3. Часть третья
Воронка наслаждения, или
В поисках вечного кайфа
Глава 1
Не раз мне приходилось отправляться в дальние края в поисках новых ощущений. Я люблю путешествовать, потому что не могу усидеть на одном месте. Постоянно хочется передвигаться по планете, расширять собственные горизонты и совершать неожиданные открытия. Поэтому после девяти часов в хвосте «Боинга», трёх тупых американских фильмов, двух пластиковых обедов, бутылки коньяка с колой и всякого отсутствия сна я наконец-то приземлился в Южно-Сахалинске.
В здании небольшого провинциального аэропорта меня и ещё нескольких скандинавов с дебиловато-извиняющимися выражениями лиц встретил кореец в очках, представитель компании. После получения багажа он организованно отвёл всех к белой «Газели».
В машине я устало прислонился к окну и смотрел на проплывающий пейзаж острова. Небо, затянутое свинцовыми тучами, крупные чёрные вороны, перескакивающие по пашне в поисках съестного… Из-за многочисленных рытвин и колдобин в асфальте моя голова билась о стекло, поэтому я откинулся на подголовник и с ностальгией подумал об итальянских дорогах.
Мимо мелькали ветхие деревянные постройки, сараи, избы, огороды, поля и леса. Всё выглядело как-то грустно и тоскливо. То ли это осень придала окружающему миру налёт депрессивности, то ли он был депрессивен по своей сути, я пока не понимал. Для этого надо было увидеть место в разные времена года и в разном расположении духа. Это мне как раз и предстояло сделать.
Незаметно въехали в город. Я догадался об этом по тому, что среди многочисленных сараев и хат начали появляться многоэтажные дома. В основном изобиловали обшарпанные панельные пятиэтажки, или, как их ещё называют, хрущёвки, хотя попадались и «небоскрёбы» в девять этажей. На первых этажах зданий, как правило, размещались маленькие магазинчики с вывесками «Продукты» или «Аптека». И, кажется, аптек в этом городе было гораздо больше, чем продуктовых.
Зачастую магазин назывался каким-нибудь женским именем, типа «Татьяна» или «Светлана». В Италии тоже существует подобная практика. Но как там, так и здесь в бизнес вкладываются деньги мужа или любовника, а женщина лишь руководит процессом либо просто потребляет плоды труда.
Практически все машины вокруг были японского производства с правосторонним расположением руля. Сказывалась близость страны восходящего аниме. Ещё одним следствием бурной экономической деятельности соседнего государства были корейцы, потомки рабочих, привезённых в качестве рабсилы на Южный Сахалин из японской Кореи в период аннексии. Они составляли заметную часть местного населения.
В центральной части города дома, по-видимому, не знавали ремонта ещё с советских времён, если их вообще когда-нибудь ремонтировали. Современные торговые центры и офисные здания, которые всё же иногда показывались на глаза усталому путнику, были, пожалуй, единственным напоминанием того, что на дворе двухтысячные годы нового века, а не восьмидесятые прошлого.
Главный офис компании «Рабстрой», в которой мне предстояло работать, представлял собой четырёхэтажное здание кремового цвета. Некогда это был административный корпус рыбзавода. Теперь здесь размещался штаб подрядчика проекта «Сахалин-2».
Первым делом я прямиком направился к боссу. Нужно было сообщить о своём прибытии, а заодно и познакомиться. Кабинет Антонио Барьери находился на третьем этаже. После блуждания по незнакомым коридорам я наконец-то наткнулся на приёмную. Девушка с вульгарным make-up’ом, больше похожая на танцовщицу из ночного клуба, чем на секретаршу, сказала, что шеф на месте и я могу войти.
– Buon giorno! Я – Пьерпаоло Паретти. Прибыл из Фано.
Из кресла за просторным рабочим столом поднялся высокий и стройный итальянец лет сорока. Худое вытянутое лицо с выделяющимися скулами. Волнистые волосы с сединой зачёсаны назад и прилизаны гелем. Элегантный пиджак поверх стильной рубашки, дорогие джинсы (явно дизайнерские), красивые лакированные туфли чёрного цвета, швейцарские часы.
– Buon giorno! Рад видеть. Как долетели?
– Спасибо, нормально.
– Присаживайтесь, Пьерпаоло. Кофе?
– Спасибо, не откажусь.
Он поднял трубку телефона и сказал по-русски:
– Наташа, два кофе, пожалуйста.
После нескольких минут трёпа на общие темы главный инженер начал вводить меня в курс дела. Порывшись у себя в ноутбуке, Барьери открыл штатное расписание и стал искать моё место на запутанной иерархической лестнице проекта, параллельно рассказывая о цели последнего:
– …Нефтепровод и газопровод диаметром 24 и 48 дюймов соответственно протяжённостью 800 км строятся, чтобы соединить морское месторождение нефти на севере Охотского моря с заводом по сжижению природного газа и терминалом по экспорту нефти на юге острова. Вас наверняка уже проинформировали в Фано, что нефтегазопровод пересекает девятнадцать активных тектонических разломов в земной коре. Может, есть и ещё. Но мы пока выявили только эти. Как только возникла необходимость, было принято решение создать специальную группу по проектированию переходов через эти места. Возглавите её вы. В вашем подчинении будут…
Дверь кабинета открылась, и он не договорил. Покачивая бёдрами, обтянутыми чёрными леггинсами, в комнату с подносом вошла Наташа. Цок, цок, цок… Высокие каблуки продефилировали мимо меня. Её аппетитную задницу едва прикрывал чёрный топ с декольте достаточно глубоким, чтобы отвлечь мысли от сейсморазломов.
«Похоже, здесь мало чего слышали об офисном дресс-коде, – подумал я. – Хотя чего я удивляюсь, если сам шеф подаёт пример».
– Вы пьёте со сливками? – обратилась она ко мне с плотоядной улыбкой.
– Да, если можно, – я осознал, что уже пару месяцев у меня не было женщины.
Девушка добавила каждому в кофе сахар и сливки.
– Grazie, Наталья, – Барьери с нарочито безразличным видом принял из её рук горячий напиток. Хотя мне и так было ясно, чем они тут занимаются в обеденный перерыв…
Глазами мы проводили до дверей её элегантный круп. Он, перехватив мой похотливый взгляд, моментом посерьёзнел и, размешивая сахар, продолжил сухим деловым тоном:
– Так… На чём я остановился?
– Э-э-э… На сотрудниках, которые войдут в мою команду.
– Certo15. В вашем подчинении будут три оператора CAD, инженер из строительного отдела и геолог. Если для успешного и эффективного выполнения работы потребуются ещё какие-либо специалисты, сразу информируйте меня.
Хочу обратить ваше внимание, что наша деятельность в качестве подрядчика тесно связана с деятельностью заказчика – компанией Sakhalin Anergy, перед которой мы регулярно отчитываемся…
Я вышел из его кабинета полтора часа спустя с «опухшей» головой, доверху заполненной графиками, схемами, положениями, ГОСТами, СНИПами и прочей бумажной ахинеей. Честно говоря, он меня озадачил. Было стойкое ощущение, что предстоит напряг по самые бивни.
Время приблизилось к обеду. Переваривая полученную информацию, я перевёл взгляд на Наташу. Посматривая в маленькое зеркальце, она красила помадой рот.
Глава 2
Где бы я ни был, куда бы ни ехал, для меня, как для нормального здорового мужчины, в определённый момент вставал вопрос секса. В какой бы точке планеты я не оказывался, рано или поздно я ловил себя на мысли, что мне нужна женщина.
На сей раз я позаботился о своём гетеросексуальном досуге предварительно. Ещё находясь дома, познакомился в Глобальной паутине с девушкой из Южно-Сахалинска. По правде говоря, она не была красавицей, но я закрыл на это глаза, так как хотел просто потрахаться.
Была суббота. Моя первая трудовая неделя наконец-то подошла к концу. После работы я заглянул на центральный рынок, прошвырнулся по магазинам и с покупками направился в свою гостиницу, так как на вечер была назначена встреча с особой из Сети.
Я вошёл в номер, повесил на вешалку пальто, открыл холодильник, взял оттуда яблоко, откусил кусок, включил телек, разделся догола и уже было направился в душ, как вдруг заиграл сотовый. Звонил Барьери:
– Чао! Ты где?
– Я в гостинице.
– В гостинице???
– Я подумал, что могу уйти в субботу в три часа дня. Весь персонал проекта делает так.
– Пьерпаоло, к твоему сведению, мы все ещё в офисе. Пашем тут, как проклятые.
– Антонио, если это так необходимо, я приеду прямо сейчас.
– Нет, не нужно, – ответил он холодно и положил трубку.
– Блядь! Тоже мне пахарь нашёлся! Vaffanculo!16 – я с негодованием швырнул мобилу на кровать.
Марина приехала в семь часов, как и договорились. Мы выпили вина в баре на первом этаже, сыграли партию в бильярд и поднялись в номер. Далее по стандартной программе: петтинг, раздевание партнёров под медленную фоновую музыку и, собственно говоря, сам трах. Ничего нового или сверхъестественного. Простая биология. Однако для меня сам факт секса на первом свидании уже был событием! Я поставил ей две палочки, после чего она сказала:
– Пьер, мне нужны деньги, чтобы добраться до дома. Дай, пожалуйста, тысячу на такси.
Пребывая в состоянии эйфории, я протянул ей купюру.
В следующую встречу ситуация повторилась. Второй раз я дал ей только 100 рублей, так как уже знал, что обычная поездка стоит 70. В третий раз она снова попросила денег! После этого я перестал ей звонить. Как ни старался, я просто не мог заглушить в себе внутренний голос, который был против этой тупейшей традиции платить за женщину. А тем более за дурнушку.
Шли недели. Я окончательно втянулся в повседневную рутину и размеренный ритм жизни на проекте. Своим маленьким коллективом из пяти человек был доволен, а начальником не очень. Пил он мою кровушку время от времени, пил. Но я не унывал, понимая, что жизнь состоит не только из бесконечных технических процедур и планов производства работ.
Так как я бывал в России прежде, то знал, что и на Сахалине найти девушек не составит большого труда. В любом случае, ситуация будет получше, чем в Италии. Мне только нужно было найти компромисс с работой: заканчивать по вечерам не слишком поздно, чтобы успеть заскочить домой, перекусить, переодеться и отправиться по кафешкам в поисках знакомств. Однако на моём пути к вольной жизни после 18.00 обнаружились препятствия.
Дело в том, что все итальянцы, работающие на проекте в Южном17, держались вместе. Они часто собирались по вечерам, чтобы убить скуку и не чувствовать себя изолированными забором в виде языка, которого не знали. Соотечественники отправлялись всем скопом в ресторан или устраивали ужин на чьей-нибудь квартире. Земляки прознали, что я хорошо готовлю, и начали приглашать меня тоже. Из вежливости я, конечно же, соглашался. Но уже через месяц начал уставать от этих мальчишников и под разными предлогами старался избегать совместных посиделок. Мне было неинтересно слушать за тарелкой спагетти пустую болтовню о женщинах и бесконечное жужжание о работе. Иногда на холостяцкую пирушку кто-нибудь приводил девушку. Как правило, это была местная динамщица18, паразитирующая на теле одного из бедолаг.
Отношения с главным инженером не сложились с самого начала.
Все менеджеры жили в хороших квартирах и дорогих гостиничных номерах. Когда я только приехал, меня поселили в клоповнике. Это была какая-то примитивная гостиница советского типа с югославской мебелью восьмидесятых годов. Наутро я немедленно пожаловался. Не то чтобы я истерил, просто рассказал Барьери о всех «прелестях» того места, где ночевал, и спросил о возможности поменять комнату. На что тот процедил сквозь зубы:
– Ты только приехал, а уже крутишь мне яйца. Будешь продолжать в том же духе, мы отошлём тебя назад в Фано!
Барьери иногда реально был суров со мной безо всякой на то причины. Он мог позвонить в 8.30 – 8.40 утра, вопрошая, почему я ещё не на рабочем месте. Хотя прекрасно знал, что у меня нет авто (они-то все были на «колёсах»! ) и я не могу приехать раньше 9.00, так как завишу от служебного транспорта.
Наши командировки длились по три месяца, после чего следовал щедрый подарок системы в виде двухнедельного отпуска. По возвращению обратно на Сахалин у итальянцев была дебильная привычка приезжать в офис прямиком из аэропорта. Несмотря на утомительный ночной перелёт, человек являлся на работу даже в субботу. Обычно самолёт прилетал в три часа дня, и сотрудник припирался в контору, чтобы просто сказать «чао» проектной группе и директору проекта, а затем тусовался по кабинетам до шести – семи часов вечера, ничего не делая.
Я никак не мог взять в толк, зачем нужно насиловать свой организм. Преодолев расстояние в девять часовых поясов, ты испытываешь нарушение суточного ритма, вдобавок у тебя за плечами бессонная ночь, так как на сиденье в эконом-классе особо не поспишь. Одно дело, ты прилетел впервые и сразу приехал на рабочее место, чтобы со всеми познакомиться и оформить свои командировочные бумаги. Тут всё понятно. Но зачем это делать потом?! Какая и кому от этого польза? Сплошная показуха!
Когда я прилетел из своего первого двухнедельного отпуска (была суббота), то поехал из аэропорта прямо домой. В понедельник же мне устроили разбор полётов. Как только я нарисовался, Алессандро Манелла, геодезист-геолог из моего отдела, сказал, что меня искал Барьери. Я поднялся к нему.
В кабинете, помимо самого хозяина, был долговязый Никола Онани, руководитель полевых работ. Едва я переступил порог, Барьери набросился на меня:
– Паретти, какого хера ты не появился на работе в субботу? Мы все приезжаем после рейса в офис, а ты что, особенный?
Я не ожидал, что они поднимут из-за такого пустяка бучу.
– Антонио, если ты ставишь вопрос так, то сообщаю тебе, что я поехал домой, потому что был болен и плохо себя чувствую до сих пор.
Ему нечего было ответить на мой аргумент, поэтому он стал издеваться:
– Ой, бедненький! Наш малыш заболел! Ай-я-яй! Никола, у тебя есть таблетка от воспаления хитрости?
Не открывая рта, долговязый засмеялся тупым сдавленным смехом.
Скажу откровенно, я много настрадался из-за таких вот эпизодов в течение первых месяцев. Руководители-итальянцы просто хотели подчинить меня своей воле, манипулировать мной, заставляя уважать глупые правила.
В самом начале у меня не было служебной машины. Поэтому я мог рассчитывать только на автобус компании, на котором вместе с другими работниками приезжал к 9 утра в офис. Однажды я не успел на него и добрался на работу только ближе к 10. Тут же ко мне в отдел прибежал долговязый Онани, закрыл за собой дверь и прорычал:
– Не смей больше опаздывать! Ещё раз вытворишь подобное, у тебя будут проблемы!
В целом все они были какими-то грубыми, нервными, раздражёнными. То ли это отрицательно сказывался на них местный холодный климат, то ли долгое отсутствие секса? А может, то и другое. Хрен разберёшь. Но все мы были в одной упряжке на далёкой чужбине, оторванные от родины и своих семей. И вместо того, чтобы поддержать соотечественника добрым словом в трудную минуту, многие не гнушались погнобить человека.
Таким образом, мои отношения с италоязычными экспатами19 в принципе никогда не были хорошими. И постепенно общение с ними я сократил до минимума, касающегося только работы.
Другие иностранцы, работавшие на проекте, например, англичане или американцы, формировали своё community, поддерживали друг друга, помогали словом и делом. Итальянцы же собирались группой, в которой был свой король, а остальные – свита, которая лижет ему задницу и получает за это индульгенции. Если ты вне группы, ты пропал, они превращали тебя в «пажа для побоев», изводили и считали никем.
Во мне с самого начала бунтовал мятежный дух против дурацких правил и законов, установленных группой. Я хотел жить своей жизнью и не зависеть от этих ебланов.
Глава 3
Однажды выдалась напряжённая рабочая неделя, в течение которой я много времени проводил по делам в главном корпусе. Ровно в полдень начинался обеденный перерыв, и толпа офисных клерков, движимая рефлексом, как у собак Павлова, стремительно спускалась со всех этажей в столовую, чтобы наполнить желудки пищей. И я не был здесь исключением.
Мы с коллегой приземлились с подносами за стол, где сидела голубоглазая блондинка с русыми волосами и её менее выразительная брюнетистая подруга. Мой товарищ знал светлую девушку, так как пересекался с ней пару раз по работе. Слово за словом завязалась общая беседа. Так я и познакомился на свою голову со Светланой.
За обедом я вызвался с идеей организовать у меня дома совместный ужин на четверых. Все дружно поддержали моё предложение. Вечером следующего дня всё и провернули.
Это действительно был просто ужин, где мы смогли со Светой пообщаться более открыто и непринуждённо, чем в офисе. Самая полезная информация, которую я узнал – это то, что у неё есть муж, который работает в том же здании, где и она. Но сейчас у них какие-то проблемы, и брак трещит по швам.
Решив, что нелады в семейной жизни мне только на руку, я пригласил её к себе домой ещё раз. На этот раз были только мы вдвоём, но между нами ничего не было.
Она очень нравилась мне, но я не знал, как завоевать её. Поэтому воспользовался «мудрыми» советами её подруги (большая, ОЧЕНЬ БОЛЬШАЯ ОШИБКА!). Эта говнюшка посоветовала мне купить Свете большой-пребольшой букет роз и оставить его у неё на рабочем столе.
Я купил ей много-много роз и подготовил красивую открытку с любовным посланием. Приехал в офис рано утром и оставил цветы.
Как выяснилось позже, трюк заключался в том, что Света и её муж приходили на работу вместе и, по сценарию, он должен был увидеть цветы и начать задавать вопросы. Что, собственно говоря, и произошло. Таким образом, она хотела вызвать у него чувство ревности и конкуренции. Превосходная игра, ничего не скажешь!
Затем спустя какое-то время я пригласил её в кино. Но ничего не вышло и на этот раз. Она всё время отвечала: «Пьер, ты мне так нравишься, ты такой джентльмен, но мне нужно время. Ты же знаешь, что я расстаюсь с мужем. Мне нужно обрести душевное спокойствие прежде, чем я начну новые отношения».
Я подождал ещё несколько дней и затем пригласил её к себе домой в третий раз. В принципе, я интуитивно понимал, что это будет последний раз, поэтому собирался трахнуть её, так как уже терял терпение.
Итак, пришла. После традиционного ужина я повёл её в спальню и предложил массаж. Но опять она начала сопротивляться моим попыткам стать ближе к её телу, и уже при первом отказе я сдался. Сказал:
– Послушай, ты никогда не бываешь готова для меня. Ты мне нравишься, но я хотел бы, чтобы наши отношения перешли на более интимный уровень. Если ты всё время не готова, тогда, пожалуйста, не надо тратить моё время зря. Я чувствую себя дискомфортно от того, что ты рядом, а я не могу обладать тобой в полной мере.
Также я дал ей понять, что не будет больше роз, подарков и, тем более, никаких дурацких походов в кино!
В ту же ночь, после того как она уехала, мне позвонил её муж! Он был ну очень зол на меня. Суть его монолога сводилась к «так это ты, сволочь, разрушаешь мою семью? Я найду тебя и убью!»
Утром я послал ему сообщение, уверяя, что между мной и его женой ничего не было, поэтому ему не стоит так переживать.
Мне ответила Света. Она написала, что специально заставила своего мужа позвонить, чтобы проверить меня на храбрость и готовность бороться за её сердце. Добавила, что особого рвения с моей стороны не увидела, поэтому видеть меня больше не желает.
Просто захватывающая история!
Всё! Приехали. Это был тупик. Я запутался целиком и полностью и не понимал, почему мне по жизни так не везёт с бабами. Почему я всё время в роли жертвы? Ведь хочу поиметь я, а получается, что постоянно имеют меня!
Почему я занимаюсь сексом только с теми, кто мне случайно даёт, а не с теми, кто мне действительно нравится? И если даже секс случается, то почему это всегда обходится мне в приличную копейку? ПОЧЕМУ ВСЁ ТАК НЕВЫГОДНО ДЛЯ МЕНЯ? ПО-ЧЕ-МУ?
Не найдя ответов на экзистенциальные вопросы, я поставил себе диагноз «лох и неудачник» и медленно, как в вязкое болото, погрузился в депрессию. Чтобы окончательно не поехала крыша от мрачных мыслей, я полностью отдался работе, окунувшись с головой в графики, схемы, таблицы, отчёты и чертежи. Я не хотел больше и думать о женщинах!
Глава 4
Это было тихое послеобеденное время в офисе, когда сотрудники разбредались по своим отделам и кабинетам и, преодолевая дрёму, пытались выполнять поставленные производственные задачи.
Я сосредоточенно изучал свежераспечатанный чертёж разлома №7, раскатанный на моём столе и прилегающему полу, когда в отдел быстрым, энергичным шагом вошёл Манелла. Он был не один.
Низкорослый геолог-бодрячок с сединою на висках сразу же представил гостя:
– Паоло, познакомься. Это переводчик, который исколесил со мной весь остров и помогал проводить изыскания. Не знаю, что бы я без него делал.
Тёмно-русый блондин лет двадцати пяти с короткой стрижкой приблизился к моему столу и с улыбкой протянул руку:
– Деймон.
– Очень приятно. Пьерпаоло. Ты из отдела переводов?
– Именно.
– Хапугина твоя начальница?
– Да, а что? – он иронично улыбнулся.
Звонит мне очень часто и уточняет разного рода информацию. Иногда возникает чувство, что она мой босс.
– Водится за ней такое. Ты знаешь, она любит перестраховаться лишний раз. А тем более когда коллективный разум отдела ничего внятного по тому или иному поводу сказать не может, начинает дёргать людей извне. Иностранных специалистов, говорящих по-русски, и так днём с огнём не найти, а тут под боком ты оказался. В общем, нам крупно повезло.
– Да уж. – я мученически покачал головой. – Ты сам откуда?
– Из Беларуси.
– Надо ж! А я был в Беларуси.
– Да? А что ты там делал?
– У меня была девушка из Минска.
– Ну и как впечатление?
– От девушки или от Минска?
– Ну, разумеется, от девушки, – засмеялся он.
– Ой, ты знаешь, это долгая история.
– Понимаю. Наверное, любовная драма?
– Ну, что-то вроде того.
– Окей. Расскажешь как-нибудь. Ты придёшь завтра на фуршет в 17.00?
– Да, собираюсь.
– Давай тогда там пересечёмся и пообщаемся. Сейчас мне надо быстро помочь Алессандро с переводом и возвращаться назад в отдел. Хапугина отпустила только до трёх.
– Понимаю. Не задерживаю тебя.
Фуршет был организован в столовой в честь трубы, сваренной протяжённостью ровно 300 км. Подобные мероприятия проводились время от времени и, как правило, устраивались в конце трудовой недели, чтобы народ мог отвлечься от работы, выпить и закусить.
Когда я прибыл, людей в столовой было не протолкнуться. Клерки всех полов и должностей толпились у шведских столов, накладывая в свои тарелки разнообразные закуски. У импровизированного бара (стол, заставленный бутылками с выпивкой) выстроилась длинная очередь. Два работника кухни, которые исполняли в этот вечер роли барменов, явно не успевали, поэтому те, кто был понахальней и пошустрее, обслуживали себя сами.
Я первым делом взял себе пластиковую тарелку (есть хотелось жутко!), положил на неё пару ломтиков сыра, оливок, тонко нарезанной ветчины, хлеба и несколько розовых креветок. У бара налил стакан апельсинового сока и отправился искать пристанище.
Каждому отделу был выделен свой стол, у которого работники стоя ели, пили и балагурили. Моя группа относилась к многочисленному отделу проектирования, но там, несмотря на два длинных стола, составленных вместе, яблоку негде было упасть. Виртуозно уклоняясь от столкновений с подвыпившими инженерами и бухгалтерами, я, здороваясь и кивая каждые пять секунд, направился к окну, где увидел свободное место как раз для одного человека. Используя широкую поверхность подоконника в качестве стола, я поставил на него тарелку, стакан и принялся утолять голод. Через несколько минут меня отпустило и я осмотрелся по сторонам.
Конец ознакомительного фрагмента.