, приятнее и наших трудов достойнее быть не может, как то, что теснейшим союзом связано с человеком и предметом своим имеет добродетель, благоденствие и счастие его.
(Н. И. Новиков, 4)
Желание делать добро тем более в нас умножается, чем более знаем и чувствуем силу побудительных к тому причин и изящность добродетели, от чего происходит неизвестное некоторое внутреннее удовольствие, первый плод, первое воздаяние добродетели.
(Н. И. Новиков, 6)
…Всякая малейшая травка свою собственную пользу имеет и ежели не в своем употребляется месте, то не только не пользует, но и вредит.
(Н. И. Новиков, 7)
…Главнейшая наука правления состоит в том, чтоб уметь сделать людей способными жить под добрым правлением. На сие никакие именные указы не годятся. Узаконение быть добрыми не подходит ни под какую главу Устава о благочинии.
(Д. И. Фонвизин, 3)
Знай, что зла никогда не желают тем, кого презирают; а обыкновенно желают зла тем, кто имеет право презирать.
(Д. И. Фонвизин, 5, 4, 2)
Никому и в голову не входит, что в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина – презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может.
(Д. И. Фонвизин, 5, 4, 2)
Не лучше ль жертвою, а не злодеем быть?
(В. Л. Пушкин, 4)
И мы как звери поступаем:
Нередко зло ко злу нарочно прилагаем.
(В. Л. Пушкин, 6)
Злых людей в том состоит уменье,
Чтоб недостатки находить;
А добрый счастлив тем, что может он хвалить.
(В. Л. Пушкин, 13)
…Приличнее называть честным человеком того, который содержит себя в равновесии между добром и злом, нежели того, который явно предается всем порокам…
(И. А. Крылов, 1, 24)
Человек, который не имеет перед собой человека, к нему привязанного, не может долго иметь и желания быть добрым.
(В. А. Жуковский, 8, 26 августа 1805 г.)
Человек, который имеет полную власть счастливить тебя и который не только этого не делает, да еще делает противное, может ли носить звание человека?
(В. А. Жуковский, 9)
Мешать злу – есть у нас одно средство делать добро.
(А. И. Тургенев, 16)
Древние, делая добро, никогда не скрывали имени своего, они искали сделать его громким в народе и потомстве. Но признаемся, что одно только христианское учение заставляет нас подавать так правою, чтоб не ведала того левая!
(Ф. Н. Глинка, 6, 2, 1)
Злые люди, как пчелы: рады умереть, только б ужалить!
(Ф. Н. Глинка, 6, 3, Мысли)
Человек сам по себе мал, но благотворный Нил не может принести столько пользы окрестным нивам и полям, сколько он ближним своим. Зато и пламенные вихри Везувия, Этны и Геклы не столь пагубны для природы, сколь вреден может быть злой человек для общества.
(Ф. Н. Глинка, 6, 3, Мысли)
Учиться и делать добро должно всякому, всегда и везде, где только возможно.
(Ф. Н. Глинка, 6, 3, Мысли)
Если б хотя в десятую долю помнили добро, столько, как помнят зло, то неблагодарности не существовало бы в мире!..
(Ф. Н. Глинка, 6, 3, Мысли)
…Отчет ума сердцу есть то, что мы осмелимся назвать лучшим и нежнейшим цветом совести.
(К. Н. Батюшков, 11)
Как сила плодородия имеет свое основание в теплоте, так сила гражданственности основана на добре.
(К. Н. Батюшков, 14)
Сердца, одаренные глубокою или раздражительною чувствительностию, часто не знают средины; для них все есть зло или добро; видят совершенный порядок в обществе – или отсутствие оного, скорее последнее.
(К. Н. Батюшков, 14)
…Люди обыкновенно более повинуются внушению злых своих качеств и личных выгод, нежели правилам мудрости.
(Ф. В. Булгарин, 1, 14)
Люди по большей части самолюбивы, беспонятны, легкомысленны, невежественны, упрямы; старая истина, которую все-таки не худо повторить. Они редко терпят противоречие, никогда не прощают неуважения; они легко увлекаются пышными словами, охотно повторяют всякую новость; и, к ней привыкнув, уже не могут с нею расстаться.
Когда что-нибудь является общим мнением, то глупость общая вредит ему столь же, сколько единодушие поддерживает.
(А. С. Пушкин, 30)
Все человеколюбцы согласны в той истине, что это жестоко, бесчеловечно убивать подобное себе существо, которое украло и съело чужого вола или лошадь, – разумеется, убивать его поодиночке, ибо в то же самое время, те же красноречивые человеколюбцы, баллотируя бюджет военного управления, единодушно говорят, что убить вдруг тридцать или сорок тысяч таких же существ на поле брани есть дело прекрасное, превосходное, достохвальное.
(О. И. Сенковский, 4)
…Зависть сильно отравит даже довольство нищего… Из красоты и ясной погоды я сделаю вам рай на Черной речке, возьмитесь только не впускать в него зависти.
(О. И. Сенковский, 8)
…Девять десятых хорошего делается на свете по ошибке…
(О. И. Сенковский, 12, 2)
…Нет никакого согласия между евангельским добром и добром падшего человеческого естества. Добро нашего падшего естества перемешано со злом, а потому и само это добро сделалось злом, как делается ядом вкусная и здоровая пища, когда перемешать ее с ядом.
(Игнатий, 1, О хранении себя от добра…)
Когда человек не вкусил еще высшего добра, тогда собственное его добро, оскверненное грехом, имеет пред ним цену. Когда же он причастится добра Божественного, духовного, тогда без цены пред ним его добро собственное, соединенное, перемешанное со злом.
(Игнатий, 1, О истинном и ложном смиренномудрии)
Последствием греховной жизни бывают слепота ума, ожесточение, нечувствие сердца. Ум закоренелого грешника не видит ни добра, ни зла; сердце его теряет способность к духовным ощущениям. Если, оставя греховную жизнь, этот человек обратится к благочестивым подвигам, то сердце его, как бы чужое, не сочувствует его стремлению к Богу.
(Игнатий, 1, Зрение греха своего)
Человечество никогда не желает объявить себя последователем зла, хотя бы оно утопало во зле; оно постоянно стремится выказать себя добродетельным.
(Игнатий, 3)
Святые духи уклонились от общения с человеками, как с недостойными такого общения, духи падшие, увлекшие нас в свое падение, смесились с нами, а чтоб удобнее держать нас в плену, стараются соделать и себя и свои цепи для нас незаметными. Если же они и открывают себя, то открывают для того, чтоб укрепить свое владычество над нами. Всем нам, находящимся в рабстве у греха, надо знать, что общение с святыми ангелами несвойственно нам по причине нашего отчуждения от них падением, что нам свойственно, по той же причине, общение с духами отверженными, к разряду которых мы принадлежим душою… Святые ангелы являются только святым человекам, восстановившим с Богом и с ними общение святою жизнию.
(Игнатий, 5, 1)
Человеки должны поневоле удовлетвориться тою опытностью во зле, которую они стяжавают во время краткой земной жизни; их злые намерения уничтожаются сами собою в тот час, когда они поневоле оставляют поприще земной жизни, будучи востребованы на суд Божий и в вечность. Демонам, напротив того, предоставлено пребывать на земле со времени их окончательного падения до кончины мира; всякий легко может представить себе, какую опытность в творении зла стяжали они в такое продолжительное время, при их способностях и при постоянной злонамеренности, нисколько не растворенной никаким благим стремлением или увлечением.
(Игнатий, 5, 1)
…Диавол весь во власти Божией и только то может делать и делает, что Бог ему попущает для нашей пользы.
(Игнатий, 7, 48)
Божественное добро не должно быть отвергаемо, если некоторые или и многие употребили его во зло.
(Игнатий, 7, 85)
Опасно не то, когда зверь остается зверем, а когда он от образованности становится скотиной и бьется между двумя крайними типами – ручного плута и кроткого дурака. Цивилизация подчистила у нас все дикое, по крайней мере засыпала песочком да землицей, – из них и образовался толстый пласт грязи, в котором пропадает всякое движение и вязнут всякие колеса.
(А. И. Герцен, 5, 1)
Добрейший человек в мире, который не найдет в душе жестокости, чтоб убить комара, с великим удовольствием растерзает доброе имя ближнего на основании морали, по которой он сам не поступает…
(А. И. Герцен, 7, 2, 1)
…Мещанин во дворянстве очень удивился, узнавши, что он сорок лет говорит прозой, – мы хохочем над ним; а многие лет сорок делали злодеяния и умерли лет восьмидесяти, не зная этого, потому что их злодеяния не подходили ни под какой параграф кодекса, – и мы не плачем над ними.
(А. И. Герцен, 7, 2, 1)
Моралистам хочется непременно понуждать человека к добру, заставлять его поступать нравственно, так, как врач заставляет принимать отвратительную горечь; они в том-то и находят достоинство, чтоб человек нехотя исполнял обязанности; им не приходит в голову, что если эти обязанности истинны и нравственны, то каков же тот человек, которому исполнение их противно? Не приходит в голову требование – примирить сердце и разум так, чтоб человек исполнение действительного долга не считал за тяжкую ношу, а находил в нем наслаждение как в образе действия, наиболее естественном ему и признанном его разумом.
(А. И. Герцен, 8, 4)
Мало ли временного зла проходит рядом с вечным благом, даже в частной жизни одного семейства, не только в сложной многоначальной жизни целого народа; зло – несчастное, но иногда необходимое условие добра – проходит, добро остается; сильная натура переработывает в себе зло, борется с ним, побеждает; сильная натура умеет выпутаться из затруднительных обстоятельств, умеет похоронить милое себе и, оставаясь верною ему, идти на новое действование и на новые труды; а слабые натуры теряются в своем плаче об утрате, хотят невозможного, хотят прошедшего, не умеют найтись в действительности и… поют одни похоронные песни, не имея смысла разглядеть новой жизни и брачных гимнов ее.
(А. И. Герцен, 8, 5)