Аскетические творения. Послания. Монашеские установления (Феолипт Филадельфийский, 2018)

1. Сестры и матери! Тот, кто желает построить себе дом, [прежде всего] призывает зодчего, излагает ему свое пожелание и определяет размеры посильных для него издержек; [затем] он поручает зодчему заготовку [необходимых] материалов, и тот принимается за строительство дома.

2. Теперь посмотрим, что делает мастер, начиная это строительство. Конечно, прежде всех других работ он полагает основание, и основание крепкое, так что дом, во всем своем объеме, обретает прочность [и на долгое время] сохраняет свою незыблемость²⁸⁷. Пусть этот пример станет образцом для жития нашего. Вы знаете, что каждая из вас, начиная [со времени принятия] Святого Крещения, соделалась жилищем Христовым. Ибо, как говорит [апостол], те, которые «во Христа крестившиеся, во Христа облеклись» (Гал. 3, 27); и еще: «Разве вы не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас» (1 Кор. 3, 16).

3. Итак, каждая из вас, по дару Христову соделавшись [Божиим] жилищем, если не соблюла заповеди Христовы, обновляющие и сохраняющие это жилище (я разумею чистоту спасительной купели), но, наоборот, возлюбив ветхого человека, «истлевающего в обольстительных похотях» (Еф. 4,22), привела себя тем самым в состояние немощи, поработившись плотским страстям и пристрастившись к неразумному обыкновению мира, то есть [возлюбив] самочиние²⁸⁸ непокорность, непослушание, прекословие, сварливость, самоугодие²⁸⁹ и другие недоноски сластолюбивой воли.

Ведь там, где не вселяется Христос, охотно располагаются такие [и подобные им греховные] расположения души. Как Он Сам говорит: «Кто соблюдает заповеди Мои, тот любит Меня и возлюблен будет Отцом Моим… Я и Отец придем и обитель у него сотворим» (Ин. 14, 21, 23)²⁹⁰.

4. Видишь, как свершение заповедей сохраняет дом души и делает Христа Жителем его? Заповеди же Христовы состоят не только в отречении от всего сродного с миром и от всех дел его, но и [в отрешении] от мирского мудрования, от невоздержанности языка и от всякой неразумной привычки, связанной с чувствами. Ибо [Господь] говорит, что если «кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником» (Лк. 14, 33). А заповедь Христова предполагает и подчинение настоятельнице как телом, так и душой, отсечение собственной [греховной] воли и всего иного, что принадлежит ветхому человеку, который есть преступление заповедей Христовых, а также следующий за преступлением грех, разрушающий дом души.

5. Познав это и возжелав уготовить себе обитель на небесах, вы оставили мир и избрали надмирное подвижническое житие, стремясь воздвигнуть [в себе] чистую сокровищницу Христову. Ибо в чистоте жительствует и является Христос, ибо говорит: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5, 8)²⁹¹.

6. Итак, поскольку вы возжелали стать жилищем Христовым, то для возведения дома спасения нуждаетесь в наилучшем Мастере, без Которого «не можете делать ничего» (Ин. 15, 5). А этот Мастер есть Христос – Он управляет нашим спасением и созидает его; Он же есть Творец духов и тел, ведь [Писание] гласит: «Премудрость созда Себе дом» (Притч. 9, 1). Кроме того, Христос есть Основание, и об этом изрекает апостол: «Никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Христос» (1 Кор. 3, 1). Ибо Он, как совершенная Добродетель²⁹², и [Сам] воспринял, и [нам] заповедал послушание и повиновение, «быв послушным даже до смерти, и смерти крестной» (Флп. 2, 7).

7. И я прошу [вас] уразуметь смысл этих глаголов. Чистота сердца и освящение тела – вот что является жилищем Христовым. Основание этого жилища есть послушание и повиновение предстоятельнице ради Христа. А любовь от всей души ко Христу и искреннее расположение к сестрам есть то, что созидает чистоту. Ибо [апостол] говорит: «Знание надмевает, а любовь назидает» (1 Кор. 8, I)²⁹³. Ведь как привязанность к плоти производит всякую страсть, так и любовь Христова объемлет всякий вид добродетели²⁹⁴.

8. Стало быть, как строительство дома [по мере] укладки камней друг на друга устремляется ввысь, так и подвижничество, переходя от добродетели к добродетели, созидает преуспеяние в душе. Но отсюда же душа начинает превозноситься и надмеваться своим, так сказать, преуспеянием в добродетелях. Поэтому и необходимо иметь, словно некую крышу, смиренномудрие. Ибо как крыша, положенная сверху на жилище, защищает его, так и смирение лелеет и сохраняет чистоту [души, обретенную] добродетелями. И насколько «нечист пред Господом всяк высокосердый» (Притч. 16,5)²⁹⁵, настолько чиста, разумеется, пред Богом всякая смиренномудрая душа. Ведь [Господь] говорит: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и обретете покой душам вашим» (Мф. 11, 29). Что же является покоем для души? Вселение Христово²⁹⁶. Когда смиренномудрие укрощает смятение страстей, тогда является благодать Христова, и сердце, молясь в покое, с ликованием восклицает: «Да усладится Ему беседа моя, аз же возвеселюся о Господе» (Пс. 103, 34). Ведь в душах кротких упокоевается Христос и смиренным подает благодать (см. Притч. 3,34; Иак. 4,6; 1 Пет. 5, 5).

[Подает ее Он] покорным, а не строптивым, [подает ее] тем, которые делами [своими] почитают послушание, а не тем, которые питают пристрастие к непослушанию; [подает ее] принимающим волю настоятельницы, а не упорствующим в собственных хотениях и движимым [пристрастием] к прекословию.

9. Душа, утвержденная в состоянии первых, зиждется на камне, то есть на соблюдении заповедей Христовых. А поэтому она не удушается удавкой страстных помыслов и не превозносится, [возбуждаемая] духами тщеславия, а также не вступает в прекословия. Не приходит она в расстройство от нахлынувших на нее извне искушений, подобных [бурным] рекам, и не терпит поражение, защищаясь от обижающих ее сестер, но, [твердо] придерживаясь терпения Христова, великодушно все переносит. А душа, охваченная состоянием второго [рода людей], зиждется на песке сладострастной воли. Пребывая в небрежении, она сотрясается следующими друг за другом помыслами, подозрениями и тщеславными мыслями, будучи не в силах мужественно противостоять ни одной из случающихся с ней страстей. Наоборот, она, [постоянно] влекомая к похотям, гневу, крику и ко [всякому] виду смятения, пребывает в великом падении. [И хотя] она покинула мир, навыков мирских не оставила; облеклась в монашеский образ, но помышление плотское с себя не совлекла; из Египта вышла²⁹⁷, а в землю обетованную хранением заповедей не вошла, потому что помышления свои, словно члены [мертвых] тел, [рассеянные по пустыне,]²⁹⁸ она имеет в суетных попечениях мирского образа жизни. [Таковая душа] уподобляется еще «человеку безрассудному» (Мф. 7, 26), пребывающему в изнурительных трудах, но прибыли не имеющему; [или же человеку], обещавшему работать в винограднике, но не пошедшему [туда], а потому и не получившему плату (Мф. 21, 28–31)²⁹⁹.

10. Избави нас, Господи, от такого [душевного] расположения предстательством Всепречистой Твоей Матери и возлюбивших Тебя святых.

1. Прошу вас, уделите мне на малое время ваше внимание и внемлите словам моим, чтобы [вам лучше] постигнуть действие лукавого, обманывающего вас и убеждающего исполнять его желания, словно они являются вашими собственными. Ведь познав его лукавство, вы сможете, с [помощью] Божией, противостоять коварству [диавола] и сокрушить его жало³⁰¹.

2. Земледелец, собирая отовсюду различные саженцы, сажает их в одном месте, устраивает виноградник и проявляет многое старание, имея в виду [будущие] плоды. И Христос, Земледелец [всяческих] благ³⁰², собрал вас из различных мест в одной обители и учредил киновию, дабы приносили все вы [своему] Владыке плод согласия и любви.

3. Итак, киновия есть избрание Христово, хор избранных, сонм посвятивших себя Богу, сообщество следующих Христу; она укрепляет Крест [Христов] и укрепляется им³⁰³. Киновия есть божественный стан³⁰⁴, священная рать, воинство Духа, сражающееся с духами лукавства³⁰⁵. Киновия потому и называется «киновией», что монахи, соединившись вместе³⁰⁶ и собравшись в одно и то же жилище, создают общую обитель и [среди них царит] общая воля и общий дух; никто из живущих в киновии не имеет ничего собственного, которое могло бы отторгнуть от общего созвучия, согласия по Богу и обета, приносимого каждым перед Христом, когда [всякий монах обещает] оказывать послушание настоятелю и всему братству. Когда же один [из монашествующих] отделяет себя по собственной воле от единомысленного собрания братий, то враг тут же находит себе опору и, возобладав над одним, через него начинает подавлять и остальных. Отсюда происходят разделения, разногласия, распри, раздраи, волнения и смущения. [И получается, что] один питает к кому-либо [из братий] расположение, а к иным настроен враждебно; другой пребывает в согласии, по своему желанию, с кем-нибудь, а с прочими враждует и прекословит им. И таким образом киновия уже не представляет собою тело, и отторгается у него глава, ибо презирается настоятель, а точнее – [Сам] Христос, членами Которого являемся все мы, а Он есть Глава всех нас³⁰⁷. Безмолвствующий легко подвергается козням [лукавого]³⁰⁸, ибо он совершает свой путь в одиночку и, споткнувшись, не имеет помощника; включенный же в [воинский] строй братства подвизается с полнотой удостоверенности, обладая счастливым уделом иметь многих помощников. Ведь он помнит [сказанное]: «Не добро быти человеку единому: сотворим ему помощника по нему» (Быт. 2, 18). Нехорошо уединение для одинокого, как нехорошо упрямство для своенравного, ибо «горе единому» (Еккл. 4, 10). Наоборот, безопасно житие вместе со многими [братиями]. Ведь [Писание] гласит: «Се что добро, или что красно, но еже жити братии вкупе?» (Пс. 132, 1) и «брат от брата помогаем, яко град тверд» (Притч. 18, 19), а также: «увещевайте друг друга» (1 Фес. 5, 11). Такова благодать киновии и такова помощь, [получаемая от] сообщества [братий].

4. Все келлии находятся в одной ограде; один дом для [всех] священных гимнов и одна трапеза для вкушения³⁰⁹; все для всех общее и то же самое, чтобы оказалось общим как внешнее, так и внутреннее. Особенно это касается внутреннего, чтобы [все] помышляли об одном и том же, одного и того же хотели, в одном и том же были созвучны, а таким образом, чтобы воление всех стало решением каждого, а хотение каждого – внутренним расположением всех. Видя такое единодушие и не находя разделения, враг не имеет [никакой щели], чтобы просунуть, словно голову, приражение раздора, а затем протащить и все свое змеиное тело, чтобы, если удастся, явить [многоразличные] способы соперничества. Поэтому он боязливо отступает от стана единодушных братий. [В таком случае] враг, ничего не сделав, отгоняется прочь, дабы каждый видел благодатные дарования живущих совместно монахов.

5. Оказавшийся в братстве не оставляет за собой [ничего] из принесенного [им с собой] материального имущества и не стяжает для себя лично чего-либо развлекающего его. Если он управляет каким-либо имуществом и занимается им, то делает это ради [братской] общины и старается сохранить общий покой. В том и состоит его награда³¹⁰ – трудиться и служить телу общины, потому что каждый член этого [тела] посредством собственной деятельности удовлетворяет нужды целого тела³¹¹. [Живущий в киновин] не печется о пище и об одежде, а также не спит, когда хочет и как хочет, ибо удар в било и обязанности [его собственного] служения не позволяют ему остаться расслабленным. Он видит [брата], поспешающего в собрание для божественных песнопений, и сам (либо преисполнившись рвения, либо устыдившись) также торопится в [это] собрание. Совершая [какое-либо] благое [дело], он не приписывает его самому себе, но относит это к помощи братий, а поэтому и не превозносится, считая такое свершение успехом других, а не своим собственным. Впав в прегрешение, он осуждает самого себя, поскольку видит немощь собственной воли, а поэтому он пребывает в скорби и смирении, когда он вместе [с братией] собирается в храме для псалмопения. Если он бодрствует, то будит ленящегося, а если [сам] ленится, то его пробуждает от сна ближний; и так [вместе они], помогая друг другу, станут градом твердым³¹². Услышав неприятное или претерпев что-либо тягостное от ближнего, [монах может] либо терпеливо перенести это, простить обидчику и увенчать себя, как победителя, венком победы; либо, будучи приведенным в смятение, молчать и предстать подвижником, [уже] наполовину одолевшим зло и обратившим его в бегство; либо, впав в малодушие, не перенести [обиды] и причинить неприятность [обидевшему его], – [но даже тогда] его падение часто [может стать причиной его духовного] восстановления³¹³. Стало быть, после того, как он подпал под власть страсти и стал ощущать зловоние ее, он укрепил себя, дабы впредь не поддаваться малодушию, и вооружил себя молитвой, чтобы таким образом бороться со страстью. [Впрочем,] кто может возвестить о том, какую и сколь великую пользу получает мудро жительствующий совместно [с братией], подражая Адаму прежде [его] преслушания? Как Адам «от всякого древа, еже в рай» (Быт. 2, 16) [получал пользу], так и таковой [монах имеет] всех братий «для созидания самого себя в любви» (Еф. 4, 16)³¹⁴, замечая, как подражать усердию одного [в посещении] богослужений, молитвенному предстоянию другого в страхе [Божием]. Еще он подражает воздержанию во всем одного, соразмерному посту другого, постоянству в молитве третьего; у иного [он заимствует] благоговейное молчание, а у другого – стойкость в искушениях. Или, чтобы сказать кратко, собирая свойственные каждому из всех [братий] достоинства, он вкушает мёд преуспеяния в добродетели и соделывается причастником света Божественной любви. Таковой [монах], если даже и случится ему, по обольщению [лукавого] или по неведению, впасть в какое-либо прегрешение, то бывает он приведен в чувство кем-либо из братий: и это братское напоминание он не отвергнет как совет постороннего [человека], но воспримет как увещание предстоятеля или даже как заповедь Христа, [стараясь] исправиться. И прежде всего прославит он Бога, подвигшего брата из любви дать ему надлежащее [вразумление], а затем поблагодарит и брата, приведшего его к исправлению. Безусловно, считая вразумление брата заповедью и обличение его Божиим суждением, он делами своими являет себя мудрым и праведным. Ибо [в Писании] сказано: «Обличай премудра, и возлюбит тя. Даждь премудрому вину, и премудрейший будет: сказуй праведному, и приложит приимати» (Притч. 9, 89).

6. Таковы нравы борющихся [с лукавыми духами] по Богу и таковы занятия и признаки подвизающихся совместно и обладающих ведением. Я же счел справедливым прилюдно представить наставления из того, что мне удалось увидеть, чему сам научился, а также из того, что мне довелось испытать (ибо [некогда] был я общником тех блаженных и святых мужей), дабы и вы возжелали бы поревновать [им] и не впали бы в пороки, следуя неразумной привычке удаляться от добра. Я часто бывал в собраниях братий, сияющих красотой послушания и повинующихся мужам Духа, – старцам телом, но юным душой, которые пламенеют любовью ко Христу, являются многоопытными и именитыми [пред Богом, проявляют] испытанную добродетель, обретаемую от чистоты веры и стяжаемую деланием и созерцанием. Живя вместе с таким священным сонмом братий, я видел деяния [их], преисполненные сокрушения, смирения и любви, совершаемые не только во время ночных бдений, но и в собрании за трапезой и во время прочих служений³¹⁵.

7. Например, [видел я следующее: ] если во время пения священных гимнов какому-нибудь из иноков вспоминалось некое остроумное изречение, высказанное кем-либо в прошлом, или некое недавнее высказывание одного из братий, которые возбудили смех в сердце или на устах его, а также если он принял страстный помысел [в душе своей] или вел совсем не благочестивые беседы с ближним [своим], то он брал это на заметку. Затем во время чтения³¹⁶ или по окончанию священных гимнов, когда братия собиралась у старца, он признавался в своем безрассудстве перед лицом братий и испрашивал прощения. Получив это прощение и приняв назидание от старца по поводу своего прегрешения, а потом похваленный [этим старцем] за [искренность своего] покаяния и за смелость в исповеди, он удалялся в свою келлию. Старец же, воспользовавшись поводом, наставлял братий, ставя им на вид строгость внутреннего внимания³¹⁷ сотворившего покаяние, прямоту его воли, явленную в открытом исповедании собственного позора, а также на сокрушение его; побуждаемый этим сокрушением, он смело приступил к исповеди. Внимая всему этому, братия хвалили инока, сами получали назидание и становились лучше, утверждая себя в подражании таковым [добродетелям].

8. Это случилось при собрании[иноков] для псалмопения, но и за трапезой происходило нечто подобное. [Здесь] царило полное молчание во всем: и при раздаче предлагаемой пищи, и во время слушания читаемого. Если же случалось кому-нибудь тихо переговорить с соседом или сказать нечто вслух для всех, то он вразумлялся либо ближним, либо эпистимонархом³¹⁸. И тогда он тотчас же вставал, приносил покаяние старцу, затем – вразумившему его и, сделав это, садился на место свое и вкушал оставшуюся пищу в полном молчании.

9. Для вашего вразумления полезно изложить и следующее. Один брат был послан старцем на некое послушание и, задержавшись, пришел после братской трапезы; поскольку же он испытывал нужду в пище, то [монах], прислуживающий за трапезой, уговорил его поесть. Когда оба они, прислуживающий и обслуживаемый, сели, то вкушающий, одолеваемый чревоугодием и неистово желая есть, удерживался [одним лишь] тщеславием, ибо тут присутствовал прислуживающий [брат], который видел его. Тогда он, воспользовавшись [каким-то] предлогом, завел с прислуживающим пустой разговор³¹⁹, и пока тот стал оправдываться за свое празднословие, то обслуживаемый [брат] в полной безопасности [для своего тщеславия жадно] поглощал пищу, избегая порицания со стороны прислуживающего, который и не заметил его чревоугодия. Такой поступок он совершил под внушением страсти. Когда же [монах] наполнил свое чрево и чревоугодие – эта безжалостная госпожа³²⁰ – перестало его бичевать, тогда последовало угрызение совести, которое стало обличать и бить [инока], представляя пред [внутренним] взором его прегрешения. Ведь стал он рабом чревоугодия и тщеславия: рабом первой страсти ради наслаждения, а рабом второй – ради того, чтобы не подвергнуться порицанию, вследствие чего и проявил он себя коварным по отношению к прислуживающему, воздав ему [за его доброту] поводами к празднословию. Уязвляемый в душе такими мыслями, [инок] тотчас же встал и, повергшись в покаянии перед братом, открыл ему все и попросил прощения. Тот же, [в свою очередь,] возложил на себя прегрешения брата, принес ему еще более горячее покаяние и [сам] попросил прощения. Так, простив и получив прощение, он с кротостью произнес следующие слова: «Я, брат, сделался причиной и твоего, и своего прегрешения, ведь, предложив тебе необходимое, мне следовало бы удалиться и позволить тебе вкушать тебе пищу так, как ты хотел. Если я был избран для того, чтобы прислуживать тебе и обеспечить тебе полное отдохновение, то я должен был делать это молча и с молитвой. Мое же нерадение позволило диаволу искусить нас обоих: тебя – чревоугодием, а меня – празднословием. Если бы я пребывал во [внутреннем] бдении, то я и твою бы дурную страсть пресек, и себя сохранил [от пустословия]. Поэтому давай простим друг друга и расторгнем козни искусителя, а в дальнейшем обезопасим себя от его внушений и при первом же прилоге³²¹ будем ниспровергать их копьем молитвы.

10. Нечто подобное происходило и тогда, когда братия собирались на какое-нибудь послушание³²². И если некоторые [из них во время такого послушания] произносили необдуманные вещи, то ревностный [монах], встав, творил покаяние, [простершись ниц]³²³ перед изрекающими суетное. Они же, постигнув смысл покаяния [этого монаха], сами вставали и в свою очередь творили покаяние перед напомнившим [им о цели иноческой жизни], приняв [всем сердцем] напоминание и благодаря брата, а затем выполняли послушание в молчании. И поступая так, один возвещал любовь, а другие являли смирение.

11. Итак, увидел ты благое соперничество и [спасительное] домостроительство [подлинного] братства? Однако ныне в киновиях происходит противоположное, ибо монахи, собираясь вместе в храме, или на трапезу, или на служения, и умом рассеиваются³²⁴, и языком пустословят не вовремя: и нельзя найти никого, кто бы пресек это. И если кто-нибудь либо явит, придя в сердечное сокрушение, пред лицом [всех] монахов собственное согрешение, чтобы получить прощение, либо, будучи ревнителем [высшего] блага, напомнит падшему [его проступок], простершись перед ним ниц в покаянии, дабы исправить преткнувшегося, то тут же над ним начинают издеваться, от него отворачиваются, на него ропщут, его упрекают; одни отпускают шутки, другие поносят – и [все] удаляются [от него], не замечая смирения брата и не прилагая попечения о собственном исправлении. Таковые суть те [христиане], которые и сами не желают войти в Царство [Небесное], и другим мешают войти в Него³²⁵.

12. Смотрите, чтобы не ускользнул от вашего взора замысел лукавой фаланги, которая намеревается встретить вас при исходе душ ваших, держа кандалы добровольных страстей³²⁶ и препятствуя [вашему] восхождению [к Богу]. Мы испытаем это, если разделимся в [своих] мыслях, если пребудем в [греховном] смятении, если будем подозревать друг друга [в чем-либо] и малодушествовать в неприятностях, причиняемых друг другу. Ибо тогда мы уже не воинство Христово и не исполняем волю Зачислившего нас в списки Своего войска³²⁷; мы – не братья и не соратники, сражающиеся против общего врага, но каждый, ведомый собственной волей, воюет за свое собственное пожелание³²⁸, а потому мы живем по плоти, и значит, согласно апостолу, должны умереть³²⁹. Итак, будучи влекомые собственными похотениями и раздражаясь друг против друга, как сможем мы отвратить свирепствующую против нас бесовскую рать? Ведь когда мы ревностны, то бесы, и желая действовать против нас, не могут ничего совершить; однако мы сами производим друг против друга это [бесовское действие] вследствие [собственного] небрежения. Находясь во мраке безлунной ночи, мы поражаем стрелами друг друга, а враги растерзывают нас, как добычу, и уводят, как пленников, в уготованную для них самих геенну³³⁰. Что может быть более жалким, чем это? Ведь получив силу от Христа и обладая мощным оружием для истребления наших врагов, мы тем не менее добровольно предаем себя в руки их.

13. Хочешь ли ты своевременно сразить врага, вонзить копье в него и разорвать его внутренности? Я выкую для тебя [наконечники] стрел [из того металла, что] получил от Христа, сокрушившего «врата медная» и сломавшего «вереи железные» (Пс. 106, 16) ада³³¹. Желаешь ли ты препобедить страсти, сохранить полученную благодать и во всех своих членах прославить Христа, творением Которого мы являемся через Его созидание [нас] и Тело Которого [мы составляем] через Его Домостроительство? Я покажу тебе тот способ победы, который узнал от Христа, победившего мир³³². Будь добр по отношению к брату и никогда не допускай [в сердце своем] подозрения на ближнего, ибо оно губительно для любви. Думая так и находясь в таком расположении [духа], ты, с помощью терпения³³³, помогаешь опечалившему тебя и исцеляешь его, уязвленного внушением невидимого врага, а [самого] супротивника, тайно наносящего удары, ты явно обращаешь в бегство. Ибо когда он пытался причинить тебе вред посредством мстительности, [внушаемой тебе], ты и упавшего брата поднял, проявив любовь и терпение, и врага изобличил в его немощи, прогнав его, ставшего предметом насмешек, и оставив его неистовствовать [от бессилия].

14. Итак, будем ревностно стремиться к тому, чтобы вновь принять то всеоружие Христово, в которое мы были облечены³³⁴, и, сохранив дарованную нам силу, отразить стрелы Велиара, тайно метаемые в нас. Под всеоружием же Христовым я подразумеваю троицу добродетелей: веру, надежду и любовь. Мы имеем веру, если избегаем настоящего и прилепляемся к будущему; имеем надежду, если совершаем добрые [дела] и взираем на грядущие блага как на настоящие; наконец, мы имеем любовь, если [тесными] узами сочетаем себя со Христом и друг с другом, а также если добре печемся о всяком брате и с долготерпением переносим обрушивающиеся на нас скорби. Ибо [Писание] гласит: «Любовь не мыслит зла» и «все переносит» (1 Кор. 13, 4–7) ради любви «Возлюбившего нас» (Рим. 8,37) и Соединившего [всех] нас Христа. Ему же слава вовеки.