Жальник на горе
Ближе к одиннадцати туристы заскучали. Кремль был осмотрен, местный печатный пряник испробован, магнитики куплены. Достопримечательностей хватило на два часа с хвостиком. До обеда оставался час. А до отъезда автобуса – полтора.
И тут подал голос Генка Чурсин по прозвищу «профессор».
– Скажите, а где похоронен Борислав Смелый? Я читал, что захоронение где-то в самом центре города.
Гид нахмурился и посмотрел на Генку с явным неодобрением. Но вслух сказал:
– Всё верно. Он похоронен в восточной части старого кладбища, на так называемом жальнике. Тут недалеко.
У Генки загорелись глаза.
– А можно туда сходить?
Общественность порыв «профессора» не оценила.
– Не хватало ещё по кладбищам ходить в такой холод, – поджала губки Катя Носова, краем глаза взглянув на свои новые белые кроссовки.
– Я бы в кафетерий зашел, – поддержал Катю самый симпатичный мальчик класса Никита, – Слышите, как кофе пахнет? Хоть и глушь, а кофе, походу, варить умеют…
Генка и глазом не моргнул.
– Давайте сходим! Это же так интересно! Это же легендарная личность, фактически, четвертый по популярности былинный богатырь! И единственный, чья могила сохранилась!
Генкина восторженность передалась кое-кому из группы.
– Я бы тоже сходила, – не столько в поддержку Гены, сколько в пику моднице-Кате брякнула троечница Ира.
– И я! И я! – раздались ещё голоса.
Гид нахмурился. Старое кладбище не входило в число посещаемых туристами объектов. Да и в целом, горожане любили это место, мягко говоря, не очень.
Точку в прениях поставила классная. Взглянув на часы, она сказала:
– Времени предостаточно. Если других предложений нет, давайте прогуляемся до жальника. А потом уже пойдем на обед.
– Как же нет? – возмутился было Никита, успевший уже представить горячую кофейную горечь во рту. Да так живо, что рот наполнился слюной. Но классуха зыркнула на него с таким неудовольствием, что развивать мысль он передумал.
– Кофеи будем дома распивать, – сказала учительница, – Для этого мы что ли за триста километров ехали?
Переговариваясь и – кто весело, кто сердито – гомоня, группа поплелась вслед за гидом. Асфальтовая дорожка быстро сменилась широкой тропой, уходящей куда-то вверх в рощу. Тропа была явно нехоженая, местами поросшая травой и сорняком.
Кладбище и правда оказалось старым. Могилки были неухоженные, разбитые. Где с ржавыми гнутыми оградками, а где и вовсе без них.
– Последнее захоронение на этом кладбище было сделано в конце восемнадцатого века. С тех пор здесь не хоронят, – трындел без всякого выражения гид, – В древней части кладбища, так называемом Восточном Жальнике, сохранились могилы нескольких военачальников времен Золотой орды, включая татаро-монгольских. Из известных исторических личностей тут похоронены князья Иван Городецкий и Андрей Красный. А также Борислав Смелый, известный в славянской мифологии как борец с Черным Змеем. Большинство захоронений относятся к 13—14 векам…
– А что это за Черный змей такой? – спросила обладательница белых кроссовок. Гид сделал вид, что не услышал вопроса, и она переадресовала его Генке-профессору.
Генка мгновенно расправил плечи, сделал умное лицо и ответил, нарочно растягивая слова:
– Доподлинно неизвестно, потому что многие русские былины имеют иносказательный смысл. Считается, что речь идет о ком-то из темников Золотой Орды, но конкретное имя не сохранилось.
– Я из «темников» знаю только Лену Темникову. Это не про неё? – пошутил красавчик-Никита и все дружно загоготали.
Генка смерил шутника испепеляющим, как ему казалось, взглядом и смолчал.
– Ну, вот мы и дошли, – сказал гид, показывая рукой на заросший бурьяном островок, среди которого виднелись серые и черные камни.
– Смотрите, тут какие-то странные надписи на камнях, – пропищала Галя, метр с кепкой.
Все подошли поближе. На двух лежащих рядом серых камнях было выбито «отр. ДаNиил Вепръ, SИES» «отр. СимеоN ФомиN, SИEЗ».
– Интересно, что это значит? Ген, знаешь? – троечница Ира с надеждой взглянула на Генку, но он только досадливо покраснел. Загадку камней снисходительно разъяснил гид.
– Это даты смерти. На старославянском цифр не было, даты и номера писали буквами. Здесь указано что отроки умерли в … (он беззвучно пошевелил губами, видимо, в уме переводя буквы в цифры) в 6856 и 6857 годах.
– Ого! Так это могилки из будущего что ли? – опять хмыкнул весельчак Никита.
Но тут уже началась область знаний, знакомая Генке.
– До Петра Первого было совсем другое летоисчисление. Счет велся не от рождества Христова, как сейчас, а от победы Руси над Древним Китаем! – выпалил профессор.
– Садись, пять, – опять пошутил Никита и все захмыкали.
Группа подростков разбрелась по заросшему полынью и бурьяном пригорку. Кто-то делал селфи на фоне гигантских булыжников-памятников, кто-то пытался разобрать полустертые надписи.
Генка с замиранием сердца разглядывал могильный камень с именем Борислава Смелого.
Труднопонимаемыми старославянскими буквами на памятнике было написано, что Борислав обрел славу в неоднократных битвах с черным змеем, а в конце жизни пал от его когтей. Умерщвленный, но несломленный духом. Надпись интриговала.
«Как можно всю жизнь биться с одним и тем же змеем», – думал про себя Генка. «Наверняка тут какая-то загадка».
– А давайте пиццу сюда закажем, – раздался совсем рядом голос шутника-Никиты и отдельные девичьи хихиканья. – Помянем отроков. Да и князей с богатырями тоже…
Мрачный гид курил в сторонке, не приближаясь к черным камням. К нему подошла классуха и прикурила тонкую сигаретку.
– Вам тут явно не нравится, – констатировала она. – Интересно, почему?
Гид поколебался, но все-таки ответил:
– Нехорошее это место. Мне ещё бабка рассказывала, что тут по ночам мертвецы из могил встают. Сказки, конечно, но были случаи…
Он не договорил и учительнице пришлось снова спрашивать.
– Что за случаи?
– Коротко не расскажешь. Когда-то давно тут некоторые смельчаки пытались могилы раскапывать. Археологы хреновы. В считаные дни поумирали сами. А за ними и семьи. Я ещё совсем мальчишкой был, когда такое последний раз случилось. Человек шесть за неделю выкосило… Собак дохлых тут постоянно находят. Да и вообще… Старики говорят, где-то здесь дух Черного Змея бродит.
Гид взглянул в напряженное лицо учительницы и усмехнулся.
– Вы не думайте, я не дремучий и не суеверный. У меня два высших образования, между прочим. Просто есть вещи, от которых лучше держаться подальше. Как говорится, не буди лихо, пока оно тихо.
Где-то прямо над ними пронзительно закаркала ворона. От неожиданности училка чуть не выронила сигарету. Вздрогнув всем телом, она повернулась к могильнику и стала звать ребят.
– Так, народ, на выход! Идем греться и пить кофе! И побыстрее, не задерживаем коллектив!
Подростки потихоньку потянулись по тропинке в город.
Неугомонный Генка-«профессор» украдкой взглянув на одноклассников нагнулся к могиле Борислава. Достав из кармана перочинный ножик, он начал лихорадочно скалывать с черного могильного камня прилипшую к нему в самом низу окаменелую ракушку.
«Отдам папке, пусть сделает у себя в лаборатории анализ. Может что интересное найдет», – думал Генка, изо всех сил отколупывая ракушку.
– Гена! Чурсин! Ты где запропал? Все тебя ждут, – позвала учительница, и Генка поднажал. Ракушка отломилась и, довольный добычей, он сунул её в карман куртки.
…Полчаса спустя автобус со школьниками медленно ехал в сторону Москвы. Кто-то сидел в айфонах и постил свежие селфи в соцсетях, кто-то, надев наушники, слушал Вована и Эстрадураду.
«Профессор» Генка сладко дремал в высоком автобусном кресле.
А в кармане его куртки дремала чумная палочка Yersinis pestis; «Черный змей», в незапамятные времена сразивший тысячи древних русичей и врачевателя Борислава.