Глава 2. Таинственная дверь
Утром Аликс проснулась от невероятного грохота.
Вся спальня подпрыгивала, словно этажом ниже разбушевался тролль или бесновалось не менее крупное сказочное чудовище – какой-нибудь дракон или великан.
Быстро соскочив с кровати, девочка натянула на себя платье с двумя большими карманами, надела гольфы, следом – сандалики, а затем схватила расческу и начала причесываться.
На это ушло никак не меньше получаса, и Аликс было тяжко приводить себя в порядок, в то время как не на шутку разыгравшееся любопытство изо всех сил тянуло ее вниз – посмотреть на причину этих толчков, от которых и тумба, и кровать, и кресла подпрыгивали не хуже живых лягушек.
Но даже в такой неразберихе Аликс не могла позволить себе выглядеть неподобающе. Однажды она уже спустилась к завтраку, не приведя свои волосы в порядок, и тогда Тень мрачной гувернантки с такой силой и жестокостью сама расчесала ее, что девочка только и успевала ойкать и айкать. А после Тень так закрутила волосы в пучок, что все лицо Аликс стянулось к макушке.
Протестовать было бесполезно – девочка давно заметила, что любые ее споры с неживыми всегда заканчиваются проигрышем и даже на такие резонные отговорки, как «я после завтрака моюсь и заново причесываюсь», Тень лишь раздраженно кривилась, словно говоря: «Кому приятно лицезреть за столом неряху?»
Поэтому и сейчас, пусть там, внизу, и бесновался тролль или дракон, Аликс должна спуститься к нему более чем ухоженной маленькой леди.
Наконец отражение явило вполне симпатичный образ, и девочка бросилась к двери, на всякий случай рассовав по карманам монеты.
При движении монеты приятно позвякивали.
Выбежав из спальни, Аликс сразу почувствовала – что-то изменилось. И дело было даже не в повторяющихся ударах, трясущихся стенах и покачивающихся картинах. Все в замке было иначе.
Вместо приятного запаха каши Аликс встретил совсем другой, соленый запах, от которого к тому же еще и пощипывало глаза. Не звучал привычный граммофон, унылые мелодии которого можно услышать ранним утром и в спальне. И виноват тут был вовсе не шум от ударов – между ними девочка отчетливо различила совсем другие звуки.
Где-то там, внизу, что-то громко плескалось и урчало…
«Неужели за одну ночь все может так измениться? – топая по коридору на какофонию звуков, думала она. – Что, если я проснулась в совсем ином месте? Может, мою спальню подхватил Грифон и унес в другой, шумный, замок? Или это изменилась я, и то, что казалось мне бесшумным, теперь кажется совсем другим?»
Подобные мысли часто посещали Аликс; ее всегда интересовало, что есть на самом деле, а что – плод ее воображения.
Удары внезапно прекратились, зато усилился плеск. А потом вдруг послышались отрывистые гортанные звуки.
Когда-то давно Аликс слушала на пластинке сказку про море. Она слышала, как бьются волны, как кричат чайки, и сейчас ей показалось, что те звуки очень походили на эти.
Неужели замок оказался посреди необъятной воды?! Может, это и не удары были вовсе, а стук в дверь?.. Может, в гости к ней пришел гигантский кальмар?
Чтобы окончательно убедиться в своих предположениях, девочка начала спускаться по лестнице, ведущей в библиотеку – именно оттуда раздавались звуки ударов, и именно здесь шумело сильнее.
Библиотека была излюбленным местом Аликс – Мистер Пыль умел подобрать нужные книги, чтобы скоротать долгие часы в замке, и поэтому девочка громко ахнула, увидев, во что превратился зал с книгами и как все продолжает меняться.
Это и вправду было море – синее, прозрачное, шумное море, которое захлестнуло весь зал. Оно билось волнами о стеллажи с книгами, и те, пошатавшись на полках, падали в пучину. Одни тут же тонули и исчезали навсегда, другие оставались на плаву, раскрываясь необыкновенно красивыми кувшинками. Были и такие, которые, попав в воду, становились рыбами. Настоящими рыбами, той же расцветки, что их прежние обложки.
Аликс замерла, пораженно наблюдая, как волны играют с книгами, и чувствуя, как соленый запах, заполнивший всю библиотеку, щекочет ноздри, от чего ужасно хотелось чихнуть. Но еще больше она удивилась, когда увидела, что на плавающем в воде столике стоит граммофон и все звуки моря звучат из него.
Рядом с граммофоном, внимательно глядя на девочку, расположились коты. Только это уже были и не коты вовсе (от котов остались лишь морды, все остальное у них было птичье), а голуби с головами котов. Двое из них, черный и рыже-полосатый, приветливо подмигнули Аликс, коричневый же сделал вид, что сильно занят разглядыванием какой-то рыбы.
– Доброе утро, – донеслось откуда-то сбоку.
Аликс спустилась ближе к воде, заглянула за шкаф и приложила ладошки ко рту, чтобы опрометчиво не ахнуть при госте.
Прямо из воды поднималась гора книг – разноцветных, опасно громоздящихся друг на дружке, на самой верхушке которых сидел усталый Шут. Он явно сильно утомился – это было видно по тому, как опустились его плечи и как из-под маски капал пот.
Но стоило ему заметить Аликс, как он тут же выпрямился по струнке, оперся одной рукой на черный зонт и приподнял цилиндр.
– Вижу ваше удивление. – Маска у Шута была непонятной, какой-то черно-белой, без вчерашней улыбки, что настораживало еще больше.
– Здравствуйте, Шут… – Аликс на мгновение прервалась, так как у ее ног проползла книга с лапками краба. Это вызвало улыбку на лице девочки, но не избавило от беспокойства. – Вы превратили мою библиотеку в море!
– Аликс, как вы могли такое подумать? – Шут ловко спустился по горе книг, и оказалось, что ее подножие расположено недалеко от лестницы. – Все было совсем не так. Я мирно спал…
Шут хотел продолжить, но все усиливающиеся звуки моря мешали говорить ему, по обыкновению, тихо и вкрадчиво. Тогда он попросил подождать секундочку, поддел тумбу с граммофоном крюком зонта и при-тянул ее к себе, распугав голубей с головами котов. Те взмахнули крыльями, покружили над бурлящим морем и унеслись на вершину одного из шкафов – подальше от Шута и воды.
Шут осторожно сдвинул иглу, перевернул пластин-ку, и тут же звуки сменились на еле слышное дыхание легкого бриза и очень тихий плеск. Но что особенно удивительно, в тот же миг море успокоилось, а коты вновь стали котами.
– Так вот, Аликс, милое дитя, я принял ваше приглашение переночевать в замке, и, о ужас, ночью я не мог уснуть… – Маска Шута стала печальной. – Решив вас не будить, я проследовал в библиотеку, взял одну из книг… и представьте, из нее, прямо мне в лицо, ударила струя воды!
Брови Аликс изумленно поползли вверх.
– Да-да, я и сам удивился. Я, конечно, слышал о не-воспитанных книгах, но никак не думал, что они могут найти пристанище в вашей библиотеке. Я читал разные книги – интересные, наглые, умные, глупые, но, поверьте, хуже всех – невоспитанные книги с морем воды.
Шут резко подскочил и на удивление прытко за-брался обратно на вершину книжной горы.
– В этих книгах тоже полно воды, – воскликнул он, указывая зонтом на полку справа от него. – Аликс, неужели вы читаете эти любовные романы? В них же только вода да слезы.
И Шут сбросил целый стеллаж книг в воду, от чего поднялась волна и умчалась в зал. А также немного, на несколько ступенек, повысился сам уровень воды, что заставило Аликс подняться чуть выше.
– Я бросил ту книгу на пол, и из нее полилось… Это было ужасно. Я не хотел будить вас и решил, что моих скромных способностей хватит, чтобы утихомирить невоспитанную книгу, но у нее много друзей, как вы видите. Это было большое сражение, и я… я потерпел фиаско. Как вы заметили, здесь море, огромное море воды из сотни книг. Но другие книги, – поспешно добавил он, – они не такие. Смотрите, сколько чудесного появилось рядом!
С этим Аликс не могла спорить. Некоторые книги в самом деле расцвели, превратившись кто в краба, кто в кувшинку, кто в рыбу. А вот там, по перилам, поднималась улитка, скрученная ракушкой-домиком – кажется, раньше она была книгой «Уличные беглецы».
– Уважаемый Шут, выходит, это все-таки вы превратили мою библиотеку в море?
– Да, я виноват. – Шут сел на книги с грустной маской арлекина. – Но, возможно, это хорошо, что невоспитанные книги превратились в воду. Ведь такие книги очень вредны для головы. И дело даже не в том, что они могут упасть с такой высоты.
– Боюсь, Мистеру Пыли не понравится, как вы обошлись с его книгами. Даже если они и вели себя неподобающе, – вздохнула девочка.
– Вы правы. Вряд ли ему понравится, но… что-то я не слышу его возражений. – Шут замолчал, а Аликс прислушалась. Однако, кроме звуков моря из граммофона, ничего не прозвучало. Шут удовлетворенно кивнул. – Полагаю, он понимает, что я бы никогда не сделал этого специально…
– А шум ударов? Я слышала удары. Вы сражались с кем-то?
Шут вдруг задумался, всего на секунду.
– О, сейчас я расскажу вам самое интересное, Аликс. Когда я сражался и пытался спасти хорошие книги от этой воды, то наткнулся на Таинственную дверь… да-да, ту самую, через которую ушли ваши родители.
– Ту, которую стоит приоткрыть?.. – У девочки перехватило дыхание.
На секунду ей показалось, что все просто: сейчас она расстанется всего с одной монетой, отдаст ее Шуту, а он приоткроет дверь; появятся родители, и все закончится. А уж как справиться с морем, затопившим первый этаж, они всей семьей как-нибудь да придумают…
– Нет-нет, за ней так много дверей, это лишь начало пути, – сочувствующе покивал Шут. – Но все равно это огромная удача, что я нашел ее так быстро, всего за одну ночь.
Аликс с трудом скрыла разочарование.
– Так удары были от сражения с книгами? – спросила она.
– Нет, ударами я пытался открыть дверь, и, увы, мне не хватило сил. Мой зонт не способен открыть ее. – Тут Шут поник.
– А есть ли способ, если не силой?
– Конечно есть! – Он вскочил и опять сел. – Нет, я не могу просить вас… нет-нет, давайте бросим эту затею.
– Прошу вас, скажите. Ведь от этого зависит спасение моих родителей! – Аликс подалась вперед и умоляюще посмотрела на Шута.
– Ну хорошо, – легко согласился тот. – Видите ли, Аликс, эту дверь может открыть капелька… только капелька вашей чудесной крови. Поверьте, я бы с удовольствием пожертвовал свою, и, как вы видите, я пытался открыть дверь и без этого, но… не вышло. А моя кровь, увы, совсем не так невинна. – Шут пристально смотрел на Аликс. Ей показалось или в его глазах действительно вспыхнул красный огонек?.. – Другое дело ваша… Всего одна капелька невинной крови.
Аликс вспомнила все случаи, когда она по невнимательности прокалывала палец булавкой или натыкалась на осколок разбитой чашки. Это были крайне неприятные воспоминания.
Шут ждал.
– Мне необходимо позавтракать, – собравшись с мыслями, сообщила Аликс.
– Великолепно, отличная идея! – радостно вскинул руки Шут. – Только должен сообщить, что столовые уже затоплены, и вам придется пройтись по азам, чтобы достичь кухни.
Сначала Аликс не поняла, что имеет в виду Шут, но, взглянув на плавающие у ног книги, сообразила. Проход на кухню состоял из пятнадцати книг по кулинарии.
На каждую Аликс наступала осторожно, читая названия, выглядывающие из-под ее ступней: «Как печь блины», «Борщ для неумелых», «Азы зраз»…
Последнее название показалось ей именем какого-нибудь злого колдуна, и только потом она вспомнила, что это такие хитрые котлеты.
Еще не дойдя до кухни, девочка заподозрила неладное. Ни Тени, ни Видения, ни даже воющего Упыря… не было никого, к кому она так привыкла.
На кухне также никого не оказалось: ни привидения Поварихи, ни ее маленьких помощников – призраков поварят. Аликс не рискнула заглядывать в шкафы, она была воспитанной девочкой и знала, что нельзя вмешиваться в чужие дела. У каждого в доме дела были свои, к тому же их и без того было слишком мало, чтобы еще кто-то у кого-то отнимал последние.
Без завтрака Аликс оказалась впервые.
Вернувшись в библиотеку по тем же книжкам, она обнаружила по-прежнему сидящего на вершине книг Шута. Сейчас он выглядел статуей, замершим произведением чьего-то чудаковатого искусства.
Разумеется, маска была уже другая – милая улыбка, добродушное лицо.
Аликс прыгнула обратно на лестницу, расправила платьице, в животе неприятно заурчало. Это произошло не то от мыслей о завтраке, не то от клубившихся мыслей о капле крови, которую необходимо отдать Шуту.
Большая ли цена – капля? Ерунда… эту каплю можно отдать и так, за ничто, по оплошности.
Большая ли цена – монета? Большая… Шут сказал, если кончатся монеты – кончится и жизнь.
А если кончится кровь?..
Аликс потрясла головой.
– Вы готовы? – раздался голос Шута.
– Да, но как мне добраться до вашей горы из книг?
Шут скинул еще один стеллаж, и, как уже видела Аликс, одни из книг утонули, другие же внезапно побелели и стали медузами, а третьи так и остались книгами. По ним, как поняла девочка, ей и предстояло идти.
Перед тем как Аликс собиралась опасливо ступить на обложку, Шут предупредил:
– Многие книги с характером, и их не стоит обижать. Не надо загибать страницы, и уж точно я бы никогда не топтался на их достоинстве. Другое дело, когда у книг достоинства нет…
Аликс вдруг увидела, как прямо перед ее носом подпрыгнула стая рыб. Это были полупрозрачные летающие рыбы, с крыльями как у ангелов.
– Смелее, – подбодрил Шут. – Не стоит бояться рыб, они немы и не обмолвятся ни словом, даже если вы будете очень по-дурацки неуклюжи. Иногда мне кажется, выглядеть дураком – это самый большой страх у людей.
Аликс смело наступила на книгу и перешагнула на следующую. Она прыгала по книжкам, попутно читая названия: «Роковые шаги Эмили», «Благими намерениями…», «Волшебник страны ОЗ»… Потом ее взгляд устремился в глубь моря под ногами. Музыка полного штиля умиротворяла, и девочка видела, как там, в воде, плывут рыбы большими косяками.
Такие разные, красивые и страшные. Зубастые и наполненные светом…
Аликс перешагивала с книги на книгу, не видя дна, осторожно и не спеша. Но казалось, чем дальше она идет – тем дальше отплывает гора с Шутом на вершине. Книги заканчивались, море начало волноваться, волны и вправду относили Аликс куда-то в сторону.
– Шут! – испуганно вскрикнула она, но он уже был рядом.
Протянув крюк зонта, словно крючок, на который насаживают рыбу, он и сам вытянулся и изогнулся.
– Хватайтесь, Аликс, если вы уверены, что готовы пойти до конца. Я спрашиваю вас в последний раз.
Море стало подниматься, девочка еле удерживалась, с трудом балансируя на книге. Ей стало страшно. И тут она увидела, что из глубины поднимается морда рыбы – огромной, способной проглотить всех в комнате.
Больше не раздумывая, Аликс схватилась за крюк, и Шут ловко дернул ее к себе. Она больно ударилась руками о книги, но страх заставил ее забраться наверх. Оглянувшись, девочка увидела, как Шут смело ударил зонтом зубастую морду. Рыба, обдав их брызгами, нырнула обратно на глубину.
Шут обернулся, и на лице у него была маска пирата, с бородой и перевязанным глазом. Несмотря на боль от удара, Аликс невольно улыбнулась и села.
– Это была очень большая рыба, – пораженно произнесла она.
– Ну что вы, вот ваша библиотека – большая, а рыба… не больше вашей библиотеки, значит, она не может быть большой, так как не поместилась бы здесь. Давайте подниматься.
Пока девочка карабкалась, Шут продолжил:
– Я знал одну поистине большую рыбу. В ее пасти хранились тысячи историй. Она рассказывала их не переставая, пока ее не поймал один удачливый рыбак. Он съел рыбу и стал думать, что рыба – это он.
– Но, Шут, вы говорили, что рыбы не могут разговаривать.
– Ах, это было так давно!
Что именно было так давно, Аликс не поняла. Может быть, давно рыбы разговаривали, а может, с момента, когда Шут первый раз сказал ей про рыб, прошло уже так много времени, что все изменилось.
«Если все будет так быстро меняться, зачем вообще нужны какие-то знания? Они слишком быстро устаревают, чтобы иметь хоть какую-то ценность. Другое дело – мои монеты, которые будут ценны всегда».
И чтобы убедиться в правильности своих мыслей, Аликс остановилась и посмотрела в карман. Монеты приятно блестели, а при подъеме еще и звякали друг о друга. Похоже, их мелодией заслушался и Шут. Он склонил на бок голову и расплылся в блаженной улыбке.
На вершине книжной горы Аликс внимательно посмотрела на стену. Там были начертаны какие-то закорючки и черточки с линиями. Они словно плясали, а если долго смотреть – уходили в спираль, которая чуть-чуть мерцала. Аликс завороженно потрогала их. Также она заметила ямки на стене – видимо сюда и бил Шут.
– Вот и вход, – прозвучал прямо над ухом голос.
– Но куда он ведет?
– В Элизиум, милая Аликс. – Шут погладил стену. – Это место, куда ведет только такой путь.
– Элизиум? – насторожилась девочка. Среди книг библиотеки ей встречалось это слово, и Аликс процитировала строчку одной из них: – «Элизиум, светлое место покоя душ героев». Выходит, мои родители… все же они…
– Что вы, что вы! – Маска Шута стала добродушной и взволнованной. – Это красивое слово и только, век благополучия огромного мира. Людям хочется верить, что все хорошо, и они придумывают утешающие названия. Люди прекрасно врут самим себе. Те же, кто умеет смотреть правде в глаза, кто не боится ее, зовут этот мир истинным именем – Междустенье.
Красивая обертка опасного мира. Аликс подумала, что поздно поворачивать назад, когда пальцы уже тянутся попробовать начинку.
– Мне очень неудобно напоминать вам, но… мне нужна капля вашей крови.
Похоже, замерло все: граммофон, море, шум. Все перестало существовать. Осталась только новая, милая, добрая, бесконечно доверительная маска Шута с открытой улыбкой… и иголка.
Шут сжимал ее длинными пальцами в белой перчатке.
– Одна капелька, вы же уже решили, Аликс?
– Да.
Девочка протянула Шуту руку, сжатую в кулак, и он ласково разжал ее пальцы. Иголка была подобна кинжалу, но Шут не торопился. Он вдруг стал большим пальцем водить по ладошке круги, приговаривая зловещим шепотом:
– Ведьма-ведунья зелье варила,
Ведьма-ведунья дело говорила,
Ключи от дверей спрятаны в подвале,
Кто их найдет,
Тот целехонький уйдет.
Тут Шут загнул большой палец Аликс.
– Этот не уйдет.
Потом загнул указательный.
– Этот не уйдет.
Следом загнул средний.
– Этот не уйдет.
Затем загнул безымянный.
– Этот не уйдет.
По телу Аликс побежали мурашки. Ей стало холодно, дыхание остановилось. Голос Шута она уже не слышала, но знала, что будет дальше. Игла вдруг взвилась вверх.
– А этот ключ найдет!
И иголка вонзилась в мизинец.
Капля зависла на игле, Аликс от неожиданно сильной боли сжала руку, а Шут, не обращая на это внимания, поднес иголку с кровью к надписям.
Спираль знаков ярко вспыхнула, засветилась, символы бешено заплясали и замерцали.
От таких чудес Аликс широко распахнула глаза и вдруг увидела, как резко и быстро открылась дверь в стене… в непроглядную тьму.
Шут почтительно поклонился. В тот же миг над его цилиндром пролетели три голубя и исчезли, темнота словно проглотила их.
– Это вход в Элизиум, Аликс. – Шут поправил свой пиджак-плащ, затем цилиндр на голове и, чуть прогнувшись, вошел внутрь.
Его маска и белые перчатки засветились, рука потянулась к девочке, и Аликс, больше не раздумывая, зажмурившись, шагнула следом.
В мир, где пропали ее родители.