Глава 3. Элизиум
Как только девочка перешагнула незримый порог, сразу стало темно и холодно. Потянуло сыростью. Но что еще ужаснее – вокруг стояла какая-то немыслимая, оглушительная тишина. Элизиум казался совершенно мертвым. Каждый следующий шаг – наугад, каждый вздох слышен эхом, а позвякивание монет все тише, почти затаенно, словно они опасаются потревожить чей-то покой.
Шут пропустил Аликс вперед, и сейчас она как будто делала первые шаги, училась ходить заново в другом мире. Она посмотрела назад, и ее сердце подпрыгнуло от испуга. В воздухе, мерцая бледным светом, висела маска Шута. В следующую секунду девочка осознала, что маска вовсе не висит, просто остальных частей тела Шута не видно – их окутала тьма. И тут, словно два огонька, появились белые перчатки – видимо до этого Шут держал руки за спиной.
«Это хорошо, что у него в руках нет ножа или иглы…» – подумала Аликс и сразу вспомнила, как страшно было отдавать ему капельку своей крови.
А еще в голове внезапно всплыло слово «резус», когда-то вычитанное в умной книжке Мистера Пыли. Неприятное слово… специальное… про кровь. А ведь Аликс еще тогда подумала, что «резус» – это от понятия «резать»: порезать руку, ногу, палец… Сейчас, конечно, это уже не имело ровно никакого значения, но капелька крови, которая открыла дверь в странный мир Элизиума, наверняка тоже имела какой-то резус. Может быть, даже это он и вырезал ту дверь в стене.
Аликс подняла глаза на маску. Ей почему-то казалось, что Шут прекрасно видит в темноте – он ведь волшебник, пусть и не очень сильный, как он сам признался в первую встречу.
– Возьмите меня за руку. Тут темно, вы можете споткнуться, а я немного разбираюсь в темноте и способен находить путь, – словно подслушав ее мысли, сказал Шут.
Девочка неуверенно протянула руку и сжала перчатку. Она оказалась холодной и твердой, как мрамор, точно Шут состоял не из плоти и крови, а совсем из других материалов.
Аликс с непониманием посмотрела на маску Шута, но увидела лишь безмятежную радость.
Всю жизнь она жила одна, и воспитывали ее существа, давно покинувшие мир живых… Неужели Шут тоже не так прост? Может, и он вовсе не человек, а существо, не имеющее с живыми ничего общего, кроме злосчастных услуг?
Верить в это не хотелось, и Аликс пошла дальше, в ту сторону, куда смотрела улыбающаяся маска.
У ног что-то прошмыгнуло – небольшое, шумное. Аликс вся съежилась, но Шут так ласково наклонил голову, что страх тут же куда-то делся.
– Если бы им было дело до нас, думаю, они бы остановились. Не переживайте из-за лишних дум, милое дитя. – Шут приостановился и предупредил: – Мы идем по коридору, и он сужается, будьте внимательны.
Будто намереваясь проверить, Аликс протянула в сторону руку и нащупала стену. Поверхность ее была склизкая и неприятная на ощупь. Может, это улитки оставили следы от своих походов? Сейчас Аликс казалось, что она и сама улитка, медленно ползущая в темноте и оставляющая после себя след сомнений… Ей так живо представилась эта картина, что, будь у нее чуть больше храбрости, она бы непременно снова обернулась и увидела этот след. Может быть, он даже светился…
– Этот мир всегда был рядом с вами, милая Аликс. Сейчас он кажется вам незнакомым, но, поверьте, он существовал все это время и даже чуть дольше, – шепотом сказал Шут.
– Но привидения ничего мне о нем не рассказывали, даже Мистер Пыль умолчал, – удивилась Аликс негромко.
– А часто ли они с вами беседовали?
– Нет, они занимались своими делами, а я своими. Понимаете, Шут, у живых так мало общего с призраками, – будто бы найдя ответ и на свои вопросы тоже, кивнула Аликс.
– Вы очень умная девочка, – заметил Шут.
Но это нисколечко не прибавило ей уверенности. Скорее она стала ощущать опасность еще больше. Ведь если Элизиум существовал всю ее жизнь и был достаточно недалеко, буквально под носом, за паркетом с плинтусом, то он должен знать о ней куда больше, чем она знает о нем. И это он должен был прийти к ней в дом, а не она врываться без приглашения…
– Ай! – Аликс отдернула руку от склизкой стены, наткнувшись пальцем на что-то колючее.
«У стен не бывает иголок, они есть у ежей, дикобразов и опасных цветов, – подумала она. – А еще… у не менее опасных приключений».
– Вы укололись? – с тревогой спросил Шут.
Аликс уже успела сунуть палец в рот и понять, что не до крови, поэтому она покачала головой, будучи уверенной, что Шут все увидит и правильно поймет.
Он действительно кивнул, а потом задумчиво сказал:
– С этого момента начинаются ваши неприятности… и опасности.
В этот самый миг прямо в лицо подул холодный ветер. Аликс зажмурилась и сильнее сжала перчатку Шута, чтобы не упасть. Ей стало совсем страшно. Этот мир встречал ее пронизывающей мерзлотой, выталкивая мертвенно-ледяными руками.
Девочка надеялась, что она увидит нечто другое, в ее замке и так было слишком много непонятного и странного. Ей казалось, здесь будут сложности, но другие – более живые.
Напрасно.
Вдруг из ниоткуда появился приглушенный свет, который еле-еле осветил место, куда они попали.
По стенам узкого коридора тянулись переплетенные колючие стебли непонятного растения. Острые шипы, точно жала скорпионов, выставились на непрошеных гостей, среди веток лежали птицы. Ветер почти перестал дуть, и Аликс разглядела, что это маленькие колибри, безжизненно застрявшие в этой жуткой, словно сплетенной из колючей проволоки клетке.
Шут замер, не шевелясь. Аликс посмотрела вниз и увидела, что стоит на вершине длинной лестницы, уходящей к выступу скалы. В душе девочки словно оборвалась последняя ниточка… Конечно, она пришла сюда напрасно. В этом мире нет ничего светлого, и отсутствует даже крохотный лучик надежды на успех в поиске родителей.
Аликс в отчаянии опустила голову, и, как бы ей ни было стыдно плакать при посторонних, на ее глазах стали появляться слезы – две маленькие капельки, прозрачные и чистые. Они покатились по щекам, сорвались вниз и ударились о каменный пол.
Шут ласково приподнял подбородок Аликс, чуть прицокнул языком и показал рукой на небо. И вдруг среди темных клубящихся туч стали со звоном колокольчиков появляться лучики света – один, второй, третий… яркими вспышками разгоняя тяжелую мглу.
Аликс завороженно смотрела на это чудо, но тут ее внимание привлек шум. Это в колючих ветках зашевелились птицы.
Некоторые еще лежали, удобно развалившись, а другие уже поправляли крылья. Одна из колибри зевнула, подобно тому как это делают собаки или кошки, широко раскрыв клюв, совсем не грациозно и даже неуклюже. Аликс замерла, наблюдая, как она почесала когтистой лапой свой затылок и вспорхнула, всего на секунду зависнув у лица девочки. В следующее мгновение птица умчалась в сторону света, туда, где тучи расступались перед силой дня.
Но что самое удивительное, колючие ветви стали быстро покрываться зеленой листвой, а шипы – лопаться, и на их месте раскрывались алые бутоны роз.
– Они совсем не мертвые! – воскликнула Аликс, хлопнув в ладоши. – Все здесь живое! Просто была ночь, Шут, это просто была ночь!
– Все чуточку сложнее, – шепнул он.
Колибри, множество колибри полетели к свету, и от их крыльев поднялся такой шум, что казалось, он мог заглушить любой, самый свирепый ветер.
Лучики солнца стали подниматься по лестнице, и Аликс ахнула. Ступеньки были украшены драгоценными камнями, и, попадая на них, лучи разбивались на тысячи солнечных зайчиков. Как живые, они бегали по потолку пещеры, блестели на сандаликах, весело играли на лице.
Аликс посмотрела на Шута.
Он преобразился. Его плащ-пиджак сменился бархатным смокингом с ярко-коричневым, похожим на перья рисунком. Длинные рукава были подвязаны золотыми нитями, а маска… столь прекрасной маски Аликс не видела никогда – розовые щеки, улыбка с белыми зубами и радостно прищуренные глаза.
Цилиндр стал оранжевым, а из-под него вместо черных локонов блестели переплетенные золотыми лентами пышные волосы с бубенчиками самых разных оттенков.
– Вам удалось разбудить этот мир, милая Аликс, – почтительно поклонился Шут, и его маска сменилась на лукаво улыбающуюся. – Давайте же не будем медлить и увидим его во всей красе!
Шут слегка отступил в сторону, пропуская Аликс вперед по яркой, светящейся лестнице.
Девочка проглотила слезинки, и ей показалось, что они сладкие, как этот миг.
Ее сандалики приятно цокали при спуске, и стоило ей оказаться внизу лестницы, перед широким выступом, как она обернулась, чтобы ахнуть – из пещеры летели сотни колибри, а Шут стоял чуть выше, приветствуя птиц раскинутыми в стороны руками и громко крича:
– Пусть оживет этот мир! Нога невинного ребенка ступила на его земли! Пусть услышат все! Донесите всему Элизиуму, что девочка ищет своих родителей, и пусть будет лгуном и плутом тот, кто утаит их истинное местонахождение!
Словно в довершение сказанного из оранжевого цилиндра вылетели яркие фейерверки, и птицы в ответ защебетали:
– Мы скажем всем! Мы скажем всем! Пусть будет лгуном и плутом! Пусть девочка найдет родных!
Шут быстро спустился к Аликс, с лету подхватил ее за талию и, буквально не касаясь ногами ступеней, вмиг переместил к опасному краю.
Вид отсюда открывался до того потрясающий, что невозможно было снова не ахнуть.
Не успела она опомниться, как услышала звук падающей воды.
Аликс присела на корточки и осторожно заглянула за край обрыва. Там, окутанный дымкой брызг, точно из пасти гидры, летел вниз, к огромному озеру, водопад.
Воздух наполнился капельками чистейшей влаги и музыкой. Да-да, настоящей музыкой!
Сначала зазвучала труба, а потом, прямо за спиной, раздался звук аккордеона.
Шут не удержался и захлопал в ладоши.
Это коты устроили настоящий музыкальный концерт. Они выглядели так забавно: этот серьезный коричневый, трубящий в большую трубу, и два расплывшихся в улыбках кота, тянущих в разные стороны огромный аккордеон. Они играли удивительную мелодию, созвучную с шумом водопада, их лапы быстро попадали по клавишам и тянули, тянули мехи в разные стороны, пока девочка, зачарованная их игрой, не сделала к ним шаг. Тут же коты обернулись голубями и разлетелись.
Аликс расстроенно отступила.
– Не стоит огорчаться, коты гуляют, где хотят, а мои к тому же летают… Быть может, вы подружитесь… чуть позже.
Девочка не могла ответить; просыпающийся в лучах солнца мир под водопадом выглядел завораживающе. Внизу, по лесу, гулял ветер, ласково качая макушки высоких елей и широколистных деревьев, названия которых Аликс не знала. Широкие прогалины пестрящих цветами полян походили на огромные лоскутные одеяла, а большие пушистые кочки, на которые девочка взирала с высоты птичьего полета, казались маленькими зелеными мурашками. Бесконечные луга убегали за горизонт, волнуясь, как море, и Аликс понимала, что это ветер колышет их.
А еще он приносил запах вкусных пирогов с мясом.
Девочка зажмурилась от аромата и, вновь открыв глаза, обрадовалась, что весь этот мир не исчез, что он все еще тут.
Она увидела в лесу странное здание с рыжей крышей, а стоило ей приглядеться, как обнаружилась и труба, из которой шел дым с вкусным запахом пирогов, и Аликс даже разглядела что-то движущееся по крыше. Может, это был трубочист? Или…
Шут ласково положил ей на плечо руку, отчего девочка чуть дернулась.
– Вам нужно найти дверь, помните? Дверь, за которой ваши родители, – по-прежнему глядя вдаль, напомнил он.
– Разве в лесу бывают двери?
– Они всюду, но вряд ли те, что рядом, подойдут вам. Позже я покажу, насколько они рядом, но не сейчас.
– Но, Шут… Элизиум такой большой! Как же я найду именно ту дверь?
– Это еще та загадка, – развел руками Шут, – но скажу вам по секрету: в этом мире живет мой злейший враг – Мастер загадок… Он буквально ненавидит меня, а ненависть – очень сильное чувство, никакая маска не может спасти от него. Я могу попросту лопнуть, как мыльный пузырь от одного его взгляда…
– За что же он так ненавидит вас?
– Я знаю все его загадки, – довольно заявил Шут. – А еще, наши истинные имена начинаются на одну букву, что могло бы нас роднить… Но… Мастер загадок не любит делиться даже буквами в именах. – Он подумал и добавил уже тихо: – И мы были друзьями, тот еще повод.
Аликс показалось, это глупая ненависть, есть гораздо более важные вещи, за которые стоит ненавидеть.
– Дитя, у него есть ключ к любой головоломке с ответами на все вопросы. Вам необходимо спуститься туда и отыскать Мастера загадок. У вас это получится, вы пробудили целый мир! Думаю, такой поиск окажется пустяком.
Аликс лишь пожала плечами, ей очень хотелось есть.
– Слушайте себя, – мило закончил Шут. – Вы готовы?
– Да, – кивнула девочка.
– Но… как же вам спуститься, дорогая Аликс? – спохватился Шут.
Он стал копаться в карманах, вытаскивать оттуда разноцветные платки, которые были связаны один с другим. Затем выудил из карманов хлопушки и пугачи, которые посыпались на землю; следом выпали конфеты и разноцветные шарики, укатившиеся прочь, а Шут все продолжал искать.
Аликс заметила, что, пока он растерянно искал что-то в карманах, его волосы стали расти, превращаясь в длинные локоны, на которых позвякивали бубенчики. Они тоже увеличивались, наливаясь красным, как спелые яблоки.
– Шут, посмотрите!
Шут отвлекся от своих поисков и стряхнул с лица челку.
– Как я могу посмотреть, если волосы совсем закрыли мне лицо? – И тут он просто рассмеялся. – Ах, волосы! Ну конечно! Аликс, скорее хватайтесь за них.
Девочка потянулась, но тут Шут неожиданно резко осек ее:
– Аликс, это последняя услуга, которую я бы хотел подарить вам. С этого момента вы можете позвать меня в любое время – достаточно крикнуть мое имя или просто захотеть, чтобы я пришел, и я появлюсь сию секунду. Но знайте, я попрошу монету, какой бы мелочной эта услуга ни казалась. А теперь не стоит медлить, скорее спускайтесь, скорее! Мастер загадок не будет ждать.
И девочка, кивнув, боязливо ухватилась за волосы Шута, переживая, что ему будет больно.
Даже если это было и так, за маской реакцию разглядеть было невозможно.
Аликс осторожно спустилась на уступ и, уже полностью повиснув на волосах, вдруг начала соскальзывать с них. К счастью, в последний момент она схватилась рукой за выросший в размерах бубенчик и удержалась. Теперь, чем длиннее становились волосы, тем ниже опускалась Аликс.
Рядом шумел водопад, его брызги касались ног, но девочка смотрела только наверх, где почти исчезнувшая в волосах маска Шута по-прежнему улыбалась, становясь все меньше и все дальше.