Глава 2
– Елизавета Николаевна очень недовольна, – чуть слышно произнес Петро, принимая у меня плащ и перчатки.
Петр Иванович, старший лакей в доме госпожи Волконской. Семьдесят пять лет, но бодр, силен и смышлен. Служил еще бригадному генералу. Когда матушка овдовела, не оставил ее, отправившись вместе с ней к иноземцам.
И не важно, что иноземцы отличались от жителей империи Ровелин лишь более темным цветом кожи да предпочитали слабенькое вино крепким горячительным напиткам. А то, что именовались демонами… так история, случившаяся когда-то, была весьма поучительна. Языковой барьер. Коряво воспроизведенная фраза «Дай мне» навсегда сделала жителей империи Аркар демонами. Ну а при каких обстоятельствах все это произошло, я думаю, понять несложно. Война, непривычные морозы, голод…
С тех пор минуло четыре столетия, а все не забылось.
– Служба, – тяжело вздохнув, улыбнулась я Петро.
– Вам давно замуж пора, госпожа, – посетовав, покачал головой лакей. – Вот и Елизавета Николаевна…
– Похоже, меня ждет очередная попытка матушки устроить мою личную жизнь, – перебив, наклонилась я к Петро. – Кто на этот раз?
– Не велено говорить, – хитро прищурился он в ответ. – Но господин весьма недурен собой. И точно соответствует представлению Елизаветы Николаевны о том, каким должен быть ваш супруг.
– Надеюсь, она еще не забыла, что по окончании академии я обязана отработать десять лет на благо империи? – так же тихо продолжила я.
Это был не первый наш разговор на эту тему, но… мы с Петро всегда понимали друг друга.
– И от этого у нее третьего дня опять была мигрень, – тяжело вздохнул лакей. – Досталось всем.
– Сурова она у нас, – улыбнулась я, выпрямляясь. – В голубой?
– В саду, – заставив меня приподнять в недоумении бровь, тяжеловесно произнес Петро.
Надо было соглашаться с предложением Сэма и брать его с собой. Матушка – дама воспитанная, перед виконтом Джаксом, старшим сыном графа Джакса, имя которого значится среди десяти Советников императора, двери не закроет.
Увы, исправлять что-либо было поздно.
– В саду так в саду, – с выражением лица узника, идущего на эшафот, протянула я, направляясь к лестнице. – Запомни меня такой, – остановилась я на первой ступеньке, обернувшись на миг к Петро. – Молодой и жизнерадостной.
– Как прикажете, госпожа Анастасия, – добродушно глядя на меня, отозвался тот. – А я пока пойду, приготовлю ковер.
– Какой ковер? – сделала я вид, что не поняла. Шутка была старой, но нам не наскучила.
– В котором мы будем выносить его труп, – совершенно серьезно произнес Петро, аккуратно вешая мой плащ.
– Труп? – непонимающе переспросила я, заканчивая отрепетированный неоднократными повторениями диалог. – А?! Труп!
– Я так и знала! – заставил меня оглянуться суровый голос госпожи Волконской.
Судя по всему, она уже некоторое время стояла за одной из колонн, закрывавших обзор. Уж больно лукавым был ее взгляд.
– Матушка! – присела я в неглубоком реверансе. – Как же я рада вас видеть!
Поднималась по лестнице степенно, изысканно придерживая край юбки вечернего наряда.
– А уж я-то! – продолжая сохранять строгое выражение лица, воскликнула она. – Единственная дочь…
– Приемная дочь, – поправила я ее, с трудом сдерживая улыбку.
– И где ваше воспитание, госпожа Анастасия?
– Наверное, оставила в департаменте! – хмыкнула я, подходя к матушке и с радостью позволяя себя обнять. – Я скучала, матушка.
– И именно поэтому мне пришлось отправить тебе приглашение на ужин, – отстранив меня, чтобы заглянуть в глаза, укоризненно произнесла она. – Две декады… Я забуду, как ты выглядишь!
– Много дел, – вздохнула я. Не то чтобы сожалея – свою службу я любила, но не скрывая усталости. – Оперативников всегда не хватало.
– Тебе уже не раз предлагали должность старшего следователя, – возразила она.
Еще один разговор из тех, что повторялся едва ли не дословно.
– И я уже не раз отказывалась, – продолжила я традицию. – Кто он?
– Достойный молодой человек, – заверила она, пальцем поманив меня за собой.
Очередной ритуал… Все, что я могла – лишь смириться. Любовь требовала жертв…
На те немногие, в которых нуждалась матушка, я была готова пойти.
– Что ты видишь? – спросила она, когда мы подошли к большому зеркалу в холле.
– Себя, – невинно улыбнулась я.
– А я, – строго начала она, – весьма привлекательную барышню, которая способна стать достойным украшением любого приема.
– Вам не кажется, что она несколько похудела? – разглядывая собственное отражение, поинтересовалась я.
– У нее идеальная фигура, – пристраиваясь рядом, заметила матушка. – Красивые выразительные глаза, точеный носик, высокие скулы, приятные губы.
– Вы меня смущаете, Елизавета Николаевна, – улыбнулась я.
– Всего лишь констатирую факт, – ответила она. – Ты ведь именно так говоришь?
– От вас ничего не ускользнет, госпожа Волконская, – голосом Фариха произнесла я.
– Тебе – двадцать шесть. Самые прекрасные годы…
– У меня есть еще минимум четыре, прежде чем высший свет поставит на мне крест как на окончательно пропащей.
– Ты упускаешь свое время. – Теперь в ее интонациях можно было услышать горькие нотки.
– Матушка… – укоризненно протянула я. – Это уже из запрещенных приемов.
– Слишком умная ты у меня, – качнула она головой. – И волосы зря подстригла. Тебе очень идет короткая стрижка, но…
– Никаких «но», – приложила я палец к ее губам. – Нас ждут.
Вздохнув – аргумент был из тех, против которых не устоять, матушка бросила еще один взгляд в зеркало, теперь уже на себя, и первой направилась в сторону гостиной, из которой можно было выйти в сад.
– Слышала, у тебя новое дело? – спросила она, когда я догнала.
– Так быстро? – Удивляться не стоило. Матушка входила в тот узкий круг жителей Марикарда, который узнавал о происходящем в столице едва ли не раньше, чем соответствующие службы.
– Решение уже принято? – проигнорировала она мой вопрос.
– Матушка! – воскликнула я, напоминая о нашей договоренности. Пока дело не закрыто – никаких подробностей.
Потом они становились уже ни к чему.
– Это – политика, – посмотрев на меня, заметила она. – Нужно иметь опыт…
– Я – оперативный следователь, – поправила я ее. – Мое дело – полнота картины. Все остальное…
– Я беспокоюсь за тебя.
Наш разговор приобретал все более странную форму. Я говорила… Она говорила… Кто-то кого-то точно не слышал. Или не понимал, что было значительно хуже.
– Надеюсь, господину Соулу ничего не известно о вашем беспокойстве? – сделала я не очень лестное для себя предположение.
Фарих и матушка были не просто знакомы. Было у меня подозрение…
Единственным доказательством их возможной связи служило благосклонное отношение госпожи Волконской к мужчинам его возраста и типажа. Для следователя все равно, что ничего.
– Он тебя обижает? – резко остановилась матушка.
Увы, это тоже ничего не значило. Всего лишь ее желание защитить меня, подкрепленное возможностью это сделать.
– У тебя новый браслет? – сбила я ее с мысли. Перехватив за запястье, подняла руку, чтобы рассмотреть внимательнее. – Неплохой подбор камней, идеально вписанная магическая составляющая. Работал мастер. Подарок? – подняла я на нее взгляд.
Матушка предпочитала сапфиры, которые великолепно подходили к ее наполненным синевой глазам. Я – изумруды. И тоже небезосновательно.
Вместо ответа она приподняла брови…
– У него есть вкус, – улыбнулась я. – Познакомишь?
Повела головой и… неожиданно для меня кивнула.
Все было значительно серьезнее. Похоже, быть вдовой ей уже надоело. Серьезный намек на будущие неприятности. Пока не устроит мою судьбу…
Мне стоило быть осторожнее.
– Я рада, – не покривив душой, произнесла я. Коснувшись щекой щеки, отступила: – Нас ждут великие дела! – имея в виду, что остановились мы как раз у двери в сад, воскликнула я.
Открылась та сама, второй уровень матушки вполне позволял подобные эффекты.
Дела действительно были великими… Чтобы убедиться в этом, мне оказалось достаточно сделать несколько шагов и… встретиться с взглядом мужчины, который развернулся, стоило нам только выйти на террасу.
Впрочем, помня о собственной удачливости, присутствию этого типа здесь я не удивилась.
– Думаю, представлять вас друг другу смысла нет, – с откровенным удовольствием наблюдая за выражением моего лица, заметила госпожа Волконская, направляясь к столу.
Князь последовал за ней. Отодвинул стул… придвинул, подошел ко мне.
– Считаете, что я вел себя неподобающе?
Присутствие матушки Северова нисколько не смущало.
– Хотите извиниться? – невинно поинтересовалась я, посмотрев на него снизу вверх.
На то, чтобы оценить изменения, хватило мгновения.
Серый неброский кафтан сменился на черный, обильно вышитый серебряной нитью. Тот же рисунок у камзола… Кружево воротника стало тоньше и изысканнее, количество перстней на руках увеличилось вдвое. Что осталось от того Северова – аристократическая надменность, сквозившая в каждом его жесте, в каждом движении, и… серьга в ухе. В том, что это – магический блокатор, я теперь была абсолютно уверена, как и в том, что князь из магов достаточно высокого уровня, чтобы это скрывать.
Оружия не было… на виду. В его наличии я тоже не сомневалась. Потайные крепления в голенищах высоких сапог, да и рукава широкие, как раз, чтобы скрыть парочку смертоносных кинжалов.
– Значит, считаете, – удрученно вздохнул Даниил, отодвинув мне стул.
Интересно, какой он видит меня?
Вопрос был из тех, о которых лучше забыть сразу. Слишком далеко мог завести.
– Это – ваш вывод, – парировала я, расправляя юбку. Взяла салфетку, развернула, положила на колени и только после этого вновь посмотрела на князя. Он как раз усаживался… напротив. – Вы ведь недавно в Марикарде?
– Чуть больше месяца, – повторяя мои действия с салфеткой, ответил он. – Меня попросили передать несколько писем Елизавете Николаевне…
– Ох уж эти родственники! – перебила его матушка. На мой взгляд, излишне поспешно.
– Да, – чуть склонил он голову… пряча улыбку.
– Вы мне не рассказывали, матушка, – скромно опустив глаза, заметила я.
На некоторое время пришлось замолчать. Девушки, прислуживающие за столом, были своими, каждую можно приглашать в отдел розыска нашего департамента, но ведь правила…
Пока ужинали, беседовали о погоде, скором начале уличного театрального сезона, когда в столицу приезжало множество небольших передвижных театров, давая представления прямо в городском парке, и двух балах. Один должен был состояться через декаду в городской ратуше, второй, спустя пять дней, в императорском дворце. Затем на три месяца перерыв – все высшее общество перебиралось в загородные имения.
На оба бала князь был уже приглашен. Как и я.
Не обошли вниманием и последние сплетни. Браки, помолвки… Говорили в основном князь и матушка. Глядя со стороны, создалось впечатление, что Северов собирал сведения о местном обществе.
Думаю, Елизавета Николаевна об этом тоже догадалась, столь искусно отвечая на вопросы, что у меня не раз за время их диалога возникала мысль пригласить матушку прочесть у нас пару лекций. На тему, как сказать много, ничего при этом не сказав.
Когда поднималась из-за стола, с удивлением обнаружила, что не помню, что именно ела за ужином, настолько увлекла идея матушкиного участия в процессе обучения. Вся моя следственная подготовка пасовала перед изяществом ее манер.
Она говорила, говорила, говорила…
Называла имена, сыпала датами, поясняла, кто, с кем, когда и при каких обстоятельствах, перескакивала с одного на другое, вновь возвращалась, уточняла, не запутала ли нас, и тут же начинала заново…
Столь словоохотливой я ее давненько не видела, что тоже стоило отметить особо. Причиной подобного поведения был кто-то из нас. Или… мы оба.
– Я вынуждена вас оставить, – оборвав себя на полуслове, вдруг произнесла матушка, когда мы перешли в другую часть террасы, где был накрыт чайный столик. Я уже практически перестала следить за ее экскурсами в далекое и не очень прошлое, просто запоминая, чтобы разобраться в более спокойной обстановке. – Мигрень.
– Я могу вам чем-либо помочь? – с беспокойством заявил вдруг князь.
Я лишь вздохнула…
Ох уж эта матушкина мигрень! Госпожа Волконская была абсолютно здорова. Второй магический уровень. Для чего-то серьезного, типа службы на благо империи, недостаточно, а вот для долгих лет приятной во многих отношениях жизни – вполне. При желании она могла еще и ребеночка родить. И даже не одного…
Пока же Елизавета Николаевна предпочитала заботиться о чужих детях. Приюты продолжали благополучно существовать лишь благодаря ей.
– Даже не знаю… – продолжая вести свою игру, несколько рассеянно отозвалась она. Потом посмотрела на меня… – Если только присмотреть за моей красавицей. Ей так не хватает свежего воздуха… Все служба, служба…
– Я с удовольствием составлю компанию госпоже Анастасии, – склонился к ее руке Северов, демонстрируя великосветские манеры. – Но мне не хотелось бы быть навязчивым…
– Полноте, Даниил Федорович! – воскликнула она. Тут же ойкнула, осторожно коснувшись кончиками пальцев виска. – Прошу меня простить…
Дождавшись, когда матушка скроется в доме, я развернулась к князю:
– Как раз настало время поблагодарить за прекрасно проведенное время и сослаться на неотложные дела.
– Вы меня прогоняете? – искренне удивился Северов.
– Предлагаю не попадаться на уловки моей матушки, – поправила я его.
– Вы всегда столь прямолинейны? – тут же поинтересовался он, бросив взгляд на лестницу, которая вела с террасы в сад.
Про чай князь благополучно забыл. Я напоминать не стала, все еще надеясь как можно скорее от него избавиться.
И желательно без трупа и ковра. Лишние проблемы мне не нужны.
Шутка была мрачной, как и мое настроение.
– Не всегда и не со всеми, – преувеличенно тяжело вздохнула я.
Солнце садилось, усталость брала свое. Хотелось просто добраться до дома и завалиться спать. Без всякого эстетства. Только горячая ванна с травами, тонкая ткань ночной рубашки и мягкое одеяло…
Мои мечты были просты и незатейливы.
– Мне приятно быть исключением, – галантно поклонился он. – Я могу предложить вам прогулку?
– Я могу отказаться? – с теми же интонациями уточнила я.
– Если исходить из просьбы вашей матушки, то – нет.
Надо же… мне показалось, что в его глазах мелькнуло сочувствие…
Впрочем, я вполне могла принять желаемое за действительное.
– Признаки принуждения, – качнула я головой. Спустилась вниз, проигнорировав предложенную руку. – Вы должны были отменить ужин, – произнесла я, дождавшись, когда он поравняется со мной.
– Вы видите в этом что-либо предосудительное?
– Обстоятельства нашего знакомства…
– Я обязуюсь не задавать вопросов, касающихся этого дела. – Северов был весьма серьезен.
– К сожалению, иных тем для разговоров у нас нет, – вроде как грустно улыбнулась я. – Вы – человек новый в нашем обществе, мне ничего о вас не известно…
– Вы в этом уверены? – Он заступил мне дорогу, заставив остановиться. – Обо мне собирали сведения.
– О вас?! – недоуменно приподняла я бровь, порадовавшись, что так и не заглянула в ответ на запрос Сэма. Теперь могла вполне себе искренне ничего не понимать. – Я не давала такого запроса. – Я задумчиво посмотрела на цветущий кустарник за его плечом. – Более того, у меня не было причин делать что-либо подобное.
Князь помолчал какое-то время, разглядывая меня как диковинную зверюшку, потом качнул головой:
– Удивительно, но я вам верю.
– А вот я вам – нет! – На этот раз в моей улыбке он должен был увидеть огорчение. – Вы обещали не задавать вопросов, касающихся этого дела…
– Считаете, что этот вопрос относится к делу? – Князь сдержался, но взгляд был негодующим.
Ежа ему под голую…
Я была девушкой приличной, хотя бы в то время, когда надевала платье, так что ругательство пришлось оборвать. На самом интересном месте.
– С учетом того, что в протоколе фигурировало ваше имя – да, – парировала я.
– Я его всего лишь подписал…
– То есть самого факта вы не отрицаете? – перебила я его. – Уже хорошо.
– Мы можем начать этот разговор с начала? – спустя пару минут, в течение которых мы буравили друг друга взглядами, спросил он.
– Попробуйте, – пожала я плечом, только теперь заметив, насколько к вечеру посвежело. Открытую шею холодило, на руках появились мурашки.
– Вы озябли. – Князь заметил, как я поежилась. – Позволите?
Дожидаться ответа не стал, тут же скинув кафтан и набросив мне на плечи.
– Мы могли вернуться, – невозмутимо ответила я, поймав себя на том, что тепло его тела, сохраненное тканью, приятно.
– Вы могли просто поблагодарить, – мгновенно нашелся он.
Да… Стоило признать, мы друг друга стоили. Радовало, что утром Соул передаст дело о проникновении в посольство следователю и мне не придется контактировать с этим типом хотя бы по службе.
– Спасибо, – выдавила я из себя и… рванув князя на себя, впилась в его губы. Последнее вышло случайно…
Стрелка вжикнула прямо рядом с ухом… и его и моим, и упала куда-то в траву. Перстень, предупредивший об опасности, перестал сжимать палец, позволяя расслабиться, но продолжал греть, давая понять, что сигнал об угрозе принят соответствующей службой, и все, что мне остается, лишь спокойно дожидаться подмоги.
– Что это было? – совершенно безмятежно поинтересовался князь, когда я, не без сожаления, отстранилась от него. Взгляд при этом был направлен отнюдь не на меня.
Оглянувшись, посмотрела туда же. Сияние нейтрализующего кокона оказалось черным…
Яд. Смертельный.
– А вот это нам скоро предстоит узнать, – тяжело вздохнула я, наблюдая, как от дома в нашу сторону несется Сэм.
Впрочем, я ведь и не сомневалась, что помощник будет поджидать меня после ужина, чтобы еще раз рассказать, какими коварными бывают эти мужчины…
На происшествие приехал сам Соул, всего лишь минут на пять отстав от оперативников. А эти прибыли практически одновременно с боевиками. Это те, кто сначала выкладывает всех на горизонтальной плоскости по ранжиру физиономией вниз и лишь потом начинает выяснять, кто из них достоин подобного времяпрепровождения, а кто просто мимо проходил.
Фариха я понимала. Еще бы… покушение! Да еще и с использованием смертельного яда! Как минимум два года ничего подобного наша служба не фиксировала. А если еще вспомнить про князя…
Про князя лично мне вспоминать не хотелось.
Взгляд, которым одарил его Сэм, заприметив на моих плечах чужой кафтан, был весьма красноречив. Ну и меня заодно… словно это я была виновата.
Появление главы департамента добавило порядка в царившую вокруг сумятицу. Все, кто лишний, тут же покинули место несостоявшегося преступления, кто не лишний – остались под его зорким присмотром.
Госпожа Волконская-старшая была успокоена парой коротких фраз и отправлена распорядиться по поводу чая для нас с Фарихом. Даниил Северов попал в руки Самюэля и теперь тоже посматривал на меня косо, но уже по иной причине. Вряд ли Сэм не затронул тему спасения некоторых князей юными и нежными барышнями. Для лучшего прочувствования момента.
– Не нравится мне все это, – качнул головой Соул, когда я закончила рассказывать о происшествии. Посмотрел на следователей и экспертов, которые работали настолько слаженно, что с террасы, на которой мы расположились, напоминали многорукого и многоногого зверя, который точно знал, что делает и куда идет. – Не нравится.
– Князь, да еще и дипломат… – Я тяжело вздохнула. – Будет много проблем.
– А себя, значит, из вариантов исключаешь? – посмотрел на меня с интересом Фарих.
– Не вижу причин, – пожала я плечами. – Оперативный следователь… Осмотрела, сделала выводы, сдала дело. Смысла нет.
– А если есть? – неожиданно жестко отреагировал на мои слова глава департамента.
Постановка вопроса смущала и с первого, и со второго, и даже с третьего взгляда. Отдавала она…
Гнильцой она отдавала.
– А если поточнее? – сохраняя спокойствие, попросила, посильнее закутываясь в кафтан князя. Забирать его Северов отказался, сказав, что мне нужнее.
– Я принял решение о создании смешанной следственной группы, в которую должна войти и твоя команда.
– Быстро же! – не скрывая восторга, протянула я в ответ. – Я отдала дело как раз перед уходом. Полчаса добраться до дома, еще сорок минут там, десять в пути. – Я подняла взгляд на Соула: – Князю об этом известно?
– Да, – спокойно произнес он. – Он оставил свой слепок, я отправил копию постановления магической почтой. – Фарих сделал паузу, я невольно поежилась в ожидании очередной пакости. Та себя ждать не заставила: – Это его просьба.
– Ах! Его! – бросила быстрый взгляд на Северова. Тот стоял ко мне спиной. – Отказываться бесполезно? – вновь посмотрела я на Соула.
– Да, – коротко ответил он. – Что думаешь?
Я пожала плечами. Хотелось, конечно, слегка повредничать, но… не здесь и не с сидевшим напротив собеседником.
– На первый взгляд выглядит глупо. Если целью являлась я, должны были сообразить, что без амулета не хожу даже на ужин к матушке.
– Стрелка шестого уровня. О том, что амулет нестандартный, известно лишь тебе и мне. Будь обычный, сбить бы не смог. Нейтрализовать – тоже. И вся твоя попытка спасти то ли себя, то ли князя оказалась бы безуспешной.
Что ж, успокаивать глава Следственного Департамента умел.
– Тогда все становится еще интереснее, – хмыкнула я спустя минуту. Как раз хватило, чтобы забыть про желание стукнуть по столу, а затем хлопнуть дверью и свыкнуться с мыслью, что избавиться от этого дела я могу лишь вместе с ним самим.
– А подробнее? – тут же хищно подобрался Фарих.
– Князь Даниил Северов – маг. Уверена, что не ниже шестого-седьмого уровня.
– Доказательства?
– А нет доказательств, – улыбнулась я Соулу. – Уверенность – есть, а доказательств – нет.
Брови сошлись к переносице, глаза потемнели, но ненадолго.
– Ты права, интереснее. – Он тоже посмотрел на Северова. – Если так, то он серьезно рисковал. И тобой, и собой.
– Или не рисковал, – продолжая улыбаться, заметила я.
– Отводил от себя подозрения? – Фарих качнул головой. – Слишком сложно. Втирался в доверие? Замысловато.
– А кто следователь? – сбила я Соула с мысли. Так далеко пока что заходить не стоило.
– Маркони, – оправдал он мои ожидания. Когда я обиженно насупилась, задорно, по-мальчишески улыбнулся: – Да ты не беспокойся. Он хорошенькими девушками не питается.
– Он ими только закусывает, – хмыкнула я в ответ. – А вам ничего не кажется подозрительным?
– Например?
– Когда князь появился в Марикарде?
– Около месяца назад, – внимательно глядя на меня, ответил Соул.
– Я тут грубо прикинула, – я побарабанила пальцами по столу… помогало думать, – как раз где-то в это время купол защиты на консульском отделе должен был истончиться до уровня, позволяющего нефиксируемые магические действия.
– Князь?! – вскинулся Фарих недовольно.
Имел полное право, подобное предположение выглядело откровенной глупостью.
– При чем тут князь! – буркнула я, мгновенно успокоив начальство. Еще бы… он всегда считал меня перспективной. – Вряд ли в посольстве нет своего мага. Дипломатическая неприкосновенность, он не обязан вставать на учет в магическом корпусе.
– Вот ты о чем! – довольно заулыбался Фарих. – Думаешь, маг мог зацепить изменения, сделать соответствующие предположения и…
– Вызвать подмогу, которой стал Северов, – закончила я за него. – А дальше все просто. Без нас не обойтись, но ведь можно взять следствие под контроль. Молодая симпатичная девушка, обаятельный князь… Мы будем искать снаружи, он – изнутри.
– Господин Соул, – не дал ему ответить подошедший Вильен. Он хоть и не был в дежурной группе, но куда ж без моих, если я сама едва не стала жертвой, – мы определили яд.
– И? – произнесли мы одновременно с Фарихом.
Виль сделал вид, что моего возгласа не услышал:
– Это сорокул. Яд пятнистой лягушки.
– Много очень неприятных ощущений и сутки на осознание того, что жизнь закончилась, так и не успев начаться, – грустно улыбнулась я, переведя взгляд с Вильена на Соула. – Если не ошибаюсь, ареал ее обитания – болота на востоке Ровелина.
– На юго-востоке, – педантично поправил меня Виль. – Я могу идти?
Соул кивнул, но уже думая о чем-то своем.
Я предпочла не мешать, просто рассматривая сад. Гордость моей матушки. Огромные клумбы, ни одна из которых не была похожа на другую, аллеи, затейливый лабиринт, укромные уголки…
– Укромные уголки… – произнесла я вслух, вспомнив о пролетевшей мимо стрелке.
Как бы быстро ни отреагировала на угрозу, нападавший успел скрыться. Боевики, накинувшие на парк магическую сеть, тоже никого не обнаружили. Следы не в счет. Выглядели они, откровенно говоря, невнятно.
Вся надежда на экспертов…
– Займешься князем, – твердо посмотрел на меня Соул. Теперь пришла его очередь сбивать меня с мысли.
– Мне Елизавете Николаевне так и сказать? – невинно похлопав ресничками, мило поинтересовалась я.
– Настасья! – рыкнул глава департамента. Вокруг нас и так было относительно тихо – обходили по широкой дуге, а теперь вообще все замерло. Даже цикады, что стрекотали несмотря на присутствие множества людей. – Не делай из меня чудовище!
– Я?! – Мои глаза почти что наполнились слезами. – А браслет с сапфирами ваш подарок?
– Мой, – жестко ответил он, потом замер, глядя на меня как на то самое чудовище, о котором упомянул минуту назад и… расплылся в довольной улыбке: – Уела все-таки!
– У вас училась, – скромно заметила я. Продолжила уже серьезно: – Считаете, я могу быть права?
– Не исключено, – вздохнул он. – Придется подключать магический корпус, – протянул задумчиво, склонив голову к плечу и глядя на меня… по-отечески.
– Только не это! – шарахнулась я назад, вызвав очередной переполох.
За нами наблюдали. И более внимательно, чем мне бы хотелось. Северов теперь стоял боком к нам и едва заметно, но дернулся вместе со мной.
– У Маркони с ними…
– У меня – тоже, – отрезала я, глядя на Соула исподлобья. – С Николасом…
– Ты знаешь, что так надо, – негромко произнес Фарих, заставив меня затихнуть.
Знала… Но как же не хотелось встречаться с тем, с кем еще не так давно просыпалась в одной постели…