Второй день. Новые знакомства
Глава 9. Ранний разговор
– Маша! Маша! Просыпайся! Уже утро! – пищал над ухом тоненький голосок.
–Да, мамочка, уже встаю! – пробормотала девочка, поворачиваясь на другой бок.
Что-то пощекотало её нос. Маша чихнула, открыла один глаз, потом другой и увидела на переносице малюсенькое белое перышко.
– Доброе утро, соня! – пискнуло пёрышко.
Маша потёрла глаза, почесала нос, и пёрышко торопливо взлетело.
– Осторожнее! Я здесь сижу!
– Ты… что?..
Пушинка возмутилась:
– Ты не девочка, а какая-то бабочка-однодневка! Вчера весь день за мной гонялась, а сегодня уже забыла!
– Ой… Я думала, что ты мне приснилась! Мне столько всего снилось, что я даже запуталась. Не обижайся, пожалуйста! Знаешь, мама однажды рассказывала мне про философа, которому приснилось, что он бабочка. А утром он никак не мог вспомнить, кто он – бабочка или человек13.
– Ты не бабочка, – проворчала пушинка. – Я не знаю, кто такой философ, но на него ты тоже не похожа.
– Философ – это человек, который любит думать умные мысли. Если ты не знаешь, кто это такой, откуда тебе знать, что я на него не похожа?
– Потому что больше всего ты похожа на девочку, которая любит задавать глупые вопросы.
– Вовсе они не глупые, мои вопросы! Ты почему вчера рассердилась, когда я спросила про фею?
– Просто у фей характер очень плохой: они невежливые, спорят всё время, обижаются и ссорятся.
– Тогда всё понятно, – сказала Маша.
Хотя единственное, что ей было понятно, это то, что феи очень похожи на пушинок.
– Давай договоримся, – предложила пушинка, – я не похожа на фею, а ты не похожа на философа. И больше не спорь, не то я обижусь, и мы поссоримся!
Маша не стала упираться, ей и без фей было о чём спросить.
– Почему пушинкам нельзя оставаться здесь на ночь?
– Потому что мы поговорить любим. Я ведь тебя нарочно пораньше разбудила, чтобы поболтать.
– Куда подевались остальные пушинки?
– Домой улетели. Мы на лугу живем, а сюда прилетаем потому, что здесь можем разговаривать.
– Только здесь? А почему? Что здесь такого?
– Да всё здесь такое! Дом здесь такой!
– Какой такой?
– Необыкновенный! Волшебный! Сказочный! – ответила пушинка, подпрыгивая при каждом слове.
– А такой бывает?
Глупо задавать такой вопрос говорящей пушинке, но Маша не удержалась. Потому что одно дело – сказать маме, что дом обязательно должен быть волшебным, и совсем другое – услышать это от кого-то ещё.
Пушинка отлетела к столу, на котором лежали Машины книжки, и медленно поплыла вдоль корешков, читая вслух:
– Математика… русский язык… волшебные сказки… Математика бывает?
– Бывает.
– А русский язык?
– Тоже бывает.
– А волшебные сказки?
– Обязательно!
– Значит, и волшебные дома тоже бывают! А если ты мне не веришь, то я с тобой разговаривать не буду!
– Я уже почти поверила, – быстро сказала Маша, – ты со мной дальше разговаривай, тогда я совсем-совсем поверю!
Пушинка сменила гнев на милость и продолжала:
– Давным-давно дом был обыкновенным, и жили в нем обыкновенные люди, а потом пришёл Сказочник…
– Сказочник! – воскликнула Маша. – Тот человек в шляпе, со щукой!.. Это был Сказочник, а вовсе не какой-то непонятный Шкажошник!
– Не перебивай. Сначала он своему дому чужие сказки пересказывал, потом сам начал про него сочинять. Рисовал его, и даже песни ему посвящал. От всего от этого дом понемножку набрал силу и превратился в сказочный, а где сказочный – там уже и волшебный.
– Он тоже разговаривает, этот дом?
– Ты что думаешь, раз волшебный – так и разговаривай теперь с тобой с утра до ночи?
– Тогда он, наверное, летает? – не унималась Маша.
– Он и так здесь, зачем ему куда-то лететь?
– Тогда что он делает? Может, желанья исполняет?
– Конечно, исполняет, он же волшебный!
– А какие желанья он исполняет?
– Какие надо, такие и исполняет. Ты чего хочешь-то?
– Ничего не хочу! Вот здорово! А Сказочник? Куда он делся?
– Ушёл куда-то далеко-далеко. Сказал, что ему приснились горы, а среди гор – зАмок. Собрался и ушёл.
– Но почему?
– Потому, что замок был очень красивый – не просто красивый, а сказочно красивый. Но про него никто и никогда не сочинял сказок. Сказочник решил, что это надо исправить, и пошёл его искать.
– Ой… А вдруг его на самом деле нет, этого замка? – испугалась Маша. – Вдруг он только во сне снится? Тогда Сказочник никогда не вернется? Он всегда будет его искать?
– Ему никакой разницы, есть замок или нет, он же Сказочник, – устало напомнила пушинка. – Он идёт себе, идёт, и придумывает, придумывает… А когда дойдет – и горы и замок уже будут на месте. Только это ещё не всё. Надо, чтобы замок сам в себя поверил, и все вокруг тоже в него поверили. В общем, Сказочнику ещё сочинять и сочинять.
Глава 10. Вопросы на завтрак
– Машка, ты во сне разговариваешь или уже проснулась? – крикнула мама из коридора. – Давай завтракать!
– Иди, – разрешила пушинка, – а потом отнесёшь меня на луг. Я могла бы и сама долететь, но лучше пусть все увидят, что ты не такая уж и страшная.
– Я не страшная!
– Вчера ты так размахивала сачком, что теперь к тебе даже комары не подойдут! То есть, не прилетят.
– Правда? Это хорошо, я не люблю комаров.
Пушинка разозлилась.
– Ты чего хочешь, чтобы тебя комары облетали, или с пушинками подружиться?
– Конечно, с пушинками подружиться!
– А они тебя испугались ещё больше, чем комары! Сидят теперь на лугу, умирают от любопытства, но сюда лететь боятся. Всё, не спорь: сначала завтракаешь, потом несёшь меня на луг!
В комнате появилась мама, и пушинка юркнула в банку.
– Доброе утро! Как спалось на новом месте? Крокодилы не снились? – мама чмокнула Машу в макушку и вышла на балкон. – Кажется, сегодня будет прекрасный день!
– Почему? Примета такая? Ласточки высоко, солнце красное или что-то в этом роде?
– Что-то в этом роде, – рассмеялась мама. – Если с утра сказать, что сегодня будет прекрасный день – значит, так оно и будет. Ты одевайся, одевайся, это не таблица умножения, здесь задумываться не над чем.
– А вдруг у меня не получится, и он будет ужасным?
– Секрет в том, чтобы до вечера не тянуть и сделать свой день прекрасным с самого утра. Если начнёшь пораньше, то обязательно успеешь, а после ужина времени ни на что не хватает.
Она остановилась у стола, перелистывая книжки.
– Мама, что ты там смотришь? Я готова, догоняй!
Девочка помчалась вниз по лестнице, и мама поспешила за ней.
– Детка, на завтрак у нас каша с молоком или творог со сметаной. Что выбираешь?
– Хлеб с вареньем! – плюхнулась Маша на стул.
– Не угадала, давай ещё раз: каша с молоком или творог со сметаной?
– Тогда творог. Со сметаной. И с вареньем!
– С вишнёвым или с яблочным? Наверное, Синди делится с соседями всем, что наварил горшочек – и вареньем, и кофе… Эх, кофейку бы сейчас…
– А вот кофе! Кому кофе? Кто хочет кофе? – донёсся со двора знакомый голос.
– Это же Синди! – воскликнула Маша.
– Доброе утро! – мама открыла дверь, и Синди тут же вручила ей тяжёлый термос.
– Завтракаете? А я уже прокатилась до офиса и обратно! – сказала она вместо «здрасьте». – Надеялась, что горшочек за ночь образумился и теперь готов на всё – варить борщ, печь блины, помогать мне с фуршетом…
– С чем-чем? – перебила её Маша.
– Фуршет – это когда гости накладывают себе на тарелку бутерброды и ходят с ними, а за стол не садятся, – объяснила мама.
– Зачем? – Маша схватила свою тарелку с творогом и принялась расхаживать с ней по кухне.
– Потому что так можно разговаривать со всеми гостями сразу, а не только с теми, кто сидит рядом. – Мама налила кофе. – Машка, сядь за стол, у нас нормальный завтрак, а не фуршет. Синди, спасибо за кофе. Значит, без горшочка вам столько бутербродов не нарезать?
– Я хочу с вами посоветоваться, – вздохнула Синди.
– Конечно! – обрадовалась Маша.
– Про фуршет и горшочек вы уже знаете… – начала Синди. – И про лягушку, которая квакает в ванной, вместо того, чтобы на Радужной площади…
– На Радужной площади? – опять перебила её Маша. – Там всегда радуга?
– Только после дождя, по выходным, на праздники и в полнолуние, если погода хорошая. Вообще-то её хотели назвать Ратушной, но кто-то не расслышал, кто-то не понял, а потом все привыкли, так она и осталась Радужной.
– Радужная – это гораздо красивее, чем Ратушная! – одобрила мама.
– Но есть кое-что, чего вы ещё не знаете, – продолжала советоваться Синди. – Например, что Бременские музыканты14 потребовали себе охрану.
– Бременские музыканты! – открыла рот Маша. – Те самые!
Синди кивнула.
– Они требуют телохранителей: боятся, что поклонники разорвут их на сувениры. По-моему, вся история о том, как они разогнали банду разбойников – это просто сказка какая-то!
– У них, наверное, звёздная болезнь началась, – сказала мама.
– Вы всё понимаете, – обрадовалась Синди.
– Что вы! Я совершенно ничего не понимаю!
– Ну как же… Всё очень просто! Шеф решил, что я справлюсь, оставил мне волшебный горшочек, а сам – фьють!– ушёл в творческий отпуск. Вот и занимаюсь…
– Я тоже ничего не понимаю, – вмешалась Маша. – Какой отпуск? Шеф – это кто?
– Шеф – это начальник на работе, – объяснила мама и снова повернулась к Синди. – Значит, горшочек не ваш, а вашего шефа? Откуда он у него?
– Он что-то рассказывал, но я забыла. Может, получил в награду за то, что дракона от рыцаря спас, а может – за то, что старушку через дорогу перевёл.
Мама заглянула в опустевшую чашку.
– Я тоже хочу такой горшочек, но боюсь драконов. Что же мне делать? Переводить через дорогу всех старушек с горшками в руках?
– Мама, – шёпотом сказала Маша, – не отвлекайся!
– Извините… Так чем вы занимаетесь?
– Как это «чем»? Балом! Разве вы не знаете, что скоро бал?
– Какой бал? – хором спросили Маша с мамой.
– Грандиозный! И дел невпроворот, как всегда перед балом!
– Ничего страшного, у вас такое уже было, – напомнила Маша. – Я мультик смотрела и видела, что появилась фея-крёстная, помогла все дела переделать, а потом подарила платье, туфли и карету.
– Значит, надо снова позвать крёстную, – фыркнула мама.
Девочка ушам своим не поверила: раньше мама никогда не давала таких понятных советов.
– Мама, ты молодец! Синди, позовите вашу крёстную, и всё снова получится!
Синди почему-то не обрадовалась хорошему совету.
– Термос верните. Спасибо.
Она прижала его к себе, словно плюшевого мишку.
– Не за что, – растерялась мама, – вам спасибо! Куда же вы?
– На работу.
– А как же крёстная? – спросила Маша.
– Не знаю… – Синди шмыгнула носом и закрыла за собой дверь.
Глава 11. Свободу пушинкам!
После завтрака Маша отправилась в свою комнату. С каждой ступенькой она поднималась всё медленнее, размышляя, как бы ей уговорить маму пойти гулять с банкой, чтобы выпустить пушинку.
Вот уже и лестница закончилась, а никаких идей в голове не появилось. Маша остановилась на верхней ступеньке.
«С банкой она не идти не захочет, а меня одну на луг не отпустит. Скажет, что мы здесь недавно, ничего и никого не знаем. Скажет, что по улице Кощей Бессмертный разгуливает, по дорогам безлошадные кареты носятся, да ещё и река близко. Скажет, что без неё со двора ни ногой…»
Стоять с такими мыслями было тяжело, поэтому Маша присела.
«Я, конечно, скажу пушинке, что меня одну никуда не пускают…»
Она представила, как говорит: «Места здесь незнакомые, соседи подозрительные, поэтому меня, бедную-несчастную девочку, держат взаперти» – и вздохнула.
«Пушинка ответит: «Дикие вы люди! Ладно, бери свою маму, пойдём все вместе». А я ей скажу: «Мама с пушинками не гуляет, поэтому давай-ка ты ещё неделю посидишь в банке, пока я маму не уговорю». А она мне…»
– Машка! – позвала мама из кухни.
«Ну, вот, пожалуйста! Гулять с банкой она не хочет, а покричать – это запросто!»
– Машка!! – выскочила мама к лестнице. – Ты где?
«У меня и так ничего не придумывается, а она шумит и мешает!»
– Машка!!! Ты чего сидишь и не отзываешься?!
– Я тебя не слышу! Я думаю!
– Хватит глупостями заниматься. Бери свою пушинку, пойдём погуляем, город посмотрим.
– Не могу, я занята!
– По-моему, ты просто сидишь на лестнице.
– Я думаю! О важных вещах! – Маша отчаянно наморщила лоб.
Мама поднялась к ней.
– Ау! Приём-приём! Первый-первый, я второй, ты меня слышишь? Не знаю, чем занята твоя голова, но сейчас самое время подумать о том, что пушинке нужно проветриться!
– Что? Что ты сказала? – заморгала Маша.
– Я говорю, что домашних животных положено выгуливать.
– Ты хочешь пойти гулять? С пушинкой?! С банкой?!
– С пушинкой, вообще-то, не очень, а с банкой совсем не хочу. Я просто хочу погулять по городу, потому что иначе мне снова придётся сесть за учебник. Но ты вряд ли расстанешься со своей добычей ради какой-то прогулки. Поэтому пойдём вместе с банкой.
– Ура! – через две секунды Маша стояла перед мамой с банкой в руках. – Пойдём к реке!
– Мы там уже всё видели. Помнишь, Синди рассказывала про Радужную площадь? Пойдём поищем, где она.
– Хочешь увидеть, как царевна-лягушка вытряхнет из рукава озеро с лебедями?
– Хочу посмотреть на исторический центр города до вмешательства лягушек и царевен.
– Мамочка, мне очень-очень нужно на луг, чтобы выпустить пушинку из банки!
– Выпустить?! Ты её вчера целый день ловила, а сегодня отпускаешь?
– Это чтобы со мной остальные пушинки подружились.
Мама пожала плечами.
– Выйди на крыльцо, вытряхни её из банки и пускай летит, куда хочет.
– Она не хочет сама, она хочет, чтобы я её отнесла! – Маша покосилась на пушинку и шёпотом добавила: – Не обижай её, а то она и так с тобой знакомиться не хочет.
– Я тоже не хочу, я ещё не сошла с ума, чтобы знакомиться с пушинками.
– Вернуть пушинку на луг будет по-честному, ведь это мы её сюда притащили! – продолжала спорить Маша.
– Мы?! Лично я никого никуда не тащила, это ты у нас охотница за пушинками.
– Да, – быстро согласилась девочка, – это я виновата. А ты говорила, что свои ошибки нужно исправлять. Отнесём пушинку на луг и загладим мою вину перед природой!
– Сдаюсь! – подняла руки мама. – Уговорила. Идём восстанавливать экологию.
Маша сбегала за банкой и догнала маму уже у ворот. Девочка распахнула калитку, чуть-чуть не задев Кощея Бессмертного. Он неловко повернулся, пряча сундук под плащом. Мама с Машей пожелали ему доброго утра и проводили любопытными взглядами.
– У вас с ним очень много общего, – прошептала мама, – он ходит на прогулку с сундуком, а ты – с банкой. Вы бы могли подружиться!
– Кощею со мной скучно будет, я лучше с пушинками подружусь.
– Зачем он сундук туда-сюда носит? Неужели выгуливает, как ты свою пушинку?
Тихо-тихо переговариваясь, они по тропинке дошли до реки, где пушинка вылетела на свободу.
Мама подняла брови:
– Как ветром сдуло, только без ветра.
– Пушинки – они такие…
– Куда мы теперь?
– Домой зайдём, банку оставить, – пробурчала девочка.
– Ты чего такая недовольная?
– А чего она?.. Даже не попрощалась…
– Может, тебе досталась невежливая пушинка? Или наоборот, – подмигнула мама, – она самая-самая вежливая, зато все остальные… Ого! Смотри, как они торопятся с тобой дружить! – показала она на пушистую стайку, которая летела в сторону дома. – Ну что, прогулка отменяется?
Но девочка помотала головой.
– Дружить будем, когда они друг с другом наговорятся. Они ведь всю ночь молчали, бедные болтушки.
– Что?
– Я хотела сказать, – спохватилась Маша, – что им придётся подождать, когда мы вернёмся.
– Надо же… А мне что-то совсем другое послышалось…
Глава 12. Правила хранения хрустальных туфелек
Маша с мамой сразу поняли, что Синди уже вернулась, потому что карета стояла в распахнутых воротах розового особняка, а сама она сидела на обочине дороги.
– Ма, занесёшь банку домой? – Маше хотелось поскорее спросить, удалось ли Синди договориться с крёстной о помощи.
Но маме тоже не терпелось узнать новости.
– Сама заноси.
Маша поставила банку под ворота и завопила:
– А вот и мы!
Синди повернула голову.
– Гулять ходили? Я вас искала.
– Гулять ходили. Ну что, вызывали? – хором спросили Маша с мамой.
– Вызывала.
– И что?
– И ничего. Она не появилась. – Синди начала рассматривать ромашки, которые росли у ворот, будто в первый раз их видела. – Наверное, совсем обиделась и разговаривать со мной не желает…
– На что обиделась? – поинтересовалась мама.
– Она ведь так старалась… – Синди сорвала одну ромашку. – Платье, хрустальные туфельки, карета с кучером… А я …
– А вы? – осторожно спросила мама.
– Мама, ну ты чего! Она же должна была выйти замуж за принца!
– Должна была… – обдирая лепестки, вздохнула Синди. – Cвадьба получилась шикарная… Крёстная была за меня очень рада.
– А дальше? – нахмурилась мама.
– Дальше началась какая-то другая сказка, совсем не моя…
– И?..
– И я сбежала!
– Ой! – прошептала Маша. – А как же принц?
– Как всегда, охотится и танцует, – Синди криво улыбнулась. – Я ему на ступеньках парадной лестницы старые галоши оставила. На память!
– Ого, – сказала мама, а у Маши даже слёзы навернулись от огорчения.
– Маша, не плачь, – Синди отбросила растерзанную ромашку. – Хочешь, я тебе хрустальные туфельки подарю?
– Очень хочу, – всхлипнула Маша. – А вдруг они вам снова понадобятся?
– Я больше не хожу на каблуках, кроссовки гораздо удобнее.
– А как же на бал? Тоже в кроссовках? – Маша представила себе пыльные потрёпанные кроссовки, выглядывающие из-под пышного платья.
– На бал я пойду в балетках.
Они поднялись по широким ступеням, замусоренным сухими травинками и веточками. По обе стороны от входных дверей стояли изящные скамеечки. Маша проверила, нет ли под ними туфелек: если Синди оставила на крыльце резиновые сапоги, значит, могла и хрустальных туфельки там оставить.
– Ты же не думаешь, что я держу их на улице? – возмутилась Синди.
В прихожей она быстро раскидала гору кроссовок, балеток и тапок.
– Хм… здесь их почему-то нет…
– Хрустальные туфельки должны стоять на хрустальном столике, – строго сказала Маша.
– А хрустальный столик должен стоять в хрустальной комнате хрустального дворца, – рассеянно произнесла мама, осматривая здоровенный сундук: плащи и куртки исчезли, теперь на нём лежали две шляпы, отделанные перьями и цветами. Мама заглянула под шляпы, а Маша подёргала крышку сундука, пытаясь его открыть. Чтобы шляпы не пострадали, мама унесла их к зеркалу.
– Самая хрустальная комната у меня – это кухня. Маша, не дёргай: сундук закрыт на замок.
– Где ключ?
Сини развела руками.
Мама надевала то одну, то другую шляпу и любовалась своим отражением.
– Кухня? Хрустальная? Почему? Потому что там много хрустальной посуды? – Маша догадалась, что ключ пропал навсегда и проверила, не спрятались ли туфельки за стоящей в углу метлой.
– Потому что там разбились две хрустальные вазы, – Синди отобрала метлу и вернула её в угол.
Из кухни запахло чем-то вкусным, и Маша потянулась за запахом.
У плиты хозяйничала незнакомая женщина в ярко-зелёном переднике. Она приветственно помахала им поварёшкой.
– Добро пожаловать, гости дорогие! К обеду поспели: у меня как раз композиция со свёклой и капустой готова!
Синди отодвинула застывшую на пороге Машу и заглянула в большую красную кастрюлю.
– Не пугайтесь, мы будем есть не какую-то композицию, а обычный борщ. Василиса, ты мои хрустальные лодочки не видела?
– Ой, так вы Василиса! – обрадовалась Маша. – Здравствуйте, Василиса! Вы царевна-лягушка?
Женщина отложила поварёшку.
– А вы у нас Маша с мамой будете, верно? Синди, не ищи, чего не потеряно, я в твои туфли икебану с ландышами поставила.
– Почему с ландышами? То есть, почему в мои туфли?!!
– Потому что ты все вазы расколотила.
– Это не я, – запротестовала Синди, – это мышка бежала и хвостиком махнула.
– А вторая ваза?
– Две мышки – две вазы.
– Ландыши – это которые из Красной книги? – спросила Маша.
– Те в лесу растут, которые с Красной книги, а на икебану я булочниковы ландыши извела.
– Какая прелесть! – восхитилась мама. – Вместо хлеба он приносит вам ландыши?!
– С голоду помрёшь, коли ландыши начнут носить вместо хлеба, – улыбнулась Василиса. – Нет, булочник нам их вместе с хлебом приносит.
Она взяла с подоконника искрящиеся от солнечных лучей хрустальные лодочки, из которых торчали стебельки ландышей. Девочка с любопытством подошла поближе.
– Жарит-то как сегодня, неужто опять дождя не будет? – Василиса выглянула на улицу и ахнула: – Синди! Опять он здесь!.. – всплеснула она руками.
Но Синди не растерялась.
– Лови! – скомандовала она, и Маша подхватила летящие на пол туфельки.
Глава 13. Вызов феи
Пока Маша отряхивалась от воды и ландышей, Василиса исчезла.
– Теперь до вечера будет в ванной квакать, – помрачнела Синди. – И этот тоже хорош! Туда-сюда целый день разгуливает, моего декоратора пугает и лесника от работы отвлекает!
Маша с мамой выглянули в окно: посреди дороги разговаривали Кощей Бессмертный и бородатый в камуфляжной куртке.
– Лесник – это бородатый? – уточнила мама.
– Бородатый, – кивнула Синди. – Он не просто лесник, он… Да ладно, чего тут объяснять, сами разберётесь.
– Машка, ты что делаешь? – воскликнула мама.
Девочка уже сбросила свои сандалии и надела хрустальные туфельки.
– Брр, мокрые!.. Мама, посмотри: они же мне в самый раз! А что они делают?
– Мозоли натирают, – сказала Синди.
– Да я не про это. Вот в книжке про Изумрудный город серебряные башмачки перенесли девочку Элли из Волшебной страны в Канзас. А что могут сделать хрустальные туфельки?
Синди подошла поближе и встала так, чтобы её нога в кроссовке оказалась рядом с девочкиной ножкой в туфельке.
– Видишь?
– Ого! У вас нога в два раза больше моей! Тогда почему они с меня не сваливаются? И куда подевались высокие каблуки?
– Синди, как вы их носили? – удивилась мама. – С таким маленьким размером и каблучком они только для третьеклассницы и годятся.
– Я уже четвероклассница! – напомнила Маша, но никто не обратил внимания.
– Если вам подарили хрустальные туфельки – именно подарили, вы их не нашли, не украли, – то они всегда будут вам по ноге, и каблуки – по росту, – Синди вздохнула, -Ничего другого они делать не умеют.
– Жалко, что они фею-крёстную вызвать не могут, – Маша тоже вздохнула.
– Может, вы сами её вызовете? – предложила Синди.
– Мы? – подняла брови мама. – Вызовем?! Фею-крёстную?!!
– Мамочка, помнишь, когда мы заблудились в чужом городе, ты вызвала бабу-ягу?
– Это была не баба-яга, а просто усталая женщина! Не фея-крёстная, а гид-экскурсовод!
– Не имеет значения, – отмахнулась Синди. – Как вызывали?
– Как могла, так и вызывала: перевернула карту города вверх ногами и сделала растерянное лицо.
– Волшебные слова произносили?
– Нет, – хихикнула Маша, – она какие-то другие слова произносила, совсем не волшебные!
Мама покраснела.
– Повторять необязательно, – успокоила её Синди. – Наверное, на эти слова только экскурсоводы отзываются, а с крёстными по-другому надо. Карта нам тоже не понадобится, а вот растерянное лицо помогает в любой ситуации.
– Причём тут лицо? Помогают только зубы, – возразила мама.
– Зубы?
– Зубы отлично помогают: если что-то не получается, надо стиснуть зубы и делать.
– Зато, когда нужна чья-то помощь, всегда спасает растерянное лицо. Если у вас решительное лицо со стиснутыми зубами, то никто вам помогать не будет.
– Хорошо, давайте попробуем, – согласилась мама, – чтобы вам помочь, я готова сделать какое угодно лицо – хоть растерянное, хоть глупое…
– Глупое – не поможет, я проверяла.
– Что мне ещё нужно сделать, кроме лица?
– Просто представьте себе… – начала Синди гипнотизирующим голосом, – вы стоите посреди Радужной площади… Через час начинается бал – а у вас нет музыкантов!
– Ужас какой, – равнодушно хмыкнула мама.
– Не верю! А лицо? Вы же совсем забыли про растерянное лицо! Нет-нет, это не то, сейчас у вас не растерянное, а виноватое лицо получается! Давайте ещё раз!
– Я помогу! – Маша поставила туфельки под окно и сбегала за метлой. – Мама, держи и слушай: ты стоишь посреди замусоренной площади в грязном халате! Через пять минут приедут первые гости, чтобы танцевать и пировать, а у тебя – ни музыки! ни чая! ни кофе! и конфет тоже никаких!.. а на ногах – рваные тапочки! И вот ты стоишь и думаешь: «Как же это меня так угораздило?! Мне же к экзамену готовиться надо!»
Лицо у мамы стало очень растерянным. Тут же со всех сторон послышался лёгкий перезвон, и посреди кухни появилось сияющее облачко. Рассыпая искры, из сияния выпала маленькая – не больше карандаша – палочка, а следом за ней на пол рухнула пожилая женщина. Кряхтя и охая, она поднялась на ноги и сварливо сказала Синди:
– Ах ты, жучка хитрая! Я на твои вызовы не отвечаю, так ты другую замарашку подговорила!
Мама смущённо оглядела себя и принялась отряхивать с одежды невидимую грязь, а женщина продолжала:
– Опять? Опять не знаешь, что делать? Вот так всегда: как бал на носу, так ты не знаешь, за что хвататься! Оттого, что берёшься за всё подряд, а планировать не умеешь!
Синди сердито засверкала глазами, но гостью было не перебить.
– Меня даже и не проси, я тебе не помощник! Я – обычная фея-крёстная! Я могу отправить девушку на бал, а устраивать эти балы я не умею! Во дворец я тебя уже отправляла, да только не в коня корм: ты же не танцевать, а работать хочешь? Ну и работай, а с меня хватит, я уже на пенсии! Забирай мою волшебную палочку и всё делай сама! Только помни: ровно в полночь… Нет, не так. Только помни: заряда волшебной палочки надолго не хватит!
Она удивительно высоко подпрыгнула и исчезла вместе со своим сияющим облачком, а палочка так и осталась валяться на полу.
Глава 14. Ванда из пряничного домика
Мама зажмурилась.
– Галлюцинация… Это была галлюцинация!..
– Синди, это была она? – спросила Маша. – Фея-крёстная?
– Она, она, кто же ещё…
Синди подняла палочку и положила её на стол. По стенам разбежались солнечные зайчики, но девочке было не до них.
– Почему она такая?
– Какая?
– Старая, ворчливая, и совсем не похожа на прекрасную фею! – выпалила Маша.
– Она не прекрасная фея. Она – фея-крёстная, это совсем другая профессия. Старенькая – потому что возраст, а ворчливая – потому что старенькая…
Мама открыла глаза.
– Я что, в самом деле её вызвала? Это что, действительно волшебная палочка?
Лицо у неё опять стало очень растерянное, как будто она снова собиралась кого-то вызвать. На всякий случай, Маша отошла в сторону: ещё не хватало, чтобы следующая фея-крёстная свалилась ей на голову!
Но сияющего облачка так и не появилось, а вместо лёгкого перезвона послышался стук каблуков.
– Синди! Я знаю, что ты дома! Синди, ау! – В кухню заглянула незнакомая дама. – О, да у тебя друзья!
Дама приветливо всем улыбнулась, руками в кружевных перчатках поправила соломенную шляпку и замерла, ожидая, что хозяйка её представит. Но Синди стояла, грустно покачивая головой – наверное, всё ещё думала о стареньких и ворчливых феях.
Не выдержав неловкого молчания, мама первой заговорила с элегантной гостьей:
– Здравствуйте, мы живём в соседнем доме, эту барышню зовут Маша, а я её мама.
Дама перевела взгляд с мамы на Машу.
– Весьма рада. Можете называть меня Вандой. Мой дом стоит на другой стороне дороги.
«Ведьма из пряничного домика!» – Маша с опаской взглянула на новую знакомую, сделала шаг, словно подходя ближе, и спряталась за маму.
– Синди, дорогуша, я увидела карету и сразу поняла, что ты приехала пообедать.
– Боммм! Боммм! Боммм!– подтвердили куранты из кармана Синди, и она схватилась за кастрюлю.
– Борщ!!! Маша, ставь скорее тарелки, а то я сегодня без обеда останусь! Ванда, ты что-то хотела?
Маша с готовностью кинулась к буфету, взялась за тарелки и остановилась: будет ли ведьма… то есть Ванда обедать с ними?
– Боммм! Боммм! Боммм!
– Я ненадолго, – сказала Ванда.
Маша обрадованно брякнула на стол три тарелки: себе, маме и Синди.
– Как идёт подготовка к балу? – Ванда расправила кружевной воротничок своей леденцово-жёлтой блузки.
– Боммм! Боммм! Боммм!
– Всё по плану, – не моргнув глазом, ответила Синди, наливая борщ.
– Чудесно! Не одолжишь ли мне свои хрустальные туфельки, всё равно они у тебя без дела валяются? – Ванда разгладила прянично-коричневую юбку.
– Боммм! Боммм! Боммм!
– О, да вот же они стоят! – Ванда подошла к окну и оторопела. – Что это с ними? Почему они такие маленькие?
– Ты опоздала, я их уже одолжила. Точнее, подарила…
– Что?!! Кому ты могла их подарить?!
Элегантная Ванда странным образом переменилась: теперь она казалась недоброй и очень опасной.
– Мне! – храбро ответила Маша, высовываясь из-за мамы.
Послышался жуткий скрежет, будто кто-то скрёб когтями по стене дома или даже скрипел огромными зубами… Со страху Маше показалось, что это Ванда. Но мама, Синди, а потом и сама Ванда повернулись в сторону окна, где расхаживала по подоконнику сорока.
– Кыш отсюда! – прикрикнула Ванда. – Ты, девчонка! зачем тебе хрустальные туфельки?! Ты ещё маленькая! Что ты будешь с ними делать?!
– Меня зовут Маша и я с ними много чего буду делать! На балы ходить! ик… ик… ике-ба-ну ставить, вот! и тараканов шлёпать!…
– Синди, ты слышала?! – разозлилась Ванда. – Когда-то я таких девчонок на завтрак ела, а теперь…
– А теперь ты прекрасно выглядишь, – перебила её Синди. – Когда ты ела таких девчонок на завтрак, то выглядела старше лет на триста.
Ванда смутилась и снова стала милой и элегантной.
– Девочка, у меня есть маленький пряничный домик, он очень нравится детям. Приходи ко мне в гости, и я позволю тебе с ним поиграть.
Маша торопливо засунула себе в рот ложку, притворяясь, будто не может ответить. Её на помощь пришла мама:
– Спасибо, с удовольствием навестим вас.
– Буду ждать, – Ванда уже собралась было уходить. – Это что у тебя, Синди? Это же… – Она уставилась на волшебную палочку.
Синди с набитым ртом что-то неразборчиво промычала. Маша не могла проглотить ни капли, ни кусочка, да и мама не ела, а рассматривала борщ в своей тарелке. Ванда молча направилась к двери.
– До свиданья, до новых встреч, рады были познакомиться, – сказала мама.
Глава 15. Исполнение желания
– Очень вкусно, – Маша облизала ложку.
– А как же Василиса? – забеспокоилась мама. – Она ведь не успела пообедать.
– Давайте ей тоже в мисочку нальём, – предложила Синди.
– Лягушек борщом не кормят, это вредно для их здоровья! – закричала девочка. – Для неё надо мошек наловить!
– Мне на работу пора, обеденный перерыв давно закончился.
– Мама, пойдём ловить мошек!
– Машка, я же не разбираюсь в лягушках. Я наловлю неправильных мошек, а это вредно для их здоровья.
– Ты за чьё здоровье боишься? За здоровье лягушек? Или мошек?
– Я только за твоё здоровье боюсь, а ты руки перед едой не помыла.
– Я их не пачкала, – девочка спрятала руки под стол, – и ничего не трогала, только хрустальные туфельки и волшебную палочку.
Все посмотрели на палочку.
– Что-то она плохо искрится, – присмотрелась Маша, – она не сломалась? Надо её проверить.
Синди неохотно кивнула.
– Чур, я, чур, я! – запрыгала девочка. – Я хочу!.. хочу… хочу…
– Крёстная говорила, что палочки надолго не хватит! – напомнила Синди.
– А мы батарейки поменяем! Или к розетке подключим!
– Это тебе не фонарик, чтобы батарейки менять. И от розетки волшебная палочка тоже не заряжается! Она заряжается от своей феи: сколько у неё энергии – столько заряда у волшебной палочки.
– Но фея старенькая и на пенсии, – нахмурилась Маша.
– Значит, у этой палочки скоро закончится срок эксплуатации, – сказала мама.
Синди протянула ей палочку:
– Вы вызвали фею-крёстную, так что проверять будем на вашем желании.
– На моём? – мама спрятала руки за спину. – Я даже не знаю…
– Есть у вас какое-нибудь желание? Чего вы хотите?
Мама задумалась.
– Я хочу в кругосветное путешествие. Но это же надолго… а мне ещё ребёнку ужин готовить… и к экзамену готовиться…
– Кругосветное путешествие эта палочка не потянет, – предупредила Синди.
– Я знаю, я знаю!!! – снова запрыгала Маша. – Мамочка, я совершенно точно знаю, какое желание тебе надо исполнить!
– Какое? – напряглась мама.
– Не скажу! Но ты очень-очень обрадуешься!
– Ну, хорошо… – неуверенно согласилась мама.
– Лучше не надо, – сказала Синди.
– Надо, надо!
– Пускай твоя мама сама…
– Она ещё не знает, чего хочет, а я знаю! Дайте мне палочку!
Маша выхватила у Синди волшебную палочку и выпалила:
– Хочу, чтобы мама знала наизусть книгу… книгу… – девочка никак не могла вспомнить сложное название, – …книгу, которая лежит в кресле-качалке на веранде!
Из палочки вырвался серебристый фейерверк, и все ахнули.
– Всё, мамочка! Теперь ты выучила наизусть свой учебник!
– Вот так запросто? – не поверила мама. – Ты помахала палочкой, и пятьсот восемьдесят девять страниц мелким шрифтом теперь у меня в голове?!!
– Что написано на пятидесятой странице? – спросила Маша.
– «Великан превратился в маленькую мышку, и кот в сапогах тотчас проглотил его, а потом побежал навстречу королевской карете: «Добро пожаловать в замок маркиза Карабаса, ваше величество!»15 – без запинки ответила мама.
– Какой странный учебник, – удивилась Синди.
Мама покачала головой.
– Там должно быть что-то вроде «Заключение договора с держателем реестра ценных бумаг не влечёт за собой утраты владельцем права собственности на ценные бумаги»16.
– Мама, а на семидесятой странице что?
– «Али-Баба вошёл в пещеру и зажмурил глаза от блеска золотых динаров и серебряных дирхемов, что лежали грудами, словно песок на морском берегу!17» – на одном дыхании произнесла мама. – Но таких слов там тоже быть не должно! Я точно помню, что на семидесятой странице написано про риски, связанные с размещением ценных бумаг в низколиквидных валютах. Это не мой учебник!
– Это моя книжка! – воскликнула Маша. – Это «Волшебные сказки со всего света»! Как же так?! Почему она лежит у тебя в кресле-качалке на веранде?
– Взяла почитать… Утром, когда звала тебя на завтрак.
– А твоя где?
– Под подушкой…
– Я так и знала! – пробурчала Синди.
– Что вы знали? – повернулась к ней мама. – Что на веранде Машкины сказки? Или что моя книжка лежит под подушкой?
– Причём тут книжки, я так и знала, что ничего хорошего из этого не выйдет!
– Почему? – возмутилась Маша. – Я ведь так хорошо придумала!
– Вы действительно хотели бы знать наизусть пятьсот восемьдесят девять страниц? – спросила Синди.
– Ох, не знаю… – вздохнула мама, – Недостаточно их просто выучить, надо ещё и понимать, про что там написано. Спасибо, детка, я знаю, ты хотела мне помочь.
– Но больше так никогда не делай! – вмешалась Синди.
– Почему? – обиделась Маша.
– Потому что нечего за других придумывать! Придумывай себе свои желания, а потом сбывай! С волшебной палочкой или без, это уж как получится! Придумывать за других невесть что, а потом исполнять людям желания, которые ты им сама напридумывала – это… это… это просто свинство какое-то!
– Я же ничего плохого не хотела, – всхлипнула Маша.
– Крёстная для меня тоже ничего плохого не хотела! А что получилось?!
– Что? – переспросила девочка. – Что вы хотели и что получилось?
Синди молча отвернулась к окну.
– Она хотела поехать во дворец, – ответила за неё мама, – она ведь никогда в жизни не была на королевском балу.
– Мама, ну с чего ты взяла?! Ой, я забыла, ты ведь теперь все мои сказки знаешь!
– Вот именно, – не поворачиваясь, сказала Синди. – Я хотела на бал, а не замуж за принца. Но крёстная решила, что так будет лучше…
Глава 16. Царевна или лягушка
– У вас пауки есть? – прервала Маша затянувшуюся паузу.
– Зачем тебе пауки? – вздохнула мама.
– Это не мне, это Василисе.
– А ей они зачем? – Синди вытерла ладонью мокрые щёки.
Маша задумалась.
– Нет… Не Василисе… Всё-таки получается, что они нужны мне.
– Маша! – сказали хором мама и Синди. – Зачем тебе пауки?
– Неужели непонятно? Чтобы попросить у них мошек для Василисы!
– Мне на работу пора!
– Я с пауками не разговариваю, – фыркнула мама.
– Ну, хорошо, хорошо, я сама! Только скажите, где их взять?
Синди показала пальцем на открытую форточку высокого окна.
– Паутина! – обрадовалась девочка. – И… раз-два-три! целых три мухи!
Из буфета она взяла очень красивое – в цветочек – блюдце и забралась с ним на подоконник. Аккуратно, чтобы не порвать паутину, девочка вытащила мух и сложила их на блюдечко.
– Сейчас как спрыгну! Ой, тогда они на пол свалятся, – Маша заколебалась. – Нехорошо угощать царевну-лягушку мухами, которые на полу валялись.
Она ловко слезла вниз – так, что ни одна муха даже не шелохнулась.
– У меня в голове не укладывается, – пожаловалась мама. – Мы что, в самом деле собираемся кормить Василису мухами? Василису, которая составляет икебану из ландышей, – кормить мухами?!!
– Вы одно с другим не путайте: Василису, которая составляет икебану, мы будем кормить борщом, – сказала Синди.
Маша весело подхватила:
– А мухами мы будем кормить лягушку, которая квакает в ванной! Куда идти?
– Выходи в коридор, – велела Синди, – нет, широкие двери посередине кухни – это в гостиную. Видишь открытую дверь в другом конце кухни? Тебе туда. В коридоре вторая дверь, если считать слева, и четвёртая – если справа.
«Три мухи – это как первое, второе и компот, – размышляла девочка, держа блюдечко ровно-ровно, чтобы мухи не упали. – Так, считаю слева: первая и вторая! А теперь справа: первая, вторая – интересно, что там? – третья и четвёртая. Вторая слева и четвёртая справа!»
Маша постучала и, не дождавшись ответа, вошла.
– Василиса, я вам обед принесла!
Маленькая изумрудно-зелёная лягушка, сидевшая в ванне, приоткрыла рот. Маша поставила блюдце рядом с ней.
– Ой, я же ложку забыла! Или вилку? Или ничего не надо?
Лягушка молча моргнула.
– Приятного аппетита! – Маша выскользнула в коридор и помчалась на кухню, крича на бегу: – Мама, как царевны-лягушки едят мух? Ложкой или вилкой?!
Мама повернулась к Синди:
– Что написано по этому поводу в правилах дворцового этикета? С помощью каких столовых приборов царевны кушают мух?
– Не читала я этот ваш дворцовый этикет. И без него всё понятно: царевны не едят мух, а лягушки не пользуются ножом и вилкой.
– Как я сама не догадалась, – с досадой сказала Маша, – их же неудобно лапками держать.
– Как же это я сама не догадалась, что мухи лучше борща, – улыбнулась Синди.
Мама схватилась за голову:
– Царевны… лягушки… царевны-лягушки…
– Обед закончен! – объявила Синди. – Борщ и мухи съедены, так что я могу ехать в офис: лучше поздно, чем никогда. И палочку с собой заберу, пусть в сейфе полежит. Маша, туфельки не забудь.
Они вместе дошли до кареты, и Синди открыла дверцу, чтобы сесть за руль.
– Здрасьте вам, – сказала вдруг карета скрипучим голосом.
Маша открыла рот. У мамы брови поднялись высоко на лоб.
– Как живёте-поживаете, много ли гостей на бал поджидаете? – вежливо проскрипела карета.
– Здрасьте-здрасьте, – кивнула Синди, – сегодня уточнять буду, кто приедет, а кто передумал. Сами как живы-здоровы?
– Дочке никак не могу дозвониться, – пожаловалась карета. – Не случилось ли беда? Эх, малые дети спать не дают, а с большими сам не уснешь…
– Да чего с ней случится, – отмахнулась Синди, – вся в делах с утра до вечера…
– В каких таких делах?! – рассердилась карета.
Синди прижала ладонь к губам.
– Какие дела могут быть у царевны, я спрашиваю?! – из-за кареты вышел Кощей Бессмертный.
Маша спряталась за маму, но краем глаза видела его возмущённую лысину и возмущённый плащ. Даже сундук, который он прижимал к себе двумя руками, и тот казался возмущённым.
– Сызмала ей талдычу: коли ты царевна – так сиди на троне ровно, не ёрзай! Приехал в гости – она в земле ковыряется! Нешто в тридевятом царстве челяди не хватает огород накопать? Я ногами затопал, а дочка – в слёзы! Она часы цветочные сажать задумала, а я на рассаду наступил…
– Скучно ей на троне сидеть, – буркнула Синди, но Кощей её даже не услышал.
– Приезжаю в другой раз, а она с каменюками вОзится! Доколе в тридесятом государстве бабы тяжести таскать будут? Я разгневался так, что валуны в песок рассыпались. Дочка снова рыдает, мол, вы, батюшка, японский сад камней разрушили!
– Я говорю, скучно ей на троне сидеть, ничего не делать, – громко повторила Синди.
– А ты помалкивай, большая выросла, а ума не вынесла! И супружник у дочки моей тоже хорош! Коли ты царевич, так не дозволяй жене трудиться! А он смеётся, нельзя, мол, такой талант во дворце запирать!
– Супруг у вашей дочки молодец, во всём её поддерживает, не то что отец родной!
– Ты мне супротив не говори, вертихвостка! Ишь, выдумали, на работу ходить да по командировкам шастать! – вдруг он замолчал, а когда снова открыл рот, то заговорил совсем по-другому. – Что это у тебя? Никак волшебная палочка?!!
Синди быстро спрятала палочку за спину.
– Уважаемая Синдерелла, – подступил к ней Кощей, – извольте перенести меня с её помощью в тридевятое царство, тридесятое государство!
– Не могу, она вот-вот разрядится, а я со своим балом без волшебной палочки не управлюсь.
– Беда там, должно быть, стряслась какая – торнадо али цунами, а то и вовсе землетрясенье, – подбородок у Кощея задрожал.
– Там стихийных бедствий не бывает, – проворчала Синди, усаживаясь за руль, – там вообще ничего страшнее вас не бывает.
Карета тронулась. Маша, которая очень не хотела оставаться рядом с Кощеем, потащила маму в сторону дома.
– До свидания, всего хорошего! – крикнула мама.
– Иа-иа! – посигналила Синди на прощание.
Глава 17. Любопытные и нетерпеливые
Маша перестала бояться только когда увидела, что Кощей не преследует их, а наоборот, уходит к своему чёрному частоколу.
– Почему он постоянно носит свой сундук в лес? – снова озадачилась мама.
– Спрятать хочет.
– А зачем потом обратно тащит?
– Боится, что плохо спрятал, и кто-то его найдёт. Я бы обязательно нашла! Мама, не забудь банку, у меня руки туфельками заняты.
– Куда ты собираешься их ставить? У тебя же нет хрустального столика.
– Может, на камин? Или в буфет? А лучше – на стол!
– Может, в погреб? – подхватила мама, открывая входную дверь, – или на чердак? А лучше – под кровать!
Они расхохотались, и Маша отправилась ставить туфельки на каминную полку.
– Пожалуйста, принеси из-под подушки мой учебник! – крикнула мама с веранды. – И можешь забрать свою книжку, мне она больше не нужна.
– Мне тоже! Теперь ты будешь мне все сказки наизусть рассказывать!
Девочка отнесла ей учебник и уселась на качели. Где же пушинки? Наверное, уже улетели.
– Ну и пожалуйста, – пробормотала она, раскачиваясь, – ну и пусть. Не очень-то и хотелось.
– Чего тебе не хотелось? – спросил тоненький голосок.
– Это ты?! А я думала, вы уже улетели!
– Мы уже улетели! Ждали-ждали, когда ты вернёшься, и не дождались!
– Какие вы нетерпеливые! Но почему ты здесь, если вы улетели?
– Потому что мы уже обратно прилетели! Где ты полдня пропадала?
– Какие вы любопытные! – засмеялась Маша. – Мы с мамой были у Синди, вызывали фею-крёстную.
– Ах, так!!! Значит, ты мне не поверила?!! Хотела сама убедиться, что все феи ворчливые?!!
– Что ты, вовсе не поэтому! Я тебе сразу поверила! Мы Синди помогали, а то у неё дел много.
– Тогда ладно, – успокоилась пушинка. – Правда, мы совсем не похожи?
– Правда-правда! У вас, конечно, очень много общего, – осторожно призналась Маша, посматривая на пушинку, – но я даже не представляю, как вас можно сравнивать.
– Машка, – позвала мама, – с кем ты опять разговариваешь?
– С пушинкой!
– Хватит придумывать! Все знают, что пушинки не разговаривают!
– Я знала, что она так скажет, – обиделась пушинка.
– Ты сама виновата: если бы вчера согласилась с ней познакомиться, сегодня она бы к тебе уже привыкла. Где остальные?
– Полетели к тебе на балкон.
– Так чего же мы тут сидим? – Маша спрыгнула с качелей и помчалась к крыльцу. – Побежали! То есть, полетели… То есть, я побежала, а ты – полетела!
Пушинка поплыла в сторону балкона.
– Так нечестно! – завопила девочка ей вслед.
– Это просто караул какой-то! – мама захлопнула учебник. – Как можно учиться в таких условиях?
– Мамочка, ты на что сердишься? На то, что я громко кричу?
– Кричи, сколько хочешь, я привыкла.
– На то, что я хотела тебе помочь с экзаменом? – настаивала девочка, прыгая вверх по ступенькам. – Или на сказки, которые теперь у тебя в голове?
– Я сержусь на учебник, на экзамен и на себя!
– Очень трудно сердиться на всё сразу, – посочувствовала ей Маша. -Хорошо, что ты хотя бы на меня не сердишься.
Глава 18. Шумная компания
С замирающим сердцем Маша прошла через комнату и осторожно высунула голову на балкон. Её встретил возмущённый хор тоненьких голосов:
– Сидим тут уже целый день!
– Сколько можно тебя ждать?
– Как там Синди?
– Что сказала фея-крёстная?
– Почему не отвечаешь?
– Что ты стоишь, открыв рот?!!
Маша действительно стояла, открыв рот, потому что все пушинки говорили с ней одновременно, звучали совершенно одинаково и различить в этом писке знакомый голосок было невозможно.
Не сказав ни слова, она закрыла рот. Даже с одной пушинкой ой-ой-ой как непросто, а что будет, если разговаривать со всеми сразу? Каждая обидится, если ей ответят не в первую очередь. Значит, надо говорить со всей стаей.
– Как здорово, что я сегодня с вами встретилась! – торжественно произнесла Маша.
Пушинки хором возразили:
– Ты ещё вчера с нами встретилась!
– Целый день нас ловила!
– Целый день за нами прыгала!
– Целый день за нами бегала!
– А потом как набросилась!
– Схватила и утащила!
Девочка покачала головой:
– Вчера не считается. Вчера я думала, что вы обыкновенные пушинки, только очень большие, и ловила вас просто так…
– Что ты сказала?
– Как это – обыкновенные?!
– Кто это – обыкновенные?!
– Мы очень большие?
– Хочешь сказать, что мы толстые?!!
– Да как у тебя язык повернулся!!!
Маша попятилась от их яростного негодования, но мужественно продолжала:
– … потом я поняла, что вы нестандартные пушинки, и охотилась за вами как исследователь…
– Она охотилась на нас!
– Что это значит?!
– Как это – нестандартные?!!
– Хочешь сказать, что мы с отклонениями?!!
– Ты хотела нас исследовать?!!
– Сдать в поликлинику для опытов?!!
– Спасите!!! Помогите!!!
Маша отступила ещё на шаг и торопливо договорила:
– … а теперь я знаю, что вы только выглядите как пушинки, а на самом деле вы необыкновенные волшебные говорящие пушистики, и хочу с вами подружиться!
Едва дослушав, они загалдели:
– Что же ты раньше молчала?!!
– Так бы сразу и сказала!!!
– Подружиться – это можно!!!
– Мы очень дружелюбные существа!!!
– Только сачок убери!!!
– И в банку больше никого не засовывай!!!
«Ой, – подумала Маша, – ну точь-в-точь девочки в школе: сначала смеются над кем-нибудь, если им что-то ответить – они обижаются, а потом – друзья навсегда!»
Она закивала:
– Будем дружить без сачка, а в банке можете ночевать, если захотите.
– Можем!
– Но не будем!
– А то всю ночь проболтаем!!
– И тогда нас больше сюда не пустят!!!
– И мы больше не сможем разговаривать!!
– А зачем тогда жить?!!
Девочка растерялась:
– Вы что, совсем не можете жить без разговоров?
– Можем!
– Но не хотим!
– И тебе не советуем!
– Нельзя жить без новостей!
– Нельзя жить без сплетен!
– Нельзя дружить без новостей и сплетен!
«Я точно знаю, что можно дружить, не болтая и не сплетничая целый день. Но я-то одна, а их – шесть штук, они меня переспорят!».
– Что ты молчишь?
– Начинай дружить!
– Расскажи про Синди!
– Расскажи про фею-крёстную!
– Василису видела?
– Ванда зачем заходила?
Чтобы не отвечать на всё подряд, девочка ухватилась за последний вопрос:
– Откуда вы про Ванду знаете?
Пушинки весело зашумели:
– Сорока на хвосте принесла!
– Она всегда подслушивает!
– Она везде подглядывает!
– Всё знает!
– Всем рассказывает!
– Ванда ей за это чуть хвост не оторвала!
– Ага! Сорока и в самом деле новости разносит?! А мы с мамой думали, это шутка такая!
– Что мы с тобой думали? – вышла на балкон мама.– Какая шутка?
– Помнишь, булочник говорил, что ему сорока про нас рассказала? И Синди тоже говорила? Так вот, это правда!
– Сорока подтвердила? – ехидно спросила мама.
– Они рассказали, – кивнула девочка в сторону рассевшихся на перилах пушинок.
Мама тяжело вздохнула.
– Сколько их тут? Раз, два, три… Шесть штук!.. Машка, давай начнём с одной? А когда я к ней привыкну, тогда ты заведёшь ещё несколько, хорошо?
– Нет, мамочка, так уже не получится.
– Почему?
– Потому, что они у меня уже завелись, все шесть штук! Но ты не бойся, они ещё не готовы дружить с тобой, – успокоила она маму.
– Это хорошо, а то день сегодня на редкость суматошный выдался. Не хотелось бы закончить его беседой с шестью пушинками. Боюсь, что наговорю им всяких глупостей. Пойдём, я тебя ужином накормлю и спать уложу.
Девочка почувствовала, что ужасно устала. Но нельзя же вот так сразу пойти спать!
– Ещё рааано… Я есть не хочу и спать тоже не буду… – Она широко, с подвыванием, зевнула. – Ладно, пойдём. Ты мне сказку про Золушку расскажешь? И не вздумай притворяться, что ты её не помнишь!
– Да уж, теперь мне не отвертеться… А хочешь, я расскажу тебе другую сказку, которую ты не знаешь? Сказку про дракона!
– В моей книжке такой не было. Откуда ты её взяла?
Мама пожала плечами.
– Мне кажется, что я её придумала. Никогда сказок не придумывала, а тут… Сама удивилась! Сижу в кресле, качаюсь… то есть, учебник читаю… но в голове не умные мысли, а сказка про дракона и надоедливых девочек. Ну что, будешь слушать?
Маша изо всех сил закивала.
– Тогда заканчивай свои дела, – мама покосилась на пушинок, – и приходи на кухню!
Она почти ушла, но остановилась на пороге.
– Надо же как-то начинать, – пробормотала мама и, повернувшись к пушинкам, твёрдым и ясным голосом сказала: – Очень жаль, что вы уже уходите… то есть улетаете… Спокойной ночи, до завтра.
– Молодец, мама!
– Спасибо, детка. Только я себя очень глупо чувствую.
– Это с непривычки, – утешила её Маша.
От маминого хохота стайка пушинок слетела с перил и медленно поплыла в сторону заходящего солнца.
Глава 19. Мамина сказка про дракона
«Жил да был один среднестатистический дракон. Среднестатистический – значит, совершенно обыкновенный: не слишком умный, не слишком хитрый и не слишком жадный. Впрочем, сам он считал себя не обыкновенным драконом, а очень богатым и слишком толстым. Богатым – потому что получил по наследству коллекцию драгоценностей, а толстым – потому что давно не охотился: всякие рыцари и охотники за сокровищами сами приезжали к его пещере.
Вот и сегодня к нему приехал воинственный рыцарь, который хотел вызвать его на бой. Но именно сегодня – впрочем, как и последние двести лет – у дракона было миролюбивое настроение: ему хотелось не сражаться, а кушать. Поэтому он сначала проглотил рыцаря, а на десерт – коня. И, как это частенько бывало последние двести лет, сразу после обеда дракон что-то почувствовал – то ли угрызения совести, то ли несварение желудка.
"Зря коня сожрал, – подумал он, – надо было на рыцаре остановиться. Тысячу раз говорил себе, что надо завершать трапезу с чувством лёгкого голода!.. но опять увидел коня – и не удержался… Как будто этот конь последний, и других уже не будет…"
Жизнь вокруг неумолимо менялась, и его очень беспокоила мысль, что лошади скоро кончатся. На прошлой неделе его пытался ограбить безлошадный охотник за сокровищами, который – подумать только! – въехал в пещеру на двухколёсной повозке, изрыгающей дым и огонь немногим хуже самого дракона.
"А вдруг рыцари тоже начнут ездить на… как тот бородатый мужик сказал?… на мотоциколах, что ли… И что же тогда мне есть?!!"
Он вытянул шею и, засунув голову в пещеру, осмотрел мотоцикл, завалявшийся среди драгоценных камней и золотых монет.
«Совершенно несъедобная штука… Как дальше жить? В моём возрасте очень важно здоровое питание. Особенно лошади…»
Дракон взглянул на своё брюхо, которое двести лет назад было намного меньше, и вздохнул.
«Лошади – полезный и здоровый продукт, но всё-таки надо себя ограничивать… Надо… а как? Я консерватор, чтящий традиции предков, я всех обязан съедать – и охотников за сокровищами, и рыцарей, вызывающих меня на смертный бой… Хотя… я же совершенно не ем принцесс! Можно считать, что я нахожусь на диете, исключающей употребление принцесс».
Несмотря на то, что принцесс полагалось похищать, а потом возвращать в обмен на сундук с золотом, традиции предков одобряли их поедание – конечно, после получения выкупа. Но мама-дракониха считала похищения грязной работой и часто повторяла сыну, что хорошие драконы с принцессами не связываются.
«Кстати, девочек я тоже не ем – спасибо мамуле».
Умирая, мама винила в своей смерти неосторожно съеденную девочку. Поэтому на смертном одре она взяла с него клятву никогда не есть девочек, даже случайно. Дракон был любящим сыном и клятву дал, хотя сомневался, что причиной маминого ухода из мира живых стала девочка. Не факт, что существо вообще относилось к человеческому роду – будучи весьма преклонных лет, мама плохо видела. Скорее всего, к погибели её привел именно возраст, а не ошибка в меню.
«Что же это получается? Я так мало ем, а летать становится всё тяжелее и тяжелее…» – дракон снова с сожалением взглянул на брюхо и вдруг краем глаза уловил какое-то движение.
Неподалёку стояла девочка и рассматривала его, одобрительно кивая.
– Очень хорошо! – заявила она. – Именно так я тебя и представляла!
Пока дракон соображал, откуда здесь взялся запрещённый продукт, девочка подошла ближе.
– У тебя ведь найдётся большой бриллиант?
– Ты хочешь бриллиант? – удивился он. – Ты, мелкое недоразумение, тоже пришла за моими сокровищами?
Переполненный желудок не позволил дракону разбушеваться, и вместо неистовой ярости он погрузился в задумчивую грусть.
«Как изменился мир… Девочка – охотник за сокровищами! О, времена, о, нравы…»
– Очень нужны мне твои сокровища, – фыркнула девочка. – Я хочу, чтобы ты взял в пасть огромный бриллиант.
–Зачем?!!
– Без бриллианта ничего не получается.
Дракон молча уставился на ту-кого-нельзя-есть.
–Неужели не понятно!!! – девочка нетерпеливо подпрыгнула. – Нам домашнюю работу в школе задали: нарисовать животное в естественных условиях. Естественные условия для дракона – это пещера с сокровищами. Я могу нарисовать пещеру, я могу нарисовать сокровища, но дракон с большим бриллиантом в зубах у меня никак не получается!
– Тьфу! Во времена моего детства школяры не беспокоили драконов по пустякам, а срисовывали картинки из книжек.
– Я хочу нарисовать настоящего дракона, а не крылатую змею с ногами!
– Обойдёшься! – дракон польщённо улыбнулся.
Он демонстративно зевнул и улёгся, повернувшись к ней хвостом. Девочка ничего не ответила, но чуткий слух подсказывал дракону, что она никуда не ушла. С каждой минутой он всё больше беспокоился и через четверть часа, не выдержав, повернулся взглянуть, что она делает.
Усевшись на большой плоский камень, девочка прилежно водила карандашом по листу бумаги.
– Я не позволил тебе!.. – взревел оскорблённый дракон.
– А я вовсе не тебя рисую. Видишь, на скале ящерка сидит? Очень на тебя похожа. А вместо бриллианта я засуну ей в пасть гальку! Я отправлю этот рисунок на пасхальную выставку в ратуше. Когда горожане увидят маленькую жалкую ящерицу, они скажут: «Вот так дракон… Мы его боялись, а он совсем не страшный!» А потом, – она сделала многозначительную паузу, – потом каждый трусливый стражник захочет вызвать тебя на бой, а каждый мелкий воришка – забрать твои сокровища. Знаешь, в нашем городе полным-полно трусливых стражников и мелких воришек!
Потрясенный таким коварством дракон впервые пожалел о клятве, данной двести лет назад. Впрочем, откуда непрошеной гостье знать, что было обещано мамуле?
– Не забывай, что я могу тебя съесть! – грозно произнёс он.
– Нет, не можешь! После рыцаря и коня в тебе не осталось свободного места.
Дракон растерялся.
– Откуда ты знаешь?..
– А как этот рыцарь, по-твоему, здесь оказался? – с вызовом спросила девочка. – Нет, чтоб спасибо сказать.
– Это ты его сюда привела?!!
– Не то, чтобы привела… Он на войну ехал, короткий путь через лес спрашивал. Я и подумала, что дракон – это быстрее, чем война, и ехать совсем недалеко. А мне с сытым драконом разговаривать спокойнее.
– И ты смотрела, как я его пожирал? И его, и коня? Ты должна была умереть от ужаса этого кровавого зрелища!!!
– Конечно, смотрела. Надо же понимать, когда вылезать из кустов. Но я недолго ждала – ты очень быстро с ними справился. Зрелище и вправду ужасное. Тебя что, культурно есть не учили?
Не желая отвечать на бестактный вопрос, он подумал: «Как же мало мы, драконы, знаем об истинной сущности девочек», – и поплёлся в пещеру.
Не дожидаясь приглашения, девочка поспешила за ним. Она придирчиво осматривала россыпи сокровищ, пока не нашла бриллиант размером с кулак.
– Побольше ничего не найдётся?
– Бери, что дают, – дракон подтолкнул её крылом к выходу, – за такой камень я мог бы купить весь ваш город.
– Тоже мне, город, – пробормотала девочка, – паршивый провинциальный городишко, так все взрослые говорят.
Потом она долго мучила его, заставляя вставать и ложиться, взмахивать хвостом и распускать крылья. При малейшей попытке поспорить с ней, она впадала в бешенство и угрожала, что нарисует своей ящерице крылья пингвина.
Наконец, нашлась подходящая поза, которую девочка сочла достаточно эффектной, а дракон мог в ней продержаться хотя бы полчаса.
– Сколько времени из-за тебя потеряли! – упрекнула она его.
Дальше было только хуже: дракону пришлось долго стоять, сжимая в зубах бриллиант, горделиво выгнув спину, развернув крылья и картинно приподняв кончик хвоста. Челюсти сводило, спина болела, крылья от напряжения подрагивали, хвоста он уже вовсе не чувствовал, а девочка выглядела всё более и более недовольной.
– Ты шкоро? – пробурчал он через бриллиант.
– Не мешай! Ещё немного… вот так… или вот так?..
Вдруг она отбросила палитру, швырнула кисти в дракона и, зарыдав, бросилась на землю.
– Не так!.. Всё не так!.. Ничего не получается!..
От изумления дракон едва не поперхнулся бриллиантом. Выплюнув камень, он откашлялся:
– А.. Э… что, собственно говоря, не так?
– Всё не так! Вообще всё не так! У меня паршивые кисточки – потому, что они самые дешёвые… Родители не могут купить мне приличные краски – это дорого… Они вообще не хотят тратить на меня деньги. «Девице надо уметь вести хозяйство, а не тратить время бестолку», – прогундосила она противным голосом и села, размазывая по лицу краски и сопли.
– Твоя чешуя… и крылья…и зубы…они так прекрасны!.. Но я не могуууу… – снова заревела она в голос.
Дракон малодушно подумал о побеге, но тут всё горе в девочке иссякло.
– Ничего не получается… Ни прозрачности крыльев на солнце, ни яркости чешуи… – она высморкалась и вздохнула. – Умения не хватает… Знаешь, в столице живёт знаменитый художник. Он рисует так, что блеск лат рыцарей на его картинах освещает замковые залы, кавалеры влюбляются в портреты красавиц, а бабочки садятся на рисованные цветы. Говорят, он принимает учеников и задорого учит своему искусству. Жалко, что у меня совсем нет денег… Ладно, чего уж там, – она махнула рукой. – Завтра продолжим прямо с утра.
– Девочки, они же каждый день ходят в школу?.. – неуверенно предположил дракон.
– А я не хожу, потому что наш класс уехал в столицу на экскурсию. Будут там каждый день есть мороженое и в зоопарк ходить.
– Что такое зоопарк?
– Учитель сказал, что это место, где за решёткой держат диких животных. Белые медведи, тигры, страусы и всё такое.
– Какая досада, что ты не поехала!
– «Девице надо учиться готовить, а не тратить своё приданое на экскурсии», – снова прогундосила она.
Дракон задумался. Столица, зоопарк, художник… Может, попробовать?..
– Я всё равно не собирался тратить этот бриллиант на ваш город, – вкрадчиво начал он, – хочешь, отдадим его столичному художнику в уплату за твоё обучение?
Девочка немедленно сцапала камень.
– Сам предложил! Я тебя ни о чём не просила! – Она спрятала бриллиант за пазуху и потребовала: – А теперь что-нибудь на карманные расходы!
Дракон скрылся в пещере.
– Кто тебе сказал, что цель оправдывает средства? – поинтересовался он, появляясь обратно.
– Первый раз слышу, – девочка оттопырила карман, принимая разноцветную драгоценную мелочь. – Ладно, мне пора!
– Можешь не благодарить, – хмыкнул дракон и прокричал вдогонку: – И не вздумай возвращаться, пока не научишься рисовать так, чтоб при виде изображённых тобой драконов принцессы падали в обморок, рыцари трусливо отступали, а охотники за сокровищами уходили просить подаяние у церковной ограды!!! Да и вообще никогда не возвращайся, – добавил он вполголоса, но девочка даже не обернулась.
А дракон ещё долго лежал у входа в пещеру, вычисляя стоимость свободы в бриллиантовом эквиваленте, счастливо жмурясь на заходящее солнце и облегчённо вздыхая».
Нам тоже задавали рисовать животное в естественных условиях, – зевнула Маша. – Повезло девочке, настоящего дракона встретила, а мне пришлось из книжки перерисовывать…
– Он у тебя очень выразительный получился, – сказала мама, – прямо как настоящий. И сундук с сокровищами тоже удался. Спи, детка, спокойной тебе ночи.