Становление
(между Санкт-Петербургом и Кренгольмом, 1908—1922)
Значительные перемены в жизнь А. И. Владовского принес 1908 год.
28 сентября он женился на Елене Евстигнеевне Бродиновой, происходившей из крестьян деревни Петрилово Яковлевской волости Корчевского уезда Тверской губернии.
История их знакомства неизвестна, не удалось обнаружить и никаких биографических сведений о Е. Е. Бродиновой, кроме информации, что родилась она 22 мая 1876 года, а умерла 4 мая 1957 года, пережив супруга на 7 лет. Родители Елены – Евстигней Бродинов и Матрона Бродинова (в дев. – Батусова)91. Детей у Владовских не было.
Венчались Александр и Елена в Успенской церкви села Смешино Лужского уезда Петербургской губернии, расположенной в нескольких километрах от Луги92. Среди поручителей со стороны жениха в метрической книге упоминается артист Императорских театров Василий (Вильгельм) Адольфович Гарлин (Гавеман), с которым А. Владовский был хорошо знаком по Петербургу.
В том же 1908 году Владовский получил назначение на должность архитектора Кренгольмской мануфактуры, сменив П. В. Алиша, занимавшего эту должность с 1888 года. Сам же А. И. Владовский занимал эту должность вплоть до 1919 года, когда она была упразднена93.
В отличие от Нарвы, которая входила в состав Санкт-Петербургской губернии, Кренгольм считался местечком Везенбергского уезда Эстляндской губернии. На момент основания в 1857 году Кренгольмская мануфактура была крупнейшей в мире. В начале XX века на ней трудилось более 10 000 человек. Для работников мануфактуры были построены кирпичные и деревянные казармы, больница, школа, дома для административно-управленческого персонала, православная Воскресенская церковь, лютеранская Александровская церковь и костел святого Антония.
Кренгольмский адрес архитектора точно не известен. В бланках официальных писем значится: «Кренгольм. Владовскому». Единственный сохранившийся документ с полным адресом – запрос А. И. Владовского, датированный 1921 годом, где в качестве обратного адреса указано: г. Нарва, Кренгольм, №4294. Жилой дом сохранился до нашего времени, это деревянное двухэтажное старое здание управления Кренгольмской мануфактуры, построенное в 1874 году и рассчитанное на три квартиры. Дом расположен по улице Йоала, 17.
Вместе с переездом в Кренгольм география строительной деятельности А. И. Владовского значительно расширяется. В некоторых исследованиях это расширение выходит за границы реальности. С легкой руки историка архитектуры А. И. Власюка, автора статьи «О своеобразии архитектуры русских провинциальных городов в 1840-е – 1910-е годы»95, творчество Владовского «пополнилось» несколькими постройками в Астрахани – зданиями фондовой биржи (1906—1910) и кинотеатра «Модерн» (1909).
Сведения о постройке фондовой биржи подкреплялись отсылкой к данным Бюро технической инвентаризации Астрахани №619/296. Позже данные о строительной деятельности А. Владовского в Астрахани неоднократно повторялись и другими исследователями, в том числе составителями сборника «Архитектура Советской России» (Стройиздат, 1987).
Настоящий автор астраханских построек – архитектор Виктор Брониславович Вальдовский-Варганек (1873—1919). Он родился в Волынской губернии, окончил Одесскую рисовальную школу и Московское училище живописи, ваяния и зодчества. С 1900 года исполнял обязанности младшего архитектора строительного отделения Астраханского губернского правления. К числу его работ относятся здание казачьего офицерского собрания (1908), здание казачьего войскового правления (ок. 1908), кинотеатр «Модерн» (1909), биржа (1910) и другие постройки.
11 марта 1919 года В. Б. Вальдовский-Варганек был арестован, а 15 марта, без предъявления ему конкретного обвинения, расстрелян97.
В 1908 году А. И. Владовский разработал проект надстройки мансардного этажа доходного дома Л. А. Нелидовой по Офицерской (совр. – Декабристов), 31 в Санкт-Петербурге, владельцем которого был ее сын, шталмейстер П. П. Волков98.
Проект обнаружить не удалось, как невозможно оказалось установить и сам факт строительных работ, так как в 1912 году по проекту гражданского инженера И. В. Экскузовича было построено сохранившееся до нашего времени большое пятиэтажное здание, которое включило в себя ранее существовавшие на этом участке постройки99.
В 1909 году по заказу П. П. Волкова А. Владовский сделал проекты интерьеров усадьбы Моква в Курской губернии. Усадебный дом, насчитывавший более 40 помещений, был построен в XIX веке в псевдоготическом стиле.
Проект Владовского предполагал устройство библиотеки и ведущей в нее дубовой лестницы. В заполнении лестничных перил чередуются резные изображения льва с кольцом в лапах, размещенного в гербовом поле (фамильный герб Нелидовых), и латинской буквы «W» (первая буква фамилии владельца усадьбы, которая совпадает и с первой буквой фамилии архитектора).
В убранстве лестницы использован растительный орнамент. Дубовые стены библиотеки украшены растительным и геометрическим орнаментом. Камин оформлен сценами из рыцарских времен, на одной из которых изображены два рыцаря, держащих в руках фамильный герб Нелидовых.
Сочетание витражей и резных полуколонок, увенчанных стилизованными капителями композитного ордера, не разрушает единства интерьера. Обилие резных элементов должно было подчеркнуть аутентичность внутреннего убранства внешнему облику усадьбы, построенной в псевдоготическом стиле.
Усадебный комплекс значительно пострадал в XX веке, и выполненные по проекту А. И. Владовского интерьеры не сохранились.
Проект камина в доме барона А. Кнопа в Москве датирован 1910 годом. В альбоме Александра Игнатьевича сохранился только эскизный вариант этого проекта.
Барон Андрей (Иоганн-Андреас) Львович Кноп (1855—1927) – известный промышленник и банковский деятель – входил в состав директоров правления Кренгольмской мануфактуры. Городская усадьба Кнопа в Москве (Колпачный пер., 5) была построена в 1900 году по проекту архитектора К. В. Треймана в неоготическом стиле.
Неоготический стиль выбрал и Владовский для эскизного проекта камина. Камин выполнен из белого и красного мрамора, дымосборник закрывает декоративная деревянная конструкция в форме усеченной пирамиды. В окончательном варианте проекта архитектор отказался от установки над камином декоративного вазона, который вступал в некоторый диссонанс с отделкой комнаты. Камин, выполненный по этому проекту, сохранился до наших дней.
Доходный дом по Церковной (совр. – Блохина), 11 в Санкт-Петербурге был построен по проекту А. Владовского в 1909 году.
Заказчик – Орест Порфирьевич Кмита (1836—1912), инженер-механик флота, тайный советник, председатель приходского совета Князь-Владимирского собора100. Доходный дом был спроектирован и построен в стиле модерн.
Главный фасад акцентирован двумя эркерами, начинающимися на уровне второго этажа. Межоконные проемы на эркерах декорированы рустом. В верхней части эркеры завершаются шатровыми крышами с круглыми люкарнами и невысокими острыми шпилями. Центральная часть фасада завершена люкарной, над которой помещен карниз, опирающийся на пилястры с лепниной, стилизованной под капители коринфского ордера. Под люкарной в окружении растительного орнамента помещен герб с монограммой «ОК» (Орест Кмита) и датой постройки – «1909». В нижней части герб поддерживается декоративным кронштейном, перевязанным гирляндой.
Тонкие пилястры, спускающиеся до уровня второго этажа и завершенные в верхней и нижней частях лепниной, задают ритм вертикальных членений фасада. В оформлении фасада преобладает растительный орнамент – лавровые венки, гирлянды, листья пальмы и аканта.
Богатство декора доходного дома нарастает к верхним этажам. На уровне первого этажа использован декоративный облицовочный кирпич. Проем проездной арки под левым эркером и сдвоенное окно под правым декорированы лепной веревкой с гирьками из листьев аканта по краям. Аналогичный декоративный элемент был использован Владовским при оформлении интерьера библиотеки в имении Моква.
Сдвоенное окно под правым эркером декорировано миниатюрной витой полуколонкой с базой и стилизованной капителью коринфского ордера. Первый и второй этажи разделяет филенчатый подоконный пояс с прямоугольными вставками. Окна второго этажа оформлены наличниками с прямоугольными сандриками. Окна третьего этажа в нижней части декорированы растительным орнаментом в филенках, по бокам – лепными канатиками, в верхней части – декоративными кронштейнами.
Единство композиционного решения достигается за счет симметричности построения фасада и грамотного сочетания высотных доминант. Выразительность фасада в немалой степени определяет сочетание разных типов его обработки – декоративный облицовочный кирпич на уровне первого этажа и сочетание гладкой и шероховатой штукатурки на уровне второго-третьего этажей.
Доходный дом А. Т. Муста по Малому проспекту Петроградской стороны, 76 в Санкт-Петербурге – постройка спорная. Краеведы определяют разных архитекторов и разные даты постройки. Среди авторов называют техников В. В. Гейне и Н. М. Аристова, архитектора А. И. Владовского.
Постройка датируется интервалом между 1907 и 1911 годами.
Петербургский краевед С. О. Прохоров считает дом Муста репликой доходного дома М. Д. Корнилова (Малый проспект Петроградской стороны, 26—28 – Большая Гребецкая улица, 11), построенного в 1910 году по проекту А. Ф. Барановского. Это приближает датировку дома к 1910—1911 годам. По сравнению со своим предполагаемым прототипом дом А. Т. Муста выглядит беднее.
В ЦГИА СПб хранятся планы «двора Антона Трофимовича Муста, Петербургской части 2-го участка по Малому проспекту и Подрезовой улице, №76 и 17», датированные 14.02.1911 и 21.09.1911 и подписанные техником Н. М. Аристовым101.
Постройка была осуществлена по упрощенному варианту проекта, датированному сентябрем 1911 года. Возможное участие А. И. Владовского в проектировании дома А. Т. Муста косвенно подтверждает «Ведомость ходатайствам о постройках, поступивших в С.-Петербургскую городскую управу с 22 по 29 марта 1910 года»: «Малый проспект и Подрезова, 76—17. Владелец – Муста. Подпись на проекте – Владовский. Род постройки – каменная 5-этажная постройка»102.
А. Т. Муст мог заказать в 1910 году проект у А. И. Владовского, но по каким-то причинам отказаться от него и обратиться к другому архитектору. Следует отметить, что первый исследователь творчества архитектора, Л. Генс, не сомневался в авторстве Владовского103.
Не исключено, что при составлении проекта техник Н. Аристов мог использовать проект 1910 года, разработанный А. Владовским: сам проект архитектора обнаружить не удалось.
Фасады доходного дома Муста достаточно строги и аскетичны, угловой эркер выполнен в форме башни со шлемовидным завершением, декор практически отсутствует. Возможно, здесь свою роль сыграла и фигура заказчика – бывшего крестьянина Лифляндской губернии, открывшего в Петербурге кузнечно-слесарную мастерскую и небольшой магазин.
Еще одна петербургская постройка, которая приписывается А. И. Владовскому, – доходный дом П. А. Кондакова по Глазовской (совр. – Константина Заслонова), 40.
В «Ведомости ходатайствам о постройках, поступившим в С.-Петербургскую городскую управу с 31 мая по 6 июня 1911 года» под номером 392 значится: «Улица Глазовская, 40. Владелец – Кондаков. Подпись на проекте – Владовский. Род постройки – каменная 6-этажная постройка»104.
Доходный пятиэтажный дом Кондакова достаточно эклектичен. Первые два этажа украшены рустовкой, главный фасад акцентирован аттиком, другой декор отсутствует. По архитектурным формам постройка может быть отнесена к концу XIX века.
По данным справочника «Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX – начала XX века» доходный дом построен в 1912 году по проекту гражданского инженера В. И. Бахминского105.
В ЦГИА СПб хранится «План двора, принадлежащего почетному гражданину Петру Андреевичу Кондакову, Александро-Невской части, 3 участок по Глазовской улице и Набережной Обводного канала под №40» с несколькими подписями: «План с натурою верен. Архитектор П. Шестов. 1895 год. 8 февраля» и «Планы с натурою сверял 22 мая 1915 года. Архитектор Петроградского городского кредитного общества Сахновский»106.
Хранящийся в архиве вид фасада по Глазовской улице, датированный 1895 годом и подписанный архитектором П. Шестовым, полностью совпадает с существующим ныне зданием. Можно предположить, что в 1911 году А. И. Владовскому был заказан проект перестройки дома, который не был реализован. Проект Владовского обнаружить не удалось.
В статье, посвященной творчеству А. Владовского и опубликованной в 1923 году в таллиннских «Последних известиях», упоминаются и другие постройки этого времени, атрибутировать которые не удалось: «В Тамбовской губернии им построен дом князей Енгалычевых, и в Царском Селе перестроен дом-особняк одного из представителей этой же фамилии, командира лейб-гвардии гусарского полка»107.
Среди эскизов и проектов, сохранившихся в альбоме архитектора, есть несколько набросков доходных домов, богадельни в Петербурге, проектов оформления интерьеров. Большинство из них выполнено в стилистике модерна с элементами неоклассицизма. Как и у других архитекторов, неоклассицизм вначале проявлялся в проектах Владовского лишь как включение в композицию фасадов в стилистике модерна отдельных декоративных элементов классицизма.
Эскиз к проекту богадельни по формам приближает здание к архитектуре ампира. Фасад акцентирован пилястрами ионического ордера, между которыми на уровне первого этажа размещены полуциркульные окна, наличники которых венчают замковые камни, а на уровне второго этажа – сдвоенные окна. Фасад завершен ступенчатым фронтоном. Здание богадельни венчает практически плоский купол.
Эскиз доходного дома в Петербурге, датированный 1910 годом, развивает традиции неоклассицизма. Центральный ризалит выполнен как стилизованный портик с четырьмя пилястрами. В центральной части портика размещена лоджия, близкая по общей композиции к экседре. Портик завершен треугольным фронтоном, над которым помещен ступенчатый аттик с вазоном.
Общая композиция здания, свойственная архитектуре классицизма, несет на себе значительное влияние модерна. В декоративном убранстве фасада использованы балконы разной формы, верхний этаж акцентирован фризом со скульптурным рельефом, идущим между окнами, над которым помещен второй фриз с гирляндами.
Отдельные элементы особняков и доходных домов прорабатывались архитектором очень тщательно. Это видно из сохранившихся в альбоме автора эскизов.
Петербургские каменные постройки А. И. Владовского имеют много сходных черт. Так, эркеры с высокими завершениями и угловые башни выделяют дома среди рядовой застройки. Декоративное убранство нарастает к верхним этажам. В домах по Моховой и Церковной улицам перекликается оформление оконных проемов с устройством под окнами третьего этажа филенок, декорированных растительным орнаментом. В оформлении этих домов использованы резные и лепные декоративные веревки с гирьками, датирующие надписи на фасадах, преобладает растительный орнамент.
В своих постройках Владовский использовал камень разных пород, декоративный облицовочный кирпич, гладкую и шероховатую штукатурку. Особенности заказа диктовали и различную систему декора. Так, в оформлении доходного дома Коммерческого училища все подчинено идее финансового благополучия. При наличии в постройках определенной доли эклектики следует отметить, что архитектор не просто перерабатывал архитектурные формы прошлого, но и спаивал их в одно целое. Фасады его домов органично воспринимаются в перспективах улиц с постройками прошлых веков и работами современных ему архитекторов.
Для А. И. Владовского продолжалось время исканий – его проекты отражают творческий путь, свойственный многим архитекторам этого времени.
В начале XX века обостряется культурное противостояние двух столиц – если для Москвы на ведущие позиции выходит национально-романтический стиль, то для Петербурга современным отражением его культурной традиции становится неоклассицизм. В этом антагонизме вырабатываются новые формы архитектурных сооружений.
Наиболее выразительно влияние модерна, сочетающегося с элементами неоклассицизма, прослеживается в проекте гостиницы «Палас» на углу Большой Морской улицы и Исаакиевской площади в Санкт-Петербурге, сделанном А. Владовским в 1909 году. Ожидаемого архитектурного конкурса на постройку гостиницы объявлено не было. Заказ на разработку проекта получил от лондонского акционерного общества «Палас-Отель» архитектор Ф. И. Лидваль, по проекту которого и была построена гостиница «Астория» (1912).
Проект Владовского интересен, с одной стороны, как пример интернационального модерна, где автор обращается к истокам архитектурного стиля, а не его интерпретациям, а с другой – в нем хорошо прослеживаются элементы набирающего силу в архитектуре Петербурга неоклассицизма.
Местом постройки гостиницы была намечена Исаакиевская площадь со сложившимся ансамблем исторической застройки, ведущую роль в котором играл одноименный собор. Строительство гостиницы на угловом участке внесло в проект свою специфику.
Здание поставлено на невысокий цоколь. Всего по фасадам прочитывается шесть этажей, включая первый повышенный этаж и завершающий мансардный. Организующим центром и высотной доминантой здания служит угловая башня, увенчанная высокой конической крышей, поддерживаемой рядом квадратных колонок, и украшенная медальонами и скульптурными изображениями. Угол дополнительно акцентирован вертикальной линией оконных проемов, фланкированной скульптурами на уровне второго этажа, балконами на уровне третьего и лепными картушами на плоскости фасада между третьим и четвертым этажами.
Боковые фасады в целом композиционно симметричны, отсутствие полной симметрии, разная протяженность фасадов обусловлены размерами участка, выделенного под строительство. Центральная часть фасада по Большой Морской улице, акцентированная раскреповкой стены, несет на себе эркер с высокими окнами. Венчает ее аттик сложной формы с рельефным декором в его поле и скульптурной группой в завершении.
Несколько иначе решен фасад, выходящий на Исаакиевскую площадь. Композиционный центр фасада, также акцентированный раскреповкой, смещен к Исаакиевскому собору. Главный вход оформлен в виде лоджии с колоннами квадратного сечения. Завершает композицию входа аттик сложной формы со скульптурами, в поле аттика помещен декор из лепных гирлянд. Фасады декорированы балконами на уровне третьего этажа.
В общей композиции фасада эффектно выглядят карнизы, устроенные на разных уровнях. Динамика фасада подчеркивается рядом люкарн, декорированных вазонами. Богатый декор здания – скульптуры, рельефные изображения, эркеры, медальоны – характерен для приемов модерна.
Несколько эклектично на этом фоне выглядят элементы неоклассицизма, но и они хорошо вписываются в общую композицию гостиницы.
Проект гостиницы перекликается с построенным А. И. Владовским доходным домом Коммерческого училища. Сходство можно увидеть в первую очередь в желании создать на угловом участке застройки высотную доминанту в форме башни с коническим завершением. При этом значительно отличается обработка фасадов – как по декоративным элементам, так и по использованию штукатурки – здание гостиницы предполагало кладку из квадров обработанного камня без штукатурки. Открытая кладка будет присутствовать и в других проектах Владовского. Красоту обработанного камня он смог в полной мере оценить во время своих пенсионерских поездок по Франции.
Проведения конкурса на постройку гостиницы ожидал не только А. Владовский. Проект гостиницы «Палас» архитектора Н. Е. Лансере, фрагменты которого были опубликованы в «Ежегоднике общества архитекторов-художников» за 1911 год, так же, как и проект А. И. Владовского, выполнен в стилистике «интернационального» модерна с элементами неоклассицизма.
Архитектор продолжает эксперименты и в рамках национально-романтического стиля, который в 1910-е годы занимает значительное место в русской архитектуре и приобретает определенное идеологическое звучание в связи с празднованием 300-летия императорского Дома Романовых.
В 1908 году Владовский выполнил эскизный проект дома купеческого собрания в Москве, в котором он использовал формы русского зодчества XVII века. Несимметричный главный фасад акцентирован двумя ризалитами разной формы. Первый и второй этажи отделяет друг от друга майоликовый фриз. Над окнами второго этажа помещены декоративные трехлопастные кривые. Эту форму, свойственную новгородским и псковским церквям и казавшуюся ему «наиболее русской», Александр Игнатьевич включал практически во все проекты и эскизы на тему «русского стиля».
Для оформления входа он использует портал со стилизованными крепостными воротами. Мотив портала повторяет и вход в клубную карточную комнату.
Воплощение традиционных форм русского зодчества художественными средствами модерна – одна из характерных черт проектов архитектора. Подобное сочетание позволяет придать постройке и торжественность, и декоративность.
Проект А. Владовского не был реализован. Здание московского купеческого клуба на Большой Дмитровке, 6 было построено в 1907—1909 годах по проекту архитектора И. А. Иванова-Шица (при участии В. К. Олтаржевского). В настоящее время в нем находится театр «Ленком».
Проект церкви в русском стиле датирован 1910 годом. В нем Владовский обращается к стилизации в духе эклектики, которая, хотя и была потеснена модерном и неоклассицизмом, не покинула вовсе поле архитектурной практики.
В проекте прослеживается влияние, которое оказали на творчество архитектора Владовского постройки Л. Н. Бенуа и М. Т. Преображенского в русском стиле (в первую очередь – соборы в Варшаве и Таллинне).
Для проекта А. И. Владовский выбирает крестово-купольную схему построения храма. Монументальность создается за счет мощных стен основного четверика.
Храм поставлен на высокий подклет. С востока к основному объему примыкает трехапсидный алтарь, декорированный аркатурно-колончатым поясом, с запада – притвор и крыльцо. Стены четверика разделены лопатками на три прясла – широкое центральное и два узких боковых. Прясла стен завершают килевидные закомары.
Витражные окна, помещенные в пряслах между лопатками, украшены наличниками сложной формы с килевидным навершием. Окна центрального прясла сделаны трехчастными.
У основания барабана центральной главы установлен пояс кокошников, а сам он декорирован аркатурным поясом. Вокруг центрального барабана, выделенного размером, по углам объема храма установлены четыре барабана меньшего размера. Все они увенчаны луковичными главами. Еще два небольших глухих барабана с главками установлены над алтарем и притвором. В проекте архитектор соединяет элементы русской и романской архитектуры, оставаясь при этом в поле экспериментов зодчих русского стиля.
Эскизный проект особняка в русском стиле датирован 1912 годом. В нем архитектор обращается к национально-романтическому направлению модерна. Сохранившиеся эскизы позволяют проследить эволюцию авторского замысла.
Выбирая между использованием дерева и камня, он отдает предпочтение камню: именно каменная кладка позволяет в наибольшей степени реализовать приемы модерна, показать в проекте особняка собирательный образ русской архитектуры.
Во всех вариантах эскизов как деревянного, так и каменного особняка присутствует ярко выраженная вертикальная доминанта – башня, которая могла играть роль лестничной башни и самостоятельного объема, функционально никак не связанного с основным объемом особняка. Это хорошо просматривается в одном из вариантов, где башня примыкает к основному объему как самостоятельная постройка, по формам близкая к деревянным колокольням Русского Севера.
В более поздних набросках архитектор добавляет в общую композицию дома еще одну башню – более низкую и круглую в плане. Вероятно, этим он стремится уравновесить общую композицию особняка. В эскизах главный вход в особняк акцентирован крыльцом.
Архитектор в поисках оптимальной формы крыльца обращался к традициям русского зодчества XVII века. Он использовал крыльцо с шатровым завершением и открытым лестничным маршем, закрытое крыльцо или, отказавшись от крыльца, оформлял вход полуциркульным перспективным порталом. В итоговом варианте А. Владовский отказался от использования варианта крыльца в традициях русской архитектуры XVII века и установил над входом лишь небольшой металлический козырек на кронштейнах.
В итоговом варианте проекта 1912 года особняк фланкируют две башни – высокая восьмигранная с шатровым завершением и богатым декором и более низкая, поставленная по диагонали от первой, круглая в плане, завершенная невысокой конусообразной крышей.
Главный фасад акцентирован двумя большими окнами с мелкой расстекловкой на нижнем ярусе фасада, балконом и тройным богато декорированным окном на втором ярусе. В декоре фасада использован мотив трехлопастной кривой.
Дополнительные вертикальные акценты заданы высокими дымниками. Основной объем, начиная с самых ранних вариантов, имеет четырехскатную крышу, которая позже перерастает в многощипцовую. В итоговом варианте проекта крыша декорирована ажурной металлической решеткой.
Работа, датированная 1912 годом, так и осталась проектом. Обращение к идее дома в русском стиле произойдет еще и в таллиннский период работы архитектора в связи с разработкой проекта «Русского дома» в Таллинне, который также не будет реализован.
Высшей точкой исканий А. И. Владовского в стиле национально-романтического модерна стал проект больницы Кренгольмской мануфактуры, выполненный в 1911 году. Выбор стиля постройки был обусловлен ее посвящением 300-летию царствования Дома Романовых. Больница представляет собой симметричное прямоугольное здание с двумя угловыми крыльями, в плане близкое к букве Ш, с подвальным этажом.
Центральная часть здания имеет третий этаж, где располагались кухни, подсобные помещения для персонала больницы, хранилища. Центральный ризалит по сторонам фланкирован двумя стилизованными башнями с шатровыми завершениями. Эта композиция стилистически близка к оформлению главного входа в проектах вокзала и усадьбы Безобразова.
Входной полуциркульный портал прорезан в верхней части стилизованным изображением герба с датой завершения строительства – «1913». Такое же оформление имеют расположенные по бокам от главного входа и на боковых ризалитах большие окна, в гербовых полях над которыми помещены монограммы «КМ» (Кренгольмская мануфактура) и Гиппократова чаша. Над окнами первого этажа расположены стилизованные арки, задающие горизонтальный ритм фасада.
Этажи разделяет профилированный карниз. Горизонтально вытянутые овальные люкарны основного объема перекликаются с вертикально вытянутыми люкарнами центрального ризалита и башенок. Уравновешенность фасаду придают стилизованные под полуфронтоны завершения боковых ризалитов. В оформлении фасадов использованы известняк, цементная штукатурка и облицовочный кирпич.
Как отмечал А. И. Владовский, при проектировании здания были учтены все достижения отечественного и зарубежного опыта проектирования и строительства медицинских учреждений. Больница предназначалась для одновременного размещения 140 больных. Для отопления помещений использовалось пароводяное центральное отопление. Проветривалось здание с помощью различных систем вентиляции.
Северная стена и часть потолка главной операционной были выполнены из зеркального стекла. Стены и пол операционной были облицованы фарфоровыми плитками. Между этажами больные могли перемещаться на электрическом подъемнике, для прогулок было спланировано несколько садов, открытые балконы и веранды. При больнице была оборудована водолечебница с ваннами и душами Шарко, лаборатории, библиотека для врачей, ортопедический кабинет108.
Стоимость постройки (без внутреннего оборудования) составила очень внушительную для своего времени сумму – 450 000 руб.
Новое здание Кренгольмской больницы было доброжелательно встречено архитектурным сообществом. Ей посвятил свою передовицу ведущий архитектурный журнал «Зодчий»109, обратили на нее внимание корреспонденты и столичного «Нового времени»110, и эстонской газеты «Päewaleht»111.
Построенную по передовым технологиям Кренгольмскую больницу, как и саму мануфактуру, постигла горькая участь. В годы первой Эстонской Республики в связи с потерей значительной части рынка Кренгольмская мануфактура была закрыта, пустовала и больница. Вновь больница была открыта лишь в 1939 году после капитального ремонта.
В годы Второй мировой войны здание больницы было сильно разрушено. Ее восстановление, начатое в 1949 году, заняло около 20 лет. Больница полностью вступила в строй лишь в 1969 году.
На здании больницы в 1960-е годы появилась табличка с именем архитектора, но вскоре она исчезла.
В 2004 году по инициативе работников больницы перед главным входом была открыта новая мемориальная доска с портретом зодчего и надписью: «Архитектор Александр Игнатьевич Владовский 1876—1950». Сейчас это единственная мемориальная доска архитектору.
Для самого Владовского Кренгольмская больница стала самой значительной дореволюционной постройкой.
Архитектор не испытывал недостатка в заказах. Среди прочих об этом свидетельствует тот факт, что в 1911 году А. Владовский приобрел один из лучших автомобилей своего времени – модернизированную модель «Даррак» (Darracq 14/16 HP) – дубль-фаэтон с четырьмя дверями и мощным мотором в 24 лошадиные силы112.
О неподдельном интересе жителей Нарвы к новинке свидетельствует фотография: А. И. Владовский – в автомобиле, а на заднем плане запечатлена толпа любопытствующих жителей города. В правом нижнем углу паспарту, на которое наклеена фотография, сделано золотое тиснение: «Нарва, Иоахимсталь, В. Любимов».
Фотомастерская В. Любимова, около которой и был сделан снимок, до нашего времени не сохранилась. Она располагалась в доме №129 по Вокзальной улице.
В Эстонском историческом архиве сохранилась переписка с уездным и губернским правлениями о разрешении А. И. Владовскому ездить на автомобиле. В резолюции Эстляндского губернатора, датированной 2 августа 1911 года, говорилось: «…разрешить Кренгольмскому архитектору, потомственному дворянину Александру Игнатьевичу Владовскому езду в уездах Эстляндской губернии и в городе Балтийском Порте на… автомобиле»113.
Водителем А. И. Владовского был Иван Ефимович Агеев – крестьянин Богородского уезда Московской губернии, живший в Кренгольме114. В 1912 году, после увольнения И. Агеева, новым водителем архитектора стал 19-летний Федор Гаврилович Иванов – крестьянин Княжевской волости Ямбургского уезда Санкт-Петербургской губернии115.
Интересно дополнение, внесенное в резолюцию 1912 года: «Разрешить Владовскому для частного пользования езду в уездах Эстляндской губернии и в городе Балтийском Порте»116.
Об уровне распространенности автомобилей в Эстляндской губернии дает представление вышедшая двумя изданиями книга В. Венде «От первого автомобиля – до последнего извозчика» [«Esimesest autost viimase voorimeheni»]. В 1902 году в Таллинне был зарегистрирован первый частный автомобиль, принадлежащий капитану Федорову («Панар-Левассор»). В 1908 году в Таллинне числилось 6 частных автомобилей, летом 1913 года – 74, в августе 1914-го – 162. Статистика за 1914 год показывала наличие в Раквере 20 автомобилей, в Хаапсалу – 8, в Таллиннском округе – 7, в Пайде – 4117. Частный автомобиль А. И. Владовского, приобретенный им в 1911 году, был зарегистрирован в числе автомобилей Эстляндской губернии, когда их общее количество по всей губернии еще не достигало и сотни.
В 1913 году А. И. Владовский составил проект перестройки Нарвской женской гимназии по улице Краави, 136.
Двухэтажный дом принадлежал А. Ф. Гану, с 1879 года в нем размещалось частное женское училище. В 1884 году здание было отремонтировано и подарено Нарвской женской гимназии.
Дом включал нижний каменный и верхний деревянный этаж. В 1890 году к нему было пристроено двухэтажное кирпичное здание с подвалом. По проекту Владовского предполагалось объединить несколько существующих зданий, надстроить третий этаж, со стороны двора построить лестничную башню.
На первом этаже должны были разместиться раздевалка, административные помещения, гимнастический зал, физический кабинет, приборная, библиотека и зал совета гимназии. На втором-третьем этажах – классы, рекреационные залы, актовый зал, столовая, учительская, кабинет врача.
Фасады гимназии были решены в стиле неоклассицизма. На фасаде по Магазинной улице на уровне первого этажа в нишах слева и справа от главного входа помещались скульптуры. На уровне второго-третьего этажей фасад был декорирован парными пилястрами со стилизованными капителями ионического ордера. Фасад по Ровяной улице фланкирован двумя боковыми ризалитами, его центральная часть декорирована пилястрами, окна второго этажа акцентированы полуциркульными сандриками.
Проект перестройки гимназии не был осуществлен. Здание было разрушено в годы Второй мировой войны. В 1960 году на месте гимназии построили здание школы (в наст. вр. – Эстонская гимназия).
В 1914 году А. И. Владовским был разработан проект перестройки Нарвской мужской гимназии, находившейся в бывшем доме барона фон Велио по улице Краави, 2.
Дом из красного кирпича был построен в конце XVIII века в стиле классицизма. В 1847 году его приобрело Министерство народного просвещения, чтобы разместить в нем учебное заведение. В 1881 году в ведение министерства перешел и дом с соседнего участка.
Первый проект перестройки гимназии был разработан в 1911—1912 годах архитектором Прокофьевым, но строительная комиссия проект не утвердила, найдя в нем целый ряд значительных недоработок.
Окончательный проект и разработал Владовский в 1914 году.
Работы по перестройке гимназии велись под непосредственным руководством А. Владовского как архитектора и М. Пантелеева, инженера. В результате перестройки с главным зданием были соединены два каменных дома на соседних участках, в которых располагались квартиры директора и учителей. 22 июня 1916 года здание приняла строительная комиссия118.
Здание гимназии, сильно пострадавшее во время Второй мировой войны, к 1948 году было практически полностью восстановлено. Не удалось вернуть лишь часть декора на фасаде здания и один из балконов. В настоящее время здесь расположена Нарвская государственная школа «Ваналинна».
1910-ми годами можно датировать эскизный проект Кренгольмской аптеки, выполненный автором в стилистике неоклассицизма с элементами необарокко.
Главный фасад небольшого двухэтажного здания акцентирован восьмиколонным плоским портиком со сдвоенными пилястрами, увенчанным барочным фронтоном.
На втором, стилистически схожем наброске, который не имеет авторской подписи, может быть представлен второй вариант здания аптеки, который решен несколько иначе. По бокам главный фасад фланкирован двумя ризалитами. Расположение окон на фасаде и система декора напоминают оформление центрального ризалита Кренгольмской больницы. Проекты А. И. Владовского не были реализованы.
К 1910-м годам относится и памятник на могиле матери архитектора, Елизаветы Ивановны, на Преображенском кладбище (совр. – кладбище Памяти жертв 9-го января 1905 года) в Санкт-Петербурге. Прямых указаний на авторство А. И. Владовского нет, но композиция памятника во многом перекликается как с конкурсным проектом надгробия А. Р. Шуляченко, так и с некоторыми эскизами к нему.
Несмотря на разный формат памятников (надгробие матери значительно скромнее), в нем использован тот же прием – четырехконечный крест своим объемом выделен из надгробного памятника. Поставленный на невысокий прямоугольный постамент памятник выполнен из бетона. Он сдержанно декорирован изображением фиалок, стволы которых прорастают из гирлянды у подножия креста.
Продолжал А. И. Владовский работать и в направлении декоративно-прикладного искусства, посвятив себя созданию проектов мебели.
В 1909 году для Лесной фермы Ю. Ю. Бенуа он разработал проект деревянной мебели – стол и комплект стульев, выполненный в стилистике национально-романтического модерна. Проект заказчику понравился, и, судя по сохранившейся в альбоме Александра Игнатьевича фотографии, было сделано несколько комплектов, которые установили на крытой террасе.
Этим же временем датированы проекты буфетов, выполненных в стилистике неоклассицизма с использованием элементов необарокко. Один из буфетов украшен плавно изогнутым стилизованным барочным фронтоном. Стилистически выделяется из ряда проектов эскиз, подписанный «Мой буфет. 1909». Буфет, принадлежавший его автору, выполнен, как и мебель для Лесной фермы, в стилистике национально-романтического модерна. Интересны и проекты стульев для столовой, не имеющие точной датировки.
С началом Первой мировой войны А. И. Владовский как состоящий в народном ополчении был призван на военную службу и в 1915 году прикомандирован к управлению Петроградского военного начальника119. Но уже в июле 1915 года по ходатайству Академии художеств от несения воинской службы был освобожден120.
В годы войны, когда заказов на строительство стало значительно меньше, Александр Игнатьевич путешествовал по России, делал зарисовки и обмеры памятников архитектуры.
В архиве сохранились копии удостоверений на производство «художественных работ», выданных ему от Академии художеств в 1915—1917 годах121. В 1920—1930-е годы работы из этого цикла неоднократно демонстрировались Владовским на художественных выставках в Таллинне. Их современное местонахождение неизвестно.
В 1915 году архитектор разработал проект перестройки одного из складов Кренгольмской мануфактуры по улице Калда, 1 в народный дом122. Трудно определить долю участия Владовского в перестройке здания: проект не сохранился.
Сейчас здание представляет собой образец неоклассицизма. Центральный ризалит завершен стилизованным полуфронтоном с круглым окном в тимпане. Полуфронтон опирается на расположенные по сторонам декоративные пилястры. Высокие закругленные окна занимают практически всю высоту здания и задают ритм главного фасада. Оформление окон народного дома перекликается со зданием Кренгольмской больницы. Рустованный проем главного входа устроен в боковой части постройки.
Позже здание подвергалось неоднократным перестройкам. В 1920-е годы народный дом хотели переоборудовать под здание кинотеатра, но строительно-техническое управление Министерства путей сообщения не утвердило проект. В советское время здесь располагалась спортивная школа, позже – вещевой рынок и бар.
В 1916 году А. И. Владовский участвовал в архитектурном конкурсе проектов дома-особняка со службами для города в центральной полосе России. В его альбоме сохранился только черновой эскиз проекта. Проект под девизом «Лебединая песня» был выполнен в стиле неоклассицизма. Несмотря на то, что проект архитектора не был удостоен премии, он был рекомендован для приобретения.
В отзыве о проекте А. И. Владовского конкурсная комиссия отмечала: «Участок принят угловым, площадью в 2 500 квадратных саженей. План отличается вычурностью контура, не оправдываемою избранным участком; та же вычурность заметна в деталях плана и понижает его достоинство. Вместе с тем надо отметить интересное и удачное взаимное расположение круглого, проходящего через оба этажа, вестибюля, гостиной, зала, столовой и зимнего сада. Менее удачно расположено книгохранилище.
Во 2-м этаже, также весьма вычурном, хорошо общее расположение при большой, однако, площади коридоров и переходов. Общий прием плана заслуживает внимания и мог бы при некотором упрощении и переработке дать, по-видимому, хорошие результаты. Внутренняя отделка намечена довольно красиво; значительно хуже фасады. Объем главного здания – 5 475 кубических саженей, объем служб и оранжереи – 575 кубических саженей»123.
По данным Л. Генса, в 1917 году А. И. Владовский представил на конкурс проект санатория в Койтъярве124. Проект этот обнаружить не удалось. Судя по публикациям в газете «Ревельский наблюдатель», А. Владовскому мог принадлежать проект под девизом «Белый цветок в красном круге».
Общее представление о нем может дать отзыв жюри конкурса: «Расположение помещений санатории в пяти этажах нельзя считать решением, подходящим к настоящему заданию, так как этим, несмотря на предложенные лифты, затрудняется внутреннее сообщение между помещениями. Кроме того, условия местности не заставляют преследовать экономию в площади застройки. Против требования программы автором проектирован внутренний коридор, недостаточно освещенный. Пристройка, содержащая хозяйственные помещения и залы, затемняет главную лестницу. Устройство подъезда между главным корпусом и названной пристройкой является нежелательным при здании на свободном, большом участке. Не проведено распределения помещений по классам. Многие помещения по неудобной форме не соответствуют своему назначению. Нет особых лестниц для служебного персонала. Изоляция заразных больных не достигается»125.
Сам конкурс на постройку санатория вызвал скандал в архитектурном сообществе, который мог быть спровоцирован непрофессиональной работой жюри. Подчас подливали масло в огонь и некоторые конкурсанты, пытаясь так или иначе повлиять на решение жюри. Подробности мы находим на страницах газеты «Ревельский наблюдатель» за 1917 год.
Первый отзыв жюри был опубликован 7 февраля: «Хотя ни один из проектов не соответствует всем требованиям, жюри решило ввиду некоторых преимуществ проекта г-на Бурмана рекомендовать Ревельскому комитету Союза городов передачу проекта г-ну Бурману для переработки»126.
Через день было оглашено новое решение: «При рассмотрении проектов оказалось, что ни один из проектов не соответствует всем надлежащим требованиям, почему ни за одним из проектов не может быть признано абсолютное преимущество перед другими. Ввиду того жюри представляет на усмотрение врачебно-санитарного комитета Всероссийского Союза городов передать проекты авторам на пересоставление их в смысле указания данных при характеристике отдельных проектов»127.
И наконец, 20 февраля был опубликован итоговый отзыв жюри: «Ни один из проектов не соответствует всем существенным требованиям программы, почему ни один из них без основательного пересоставления не может быть рекомендован к исполнению. На основании всего изложенного жюри полагает признать настоящий конкурс несостоявшимся»128.
Первым на страницах «Ревельского наблюдателя» выступил архитектор К. Бурман, который в своем письме в редакцию наряду с критикой противоречивой позиции жюри подверг резкой критике и проекты своих коллег по архитектурному цеху129.
Свой протест К. Бурману высказали другие участники конкурса – коллективно: Ж. Розенбаум, Э. Якоби, Э. Куузик130 и отдельным письмом – автор проекта «Белый цветок в красном круге».
В самой стилистике письма автора проекта «Белый цветок в красном круге» угадывается А. И. Владовский: «Этика г-на Бурмана позволяет написать «в некоторых», очевидно, прямо напасть на мой проект он не рискует. Я имею честь обратить внимание на то, что веранды или лоджии с обеих сторон главной лестницы в каждом этаже, а гардеробные – в партере достаточно освещают коридоры, и мой проект выработан по примеру знаменитых санаторий Западной Европы, которые представляют собой последнее слово в литературе санаторий для легочных больных – там коридоры освещены таким же образом. В программе сказано: «необходима система коридорная с боковым освещением», а не сказано, что коридоры должны быть освещены непосредственно! Выбирал я эту систему, потому что она удешевляет постройку на 30—40%, и так как средств на постройку пока вообще не имеется, то приходится с этим считаться.
На основании этики, т. е. практической философии морали и на основании логики – сестры этики нахожу, что в моем вопросе с г-ном Бурманом применима поговорка «око – за око, зуб – за зуб», а поэтому позволю себе задать г-ну Бурману следующие вопросы: Не признает ли г-н Бурман, что его вышеприведенная фраза: «Чем объяснить, что грубые прегрешения против этих требований остались незамеченными» направлена как будто бы против его же собственного проекта, если перечислить недостатки его проекта, которые с первого же взгляда бросились мне в глаза, когда при входе сторож в помещениях комитета В <сероссийского> С <оюза> городов с благосклонными словами и жестами обратил мое внимание на «лучший» проект (г-на Бурмана), не зная, что я тоже участвовал при конкурсе»131.
Последующие революционные события не позволили осуществить постройку санатория ни по одному из проектов претендентов. Позже, во время первой Эстонской Республики, в Койтъярве был построен детский оздоровительный лагерь, основную часть которого составили небольшие деревянные одноэтажные коттеджи.
Эскизный проект дивана с книжными шкафами, в котором архитектор обращается к традициям неоклассицизма, датирован 1918 годом. В вариантах эскизов книжные шкафы, помещенные по бокам от дивана, выступают то как масштабные стилизованные «пилоны», то как стилизованные квадратные колонны, увенчанные скульптурами. Завершение задней стенки, объединяющей диван и книжные шкафы, варьируется архитектором от прямоугольника – до стилизованного треугольного и полуциркульного фронтона. В одном из вариантов задняя стенка напоминает ступенчатый аттик.
Несомненный интерес представляет эскизный проект колокольни, датированный 8 февраля 1918 года. В проекте А. И. Владовский обращается к традиции надвратной церкви «иже под колоколы», но решает ее несколько иначе, чем в студенческой работе, активно используя элементы псковского церковного зодчества. Фундамент постройки сложен из валунов. Плоскость стены ризалита с тремя закругленными окнами декорирована полюбившейся архитектору трехлопастной кривой под двускатной кровлей. Над основным объемом церкви установлена восьмигранная одноярусная колокольня-звонница, декорированная в верхней части аркатурным поясом и рядом бегунца.
Владовский активно включал приемы асимметрии, которые использовали псковские зодчие для достижения уравновешенности постройки. Слева от звонницы – невысокая главка, справа ее уравновешивает дымник, завершенный шатровым покрытием с прапором. Слева от центральных ворот – малые врата, которые ведут в церковь, справа их уравновешивают два квадратных окна с наличниками.
В связи с проектом колокольни следует отметить, что в мае 1918 года А. И. Владовский получил от Высшего художественного училища свидетельство «для свободного проезда в Гдовский уезд Петроградской губернии для производства строительных работ»132.
Исторически город Гдов входил в состав Псковского княжества, но в XVIII веке он был причислен к Санкт-Петербургской губернии. Эскизный проект колокольни мог быть предназначен для постройки в Гдовском уезде. О строительных работах, произведенных А. Владовским в 1918 году, никаких сведений не сохранилось.
В результате революционных событий 1917 года Нарва была выделена из состава Петроградской губернии и вошла в состав Эстляндской губернии, а 21 февраля 1918 года после провозглашения «Манифеста народам Эстляндии» она была присоединена к провозгласившей независимость Эстонской Республике.
С 4 марта по 28 ноября Нарва была оккупирована германскими войсками, а 28 ноября 1918 года Нарву захватила Красная армия. В городе был образован Временный революционный комитет, объявивший 29 ноября о создании Эстляндской трудовой коммуны, которая просуществовала 52 дня.
19 января 1919 года в результате контрнаступления вооруженных сил Эстонской Республики и Белой армии под командованием генерала Н. Юденича Нарва была взята, а в феврале Красная армия была вытеснена за пределы Эстонской Республики.
В это время А. И. Владовский находился в Нарве. Сохранились интересные воспоминания под названием «Судьбоносные дни под Нарвой. Воспоминания коренного нарвитянина о начале Освободительной войны» [«Saatuslikud päevad Narva all. Põlise Narva elaniku mälestusi Vabadussõja algusest»], опубликованные в 1936 году в газете «Uus Eesti». В них ярко рисуются образы этого времени:
«16 января [1919] со стороны моря явно доносятся выстрелы.
В городе и в Кренгольме царит напряжение. Требуют лошадей, сани, повозки. Опустошают фабрики. Пленников, тех, что еще не освобождены или не застрелены, направляют в Россию, везде царит неразбериха. В Кренгольме в магазине «Тулу» пересказывают разные страшилки.
Кренгольмский архитектор Владовский не сбежал, жил в том же доме, в котором потом квартировали эстонские генералы Тыниссон и Гейнце.
Там же, рядом находится дом хозяйского клуба. Уже с давних пор в подвале здания хранили водку и вино хозяев. Во время красных в хозяйских помещениях организовали народную библиотеку и несколько комитетов.
Живущие в одном доме с господином Владовским красноармейцы случайно обнаружили хозяйскую водку, и, конечно, напились вдрызг и продолжили пить в своей квартире, пригласили туда и Владовского. Во время пьянки Владовский сказал что-то обидное про красных, на что один сразу схватился за револьвер и начал стрелять, но пуля не попала в цель. Владовский перебежал в другую комнату, к счастью, в двери с другой стороны торчал ключ. Заперев дверь, он сбежал через другие комнаты и нашел окно, через которое перелез в сад и оттуда с верхотуры [прыгнул] вниз. Оттуда шел узкий желобок до водокачки Кренгольмской бани, и именно по нему, полуголый, он перебежал до водокачки, где его спрятали рабочие, и на следующий вечер в большой шубе перевезли в Кренгольмский родильный дом. Там врачи и дворник, в свою очередь, спрятали его в одной пустой комнате.
Его искали повсюду, но не находили. Обыскали даже комнаты помещичьего писаря Бурка, в него даже стреляли, и пуля пролетела так близко от него, что подпалила волосы. Бурка упал навзничь, и именно это и спасло его»133.
Уже между 21 и 23 января 1919 года А. И. Владовский был в Петрограде. Это подтверждается его заявлением в канцелярию бывшей Академии художеств с просьбой «выдать удостоверение о личности и с указанием, что я должен выехать из Петрограда в Ямбург и далее – в Гдовский уезд, в имение „Эмилино“134 и в г. Гдов для производства строительных работ по постройке народной школы»135.
Заявление датировано 21 января, в канцелярию бывшей Академии художеств оно было принято 23 января (вх. №105). Адресом проживания указан Петроград, Малый проспект Петроградской стороны, д. 32, кв. 1.
В тот же день, 23 января 1919 года, на имя А. И. Владовского было выписано свидетельство №121 «в удостоверение его личности для свободного проезда его в г. Ямбург и далее – в г. Гдов и Гдовский уезд для производства строительных работ по постройке народной школы»136. Скорее всего, удостоверение было необходимо для беспрепятственного нахождения на прифронтовых территориях, откуда можно было без труда вернуться в Нарву. О строительных работах Владовского в Гдовском уезде в 1919 году никаких данных обнаружить не удалось.
Конец ознакомительного фрагмента.