Глава 3
С утра я немного поупражнялась в игре на саксофоне, а потом поехала в редакцию. Поднявшись на лифте на шестой этаж, я прошлась по длинному коридору и заглянула в нужный мне кабинет. Знакомой журналистки на месте не оказалось, и я поинтересовалась у ее коллег, когда она появится. Мне сказали, что Петина срочно уехала в командировку, а вернется оттуда не скоро. Эта информация ударила меня обухом по голове. Не люблю, когда планы рушатся под натиском непреодолимой силы.
Я закрыла дверь, пошла к лифту и вдруг в конце коридора увидела Светлану. Она шла мне навстречу, разговаривая по мобильнику, а затем свернула направо. Значит, не заметила. Я ускорила шаг, рассчитывая догнать журналистку и уточнить, когда она вернется в Горовск. Подошла к лестнице, посмотрела вверх-вниз, след Петиной уже простыл.
– Простите, – обратилась я к молодому человеку, поднимающемуся снизу, – вам сейчас Петина не встретилась?
– Нет, – сказал он.
Я пошла наверх, заглянула на этаж – коридор был пуст. Тогда я достала мобильник и позвонила Светлане. Номер был свободен, но Петина мне не отвечала. Я тут же нашла этому простое объяснение – она у главного редактора или в бухгалтерии, и ей там не до разговоров. Поскольку журналистка была без верхней одежды, то я решила вернуться на шестой этаж и подождать ее около кабинета. Возможно, коллеги, увлеченные работой, просто не въехали в ситуацию.
– Девушка, – обратилась ко мне женщина, вышедшая из кабинета, – ну я же сказала вам, что Светланы Юрьевны сегодня не будет. И завтра тоже. Скорее всего, она вернется недели через две.
– Странно, но я пять минут назад видела ее здесь.
– Вы обознались. У нас есть одна девушка, сильно на нее похожая. Их многие путают, – женщина смотрела на меня таким открытым взглядом, что я ей поверила и пошла к лифту.
На четвертом этаже лифт остановился, двери распахнулись, и я увидела перед собой журналистку, назначившую мне встречу. У меня не было никаких сомнений, что это именно Петина, а не ее двойник. Какие-то доли секунды мы смотрели друг на друга, затем Светлана попятилась назад. Но я успела выскочить из лифта прежде, чем двери закрылись.
– Ой, Полина, ты? – моя визави изобразила на лице искреннее удивление. – А я, знаешь, в командировку срочно уезжаю.
– Мне сказали. А когда ты приедешь?
– Не знаю. Представляешь, главный редактор меня в такую глушь послал!
– В какую? – недоверчиво осведомилась я.
– По отдаленным деревням, – ляпнула журналистка и сделала страдальческое лицо.
– Только не говори, что будешь там фольклор собирать! Это не твой профиль. Света, может, хватит юлить? Думаешь, я не поняла, что ты меня избегаешь?
– А раз поняла, так зачем бегаешь за мной? – спросила Петина уже совсем другим тоном.
– Вот так вопрос! Я вчера предложила тебе тему, она тебя заинтересовала, ты пригласила меня обсудить детали и вдруг назад пятками…
– Что поделаешь, реальность внесла коррективы в умозрительные планы.
– Света, по-моему, командировку ты придумала, чтобы отвязаться от меня. Ну что за детские игры?
– Нет, это как раз не детские игры. Полина, ты меня своей статьей подставить решила, да? – Петина бросила мне совершенно неожиданный упрек.
– Почему подставить?
– Думаешь, я не понимаю, под кого ты копаешь?
– Под кого? – удивилась я.
– Полина, ты из меня дурочку-то не делай!
– Света, ничего подобного у меня и в мыслях не было.
– Ага, так я тебе и поверила! Ладно, мы с тобой в прошлый раз развели директрису кадрового агентства… А тут люди совсем другого круга… Нет! Нет! И еще раз нет! Степан Валентинович! – Петина вдруг резко отвернулась от меня и обратилась к проходившему мимо нас мужчине. Вероятно, решила, что не стоит больше тратить время на препирательства со мной.
– Да, Светочка, я вас внимательно слушаю.
– Помните, вы рассказывали мне о коллекционере Синичкине?
– Ну, разумеется, я могу вас даже познакомить с ним…
Какое-то время я смотрела вслед Петиной, размышляя, стоит ли ее догнать и все-таки попытаться узнать, почему статья о здании на Стрелковой улице довела Светку до нервной дрожи. Пожалуй, не стоит. Здесь она на своей территории, поэтому может бегать от меня по этажам и кабинетам сколько угодно. Мне за ней не угнаться. Не беда, главное – я теперь знаю, что Петина – не тот человек, на которого можно положиться. Прежние взаимные услуги и совместно пережитые опасности не смогли сделать нас подругами. А еще я поняла, что в сносе интерната заинтересованы очень серьезные люди, с которыми шутки плохи.
Я вызвала лифт, спустилась вниз, вышла на улицу, села в машину, не переставая размышлять над тем, кого именно напугалась Петина. Причем вчера она заинтересовалась моим вознаграждением и была готова выполнить заказ, а сегодня наотрез от этого отказалась. Наверное, посоветовалась с главным редактором, и тот наложил табу на мою тему. Но кого же он испугался бросить в пиарную топку? Кому могла навредить статья об истории нашего города? Нет, история тут совсем ни при чем! Разгадку надо искать в сегодняшнем дне. А действительность такова, что интернат хотят закрыть, а здание – снести…
В голове промелькнули кое-какие мысли, чтобы их развить, надо было собрать информацию. Для начала я решила поговорить по душам с Анной Петровной. В последнее время я так часто бывала в интернате, что меня знали в лицо уже все вахтерши и безоговорочно пропускали к директору.
– Полина Андреевна, а я вас жду, – обрадовалась Самойленко. – Как вы съездили вчера в областной центр?
– Удачно, – сказала я и положила на стол директора интерната копии архивных документов.
Самойленко с интересом углубилась в их изучение.
– Ой, здесь и ксерокопии фотографий есть!
– Да, и, судя по их качеству, оригиналы приобрели привкус вечности.
– Вот это как раз и ценно. Я сделаю себе копию для семейного альбома. Вдруг среди этих воспитанниц пансиона есть и моя прабабушка?
– Анна Петровна, можно, теперь я задам вам личный вопрос?
– Конечно.
– Вы активно выступаете против закрытия интерната. Скажите, а вам никто не угрожает?
– В смысле? Кто мне может угрожать? – Самойленко оторвала взгляд от фотографии и непонимающе уставилась на меня. – Откуда такие странные мысли? Я выполняю свой долг.
– Так да или нет?
– Нет, никаких угроз не было, но и понимания у местных властей я пока не нашла. Даже самые уважаемые и влиятельные люди нашего города приняли позицию сторонних наблюдателей. Возможно, федеральные органы вникнут в нашу проблему.
– Анна Петровна, я имела в виду не только откровенные угрозы, но и скрытые предостережения. Скажите, в последнее время в вашей жизни ничего странного не происходит?
– Странного? Нет, все идет своим чередом. Полина Андреевна, а почему вы об этом спрашиваете? У вас неприятности, и вы связываете их с тем, чем мы с вами занимаемся?
– У меня все в порядке. Но дело вот в чем… сегодня я хотела протолкнуть эти материалы в прессу, а мне категорически отказали, дав понять, что статья о сохранении этого здания затрагивает интересы каких-то очень важных персон.
– Каких персон?
– Это я и пытаюсь понять. Интересно, а если здание снесут, что здесь построят?
– Не знаю, – Самойленко развела руками. – Это самый центр города, земля здесь дорогая.
– Похоже, что это место для кого-то очень лакомый кусочек.
– Ой, я сейчас кое-что вспомнила, но это так, на уровне ничем не подтвержденных слухов, – пояснила директриса. – Здесь вроде бы хотят построить торгово-развлекательный комплекс. Будто другого места нет…
– Торгово-развлекательный центр? Это очень интересно, – сказала я, взяв эту информацию на заметку.
– Вы так считаете? А мне не верится, что дело дойдет до сноса. Знаете, Полина, у меня есть одна приятельница, она работает в комитете капитального строительства. Я поинтересуюсь у нее планом застройки центра города.
– Поинтересуйтесь, только аккуратно.
– Уж постараюсь. А что мы будем делать с этой информацией? – Самойленко кивнула на архивные документы.
– Снова разошлем письма в различные федеральные органы. Пусть в Москве знают, как в Горовске относятся к историческим памятникам. Я думаю, надо даже сделать фотографии. В моем мобильнике хорошая камера. Вы не возражаете, если я пофотографирую?
– Конечно, нет! А что вы хотите заснять?
– Надо, чтобы в Москве увидели обе стороны медали – и то, что это здание представляет архитектурную ценность, и то, в какой упадок оно пришло.
– Ну что ж, пойдемте, я устрою вам экскурсию, – Самойленко тут же подхватила мою идею.
– Подождите, я начну фотосессию прямо здесь, – я достала из сумки мобильник и запечатлела отваливающийся кусок лепнины.
Когда мы прошлись по всему зданию, Анна Петровна сказала:
– Полина Андреевна, готовьте письма, я все подпишу.
Я сделала еще несколько снимков общего плана и отдельных фрагментов фасада, затем села в машину. Из интерната я поехала домой. Мне надо было срочно поговорить с Аришей.
– Полетт, где мои белые рубашки? – строго осведомился дедуля, встречая меня в прихожей.
– Белые? Кажется, одна в стирке, а другая в глажке.
– Ну так погладь мне ее! – потребовал дед и пошел в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.
– А ты не можешь надеть какую-нибудь другую рубашку, например, бежевую? Она тебе так идет.
– Нет, мне нужна белая рубашка. Я в ней всегда выигрываю.
– Это что-то новенькое. Ариша, погоди! – при этих словах дед остановился. – Скажи, ты показал Стасу фотографию Алябьева.
– Показал, но это не он стращал Бабенко закрытием ресторана. Фотку я положил на стол в твоей комнате. Кстати, Полетт, мы начисто лишены кормовой базы, у нас в холодильнике шаром покати, – сказал дед с мягкой укоризной. – Ты купила продукты или мне сегодня ужинать в «Сытом слоне»?
– Я сейчас схожу в местный магазин и куплю все, что нужно.
– Вот-вот, – проворчал дедуля.
Давно Ариша не был так озабочен бытовыми мелочами. Рубашки ему каждый день белые подавай! Завтраки, обеды, ужины готовь. А сам даже посуду перестал за собой мыть. Можно подумать, я одна должна с утра до вечера разгребать нарастающую кучу домашних дел! Нам определенно нужна прислуга. Стоп! Кажется, дед к этому и клонит. Нарочно придирается ко мне, чтобы я взяла Прошкину в домработницы.
Сходив в магазин, я бросила на сковородку замороженную овощную смесь, накрыла ее крышкой и позвонила Вере:
– Алло, – раздалось в трубке.
– Добрый вечер! Это Полина.
– Да какой уж тут добрый! Из дома хоть не выходи, – шепотом сказала Вера, – соседи так и норовят заклевать. Миша спрашивает меня, почему они такие вопросы задают, почему меня оговаривают. А я не знаю, что ему ответить.
– Да, вопрос сложный, – я хотела дать какой-то совет, но не смогла. – А как прошла игра в детектива?
– Никак, в поле моего зрения никто не попался. Я тут газету с объявлениями купила… Для меня есть кое-что подходящее. Может, стоит еще раз попытаться устроиться на работу?
– Вера, пока мы со всем этим не разобрались, не стоит наступать на те же грабли. А вот у нас поселок закрытый, не так-то просто узнать, кто к кому и зачем приезжает…
– Полина, если я правильно поняла, то вы хотите предложить мне работу у себя дома, да? – обрадовалась Прошкина.
– Да, – сказала я, после чего мы определились с графиком работы и зарплатой. – Тогда завтра я вас жду.
Только закончив разговор, я поняла, что овощи начали пригорать. Еще чуть-чуть, и пришлось бы их выбросить вместе со сковородкой в мусорку.
– Полетт, ты погладила мне рубашку? – строго спросил мой прародитель, неожиданно появившись в столовой.
– Нет, я ходила в магазин, сейчас ужином занимаюсь. Неужели не видишь? – с упреком бросила я деду.
– Я уже настроился на ресторан. Кстати, смокинг надо будет отдать в химчистку. Еще в моей комнате окна какие-то пыльные. Ты когда их в последний раз мыла?
– Дедуля, тебе эта строгость не к лицу. Думаешь, непонятно, к чему ты так навязчиво меня подталкиваешь? – спросила я и заметила, что Ариша лукаво улыбается. – Не волнуйся, с завтрашнего дня Вера выходит к нам на работу. Я только что с ней обо всем договорилась.
– Вот и замечательно! А чем это у нас так аппетитно пахнет?
– Овощное жаркое.
– Тогда ужинаю дома.
– Еще бы ты отказался! Кстати, до меня дошли слухи, что на месте интерната кто-то собирается возводить торгово-развлекательный центр. У меня закралось подозрение, что здание собрались сносить потому, что кому-то понадобилось именно это место в центре города. Мне хотелось бы знать, кто такой предприимчивый. Ты поспрашивай об этом у своих коллег по преферансу. Многие из них вращаются в бизнес-кругах, поэтому могут быть в курсе.
– Ладно, поспрашиваю. Но рубашку ты мне все равно сегодня погладь. Полетт, да не беспокойся, все будет нормально. Я тут на днях Курбатову звонил, интересовался у него насчет Веры Прошкиной. Он навел справки и сказал, что у нее чистая биография – не была, не состояла, не привлекалась…
– Ну, Ариша, ну, конспиратор! Значит, связался с дядей Сережей и молчишь!
– Ну вот, сказал.
– Спасибо. Раз полковник ФСБ ручается за то, что домработница ни в чем криминальном не замешана, то я могу быть за наш антиквариат спокойна. Но видишь ли, в чем дело… получается, что с одной стороны, Вера – прислуга, а с другой стороны – моя клиентка.
– Которая ни копейки не платит за твои услуги, – заметил дедуля.
– Да, это так. Но что с нее возьмешь?
– Тоже услуги. Получается своеобразный бартер. Полетт, да не морочься ты этими условностями! Все будет хорошо.
На следующий день Вера пришла точно к назначенному времени. Как и в свой первый визит, она переобулась в собственные тапочки и выразила желание тут же приступить к работе. Теперь я не возражала. Список дел у меня был готов еще с вечера. Прошкина внимательно выслушала меня и принялась первым делом за готовку.
– Полина, а у вас лук репчатый есть?
– Конечно. Он в кладовке, под лестницей, сейчас я принесу.
– Вы мне покажите, где это, чтобы я знала на будущее, – попросила Вера.
– Пойдемте! Вот, это здесь, – я включила свет и открыла дверцу. – На ключ мы ее обычно не закрываем. Вы присмотритесь к тому, что здесь есть еще. Вдруг что-то понадобится?
– Да, пожалуй, я возьму эту шумовку.
Сначала я помогала домработнице освоиться, отвечая на ее вопросы, а потом стала задавать ей свои.
– Вера, ну не может быть такого, чтобы вся эта суета вокруг вас возникла на пустом месте. Неужели вам ничего на ум не приходит?
– Я уж думами себе голову разбила, как орех, но все без толку, – говорила Прошкина и резала лук.
У меня на глазах выступили слезы, а ей хоть бы хны. В конце концов я поняла, что своими вопросами только мешаю ей готовить.
– Ладно, Вера, не буду больше вас отвлекать. Мне надо отъехать на часок-другой по делам.
– Вы оставляете меня одну?
– Нет, Аристарх Владиленович дома. Он сова, встает поздно.
– Ясно.
Поднявшись в свою комнату, я широко распахнула шкаф. Взгляд сразу наткнулся на шмотки, купленные недавно в супермаркете «Максим». Странно, почему я купила все в одной цветовой гамме? Вроде никогда не любила фиолетовый цвет, а тут налицо все его оттенки – от страстного сливового до наивного фиалкового. Не иначе поддалась Алинкиным уговорам. Придирчиво пересмотрев обновки, я пришла к выводу, что купила все эти блузки, топы и юбки не зря. Конечно, пока мне не удалось их никуда надеть. Да и сейчас повод был не тот. Поражать воображение столь неблаговидной публики, как склочные соседи Прошкиной, я не собиралась. Напротив, решила одеться так, чтобы походить на среднестатистическую горовчанку, поэтому достала джинсы, черную водолазку и серую ветровку. «Да, именно так – скромненько и без особых примет, – подумала я, глядя на свое отражение в зеркале. – Нет, женщин без примет не бывает. Хотим мы этого или нет, но наша визитная карточка – цвет волос. Блондинка, брюнетка, шатенка…»
Достав коробку с париками и шиньонами, я принялась их поочередно примерять. Надо сказать, среди них были настоящие шедевры постижеров. Например, рыжая «стружка» или пепельная «бабетта». Только я снова ориентировалась на золотую серединку, поэтому стала шатенкой с прямыми волосами до плеч.
За стеной послышалось легкое покашливание. Значит, Ариша наконец проснулся. Я постучалась к нему в спальню.
– Антре! – крикнул он, и я вошла. Несколько секунд дедуля остолбенело таращил на меня свои сонные глаза, затем пожурил: – Полетт, ну зачем ты меня так пугаешь? Я тут еще не успел переодеть пижаму, поэтому, кроме тебя, не готов никого принять.
– Хочу тебе напомнить, что с сегодняшнего дня кроме меня в доме есть другая женщина.
– Кто?
– Догадайся с трех раз.
– А, ты про Веру, – Ариша моментально вспомнил наш вчерашний разговор. – Она уже пришла?
– Да, сейчас она готовит обед, а потом будет проводить генеральную уборку в твоей спальне.
– Но почему именно в моей? – дедуля растерянно обвел взглядом комнату, в которой царил жуткий бардак.
– Потому что ты вчера жаловался на пыльные окна.
– Да, Полетт, надо признаться, теперь я тебя понимаю. К постороннему человеку в доме надо привыкнуть. Все-таки здесь личная территория…
– Вот-вот. Но решение принято, поэтому нам придется свыкнуться с мыслью, что мы уже не одни. В любом случае, плюсов больше, чем минусов. Ты сейчас приведешь себя в порядок, спустишься вниз, и Вера вкусно тебя накормит, а потом сразу же вымоет за тобой посуду.
– А ты нас покидаешь?
– Да, теперь у меня появилась масса свободного времени, которое я могу тратить по своему усмотрению. Кстати, ты навел справки насчет строительства торгово-развлекательного центра?
– Да, я вчера кое с кем перемигнулся и узнал, что интернат еще не успели снести, а за это место уже борются два небезызвестных в нашем городе человека. Пилявский как раз намерен возвести торгово-развлекательный комплекс, а Волохов не прочь расширить в ту сторону жилой массив.
– А кто из них сильнее?
– Трудно сказать. Оба не слабаки.
– Ладно, поговорим об этом после, когда я вернусь.
– Хорошо, я еще кое-кому позвоню и задам об этих деятелях пару-тройку вопросиков.