2
Поручик и Марконя продолжали сидеть за столом, когда с улицы раздался шум. В полицейский участок прибыла группа поддержки – Кэп с Дедом. То есть командир группы капитан второго ранга Татаринов и боевой пловец мичман Левченко. Оба были настроены по-боевому и собирались освободить попавших в беду товарищей любой ценой.
Кэп даже готов был подключить чиновников. Разумеется, не дипломатов из российского консульства. Какой прок от дармоедов – так он называл всех людей с непонятными обязанностями. Нет, Кэп собирался обратиться к местным военным, поскольку русские водолазы обследовали дно акватории порта по просьбе здешнего Министерства обороны.
К величайшему изумлению Кэпа и Деда, своих друзей они нашли не в мрачном узилище, а в кабинете начальника полиции, в его компании. Все трое были изрядно пьяны и разучивали какую-то местную песню. При этом полицейский офицер играл на длинной дудке-сопелке, Поручик аккомпанировал ему на ложках, а Марконя пытался щипать струны национального инструмента – «малалайки».
Увидев начальника, оба арестанта вскочили и замерли по стойке «смирно».
– Кэп, ты извини, – как старший по званию доложил донельзя смущенный Марконя. – Мы не хотели, они первыми начали…
Татаринов только рукой махнул:
– Ладно, собирайтесь!..
Начальник полиции проводил дорогих гостей до дверей участка. Здесь они долго обнимались и клялись друг другу в вечной дружбе. Все были взволнованы, и никто не обратил внимания, что на голове Маркони оказалась форменная фуражка начальника полиции, а у того – веселенький картуз с аббревиатурой «АКАБ».
Наконец Кэпу и Деду удалось оторвать коллег от их нового друга. Они неторопливо двинулись по набережной. От ночного ветерка Поручик и Марконя постепенно приходили в себя. Не то чтобы они много выпили, просто смена обстановки позволила ненадолго отпустить тормоза и почувствовать себя нормальными людьми. А теперь снова – тпр-р-ру! И пожалуйте в стойло!
Кэп шел совсем хмурый и бурчал вроде бы себе под нос. Но так, что было слышно и товарищам.
– Только этого не хватало! И без вас геморрой под самые гланды подобрался. Тут адмирал гостинцы шлет…
Марконя осторожно предположил, надеясь на чудо:
– Старостин?
Чуда не произошло.
– Бери выше – Фалалеев, – вздохнул Кэп.
Все надежды рухнули. Получается, их все-таки отзывают.
– Значит, ты уже знаешь про приказ? – протянул Марконя.
Кэп приподнял понурую голову:
– Какой приказ?
Поручик и Марконя переглянулись со скорбью и пониманием.
– Ну, то, что нас отзывают…
– Кого отзывают? Куда? – не понял Кэп. – Никто никого не отзывает. Просто адмирал Фалалеев откомандировал в нашу группу своего племянничка. Эдика. Вроде как на перевоспитание. Тот, видите ли, по профессии дайвер-инструктор. На Канарских островах держал фирму и на чем-то прокололся – то ли на бабах, то ли на пьянке. Лицензию у него отобрали. И теперь его к нам, чтобы форму не потерял, ну и в дисциплинарном порядке. Поскольку вопрос деликатный, Фалалеев просит меня подтвердить согласие.
Кэп умолк, в недоумении глядя на подчиненных. А Поручик и Марконя пустились в веселый пляс, этакую помесь джиги с камаринской.
Кэп пожал плечами и продолжил разговор сам с собой:
– С чем я должен соглашаться? Нет, я же не требую невозможного! Я прошу: дайте мне в группу человека, специалиста, чтобы я мог завтра его на задание отправить! А мне суют Фалалеева! И как я курортного инструктора по дайвингу, да еще адмиральского племянничка, на боевое задание пошлю?
– Зато группу не расформируют! Ай да племянник у адмирала! Ай да сукин сын! Нагадил-то как вовремя! – Поручик перестал плясать, раскланялся на аплодисменты редких прохожих и рассказал командиру то, что услышал от Маркони.
Получалось, что из-за провинности адмиральского племянника группа получила шанс на существование. И на том спасибо.
Марконя тоже прекратил пляску и подтвердил сказанное товарищем. Ему было немного неловко, что за один вечер они с Поручиком сорвали столько оваций.
Кэп некоторое время обдумывал услышанное, потом красиво затейливо выругался и вздохнул:
– Ладно, уболтали, черти языкастые. Беру курортника. Только сами будете этому инструктору сопли и задницу подтирать!
– Да не проблема, командир! Гуляем!
И подчиненные, подхватив капитана второго ранга под руки, потащили его к ближайшему ресторанчику под неодобрительное ворчание Деда.
Яхта «Экстази» дрейфовала на траверзе Африканского Рога. Господин Хрякин был хмур и серьезен. Ему предстояло ответственное и опасное мероприятие – погружение в морские пучины. Накануне он распустил язык и неосторожно предложил Карине и Марине покатать их на подводной лодке – той самой, которая находилась на борту яхты во встроенном в ее корпус доке. Думал – испугаются. Не угадал. И вот теперь приходилось сдерживать слово.
Но мысли Хрякина находились далеко от красот подводного мира. Он прикидывал, как бы заполучить на борт спецназовцев, с которыми его охранники столь опрометчиво столкнулись в порту Сан-Габриеля. Узнав, с кем именно сцепились его парни, Хрякин сначала расстроился, но быстро понял, что для огорчения нет причин.
Для начала он приложил некоторые усилия для освобождения не только своих людей, но и спецназовцев. Начальнику полиции пришлось выплатить приличную компенсацию за ущерб. Не стал Хрякин скупиться и на угощение, заказанное в соседнем ресторане. Благодаря его стараниям в полиции происшествие сочли недоразумением. А когда Хрякин узнал, что его охранники расстались с недавними противниками чуть ли не лучшими друзьями, то и вовсе успокоился. И теперь ему не хватало только формального повода, чтобы пригласить спецназовцев в плавание. В предстоящей разборке с президен-том Азикиве он возлагал на них большие надежды. А в том, что разборка будет непростой и нелегкой, чиновник не сомневался.
Он подозвал Спирю.
– Что там с нашим черножопым братом-президентом?
– Он вернулся в Лугамбию, – сообщил секретарь.
Хрякин недобро и многозначительно прищурился.
– Пора его навестить. Что-то не так?
Спиря помялся.
– А если денег у него уже нет?
Хрякин грозно сдвинул брови и сжал кулаки.
– Тогда и президентом он больше не будет. Нам в Лугамбии нужен вменяемый партнер, а не фуфлыжник. Сделаем президентом хотя бы этого Джона Оматосо, с которым мы общались. Он ведь премьер-министр? А какой же глава исполнительной власти не мечтает стать главой всего государства? Ладно, давай сюда нашего капитана Немо. Будем готовиться к покорению морской бездны.
На яхте находился специалист, в чьи обязанности входило обслуживание и управление маленькой подводной лодкой. Через минуту он предстал перед хозяином.
– Готовьте лодку к погружению, – распорядился Хрякин. – Девчонок покатаем.
Капитан лодки с невозмутимым видом отправился в док. Всем своим видом он показывал, что катать под водой девчонок для него – самое обычное дело.
Через час капитан лодки, Хрякин и Карина с Мариной спустились в трюм, откуда имелся доступ в сухой док. Отсюда можно было через шлюз пролезть в люк подводного аппарата.
Сейчас, в тесном и давящем отсеке, идея покататься на подводной лодке уже не казалась подругам такой уж соблазнительной. Но отказываться они не собирались – Карина из упрямства, а Марина из деликатности. Сами же напросились. Но бояться было нечего. Хрякин куда попало не полезет, значит, они в полной безопасности. Да и капитан подлодки не выказывал ни малейшего беспокойства по поводу предстоящего погружения. Больше всего он напоминал водителя такси перед дальней ответственной поездкой.
Внутри лодка действительно напоминала салон машины такси, только стенки округлые и потеснее. Два кресла впереди, два сзади. Передний иллюминатор занимал почти всю переднюю стену. Справа, слева и сзади иллюминаторы были поменьше, но тоже достаточно большие для обзора.
Толщина стенок и стекла поражала. Чувствовалось, что конструкция рассчитана на кошмарное давление воды. Хрякин уселся рядом с капитаном, барышни расположились на заднем сиденье. Отсек заполнился водой, раскрылись наружные створки. Лодка отшвартовалась и осторожно двинулась вперед.
Хрякин нервно потер руки:
– Давай полный вперед, на штурм глубины! Газуй!
Капитан направил лодку немного вниз. С увеличением глубины за бортом становилось все темнее. Мимо лодки, с интересом заглядывая в иллюминаторы, медленно проплыла какая-то огромная губастая рыба. На заднем фоне маячили силуэты мелких рыбешек, киселем повисла медуза.
– Ну как? – самодовольно произнес Хрякин, словно морская фауна была создана его собственными мозолистыми руками.
Но Карина только с пренебрежением пожала плечами:
– А так себе! В океанарии и то лучше.
– В океанариуме, – поправила Марина.
– Ну и я говорю, – согласилась Карина. – Не видно же ни фига!
Капитан усмехнулся и включил мощный прожектор, установленный на крыше. В его свете стали хорошо видны подводные обитатели.
– Во, гляди! – Хрякин ткнул пальцем вперед.
Там, переливаясь серебристым гигантским шаром, завис огромный косяк рыбы.
– Дави рыбу! – азартно рявкнул Хрякин.
Капитан столь же азартно вцепился в ручку реостата, лодка рванула вперед и устремилась на таран рыбьего шара. Но тарана не получилось. Рыбы шарахнулись в стороны, расступились, чтобы снова сомкнуться позади лодки. Но несколько рыбок все же попали под винты. В воде расплылось кровавое облачко.
И почти сразу же, почуяв кровь, появились акулы. Их стеклянные глазки и костяные улыбки замаячили на расстоянии вытянутой руки. Причем не по телевизору, а тут, рядом, отделенные только стеклом иллюминатора. Акулы принялись жрать покалеченных винтами подлодки рыб и гоняться за остальными. Это было уже интереснее.
Налюбовавшись картиной акульей трапезы, Хрякин предложил:
– Ладно, давай нырнем поглубже. Не развалится твоя лайба?
Капитан хмыкнул:
– Можно и нырнуть.
Он переложил рули глубины, и лодка стала погружаться. Снаружи еще больше потемнело. Теперь только прожектор освещал окружающее пространство.
Хрякин вдруг издал горлом нервный смешок.
– А если сейчас лампочка перегорит? Или мотор сломается? Гы-гы!
Ему никто не ответил. На долгое время воцарилась напряженная тишина. Наконец, капитан нарушил молчание – просто так, чтобы что-то сказать.
– Наверху штормит, а тут, внизу, тишина и покой.
Мрачная напряженная обстановка потянула Марину на мрачные сравнения.
– Ага, прямо как на кладбище, только покойников не хватает.
Карина вдруг пронзительно завизжала.
– Ты что?
– Покойник! А вон еще один! И еще! В натуре – целое кладбище!
Все прильнули к иллюминатору. В свете прожектора картина выглядела жутко. Раздутый труп стоял в воде строго вертикально, привязанный за ноги тросом, уходящим в глубину. Было хорошо видно его лицо, распухшее и объеденное рыбами. Единственное, что могло бы помочь опознанию тела, была рыжая шевелюра и остатки рыжей бороды. И еще – в стиснутых предсмертной судорогой зубах была зажата трубка.
Карина повернулась к подруге:
– Это же… Ты его узнала?
Марина только молча кивнула. Она не могла оторвать глаз от трупа. И не одного. Позади него, выхваченные из глубинного мрака, маячили еще несколько утопленников.
И тут из оцепенения вышел Хрякин.
– Приказываю – дифферент на корму! Всплываем! – заорал он. – И возвращаемся на Да Гаму. Полный назад!
Он закрыл глаза и вцепился в подлокотники кресла. И тут, как ни странно, на его лице расплылась самодовольная улыбка. Ведь теперь у него был законный повод пригласить водолазов-спецназовцев на борт своей яхты.
Вернувшись на остров, Хрякин сразу забрал Спирю и умчался куда-то по неотложным делам. Карина и Марина отправились в ближайший ресторан снимать стресс. Заведение находилось прямо на берегу. Не успели они занять крайний столик у воды, как из-за барной стойки послышался удивленный и радостный голос.
– О, гляди, землячка! И другая тут! Привет, девчата! Вы что, одни? А где же ваши телохранители?
К подругам приближался подвыпивший Марконя. Он позволил себе слегка расслабиться по случаю отмены приказа на предмет расформирования.
Карина сердито поджала губы куриной гузкой.
– Мы в телохранителях не нуждаемся. И без них защитников хватает. Стоит мне только свистнуть – тебя в бараний порошок скрутят. То есть я хотела сказать – сотрут. Сотрут в твой любимый кривой рог…
Марконя с удивлением окинул полупустой зал. Крутить в бараний порошок его было совершенно некому. Редкая публика меньше всего производила впечатление угрозы. Разве что жилистый черный паренек. Он определенно напоминал боксера среднего веса или профессионального хулигана.
В этот момент негр, словно и вправду услышав слова Карины, поднялся с места и двинулся в их направлении. Интуиция профессионала позволила Марконе физически ощутить исходящую от него опасность.
Негр приблизился танцующей походкой и, улыбаясь, показывал ослепительно белые зубы. Марконя успел поймать момент, когда в черной руке сверкнул нож. Негр прыгнул, но не на спецназовца – на него он, похоже, вообще не обратил внимания, – а в сторону барышень. И сделал выпад ножом, целясь в лицо Карине.
Выпад был молниеносным, как бросок кобры. И он бы непременно достиг цели, если бы не Марконя. Он подхватил с ближайшего стола солонку и отправил ее содержимое в глаза бандиту. Тот грязно выругался и, выронив нож, принялся яростно тереть глаза. Это окончательно его доконало. Марконя снисходительно усмехнулся и слегка поклонился дамам.
К его удивлению, в их глазах он прочитал не благодарность, а испуг. Проследив их взгляд, он понял причину испуга, но среагировать не успел. Чуть-чуть все-таки уклонился, поэтому нож другого бандита не вошел ему под лопатку, а только рассек мышцы плеча.
Капитан-лейтенант ударил назад ногой. Услышав стон, понял, что попал. Но попытка перехватить руку с ножом не удалась – плечо отозвалось резкой болью. Пришлось снова работать ногами. Но теперь противник был начеку. Белый, с розовой поросячьей кожей, гигант размахивал своим окровавленным ножом у Маркони перед носом. И, что хуже всего, из полумрака ресторанного зала к нему подтягивались еще двое – то ли арабы, то ли индусы.
Марконе пришлось срочно подключать солдатскую смекалку. «Кранты тебе», – подсказала ему смекалка. Бандиты неторопливо приближались, сжимая кольцо. Негр успел кое-как протереть глаза, подобрал с пола нож и тоже присоединился к сообщникам.
Один, раненный, против четверых с ножиками? Нет, это лишало происходящее спортивного духа и требовало радикальных мер. Из-за столика в самом темном углу поднялся Поручик. А разве кто-то подумал, что Марконя, как последний алкаш, мог напиваться в одиночку?
До этого Голицын не вмешивался: во-первых, не было необходимости, а во-вторых, не хотел встречаться, даже взглядом, с соотечественницами легкого поведения. Не то чтобы кичился собственной праведностью или порядочностью – просто не любил профессионалок.
Но тут события потребовали активности. Он уже пилил себя за то, что проворонил момент, когда Розовый Поросенок, как он мысленно окрестил белого здоровяка, поцарапал Марконю. Неизвестно – насколько серьезно. А им еще работать и работать.
Немного раздраженный всеми этими соображениями Поручик тенью, но не танцующей, как негр, а просто – легко и стремительно – скользнул в сторону арабов-индусов. Их он посчитал наиболее серьезными противниками. Те все же успели его заметить и изготовились к драке.
Но драки не получилось.
В отличие от схватки с земляками-морпехами накануне, тут Поручик щадить никого не собирался и никаких показательных боев устраивать не стал. Да и аплодисменты публики за последние два дня успели ему изрядно надоесть.
Удар ногой в голень, той же ногой сметающий блок – и нож вылетает из сломанной руки, а хруст перебитой ноги сливается со стоном побежденного. Тут же к нему присоединяется голос второго противника. У первого сломано запястье, а у второго – локоть. Ну а голени у обоих перебиты в одном месте – чуть выше подъема.
По дороге Поручик подхватил со стола вазочку, небольшую, но увесистую, и запустил в голову восстановившего зрение негра. Керамика угодила точно в висок. Здесь хруста, к счастью, не послышалось: убивать Поручик никого не собирался – пока, во всяком случае. Негр рухнул, смешно растопырившись, сбив пару столиков и несколько стульев. Вот всегда так. Стоит человеку немного получить по голове, как он тут же теряет природную грацию и становится похож на раздавленную лягушку.
Впереди оставался последний противник. Нет, конечно, это был не Поросенок. Настоящий Розовый Слон. Как в песне. И спросить с него Поручик собирался по полной программе. Чтобы не махал ножиком, где не надо.
Собственно, несмотря на нож, при помощи второй руки и пары ног Марконя и сам смог бы справиться с противником. Но ситуация требовала быстроты. Спецназовцам не улыбалось второй раз встречаться с гостеприимным начальником полиции.
В следующую секунду Голицын оказался рядом с Розовым Слоном и прежде, чем тот осознал его близость, вытянутыми в «копье» пальцами руки побеспокоил его солнечное сплетение. Ударь он посильнее, пробил бы насквозь. В подводном бою кулаком не бьют, сопротивление воды лишает такой удар силы и скорости. Только выпрямленными пальцами – «рука-копье». Таким ударом Поручик пробивал не только гидрокостюм, а даже толстый гидрокомбинезон. Что уж говорить про мышечный пресс хулигана?
Розовый гигант широко разинул рот и будто окаменел. Неподвижностью и позой он напоминал столичный памятник Воровскому на Лубянке – «ноги колесом, пальцы веером, попка оттопырена». Поручик в Москве бывал и памятник видел, поэтому сейчас не стал тратить времени на созерцание.
Он перехватил руку противника, в которой тот сжимал нож, направил острие в его похожую на бревно ляжку и нажал посильнее. Кажется, это называется «нарезка окорока». И случилось чудо – памятник ожил. Крик его был громок и неприятен. Поручику пришлось сделать следующий неизбежный шаг – отключить весь источник шума целиком. Что он и сделал с помощью серии ударов. Бил от души, хотя и не сказать, что с удовольствием.
Чем больше шкаф, тем громче падает. Этот упал тихо. Шмякнулся этаким мешком с полужидкими удобрениями и затих.
– Заснул, наверное, – предположил Марконя.
Поручик тем временем не допускающим возражений тоном обратился к барышням:
– Мы с другом уже уходим. Вы как, останетесь ждать десерта?
Те молча подхватили вещи и рванули к выходу. Поручик обернулся к раненому Марконе:
– Сам дойдешь или помочь?
– Помоги. Деньгами, – попросил тот.
Тем не менее, рану следовало обработать, и как можно скорее. Поручик помог товарищу набросить на плечи куртку, чтобы скрыть кровь. Не успели они выйти на улицу, как увидели двух мичманов из своей группы. Дед и Малыш спешно двигались по улице, периодически заглядывая во все встречные питейные заведения. Определенно кого-то искали. Увидев своих, оба тут же направились к ним.
– А мы за вами! – начал Дед. – Собирайтесь, халтура подвернулась. А что тут у вас происходит?
Поручик с Марконей обвели взглядом поле недавней битвы и только руками развели:
– Понятия не имеем.
После чего все направились к месту службы.
Группа подводного спецназа базировалась на борту базового тральщика «Алатырь». Кораблик был, по меркам военного флота, крошечный, но имел все необходимое – то есть отдельный кубрик для водолазов на шесть коек и двухместную барокамеру. Ну и помещение, где можно было сложить оборудование для погружения.
Накануне «Алатырь» получил задание протралить устье Аденского залива на предмет поиска донных морских мин. Но за несколько часов до выхода на борт тральщика поднялся господин Хрякин в сопровождении своего секретаря Спири. Согласование не заняло много времени. В результате военный совет в составе самого Хрякина, командира тральщика и Кэпа принял решение немного отклониться от курса, чтобы расследовать появление на дне загадочных трупов.
Следующим утром белоснежная яхта «Экстази» в сопровождении «Алатыря» вышла в море. Неказистый тральщик на ее фоне выглядел крошечным катером. Корабли направились в район недавней подводной прогулки господина Хрякина.
Путешествие было недолгим. Капитан «Экстази» точно определил место, где они были накануне. Яхта и тральщик застопорили машины и легли в дрейф. Здесь Кэп стал готовить своих бойцов к погружению. В первой группе пошли Поручик и Дед, как самые опытные. Малыш и Кэп страховали. Марконя по причине ранения числился сегодня в дармоедах.
Поручик пропустил Деда вперед. Он целиком полагался на интуицию старого боевого пловца. И тот не подвел. Премудрый Соломон считал невозможным найти в воде след рыбы или корабля, для Деда же это было проще простого. Как он это делал, не мог понять никто. Даже Поручик, который, как он сам считал, давно перенял у старшего товарища все его примочки.
Дед шел вниз уверенно, словно ведомый безошибочным чутьем подводной ищейки. И привел старшего лейтенанта как раз туда, куда надо. Здесь даже у видавшего виды Поручика по спине под гидрокостюмом пробежал холодок.
В свете фонарей – лучи солнца сверху сюда едва проникали, – как мины на якорях-минрепах, покачивались привязанные за ноги тела людей. От приближения водолазов спокойная вода пришла в движение, и мертвецы зашевелились, словно живые.
Поручик усилием воли прогнал неприятные ощущения, махнул Деду и продолжил погружение. Он направился в темную глубину, куда уходили тросы, которые удерживали утопленников в вертикальном положении.
Дно оказалось недалеко, метрах в десяти. Здесь, наполовину утопленные в песок, покоились массивные бетонные кубики с кольцами из металлической арматуры.
На глаз вес каждого кубика был никак не меньше пятидесяти килограммов. Старший лейтенант Голицын знал: для того, чтобы удержать под водой раздуваемый газами труп среднего человека и не дать ему всплыть на поверхность, достаточно двухпудового груза. А здесь брали с запасом. И не хватали то, что под руку попадется, а привезли с собой.
Предусмотрительные ребята, запасливые. И на якорные концы по десять метров троса не пожалели, чтобы потом легче найти было. Значит, скоро вернутся. И уж трупы эти явно не с берега привезли.
Сомнений не было, здесь поработала организованная группа пиратов-профессионалов. Одни захватили судно и по-быстрому утопили экипаж, чтобы буквально спрятать концы в воду. А теперь нужно ждать других, которые основательно, не спеша, зачистят останки: подберут утопленников и утилизируют. И если бы случай не привел сюда беспечных экскурсантов – Хрякина с девчонками, – так никто бы ни о чем и не узнал.
При таком развитии событий недавняя драка в ресторане предстала перед Поручиком совсем в другом свете. Нет, не хулиганы это были, посерьезнее ребята. И намного опаснее. Как те «крокодилы», про которых рассказывал начальник полиции.
Внимание Поручика привлек светлый предмет, мелькнувший в свете фонаря. Он наклонился. За кольцо одного из бетонных блоков зацепился оборванный ремешок. На нем болтался приличных размеров крокодилий зуб. Очень похожий на тот, который начальник полиции показал им с Марконей, только побольше. Прямо не зуб, а бивень. Поручик рванул ремешок и спрятал находку в специальный карман.
Издалека сквозь толщу воды мелькнуло что-то похожее на свет. Мелькнул луч прожектора. Поручик немедленно отключил свой фонарь. Кто это приближается – друзья или враги? Поручик сверился с компасом. Прожектор светил с запада. А на западе у спецназовцев друзей не было. И быть не могло.
Предупредить Деда? Но тот быстро среагировал и уже был рядом. Он тронул Поручика за плечо и знаком указал на бетонные блоки. Поручик кивнул. Оба укрылись за кубиками. Не то чтобы совсем спрятались, но если не знать, что тут люди, то и не догадаешься.
Прожектор приближался, следом показался второй. Неизвестные водолазы шли на буксировщиках. Спецназовцы к бою не готовились и оружия с собой не брали. При себе оба имели только ножи. Голицын прикинул – на двух буксировщиках могут идти пять-шесть боевых единиц противника. «Не проблема», – как говорит капитан-лейтенант Марконя.
Поручик извлек из ножен на ноге свой «катран» – нож, которым можно как побриться, так и открыть самую толстую консервную банку или цинк с патронами. Ударом такого ножа Поручик пробивал кевларовый бронежилет.
Буксировщики остановились в нескольких метрах от крайнего тела. Прибывшие водолазы по-хозяйски принялись отвязывать утопленников, чтобы затем прицепить к своим плавсредствам.
Поручик и Дед переглянулись. Случай подходящий. Прибывшие целиком заняты своим грязным делом. Никаких дурацких сомнений типа «подло нападать со спины» у боевого пловца не могло бы возникнуть даже в дурном сне.
Спецназовцы стремительными черными тенями рванулись навстречу противнику. Поручик атаковал ближний буксировщик. На нем прибыли трое аквалангистов. Первому Поручик засадил «катран» под ребра, пробив легкое, тут же вырвал нож и взялся за второго. Серейторной заточкой, которая шла по обуху клинка «катрана», старший лейтенант полоснул по гибкому дыхательному шлангу противника. Другой рукой он нанес ему удар в солнечное сплетение. Непроизвольный вдох, вода вместо воздуха – и этот не жилец. Итого – минус двое.
Конец ознакомительного фрагмента.