III ПРОБУЖДЕНИЕ
Ангелина была уверена, что сразу же пришла в себя. Её огромные голубые глаза мгновенно распахнулись. В гигантском хорошо освещённом помещении с невероятно высокими сводами стояло в несколько рядов с полсотни белоснежных кроватей, но лишь одна из них была занята. Воздух был свеж и чист, несмотря на отсутствие окон, роль которых, по всей видимости, выполняли крохотные, на первый взгляд, исключительно декоративные отверстия под самым потолком. Вся комната буквально пульсировала белым цветом. Тишину нарушали отголоски классической музыки, доносившиеся из другого помещения, еле слышный, но всё равно неприятный писк медицинской аппаратуры и чей-то шёпот, то и дело переходивший в слабо различимую брань вполголоса. Практически у самого выхода из зала стояла группа молодых людей. Все они что-то активно обсуждали, периодически указывая жестами в сторону Ангелины. Девушка прислушалась, но до её прекрасного слуха долетали лишь обрывки случайных фраз. С присущей хорошо выспавшемуся человеку, ключом бьющей энергией Гартман резво подскочила со своего больничного места, чем привлекла внимание стоявших к ней лицом незнакомцев. Один из них, невысокий худощавый рыжий парень со слегка вздернутым носом, буквально тут же подлетел к девушке с распростёртыми объятиями:
– Наконец-то! – расхохотавшись, начал он. – Посмотрите, кто очнулся! А мы почти поверили, что ты не симулируешь!
– Тихо ты! – достаточно громким шёпотом резко перебил его полноватый человек явно постарше. – Врач идёт!
И действительно, в ту же секунду эхо подхватило глухие уверенные шаги. Ангелина чуть отстранилась, заметив, как лёгкое недоумение в глазах уже почти столпившихся около неё незнакомцев сменилось не то одобрением, не то интересом. «Кто все эти люди? Откуда они меня знают? Они что, правда верят, что это спектакль, и жаждут его продолжения?» – Гартман непроизвольно встряхнула головой и с ужасом вцепилась в собственные волосы – от шикарной длинной шевелюры, на отращивание которой ушло более пяти лет, остался какой-то белокурый жиденький боб. Девушка недовольно вскрикнула. Длинная чёлка, место которой, будь она чуть подлиннее, непременно было бы в пучке, хвосте или косе, непрестанно лезла в глаза при каждом движении, наклоне головы. К тому моменту, как насущный вопрос «отрезать или отрастить» в голове пациентки был решён, группа не знакомых ей лиц расступилась, пропустив вперед высокого брюнета в необычных фиолетовых одеяниях. Лишь в этот момент Ангелина наконец заметила, что все остальные в помещении, включая её саму, одеты в красное. «Они тоже пациенты?» – девушка быстро окинула пристальным взглядом всех присутствовавших. Из пяти молодых людей в красном лишь трое точно были совершеннолетними. «Что же вы за загадочная команда поддержки?» – не унимался внутренний голос Гартман. Мужчина, которого все до этого нарекли врачом, изящным жестом пригласил пациентку присесть. Ангелина послушно села на свою кровать. Молодые люди в красном тоже с комфортом расположилась поблизости и завороженно замолчали, подобно предвкушающим начало второго акта зрителям.
– Вы помните, кто Вы и как сюда попали? – начал свой допрос мужчина в фиолетовом.
Его действия, а точнее полное бездействие, а также отсутствие какого-либо медицинского инвентаря, хорошо знакомого каждому с раннего детства, вызвало у Ангелины лёгкое замешательство. Девушка ещё раз пристально осмотрела врача – а не розыгрыш ли всё это?
– Конечно, – уверенно ответила она и еле слышно недовольно хмыкнула, когда взгляд мужчины задержался на его планшете на непозволительно долгое время, – Гартман Ангелина Андреевна, двадцати двух лет отроду, упала с балкона тринадцатого этажа. Точнее с балконом.
Доктор перевёл усталый взгляд на девушку. Лицо мужчины не выражало совершенно никаких эмоций. Он бегло осмотрел всех спутников пациентки, те лишь молча переглянулись. Ангелине удалось привлечь внимание, но явно не то, на которое она изначально рассчитывала.
– Хорошо, – спокойно произнес мужчина, – а знаете ли Вы, какая Вам дана характеристика в Вашем личном деле?
Гартман удивлённо посмотрела на человека в фиолетовом. Мозг молодой особы с фееричной скоростью генерировал вопросы. Какая характеристика? Какое личное дело? Откуда у них оно? Это какое-то подобие рая? Насколько убого смотрелось безжизненное тело на груде бетона? А, может, это какой-то секретный научный центр? Так жизнь спасена? С пересохших губ слетел лишь один:
– Какая?
– Человек с незаурядной фантазией и потрясающими навыками актерского мастерства, – мужчина холодно считал часть информации о пациентке со своего планшета и вполголоса продолжил, – так что в следующий раз, когда снова решите потратить наше время и легально сбежать с работы – потрудитесь обсудить все детали со своими подельниками.
Доктор встал и, аккомпанируя аппаратному писку и еле слышной симфонии Шуберта гулким цоканьем каблуков, не спеша направился к выходу. У самых дверей мужчина резко остановился и громче, чем на самом-то деле требовалось, обратился к молодым людям, сопровождавшим девушку:
– Небольшой ушиб, полученный из-за падения со сцены, вызвал у Вашей подруги лёгкое помутнение рассудка. Нет никаких причин для беспокойств. Оставлять вас здесь я тоже не вижу смысла. Вы свободны. Проводите пострадавшую домой.
После того, как врач удалился, все пятеро молодых людей громко с облегчением выдохнули. Ангелина же, поражённая подобной наглостью и халатным отношением сотрудника больницы, сидела неподвижно, в изумлении приоткрыв рот. В любой другой ситуации человеку, вылетевшему ещё в детском саду из театрального кружка, возможно было бы крайне лестно о себе подобное услышать. Ангелина же прекрасно помнила, что пережила, и страстно хотела знать, как она это пережила. А единственный человек, который бы мог пролить луч света на кошмарную ситуацию, просто пораскинув своими медицинскими мозгами, обозвал её лгуньей, упрекнул в тунеядстве, как какую-то крепостную, и скрылся за аномально гигантскими дверями. Девушка хотела было встать и броситься вдогонку, доказать, что все её слова являлись чистейшей правдой, но уязвлённая гордость бетонными сапогами утащила любопытную особу на дно океана под названием «Сама разберусь».
– Чёрт! С этим тринадцатым этажом ты, конечно, переборщила! – пробубнил полноватый светловолосый юноша, обращаясь скорее к своим знакомым, чем непосредственно к Ангелине. – Искренне надеюсь, он не доложит. Извините, ребят, но в этот раз мы слишком далеко зашли. Я пас. Я домой. Миркат, ты со мной?
Тощий невысокий парнишка, по всей видимости, самый младший в этой команде, тут же подорвался с места и, суетливо расправив смятое покрывало постели, на которой до этого сидел, посеменил вслед за товарищем постарше. Оставшаяся троица довольно переглянулась.
– Ну, – с улыбкой подытожил рыжий парень, не преминув возможностью подсесть поближе к Ангелине и по-дружески её приобнять, – в этот раз мы и правда были близки к провалу. Про актерское мастерство не соврали, а вот импровизацию надо бы подтянуть, да?
Гартман свирепо посмотрела на чересчур дружелюбное создание, нервно дёрнулась, побуждая незнакомца убрать руки, и обратилась ко всем оставшимся в зале, отчеканивая каждое произнесенное слово:
– Так. А теперь на полном серьёзе. Коротко и по делу. Вы кто?
– Ну всё-всё. Врача здесь нет, можешь больше не притворяться, – с очаровательной ухмылкой практически пропел высокий блондин с пронзительным изумрудным взглядом и для достоверности даже привстал, чуть наклонившись в сторону прохода, – эти трусливые товарищи непременно бы о нём сообщили.
– А вдруг она действительно ударилась головой, когда имитировала падение? Или ей мозги по дороге сюда случайно промыли? – вступил в разговор третий парень, державшийся всё это время на некотором расстоянии и упорно прежде хранивший молчание. – Кининети, Сахаса и Акамаи, – тихо произнёс он, параллельно указывая на Рыжего, Блондина и себя, – ну что? Припоминаешь?
Ангелине было сложно пытаться не оскорбить своей мимикой трёх молодых людей с жутко странными, а, в некоторых отдельных случаях, даже не произносимыми именами. Девушка озадаченно кивнула.
– А я тогда, по-вашему, кто?
Блондин, отчаянно выискивая, но так и не найдя на лице девушки признаков сарказма и затянувшейся игры, уныло шлёпнулся на кровать обратно и обречённо произнёс:
– Точно торкнулась!
– Надо её срочно отсюда вывести, – засуетился темноволосый молодой человек, представившийся как Акамаи. – Мы заберём её вещи, а ты, – скомандовал он Рыжему, – поможешь ей выписаться. Работаем быстро, себя не выдаём. Встретимся на нашем месте.
В ту же минуту два товарища, выделявшиеся каким-то особым шиком среди всех красных, побывавших в огромном зале за день, удалились в неизвестном направлении. Любвеобильный рыжий парень дружелюбно улыбнулся и, взяв Ангелину под локоть, не спеша повёл в регистрационную, словно к алтарю.
– Когда подойдешь к стойке, мило улыбнёшься, поблагодаришь за оказанную помощь, убедишь, что тебе стало лучше, и протянешь женщине свой браслет, – шёпотом наставлял он её, – получишь карту, ещё раз улыбнёшься, попрощаешься и пройдёшь к выходу, там буду ждать тебя я.
Ангелину подобные наставления лишь оскорбили – она считала, что прекрасно сориентировалась бы на месте и без нравоучений какого-то странного, чересчур дружелюбного парня, а потому могла себе позволить слушать собеседника лишь в пол уха, ведь гораздо интереснее было сконцентрировать львиную долю своего внимания на потрясающей архитектуре необычного здания. Огромный зал, выполнявший роль больничной палаты, на самом деле имел два выхода, ведущих к симметрично построенным массивным лестницам, уходящим высоко вверх и глубоко вниз. Сооружения эти, естественно, по назначению никем практически не использовались, разве что ради сообщения между смежными этажами. Для всего же остального были лифты. Пульты управления в них были странные и походили скорее на те, что так популярны в бизнес центрах, за одним лишь исключением – управлялись они голосовой командой, притом посетителям и выздоравливающим предоставлялся доступ исключительно на первый регистрационный этаж. Какие ещё тайны хранило это здание – знали лишь его сотрудники. Ангелина рассчитывала угадать приблизительное количество этажей по скорости спуска, но двери распахнулись, едва успев закрыться. В огромном холле, представшем взору молодой особы, легко было заблудиться – комната походила на гигантский стеклянный короб, превращённый в зимний сад, если не целый растительный заповедник под куполом с высокими белоснежными сводами. Здесь было всё: невероятной красоты и всех возможных оттенков кусты роз, астры, хризантемы, ромашки, папоротники, цветущая сирень, нежнейшая сакура, ароматнейшие молодые ели и пихты, многочисленные тропинки обрамлялись невысокими стройными берёзами, а чуть поодаль, за фонтаном, скрывался целый растительный зоопарк, педантично вырезанный рукой мастера из кустов самых разных размеров и представлявший собой причудливые инсталляции из жизни мира животных.
Рыжий легонько шлёпнул ладонью девушку по лопатке, подталкивая выздоровевшую пациентку в нужном направлении. Сама Ангелина ни за что бы не обратила внимания на невзрачную регистрационную стойку из чересчур длинного белоснежного минерала, за которым спряталась очередная дама в фиолетовом. Заметив пациентку, женщина вежливо улыбнулась, машинально протянув руку. Гартман непонимающе смутилась. Сотрудница больницы взглядом указала на браслет.
– Ах! Точно, – дежурно загримасничала Ангелина, стягивая с себя кусок белой пластмассы, – вот, пожалуйста.
Женщина в фиолетовом моментально расстегнула и выпрямила полученный аксессуар в линейку, приложила его к вмонтированному в столешню монитору, на котором тут же отобразились данные о девушке с лицом Ангелины, и, не мешкая ни секунды, выдала бывшей пациентке карту, отдалённо напоминавшую права. Ангелина, всё так же дежурно улыбаясь в ответ, поблагодарила сотрудницу больницы и поспешила к выходу, возле которого с поднятой вверх рукой, совершенно не привлекая никакого внимания, стоял Рыжий. Лишь выйдя из помещения, девушка вновь достала карту, чтобы повнимательнее её изучить.
– Нгокувисисана?! – на всю улицу завопила Ангелина. – Да что это за имя вообще такое?!
Рыжий, еле сдерживая хохот, попытался закрыть девушке рот рукой.
– Как будто Гартманангелинаандр… что-то там… выговорить проще!
Пока молодые люди направлялись к заранее оговоренному месту встречи, расположенному в пешей доступности от больницы, врач, принимавший пациентку десятью минутами ранее, с особым пристрастием изучал её дело. Бригадой скорой помощи, принявшей данный вызов, по указанию руководства были сделаны снимки не только черепа и головного мозга пострадавшей, но и всего её тела в целом. Окончательная информация по неведомым причинам поступила в личное дело с лёгким запозданием. Было в этих снимках что-то, что привлекло внимание мужчины и о чём он непременно должен был сообщить и коллегам, и непосредственно своему начальству, но почему-то медлил. Точку в зачатках внутренних терзаний поставило пришедшее на планшет врача уведомление о том, что пациентка была выписана. Ещё несколько секунд поразмыслив, мужчина быстро закрыл её дело, прежде чем возникший буквально из ниоткуда любопытный коллега не сунул в него свой длинный нос.