Глава 12
Едва было произнесено имя Айвенго, как оно начало передаваться из уст в уста и очень скоро достигло королевской ложи.
– Недаром я сразу почувствовал неприязнь к этому молодцу, хотя и не подозревал, что под его доспехами скрывается любимчик моего брата, – молвил принц.
– Нет сомнения, что рано или поздно рыцарь потребует обратно замок и владения, пожалованные ему Ричардом, – те, что великодушно переданы вашим высочеством барону Фрон де Бефу, – заметил Вальдемар Фиц-Урс. – Однако пока больших беспокойств от него ждать не приходится – сэр Айвенго опасно ранен.
– Надеюсь, все обойдется, – усмехнулся принц. – Тем не менее этот храбрый рыцарь все же победитель турнира. Пошлите к нему нашего лекаря.
Фиц-Урс сообщил, что рыцаря с ристалища уже куда-то утащил его звероподобный оруженосец, и поспешил сменить тему, сказав:
– Сегодня мне было грустно смотреть на леди Ровену. Она царствовала всего лишь день, который закончился так прискорбно.
– А кто она такая? – спросил принц Джон. – Я об этой леди только и слышу.
– Богатая наследница знатного саксонского рода, – пояснил аббат Эймер. – Бесценная жемчужина…
– Она сирота? Вот оно что… А ведь по древнему английскому закону мы имеем королевское право выбрать ей супруга. А заодно и развеселим красавицу… Как тебе такой лакомый кусочек, де Браси?
– Если ее земли придутся мне по душе, то я не откажусь от такой невесты, – откликнулся де Браси. – Ваше высочество с избытком исполнит все обещания, данные своему верному вассалу.
– Отлично! – воскликнул принц и встал. – Передайте дворецкому, чтобы он позаботился пригласить леди Ровену и ее неотесанного опекуна. И никаких отговорок – их присутствие на нашем вечернем пиру обязательно…
В этот момент появился слуга и с поклоном подал принцу Джону небольшой конверт, запечатанный красной сургучной печатью.
– Доставлено гонцом, судя по внешности, французом, – ответил слуга на вопросительный взгляд принца. – Велено передать лично в руки.
Пробежав глазами короткое письмо, принц побледнел и, отведя в сторону де Браси и Фиц-Урса, передал им содержание послания. В нем было всего несколько слов: «Будьте осторожны и еще раз осторожны – зверь сорвался с цепи!»
– Это означает, – упавшим голосом произнес принц, – что мой брат Ричард вырвался из плена на свободу и находится на пути в Англию.
– В таком случае, – нахмурившись, произнес Фиц-Урс, – нам и нашим сторонникам следует собрать все силы в одном месте – в Йорке. Иначе будет поздно.
– Благодарю, Вальдемар. – Принц Джон слегка повеселел. – Однако сегодняшний вечерний пир не отменяется и пройдет своим чередом. И вот еще что… – Он подозвал слугу, который принес письмо, и тихо приказал: – Пусть накормят гонца, а ты, не теряя ни минуты, скачи в Ашби. Передай еврею Исааку, чтоб до заката солнца прислал мне две тысячи крон. Вот тебе мой перстень в подтверждение, что ты от меня. Он знает зачем. Остальная сумма должна быть вручена мне в Йорке не позднее чем через шесть дней. Иначе старику не сносить головы. Ступай…
Вслед за отъездом принца Джона начали расходиться и прочие зрители.
Вечерний пир превзошел всякие ожидания.
Замок и поместье Ашби принадлежали Роджеру де Квинси, графу Уинчестеру, который отправился вместе с королем в Палестину. Принц, без зазрения совести пользуясь его имуществом, созвал множество гостей, был любезен и весел и постарался блеснуть роскошью яств и напитков.
Седрика и Ательстана он встретил с предупредительной вежливостью и выразил глубокое сожаление, что леди Ровена по нездоровью не смогла принять его приглашение. Принц велел проводить гостей на отведенные им места и, едва сдерживая смех, обменялся с Фиц-Урсом взглядами – оба сакса были одеты в свою старинную дорогую одежду, передаваемую из поколения в поколение, и среди норманнских щеголей выглядели ряжеными пугалами.
Принц Джон занял свое место напротив Седрика, и пир покатился, как бочонок с элем с крутой горы, – слуги одно за другим меняли блюда, все чаще поднимались заздравные кубки, звучали хмельные возгласы, смех, музыка, пока наконец не пришла пора последней круговой чаши.
– Выпьем за здоровье Уилфреда Айвенго, героя сегодняшнего турнира! – Принц приподнял кубок, взглянув исподлобья на Седрика. – Мы сожалеем, что его нет с нами. – Заметив, что Седрик не прикоснулся к своей чаше, Джон притворно удивился: – Почтенный батюшка храброго рыцаря отказывается принять наш тост?
– У меня больше нет непокорного сына, который отрекся от родовых обычаев, – мрачно произнес сакс, вставая. – Он ослушался меня…
– Сядьте, сэр Седрик, не стоит гневаться на юношу, – улыбнулся принц. – В конце концов, весь этот пир в его честь. А скажите-ка, достопочтенный, правда ли, что мой брат Ричард намеревался преподнести рыцарю Айвенго поместье в этих краях?
– Чистая правда. – Седрик угрюмо кивнул. – Это и стало одной из причин нашей ссоры с Уилфредом. Оскорбительно принимать в дар то, что силой отобрано у твоих предков…
– Выходит, сэр Седрик, – быстро спросил Джон, – вы не станете возражать, если мы передадим поместье тому, кто сочтет за честь принять подарок от британской короны? Сэр Фрон де Беф вполне достоин этого. И тогда у вашего сына больше не будет возможности вторично навлечь на себя родительский гнев.
Седрик не успел ответить, как Фрон де Беф со смехом воскликнул:
– Ради этого ваше высочество даже может зачислить меня в саксы!
– Ну, сэр барон, – взорвался Седрик, задетый этими словами, – если б кому и вздумалось назвать тебя саксом, это была бы для тебя незаслуженная честь.
– Благородный Седрик прав, – поспешил успокоить гостя принц, – саксонская порода имеет первенство над нашей…
– Хотя бы тем, что саксы вечно бегут впереди норманнов, как олень, преследуемый собаками, – подхватил де Браси, позабыв во хмелю, что ему обещана саксонская супруга. – И не забывайте об их пламенной любви к горячительным напиткам!
– Довольно шуток, господа рыцари! – примирительно воскликнул Фиц-Урс, заметив, что гость начинает задыхаться от гнева.
Седрик оттолкнул его протянутую руку, налил себе полную чашу вина и произнес:
– Если на этом пиру кое-кому не по нраву саксы, я хочу выпить за норманна – первого среди храбрых. Здоровье короля Ричарда Львиное Сердце!
Принц Джон вздрогнул, машинально пригубил из своего кубка, а Седрик, осушив до дна свою чашу, гордо покинул пиршественную залу в сопровождении Ательстана и других гостей-саксов.
Вскоре в замке осталась лишь свита принца.
– Ну, – сказал, обращаясь к рыцарям аббат Эймер, – пошумели и довольно! Выпито немало, пора и на покой. Кто как хочет, а я отправляюсь домой…
– Вот вам результат ваших нелепых шуточек. – Принц Джон выглядел вконец расстроенным, когда аббат покинул зал. – Мы позвали сюда саксов, чтобы напоить как следует, одурачить и взять свое, а эти грубые мужланы не только выиграли турнир, но еще и с пира ушли победителями. И настоятель что-то учуял… Он первым отречется от меня и постарается увезти с собой Буагильбера… Начали разбегаться, крысы…
Конец ознакомительного фрагмента.