Даже у людей, лишённых Евангелия,
есть своя гора Елеонская.
На ней тоже нельзя дремать.
© Сергей Горбачёв, 2015
© Светлана Горбачёва, иллюстрации, 2015
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru
Пролог
– Интересно, а к чему Путин снится? – Бен устало потёр переносицу, одним крупным глотком допил свой кофе и переспросил: – Как думаешь, Макс, к чему, а?
…Приснилось, что вызывает меня Путин к себе, и я так долго иду какими-то коридорами, а он вдруг выходит мне навстречу в майке. Ну обычная такая майка-алкоголичка, заправленная в брюки от костюма… Почему-то именно так и отложилось, что брюки от костюма… Руку пожимает, отлично, говорит, я рад, пойдём… Ведёт меня куда-то, по ходу спрашивает кого-то, а где ключи, мол, от оружейки, затем сам открывает какую-то дверь, выносит АК-74, протягивает мне и словно ждёт чего-то… А я растерялся так, но за ремень оружейный берусь и как-то ловко вышло. Оп! И автомат за спину закидываю, ну прям как на присяге… Понравилась ему эта расторопность, видно, по плечу хлопнул и говорит что-то… А у меня мысль одна: что теперь делать с автоматом этим, где хранить его… Может, уже, думаю, всё как в Израильской армии стало, и оружие по домам хранят… А у меня даже ящика железного нет… Где взять железный ящик?.. Вот с этой мыслью где же взять железный ящик я и проснулся… – Бен усмехнулся.
– Это же как заморочиться надо, чтобы такое родить, – покачал головой Макс. – Ты уже присягаешь во сне. Путину в майке-алкоголичке… Полный сюр! Хотя, признаюсь, мне давеча не меньшая фигня снилась.
– Что, тоже Путин?
– Да нет, но пропёрло не меньше тебя. Как будто гуляю с дочкой в Измайловском парке, ни души вокруг, и вдруг медведь появляется. Ну огромный такой, бурый медведище, и идёт навстречу. Я понимаю, что бежать нельзя, Сашку прижимаю к себе, глаза ей рукой закрываю, а сам стараюсь с ним взглядом не встретиться… И медведь мимо проходит, ноль внимания на нас, но я-то знаю, что он притворяется… Только я дух перевёл, как леопард появляется, ну или ягуар, кто их разберёт, пятнистая, короче, зверина и также в нашу сторону шкандырябает… Этот совсем близко подошёл, понюхал меня даже… И тоже свалил… Сердце, как отбойный молоток, от страха из груди готово выпрыгнуть, а вдали ещё что-то навстречу движется… Ну всё, думаю, это чудище уж точно по наши души, мимо не пройдет… Приближается… А это козёл! Белый такой горный козлище, рога вот такие, – смеясь, развёл Макс руками, – огромные. Красивый очень… И тоже мимо… «Что же это такое?» – кричу я во сне. Сам понимаешь, козёл не медведь, тут уже и поорать можно… А навстречу верблюд… Хватит ржать, Бен, это не сказка про белого бычка, ща всё закончится.
– Ой, не могу, Макс, – задыхаясь от смеха, выдавил Бен. – Кому – Путин, а кому – козлы… Ну рассмешил так рассмешил… – громко смеялся он.
– Погодь, не всё ещё, – в тон ему раскатисто захохотал Макс, – верхом на верблюде дрессировщик, пьяный вдрабадан, помятый какой-то… Бен, ну не смейся же ты так, а то я рассказывать уже не могу…
Они на секунду замолчали, потом посмотрели друг на друга и совсем зашлись смехом.
– Короче, вызверился я на него: «Ты что, скотина такая, творишь, – кричу, – у тебя тут хищники среди людей бродят!» А он мне пьяненько так икая отвечает: «Вам не зверья, вам змеюку бояться надо». И скалится во весь рот: директор цирка, мол, выгнал, ходим вот, побираемся… «А тут нигде, – спрашивает, – Ленинградского вокзала поблизости нет?» Знал бы я, что тебе автомат уже вручили, я бы ему ответил…
Они ещё долго смеялись, подначивая друг друга и выворачивая сны наизнанку, то обессилено замолкая, то снова взрываясь безудержным хохотом.