Глава 2
В обеденный час ресторанчик «Тень дракона», расположившийся в пяти минутах ходьбы от Арбатской площади, был до отказа забит посетителями и молоденькой захлопотанной официантке в коротком оранжевом платье с кокетливым передничком пришлось суетливо освобождать столик, чтобы поскорее усадить огромного широкоплечего парня в кожаных джинсах и расстегнутой черной курточке на «молнии», надетой прямо на голое тело. Глядя на этого короткостриженного сибиряка с фигурой профессионального боксера и физиономией уголовника, на которой особо выделялись подвижные с прищуром глазки и губастый рот с неизменной бесстыдной ухмылкой, можно было подумать, что он родился в тюрьме и, как минимум, половину из двадцати восьми лет своей беспутной жизни провел там же.
Через несколько минут девушка принесла заказ: внушительный кусок грудинки под луковым соусом с картофелем фри, огромную порцию салата из морских крабов и бокал холоднющего баварского пива. Едва гигант принялся за вожделенную еду, как у него под курткой нежно промурлыкал мобильный телефон.
Когда он буркнул что-то в трубку, из нее послышался ехидный голосок Кеши Костенко – закадычного дружка младшего Беккера:
– Сиба? – коварно вопросил Кеша. – Старик сказал, чтоб ты катил в контору Гаевского!
– Когда?!
– Прямо сейчас! – успокоил его Костенко.
Громила едва не швырнул трубку на пол.
– Но я только уселся пожрать!!! – заорал он, игнорируя тревожные взгляды из-за соседних столиков.
Кеше, похоже, было наплевать на его пищеварение.
– Не советую опаздывать, – змеиным шепотком предупредил он и быстренько отключил связь.
Когда Сиба окончательно понял, что его просто-напросто нагло лишили обеда, то, матерно обругав скотину Костенко и свой мобильник в придачу, резко встал из-за стола и, оставив на нем смятые банкноты, решительно зашагал к выходу.
Через пару минут гигант привычно оседлал сияющий краской и никелем новехонький «Харли» и, яростно взревев мотором, унесся прочь.
В определенный момент до того неспешные переговоры Гаевского со своим загорелым клиентом обрели живость и даже некоторый драматизм.
– Черт побери! Вы так и не объяснили, чем плох этот камень?! – неожиданно вспылил незнакомец, держа на ладони забракованный алмаз.
Взглянув на его злую и обескураженную физиономию, Гаевский поморщился.
– Посмотрите, желтоватое пятно… – он любезно протянул клиенту свою лупу.
Тот взял увеличительное стекло и затем долго рассматривал камень, прежде чем вновь поднять на Михаила Александровича рассерженный взгляд.
– Господин Гаевский, я не вижу на нем никаких пятен! – с расстановкой произнес он. – Этот камень не лучше и не хуже других!
Кажется парень уже начал потихоньку догадываться, что ему попросту морочат голову, но Гаевский все еще боязливо тянул с решительными действиями. Вместо этого, он изобразил на лице искреннее удивление и затем собрался было вновь заняться оставшимися алмазами, однако разозленный клиент перегнулся через стол и бесцеремонно выхватил у него из-под носа листок с камнями.
– Но я хотел взглянуть на них еще раз! – тут же попытался запротестовать Михаил Александрович.
– Черта с два! – отрезал незнакомец и бросил лупу на стол. – Сейчас вы и там найдете кучу дефектов! – он разочарованно усмехнулся, бережно опуская алмазы обратно в пакетик. – Похоже, за последнюю четверть часа у вас заметно обострилось зрение.
Гаевский состроил равнодушную физиономию:
– Как хотите… За три камня я мог бы заплатить вам… ну, скажем, десять тысяч долларов!
– Эдак мне не хватит на обед! – съязвил незнакомец, энергично вставая со стула. – Пожалуй, поищу других покупателей.
Он решительно спрятал свой пакетик в карман и наклонился за сумкой.
– Ну-ну, не горячитесь… – примирительно отозвался Гаевский из-за стола, но интонации прозвучали довольно фальшиво.
– В любом случае, не надо делать из меня идиота: я тоже кое-что смыслю в камнях! – по всему чувствовалось, что хозяин конторы зацепил парня за живое.
Гаевский дождался пока крепыш повернется к нему спиной и потом поспешно вытащил из ящика свой браунинг.
В следующую секунду он поднял вороненый ствол над столом.
– Стоит ли торопиться? – голос Михаила Александровича моментально обрел первоначальную жесткость.
– Что?!.. – тут же обернулся незнакомец но, заметив оружие, явно растерялся.
Обоюдное молчание длилась, однако, недолго.
– Вы всегда так убеждаете клиентов? – задав наивный вопрос, парень судорожно сглотнул слюну.
– Приходится иногда! – усмехнулся Гаевский.
Незнакомец попытался было поднять руку, но Гаевский был начеку.
– Эй, полегче! – громко приказал он, выскочив из-за стола. – Живо к стене!
Парень бросил сумку на пол и неохотно повиновался чужому требованию.
Когда он положил ладони на стену рядом с парижской акварелью, Михаил Александрович быстро подошел к нему и начал методично обыскивать, шаря по одежде парня свободной рукой.
Однако Гаевский слегка недооценил соперника и, ощупывая голени незнакомца, опрометчиво приблизил к нему лицо. Внезапный удар локтем в область переносицы был настолько сокрушителен, что Михаил Александрович тут же беспомощно выронил револьвер и молча рухнул на пол.
Эд и Кеша ввалились в контору за миг до того, как Гаевский упал, накрыв оружие своим рыхлым телом. Мощный длинноногий Эд моментально оценил критичность ситуации и затем в мгновение ока очутился рядом с обидчиком Михаила Александровича, не дав тому возможности завладеть браунингом. Беккер-младший с ходу заработал пудовыми кулаками.
Пропустив пару прямых ударов в корпус и голову, незнакомец все же изловчился и тоже удачно заехал Эду по сопатке, а после, обнаружив, что щуплый приятель нападавшего пытается с ножом зайти со спины, что есть силы пнул Кешу в пах. Травмированный Костенко истошно взвыл и надолго выбыл из борьбы.
Беккер-младший живо сообразил, что теперь может рассчитывать только на собственные силы, и вновь бросился на разъяренного противника. Бычий напор Эда оказался столь силен, что ему удалось таки подмять под себя отчаянно сопротивляющегося парня и повалить того на пол. Через мгновение оба уже катались рядом с одним из поваленных кресел, как два сцепившихся пса, щедро обмениваясь увесистыми ударами.
Силы соперников были примерно равны и исход схватки, наверное, у кого-то мог вызвать сомнение, но, к счастью для Эда, за окнами послышался рев мотоцикла.
Внезапное появление в конторе громилы-Сиба напрочь лишило загорелого крепыша какого бы то ни было шанса вырваться из западни, а убийственные кулаки свирепого костолома, тут же градом обрушившиеся на голову несчастного, довершили начатое Эдом и на время отключили сознание строптивого незнакомца.
– Ты очень кстати, Сиба! – буркнул Гаевский, пытаясь усесться на полу у стены.
Он с трудом выудил из кармана носовой платок, чтобы затем приложить его к разбитому в кровь лицу.
– Боже, этот ублюдок, кажется, сломал мне нос!.. – громко простонал Михаил Александрович, но ему никто не посочувствовал.
В углу комнаты раздались оханья и всхлипы Кеши, который тоже мучительно оценивал происшедшее.
– Резвый жеребец, мать его! – ругнулся Эд, раздраженно пиная тело поверженного врага. – Надо покрепче связать гада… – тут же распорядился он.
Когда Сиба исполнил приказание, Эд озабоченно взглянул на Гаевского:
– В чем мы дотащим его до машины?
– У меня есть чемодан, – предложил Михаил Александрович и взглядом указал на дверь подсобки. – Он там, за левым шкафом…
Огромный бежевый чемодан, казалось, мог вместить даже письменный стол хозяина конторы. Тело парня, все еще находящегося без сознания, было безжалостно заброшено в его объемное чрево, после чего Эд и Сиба заперли замки, застегнули ремни и, не без труда, отволокли чемодан в багажник беккеровского авто.
Пару минут спустя Гаевский с носовым платком у распухшего лица увидел через окно, как ярко-красный «Мустанг» в сопровождении рычащего мотоцикла Сибы стремительно тронулся с места и быстро исчез за поворотом дороги.