Часть II
Тренажеры для мозга
Глава 4
В обход правила 10 000 часов
Мустафа Амини стоит прямо, он готов.[64] Вот он привстал на носках, ждет сигнала. Сигнал звучит сзади, странный звук, будто сработал центральный замок автомобиля. Тут же красная вспышка. Амини, футболист, выступающий за дортмундскую Borussia, разворачивается в сторону сигнала – в этот момент в его сторону летит мяч. Игрок принимает его правой ногой, а затем вторым ударом отправляет мяч точно в открывшийся люк на противоположной стене, подсвеченный зеленым.
Амини тренируется на Footbonaut. Как мы вскоре убедимся, этот тренажер – не единственный пример использования современных технологий для подготовки спортсменов, которые сегодня тренируют не только тело, но и мозг.
Footbonaut используют такие немецкие клубы, как Borussia, Hoffenheim и еще несколько футбольных команд и академий футбола в разных странах мира. Изнутри он представляет собой участок с искусственным газоном размером 14 × 14 метров, в центре которого белый круг, а по краям четыре стены, разделенные на квадраты общим числом 64. Чем-то напоминает деревянный каркас загородного дома до монтажа гипсокартона.
На каждой стене установлены пушки, выстреливающие мячи, всего их восемь. Игрок становится в центр, затем в какой-то момент появляется звуковой сигнал и вспышка красного света, после чего в игрока летит мяч – причем из любой точки и с любой скоростью в пределах до 100 км/ч. После выстрела пушки звучит второй сигнал и вспыхивает уже зеленый свет, указывая, в какие из 64 «ворот» нужно попасть. Игрок должен принять и послать мяч в цель как можно быстрее. Звуковые и световые сигналы идут один за другим, превращая тренировку во что-то среднее между научно-фантастическим фильмом «Трон» и серией рекламных роликов Nike под названием «Клетка», выпущенной в середине 2000-х гг.
Если отбросить аллюзии на научно-фантастическую антиутопию, все футболисты единогласно выступают за Footbonaut. С его помощью игроки повышают точность передач; при этом тренажер может отправлять статистику каждого футболиста на планшет тренера, который анализирует результаты. «Отличный тренажер! – утверждает Амини, игравший в то время во втором составе команды из Дортмунда. – За счет многократного повторения растет техника и умение видеть поле, ты учишься открываться для получения паса и следить за тем, где находятся ворота».
С ним согласен и его одноклубник Марио Гетце, выигравший в составе сборной чемпионат мира. Когда в 2012 г. на тренировочной базе в Дортмунде появился Footbonaut, Гетце был в полном восторге, он был готов заниматься на нем до ночи. «Я очень его рекомендую, – говорил он тогда. – Это что-то потрясающее! Отличная возможность улучшить технику, видение поля, точность пасов. Можно совершенствовать конкретные навыки, работать над слабыми местами. Прекрасный формат тренировки».[65] Именно Гетце, который сегодня выступает за Bayern München, забил победный мяч в финале чемпионата мира 2014 г. Уже подходило к концу добавленное время, и вот Гетце получает навес с левого фланга. Мяч летит на неудобной для удара высоте. Марио грудью принимает мяч, который после отскока от земли отправляется мимо аргентинского вратаря прямиком в ворота. Гол в стиле Footbonaut.[66]
В августе 2015 г. я отправился в Хоффенхайм, чтобы лично протестировать знаменитый тренажер и заодно выяснить, как с помощью Footbonaut и других хитростей клуб смог прочно обосноваться в элите немецкого футбола. Хоффенхайм не похож на базу элитного клуба Бундеслиги, это, по сути, небольшая деревенька. Но благодаря спонсорской поддержке соучредителя компании-производителя программного обеспечения SAP миллиардера Дитмара Хоппа местная футбольная команда примерно 15 лет назад стала получать в свое распоряжение огромные суммы. Хопп сам в юности играл в молодежном составе Hoffenheim, который на тот момент находился в пятом футбольном дивизионе. Вскоре команда начала стремительное восхождение к высшей лиге, и сегодня у нее есть собственный стадион на 30 000 мест за 100 миллионов евро и самая лучшая материальная база для обеспечения тренировочного процесса. Снаружи все это выглядит отнюдь не так высокотехнологично – типичный сельский пейзаж. По дороге из аэропорта уже на подъезде к пункту назначения я обгоняю трактор. Сама тренировочная база расположена в бывшем замке, переделанном под специальные помещения, в соседней коммуне Цуценхаузен.
За дверью меня уже ожидает Ян Майер, спортивный психолог центра подготовки футболистов в Хоффенхайме. Внешне он напоминает типичного университетского профессора: залысина, очки в толстой оправе. Майер связан с футболом последние 15 лет, за это время он написал несколько книг по работе тренера и спортивной психологии. Мы переступаем порог замка и как будто попадаем в современную клинику. Идеально белые стены, двери с кодовым замком. Footbonaut находится в отдельном, похожем на ангар сооружении, к которому ведет своя подъездная дорога. На его создание ушло более двух миллионов евро. «А вот и моя крошка. – Майер охотно приглашает нас войти и включает освещение. – Хотите попробовать?»
То, что произошло дальше, определенно было на редкость увлекательным мероприятием. Майер вооружается айпадом и устанавливает параметры: скорость, высоту, количество мячей, а также уровень сложности для попадания в ворота (они расположены в два ряда по высоте, и мне на первый раз выбрали нижний ряд). Из центра белого круга видно, что стены разделены на квадраты со стороной около 60 сантиметров, это и есть ворота. Но где же пушки, из которых вылетают мячи?
Ответ приходит, когда Майер дает старт со своего айпада. Слышится звук, с которым в фантастических фильмах обычно открывается вход в космический корабль, после чего панели на уровне человеческого роста отодвигаются и взору предстают те самые пушки. Звучат два сигнала. Первый исходит от пушки, предупреждающей тем самым о том, что она собирается выстрелить. Второй – почти сразу следом; он указывает местонахождение ворот, в которые нужно попасть. Первый мяч вылетает с довольно приличной скоростью, так что приходится постараться, чтобы хорошо его принять, но в итоге это удается сделать. Другое дело, что за этим занятием совершенно вылетело из головы, куда же его надо отправить. Поэтому я тут же делаю неловкий разворот в поисках цели, что, конечно, перечеркивает надежды на высокий результат. А тренажер тем временем беспристрастно фиксирует время и точность ударов.
Еще две неудачные попытки, и становится понятно, что надо бы сначала определить положение цели, а уже затем принимать мяч, чтобы потом не крутиться и не искать нужные ворота. Звуковое сопровождение процесса и сама атмосфера как бы все время подгоняют, в результате думаешь больше о скорости в ущерб точности. С результатом шесть принятых и в итоге все же отправленных куда-то мячей… игра окончена – о чем оповещает нас машина. Ее металлический голос настолько живо включил ассоциации с популярным телешоу «Куб», где игроки выполняют разные задания, находясь внутри куба, что я не выдержал и от души расхохотался. Спустя 15 минут, слегка вспотев после еще двух заходов с общим результатом 30 принятых мячей, я уже беседую с Яном Майером в его кабинете, где он рассказывает о научной составляющей тренировок на Footbonaut.
При всем футуристическом антураже основной принцип, реализуемый с помощью машины, довольно прост. Используя на тренировках аналогичные методики, легендарный менеджер Liverpool Билл Шенкли в 1960-х и 1970-х гг. завоевал с командой три титула в первом дивизионе. «Мы брали деревянные щиты, – рассказывал Шенкли, – и ставили их на расстоянии метров в пятнадцать. Они не давали мячу уйти за пределы этой площадки, а игроки не могли стоять на месте. Когда мяч пролетал мимо вратаря, то отскакивал от щита и возвращался в игру. Еще у нас было то, что мы называли «карцером»: полностью огораживали щитами небольшое пространство и запускали туда ребят играть в стенку. Бьешь по мячу, он отскакивает от стенки, долетает до другой, в это время ты поворачиваешься и снова бьешь по нему после отскока».[67]
Сегодня мы можем объяснить, почему эта и подобные методики давали такой хороший результат. Они позволяли развивать не только силу мышц и поддерживать спортсменов в хорошей физической форме, но также помогали тренировать мозг. Основной принцип – что «карцера» из деревянных щитов, что Footbonaut – заключается в многократном повторении. За время стандартной тренировки игроки успевают получить и отправить гораздо больше передач. Берлинский инженер и создатель Footbonaut Кристиан Гюттлер считает, что, проведя внутри его машины всего 15 минут, можно принять и сделать такое же количество передач, как за неделю в обычном режиме тренировок.
Тот же принцип, позволяющий повысить эффективность тренировок, можно использовать, задействовав при этом и менее дорогостоящие приспособления – например, то, что очень любит прогрессивный бельгийский тренер Мишель Брюнинкс, с которым мы подробнее познакомимся чуть позже. Приспособление представляет собой мяч в мешке из сетки: начинающий футболист одной рукой держит сетку перед собой и отбивает лежащий в ней мяч ногами, как боксерскую грушу. По сути это практически то же самое, что колотить мячом по стене дома во дворе, только перспектива разбить окно сводится к нулю.[68]
Для теннисистов есть свой чудо-инвентарь. Называется Topspin Pro, стоит 99 фунтов. Представляет собой экран из сетки на штативе, в центре экрана окошко, из которого выглядывает посаженный на ось теннисный мяч. Нужно ударить ракеткой по мячу, придав ему максимальное вращение, но не задев экран. Приспособление помогает поставить крученый удар, причем тренироваться можно без партнера.
Считается, что Бразилия подарила миру столько великих футболистов отчасти благодаря высокой эффективности и насыщенности местного тренировочного процесса. Бразильцы много играют в футзал, или мини-футбол, где размер поля скромнее, а мяч меньше и тяжелее, чем в обычном футболе. За счет этого игроки совершают намного больше касаний мяча: судя по специальным подсчетам, до шести раз больше.[69] «В футзале нужно быстро думать и быстро играть, – сказал однажды легендарный Пеле. – Двигаешься быстрее – учишься дриблингу. Начинаешь играть лучше».
С тех пор как время славы Пеле прошло (а сегодня он уже не бегает по полю, забивая без счета голы), в футболе кое-что изменилось, и одного футзала уже недостаточно, чтобы подготовить спортсменов к реалиям современной игры. Майер приводит данные подсчетов, согласно которым сегодня скорость и точность передач на 35 % выше, чем на чемпионате мира 1966 г. По статистике, которую вели специалисты Немецкого футбольного союза во время игры мужской сборной Германии на чемпионате 2006 г., когда она заняла третье место, и в 2014 г., когда немцы выиграли золото, темп изменений возрастает. Среднее время контакта с мячом по ходу всего турнира сократилось с 2,9 секунды в 2006 г. аж до 0,9 секунды в 2014 г. Это значит, что игроки сборной Германии стали тратить меньше времени на контроль мяча и принимать решения быстрее.
Центральный полузащитник сборной Бастиан Швайнштайгер играл на обоих турнирах. «Когда речь идет о футболе высшего класса, на первый план выходят такие детали, которые внешне почти незаметны, но именно от них зависит итог встречи, – говорил он в интервью немецкому спортивному журналу Kicker. – Важно уметь думать и действовать быстро. Мне самому очень нравится осваивать эти тонкости».
«Лет через десять скорости в футболе возрастут в три раза, – утверждает Майер. – Я имею в виду не только ту скорость, что достигается за счет мышц или специальной тактики, я говорю о скорости, которая в голове».
Тренируй прежде всего голову
Лаборатория по исследованию возможностей человеческого организма, принадлежащая британской фармацевтической компании GlaxoSmithKline (GSK), отнюдь не производит впечатления лаборатории будущего, если смотреть с улицы. Ее здание находится в малопрестижном промышленном квартале Брентона, города, входящего в Большой Лондон, от высотного главного здания GSK его отделяет автострада М4. Но стоит нажать кнопку, часть стены отодвигается в сторону, и мы оказываемся в помещении супертехнологичного научно-исследовательского центра.
Здесь есть беговые дорожки, бассейны, силовые тренажеры и другой инвентарь, который нужен для анализа физиологических и иных параметров профессиональных спортсменов, а также изменений этих параметров в зависимости от режима питания и водно-солевого обмена. Сотрудники занимаются не только такими вещами, как состав пота или содержание сахара в крови, – их также интересует ментальный аспект спорта. За дверью матового стекла с надписью: «Когнитивные способности» – кабинет ведущего нейробиолога лаборатории Барри О’Нила. Доктор О’Нил демонстрирует образцы тренажеров, над созданием которых он с коллегами работал в сотрудничестве с американской компанией Axon Sports.
Оборудованием производства Axon Sports сегодня пользуются многие профессиональные и университетские спортивные команды в США и других странах. «Мы хотим дать возможность спортсменам за две недели принять столько решений, сколько они обычно принимают за весь сезон», – говорит президент компании Джейсон Сада. Девиз компании: «Тренируй прежде всего голову!», а ее продукция включает в себя ряд электронных систем и устройств с сенсорным экраном, каждое из которых специально разработано под специфические задачи конкретных игровых амплуа в конкретных видах спорта.
Мы уже говорили о том, как в процессе многолетних тренировок мозг спортсмена меняется, настраиваясь на быстрое принятие решений. Axon Sports находится в числе компаний, пытающихся найти способ вмешаться в этот процесс и по возможности ускорить его. «Мы исходим из того, что в подавляющем большинстве видов спорта главным фактором успеха или неудачи является скорость принятия решений, – утверждает Сада. – На когнитивную систему спортсмена возложена огромная задача – не только найти правильное, точное решение, но еще и сделать это невероятно быстро. Мы часто повторяем, что стопроцентно точное, но запоздалое решение неизбежно приводит к провалу. Если все рассчитывать абсолютно правильно, но слишком долго, выгодно воспользоваться этим расчетом уже не получится».
Реализацию этого принципа можно рассмотреть на примере тренажера для бейсболистов: устройство позволяет развивать навык вероятностного прогнозирования у игроков, отбивающих мяч. Суть тренировки в том, чтобы игрок получил возможность отбить намного больше подач, чем в реальных условиях, научился различать нужные детали и тем самым смог повысить скорость реакции.
Игрок становится перед широким сенсорным экраном и принимает позу для замаха воображаемой битой. На экране он видит подающего, который также делает замах, чтобы выполнить подачу. Как только мяч уже готов устремиться в сторону отбивающего, картинка останавливается, и игроку предлагается определить тип подачи или направление полета мяча путем выбора из нескольких вариантов на сенсорном экране. Нечто похожее мы описывали на примере экспериментов с частичной блокировкой изображения, только здесь вместо опыта компьютерная игра. Подачи следуют с интервалом в считаные секунды, при этом игрок практически не устает и не травмируется. «С нами можно тренироваться без шагомера», – говорит Сада.
Доктор О’Нил с коллегами приспосабливает тренажеры Axon Sports к нуждам футболистов, регбистов и крикетистов. Основной принцип остается неизменным, однако в случае с футболом и регби задача усложняется тем, что в этих видах спорта позиция игроков на поле жестко не закреплена: за исключением стандартных положений, каждый из игроков вполне может находиться в любой точке поля, и произойти может все что угодно. В таких же видах, как американский футбол, бейсбол и крикет, игроки занимают строго отведенные им места, и после очередного розыгрыша весь сценарий повторяется заново.
О’Нил показывает на тренажере для регбистов два примера: действия в нападении и защите. Сценарии он выбирает с помощью интерфейса на настенном экране. «Вот чего мы пока не сделали, так это не сменили орфографию меню с американской на британскую», – в шутку сетует он.
За помощью с первичным видеоматериалом инженеры обратились к нескольким регбийным клубам из западных районов Лондона. «Чтобы целенаправленно работать над когнитивными навыками, имеющими значение для игроков разных амплуа в разных видах спорта, нужно сотрудничать со специалистами в этих видах спорта. Можно попросить их сделать на камеру несколько движений, а можно заснять саму игру и потом сделать нарезку».
На экране мы видим, как прямо на нас бежит регбист с мячом под мышкой. Когда запись останавливается за секунду до виртуального столкновения регбиста со зрителем, на экране появляются две стрелки, и нам предлагается угадать, куда он после этого побежит – направо или налево. О’Нил сам выбирает верные решения, демонстрируя, как стрелки загораются зеленым в случае правильного ответа и как набирать очки за точность и скорость ответов.
С футболом все немного сложнее. В качестве материала используются записи игр команды New England Revolution, входящей в высшую футбольную лигу США. Несколько секунд идет видеофрагмент, после чего на экране появляются различные варианты дальнейших действий игрока, владеющего мячом. В нашем случае можно было либо отдать точный пас налево, либо сделать дальнюю передачу, либо оставить мяч у себя и провести дриблинг с продвижением налево или направо. Опять же выбор оптимального решения следовало сделать на основе имеющейся информации.
«Мы можем сделать так, чтобы человек получил такой опыт, который в обычных условиях приобретается за счет физически невыносимого объема тренировок, – рассуждает уже знакомый нам Брюс Абернети, профессор из Австралии, чьи эксперименты с частичным ограничением обзора стали предтечей вышеописанных технологий. – С самого начала мы стремились не просто констатировать, что одни люди умеют прогнозировать точнее, чем другие, а пойти дальше и понять, где скрывается эта важнейшая информация. И уже потом представить ее в концентрированном виде, чтобы ускорить процесс обучения».
«Именно здесь и надо искать короткий путь, – утверждает доктор Петер Фэдд, разработчик систем обучения Университета Южного Иллинойса (США) и создатель методики, позволяющей бейсболистам тренировать навык распознавания типа подачи. – В этом главная цель. Смысл всех этих технологий – в ускоренном приобретении профессиональной компетенции. Нужно взять последовательность этапов традиционного обучения и особым образом ее систематизировать, тогда можно охватить больше спортсменов и добиться нужного результата быстрее».
Итак, смотрим, в чем действия профессионалов отличаются от действий обычных людей. Берем это в качестве стимула и учим своих подопечных максимально эффективно реагировать на этот стимул. И вот уже правило 10 000 часов больше не действует!
«При чем же тут бейсбол?»
Как правило, профессиональные спортивные клубы крайне неохотно делятся секретами подготовки, поэтому можно рассматривать лишь единичные примеры применения подобных методик в спорте высоких достижений, но они есть. Известно, что бейсбольный клуб Boston Red Sox сотрудничает с компанией NeuroScouting, также занимающейся «тренажерами для мозга». В 2010 г. для спортсменов из резервного состава команды стало обязательным играть в компьютерные игры на планшете или ноутбуке. Они должны уделять этому занятию по 10–20 минут в гостинице, раздевалке или автобусе. «Это вошло в стандартную программу тренировок, нас как бы заставили, – рассказывал в интервью газете The Boston Globe аутфилдер Джеки Брэдли. – Мы соревновались друг с другом, у нас был рейтинг. Так что нам было интересно. Иначе бы это превратилось в обязаловку».[70]
Подобные игры проще, чем занятия на тренажерах, которые делает Axon Sports. Игроки видят не запись реальных матчей, а нарисованное поле и анимацию в виде летящего на них мяча.
Boston Red Sox также использует эту программу для набора новых игроков. Одним из тех, кого взяли в команду отчасти благодаря высокому результату, показанному в компьютерной игре, был Муки Беттс. «В тот день я пропустил обед из-за того, что играл на компьютере, – рассказывал он, вспоминая о визите агента команды в его школу. – Он сказал: «Попробуй, а о результате не думай». Ну я и попробовал. Там надо было быстро нажимать пробел, когда появлялся мяч. Если швы идут так, то нажимаешь кнопку, если по-другому – не нажимаешь. Несколько раз я ошибся. Нет, все нормально, просто это такая нелегкая игра была».
«Я все думал, при чем же тут бейсбол, – вспоминал Беттс в другом интервью. – Похоже, я неплохо справлялся, раз он не отставал».
Беттс уверен, что своим попаданием в более престижные спортивные лиги он обязан той самой программе-тренажеру. «Она не дает мозгу расслабиться», – говорит он. На сегодняшний день Муки Беттс считается одним из наиболее перспективных молодых бейсболистов.
Однако такие компьютерные игры пришлись по душе не всем. «В основном, когда отправляют нажимать кнопки, народ говорит – ну вот опять, – сказал в интервью The Wall Street Journal аутфилдер команды Tampa Bay Rays Кевин Кирмайер. – Только входишь в нормальный ритм, и тут вдруг тебе говорят, мол, либо ты идешь заниматься нейрофизиологией, либо получишь штраф».[71]
Но пусть такой вид тренировки нравится не всем, он, по словам Джейсона Сады, тем не менее дает ощутимые результаты на поле. «Мы ввели в программу тренировок бейсбольной команды занятия по определению типа подачи и игровой ситуации, и у нас повысились все, абсолютно все показатели по отбитым подачам. Как-то один из тренеров заметил, что повысились все показатели, кроме даблов, но это только потому, что вместо даблов пошли сплошные триплы». Даблом в бейсболе называется успешная пробежка отбившего подачу игрока до второй базы, триплом – до третьей.
Петеру Фэдду удалось добиться столь же впечатляющих результатов после того, как он стал применять свою методику определения подачи в Юго-Восточном университете штата Миссури. Он совместил демонстрацию видеофрагментов с частичным перекрытием обзора на поле с помощью сеток и экранов. «Я дал ребятам кусок фанеры и сказал им держать его так, чтобы подача пропадала из поля зрения, а мяч попадал либо в фанерку, либо в игрока. В конце концов я понял, что, если бэттер станет выкрикивать «да» или «нет», «мяч» или «страйк» перед тем, как мяч долетит до перчатки кетчера, бэттер научится реагировать на подачу с тем же успехом, как и при работе с прерыванием видеофрагментов. Я называю это частичным ограничением внимания».
В течение сезона 2013/14 благодаря внедренной Фэддом методике команда университета повысила количество ранов за игру на 48 %, а количество хоумранов (полных круговых пробежек) – на 127 %.
«В итоге мы видим, что результатом тренировок с фанеркой стало увеличение процента отбитых подач, – констатирует Сада. – Повышается количество хоумранов, страйк-аутов – то есть показатели по всем этим элементам растут, и все благодаря повышению качества принятия решений перед ударом битой. Мы добились этого, когда освоили новую методику тренировок, и результат оказался просто поразительным».
Мозг на миллион долларов
Когда я, будучи студентом, работал над исследовательским проектом, я посвятил целый летний триместр грубой переделке популярных песен на своем лэптопе. Я хотел найти связь между тем, как мозг обрабатывает музыку и речь. Когда мы обнаруживаем в чужой речи грамматическую ошибку, мозг при этом проявляет характерную активность. Я пытался выяснить, не наблюдается ли аналогичной активности в мозге высококлассных музыкантов, когда они слышат ошибки в исполнении музыки. Для этого я подготовил несколько фрагментов популярных произведений от Пятой симфонии Бетховена до современной классики наподобие темы из «Парка юрского периода», после чего изменил в них несколько нот, чтобы они звучали в другом ключе, либо длиннее или короче, либо игрались на другом инструменте.
Для измерения уровня мозговой активности я собрал группу испытуемых, где были учащиеся музыкальных школ 8-го года обучения и студенты старших курсов, не являвшиеся экспертами в области музыки. За участие в моем эксперименте я заплатил им по 5 фунтов.[72] Из специального оборудования я использовал электроэнцефалограф; обычно, когда говорят про запись мозговых волн, имеют в виду ЭЭГ.
Прибор представляет собой нечто среднее между шапочкой для купания, дуршлагом и самодельной бомбой. Все это утыкано электродами. Устройство надевают на голову, обрабатывают электроды специальным электропроводящим гелем для обеспечения контакта с кожей головы, подсоединяют провода к компьютеру – и можно исследовать электрическую активность мозга в нескольких зонах. Процедура безболезненна, правда, причиняет испытуемому некоторые неудобства, поскольку приходится сидеть без движения.
Первой жертвой моих музыкальных творений стал мой друг Том. Как говорится, лиха беда начало: вместо того чтобы прослушать треки один за другим, Том был вынужден 17 раз подряд насладиться жутко искаженной версией песни Barbie Girl группы Aqua. Бедняга, похоже, так и не оправился от пережитого в тот день.
Джейсон Шервин смеется, слушая мой рассказ («Как вам удалось уладить этические аспекты?!»), ведь когда-то он ставил очень похожий эксперимент с участием музыкантов, а уже потом перешел к сканированию мозга бейсболистов в момент принятия ими решения относительно приема подачи. «Если вам будет от этого легче, я скажу, что в ходе первого пробного эксперимента мы давали музыкантам прослушать чуть подправленную версию песни Eye of the Tiger в исполнении группы Survivor, – утешает он меня по скайпу, находясь у себя в Чикаго. – Так что теперь, когда мой приятель попадает на эту песню у себя в машине, он до сих пор помнит то место, где мы поменяли ключ».
Шервину 30 с чем-то лет, и он уже успел позаниматься многими вещами. Его работа на степень бакалавра была связана с физикой и музыкой, а магистерскую и докторскую диссертации он писал по авиа- и ракетостроению. Но благодаря детскому увлечению бейсболом и тому, что болел за команду Chicago Cubs, в итоге он оказался в мире спорта. Шервин является соучредителем компании deCervo, которая с помощью ЭЭГ занимается исследованием в области принятия решений о приеме подач в бейсболе, совершенствуя программное обеспечение тренажеров несколько глубже, чем Axon Sports и подобные компании. «Они делают черно-белые телевизоры с большими комнатными антеннами, а мы занимаемся спутниковым телевидением стандарта HD», – гордо заявлял он в одном интервью.
Конец ознакомительного фрагмента.