Беседка
– Не проходите мимо! Постойте, девушка!
Питер. Жаркий, совсем не питерский, полдень. Солнце, победившее невскую прохладу и поджарившее каменное чрево северного города. Странная, непредсказуемая для многолюдного мегаполиса, совершенно иррациональная встреча с молодым человеком по имени Дмитрий в двух шагах от Гостиного двора. И еще этот старик – сгорбленная фигура, пронзительный взгляд и добрая улыбка на морщинистом лице:
– Постойте, девушка! Купите картину!
Мгновение и бывший однокурсник, бывший друг, бывший бойфренд по имени Дмитрий сделает шаг вперед, узнает и, с насмешкой щурясь на солнце, лениво спросит: «Ну, и как ты поживаешь, Стрельцова? Не ожидал тебя встретить! Вообще не предполагал, что ты еще в Питере. Думал, ты уже на историческую родину укатила».
– Девушка! Посмотрите! Вам понравится, – старик настойчив так же, как это солнце.
И Марина обернулась. Подошла к старику, подумала, что за рядами самодельных стеллажей с живописными полотнами в грубых рамках можно спрятаться не только от жары, но и от молодого человека, с которым больше ничего не связывает.
И Дмитрий ее не заметил, прошел мимо. Какое-то время, пока он не затерялся в толпе, Марина следовала за ним взглядом. Взглядом абсолютно безнадежным…
Произведение живописного искусства неизвестного художника странно смотрелось на фоне ободранных стен комнаты в студенческом общежитии, которую она покидала в спешном – пожарном порядке. Вечером – в поезд, чемодан совершенно неподъемен. Может, подарить картину вахтеру Семенычу на память о Маринке Стрельцовой – неудавшейся студентке Санкт-Петербургского государственного университета технологии и дизайна? Ну, уж нет, воспоминание о последнем дне в северной столице дороже, чем о двух семестрах сразу.
И вот картина красуется на верхней полке купе, единственная попутчица и заглянувшая на минутку проводница любуются видом на запущенный, сонный парк. В предрассветной дымке смутно угадываются заросший прудик, склоняющиеся над зеркальной водной поверхностью ивы, уточка, плывущая вдоль берега. А вдали, на противоположном берегу прудика – беседка, нежное кружево из белоснежных колонн под золотистым куполом. Идиллия… Что за бред – так шиковать на последние купюры? Не иначе – подарок родственникам? Только обрадует ли родителей такой подарок, а, главное, известие о возвращении блудной дочери? Вряд ли.
Соседка – такая же провинциалка, как и Марина, что-то мило щебечет о своих впечатлениях от Питера. Вагон мерно покачивается в такт движению поезда. А Маринка все думает и думает: что ждет ее впереди? С питерской жизнью покончено раз и навсегда, мобильный телефон отключен…
И вот дом – милый дом. Вещи разобраны, подарки из северной столицы торжественно вручены родственникам, шедевр самодеятельной живописи водружен на стену в Маринкиной комнате.
Как ни странно, родители приняли известие о бесславном возвращении дочери намного спокойнее, чем она ожидала. Отец только нахмурил брови и сурово изрек:
– Не получилось из тебя студентки – работать, значит, пойдешь.
– Ну, неделю хоть отдохнуть дайте… – притворно-жалобно заканючила Марина, в глубине души радуясь, что так легко отделалась, и туча стороной прошла.
– «Недельку»?! Нет уж, завтра же тебя куда-нибудь пристрою, хоть дворником, но баклуши ты у меня бить не будешь!
Райцентр Нечкино – по-питерским меркам та еще дыра, в выборе достойного места работы не разбежишься, его – этого выбора просто нет. И если твой отец заведует отделом культуры в местном исполкоме, дорога тебе одна, не в дворники, так в… библиотекари.
Районная библиотека разместилась в одноэтажном каменном здании на окраине центральной и, что уж душой кривить, единственной улицы села. Внутри – позади двух столов (один – для старшего библиотекаря Елизаветы Петровны, другой – для читателей) тянулись длинные ряды деревянных стеллажей, заставленных книгами, чем дальше ряд, тем более запыленными. За лабиринтом стеллажей скрывалась небольшая каморка, для читателей – словно тайная комната, потому что так далеко по книжным рядам никто не бродил. В каморке – покосившиеся облезшие шкафы каталогов, стол, два стула, на столе – чайник и вазочка с брусничным вареньем. Раздолье для хозяек библиотеки. В этой каморке Елизавета Петровна – улыбчивая пожилая женщина, настоящая библиотечная долгожительница и разместила свою юную преемницу. Разбирать каталог, проводить сверку инвентарных книг и инвентаризацию новых книжных поступлений – что еще делать? Благо, посетителей в библиотеке в середине лета почти нет. И, конечно, пить чай с брусничным вареньем под бесконечные рассказы-наставления Елизаветы Петровны – о библиотеке и ее истории, книжном фонде и погоде.
Тоска! Особенно тяжко Маринке дался первый рабочий день. После третьей чашки чая, второй вазочки варенья и четвертого заполненного листа толстой инвентарной книги ей пришло в голову, что, пожалуй, следовало более основательно готовиться к летней сессии. Не провалилась бы на экзаменах, гуляла бы сейчас по Питеру и не торопилась домой к родителям на каникулы. Студенту, ведь, как известно, главное – точно определиться, когда гулять, – до сессии или после. Вот эти «до» и «после», Маринкой перепутанные, судьбу и определили.
Накануне второго рабочего дня девушке не спалось. Она долго ворочалась в постели, заснула только под утро. И приснился Марине сон. Занимался рассвет, предрассветный туман шапкой накрывал первые несмелые солнечные лучи. От воды тянуло студеной прохладой, до жаркого полдня еще далеко. Но Марину влекло к реке неумолимое, непонятное любопытство, как заветное желание, которое непременно нужно исполнить.
– Аннушка! Не бойся! Здесь мелко… Вброд пройдем… – звал кто-то высоким мальчишеским голосом.
Босые ноги обожгло холодной водой, подол длинного фиолетового платья намок, но Марина упрямо следовала… за старшим братом.
– За мной, Аннушка, не бойся…
В резком звонке будильника чужое имя растаяло, и Марина проснулась. Странный сон. Предрассветные прогулки на реке и… старший брат. «Нет, хороший сон», – решила Марина, единственная дочь у родителей, вспомнив, как в первом классе просила у Деда Мороза старшего брата.
Начальница Елизавета Петровна, как и в первый день, встретила девушку приветливо, но вместо вазочки с вареньем вручила очередную инвентарную книгу. К обеду, изнывая от тоски и скуки, Марина осилила половину книги и решила развлечь себя прогулками между узкими книжными рядами. Фонд Нечкинской районной библиотеки не отличался разнообразием: русская классика, учебники и учебные пособия – от программы начальной школы до справочников для трактористов, масса литературы о сельском хозяйстве, истрепанные томики с детективными и женскими романами, пожелтевшие подшивки областной газеты… Н-да, новинками современной литературы тут явно не разжиться! А о любимом чтиве любой девушки – последних номерах глянцевых журналов 2012 года и говорить не приходится.
– Скучно тебе, Марина? – глаза Елизаветы Петровны светились проницательностью. – А нам выставку пора менять. Может, займешься?
У входной двери в библиотеку, на показ читателям был установлен небольшой стеллажик. «Вяжем всей семьей» – книжная выставка под таким названием красовалась на нем уже не первую неделю.
– «Легенды села Нечкино» – такая тема тебя не заинтересует? – спросила Елизавета Петровна.
Марина красноречиво промолчала (Какие легенды?!).
– Смотри, что я недавно получила, – сказала библиотекарь и с одного из стеллажей извлекла два глянцевых фолианта.
– Два тома «Истории искусства русского зарубежья». Посмотри, может быть, ты найдешь что-нибудь интересное …о нашем Нечкино.
– Вы шутите? – обиделась Марина.
Но Елизавета Петровна, вручая своей подопечной книги, загадочно улыбнулась.
«Что общего у русского зарубежья и села Нечкино?» – думала Марина, расположившись за столом в библиотечной каморке и рассеянно перелистывая красивые цветные страницы. Перед ее взором неспешно мелькали иллюстрации картин, изображения скульптур, портреты их авторов, статьи с биографическими справками… И вдруг одна иллюстрация на целый печатный лист привлекла внимание девушки. Заросший пруд, наивная и прелестная уточка, плывущая вдоль берега. «Где я это уже видела?» – удивленно подумала Марина.
А название картины повергло в настоящий шок – «Нечкинский пейзаж». «Где у нас в Нечкино такой пейзаж?» – думала Марина, напряженно разглядывая иллюстрацию. Река, что текла в километре от села, совсем не напоминала нарисованный водоем. Но почему мне так знаком этот пруд? И вдруг яркой вспышкой девушку озарила догадка. На стене в собственной комнате – вот где я видела этот пейзаж! Тот же рисунок неровных бережков, так же изогнуты ивы, склонившиеся над гладью прудика, та же мягкость красок предрассветного тумана! Вот только… только чего-то не хватает… Ну, да, на иллюстрации картины отсутствует беседка. Марина облегченно вздохнула. Все ясно, самодеятельный питерский художник, скопировавший это известное полотно, решил пофантазировать. Ну, надо же какое совпадение!
Дверь в каморку заскрипела и отворилась, а Елизавета Петровна с той же загадочной улыбкой на лице поинтересовалась:
– Уже догадалась, Марина, что я имела в виду?
– Да, кажется… Вот этот Нечкинский пейзаж.
Елизавета Петровна включила электрический чайник и наполнила вазочку новой порцией варенья.
– А имя автора картины тебе ни о чем не рассказало?
– «Нечкина А. С.», – прочитала подпись под иллюстрацией Марина.
– Да-да, Нечкина, – подтвердила библиотекарь, разливая чай себе и Марине. – Анна Семеновна Нечкина. Спросишь, почему ее фамилия совпадает с названием нашего села? Ничего удивительного. Лет сто тому назад Нечкино было родовым имением…
– …помещиков Нечкиных, – догадалась Марина.
– Именно. После революции судьба забросила Анечку Нечкину во Францию и…
Конец ознакомительного фрагмента.