Глава 4
Червячная
Чем ближе к корпусу подходили ребята, тем медленнее становился их шаг. Подсознательно никому не хотелось на лекцию по истории Игиды. Надо-то надо, но жуть до чего неохота. И все-таки второкурсники всех трех факультетов собирались в лектории. Том самом, где состоялась первая вводная лекция ректора Шаортан, и откуда студентам открылся проход, ведущий в подземный сад Игиды.
Мешкавшие до последнего ребята валили в аудиторию толпой. Ни один тунеядец не хотел опоздать и нарваться на индивидуальное занятие и самостоятельное изучение темы вкупе с последующим пересказом усвоенного.
Ириаль, плавно покачивая бедрами, шла впереди Янкиной тройки. Вдруг она споткнулась и дернулась. Высокий тонкий каблук сапожка вампирши застрял между плитами пола и от слишком сильного рывка с хрустом надломился. Упасть красотка, разумеется, не упала. Тем паче что вперед метнулся Еремил и предупредительно подхватил девушку под локоток.
– Это знак! – патетически провозгласил Машьелис. – Дарованный близостью сада Игиды знак!
Студенты, спешащие на лекцию, особенно предсказатели, насторожили уши.
– Ириаль, пора переходить на спортивные тапки! Только в них тебе не грозит опасность остаться без ног! – завывая, выдал дракончик.
Слушатели грохнули. Вампирша злобно оскалилась, вырвала локоть у Еремила и пронеслась вверх по ступеням. Со сломанным каблуком бегать было не слишком удобно, потому приземлилась Шойтарэль на втором ряду и завозилась, снимая обувь. Наверное, собиралась оценить нанесенный ущерб.
Юнина, явно не одобряющая выходку Машьелиса, поспешила вслед за напарницей. Еремил досадливо упрекнул парня:
– Зачем ты так?
– С нашей красотки лишнюю спесь сбить никогда не вредно, – пожал плечами остроумец и, прищурившись, заметил: – Тебе, Ерем, лучше девицу попроще подыскать. Наша фифа на тебя если и сподобится глянуть, то только в качестве закуски. Неужто за год не понял?
– Я сам разберусь, – неожиданно резко огрызнулся обыкновенно бодрый и не унывающий студент, тряхнув челкой светло-русых волос. Впрочем, на разборки времени уже не оставалось. Ударил колокол. Янка, Хаг и Машьелис едва успели занять места на первом ряду. Садиться сюда после лекций по основам Мироздания находилось немного охотников.
Быстрым шагом в аудиторию вошел кареглазый симпатяга-лектор. Правда, симпатичным его почти никто из девушек, намучившихся с непонятными конспектами, не считал. Если только самые отъявленные мазохистки, да и те, наученные горьким опытом, нежные чувства выказывать не стремились. Стоило один раз намеренно пропустить занятия, и потом приходилось сидеть на дополнительных занятиях Ясмера, раз за разом пытаясь сдать материал. Слезы, страдания и боль фирма с каштановыми локонами и пробивающимися над сочными губами усиками гарантировала!
– Ясного дня, студенты, – деловито приветствовал аудиторию лектор. Положил папку на стол и, как обычно, без конспекта обратился к слушателям: – Сегодня мы начинаем краткий курс лекций по истории Игиды. По результатам курса в этом семестре вам предстоит сдать зачет. Как обычно, явка на лекции и ведение конспекта обязательны. Если пропускаете тему, отчитываетесь мне по ней в индивидуальном порядке. Тема для понимания доступна, потому жалоб на самочувствие быть не долж…
– А-а-а-а, – раздался вопль, плавно переходящий в истошный визг с порыкиванием.
Звуки исходили от вампирши. Девушка не просто вопила, она босыми ногами взобралась прямо на стол. (Похоже, обуться до начала занятий вампирша не успела.)
– Ириаль, что случилось? – Надалик вскочил, собираясь рвануть к перепуганной красавице, но был остановлен резким движением руки лектора, применившего какую-то магию.
– И подобные выходки тоже недопустимы, – отчеканил Ясмер и скомандовал: – Слезьте, студентка!
– Не-э-эт, – наотрез отказалась Ириаль, постукивая клыками от страха.
Лектор перестал сурово хмуриться. Красивое лицо приобрело озадаченное выражение. Он спокойно и почти заботливо, так врач обращался бы к пациенту из палаты с мягкими стенами, уточнил:
– Что вас напугало?
– Он полз и кусался! – выпалила подрагивающая и кривящаяся от брезгливого ужаса Ириаль, продолжая сидеть на столе. – Ненавижу!
– Кто полз? – по-прежнему вкрадчиво уточнил Ясмер, осторожно приближаясь к психованной девице.
Ближайшие соседи студентки, напротив, постарались отодвинуться от нее подальше.
– Червяк! Фиолетовый червяк! Ненавижу червяков! – взвизгнула вампирша. Бледное лицо ее пошло красными пятнами. Причем странный румянец затронул не только скулы, но и лоб, подбородок, лебединую шею.
– Где же сейчас ваш червяк? – поинтересовался мастер и почему-то бросил взгляд в сторону двери. Может, собрался выйти в холл и вызвать студентке доктора?
– Не знаю, уполз! – отмахнулась от дурацкого вопроса пострадавшая. – Укусил меня и уполз!
В подтверждение своих слов Ириаль выгнула ногу и показала багровый, как от ожога, след на лодыжке. От этого места тонкими лучиками по ноге расползалась краснота. Похоже, шутка Лиса обернулась правдой: ходить в чем-то, кроме спортивных тапок, красавице-вампирше было строго противопоказано.
– Сделайте же что-нибудь, мастер! Ей плохо! – воскликнул Еремил, бессильно сжимая кулаки.
Ясмер цепким взглядом впился в ногу девушки и отдал приказ:
– Всем студентам залезть на столы, подобрать ноги. Никто не покидает аудиторию.
Обрадованные странным поворотом лекции, перепуганные и увлеченные происходящим второкурсники шустро принялись штурмовать парты. В считаные секунды деловитый вид аудитории, готовой к ответственной лекции, изменился.
Тем временем лектор залез в кошель на поясе и достал пластину. Сломал ее, вызвав облачко зеленой пыли, и четко проговорил:
– Целитель Лесариус. Срочно нужна помощь студентке, отравленной при контакте с неизвестным созданием, предположительно неким червяком. Ректор Шаортан, тварь до сих пор не найдена. Прошу прибыть!
– Я отравлена? – взвизгнула Ириаль, схватилась за пострадавшую ногу и принялась щупать ее так, словно хотела исцелить массажем.
– Возможно, но я не исключаю обычную аллергическую реакцию, – педантично ответил Ясмер и деловито посоветовал: – Постарайтесь до прибытия помощи поменьше двигаться и не волноваться. Статичная поза и размеренное дыхание способствуют замедлению кровообращения, а следовательно, и распространению яда с током крови.
Выдав инструкцию, сам мастер Ясмер следовать примеру студентов и забираться с ногами на кафедру не стал, но отступил вверх, на ступеньку лекционного подиума, и очень внимательно шарил глазами по сторонам, особенно по полу.
Подмога прибыла незамедлительно. Первым в портал шагнул старичок-молоток, следом за ним явилась ректор Шаортан. Каким-то чутьем профессионального целителя среди кучи возбужденных и перепуганных ребят Лесариус мигом вычленил пострадавшую. Не бежал, а все равно как-то в один миг оказался рядом и ухватил подвывающую девицу за шкирку. Переглянулся с напряженно принюхивающейся дракессой, дождался ее кивка и сломал новую пластинку Игиды. В раскрывшемся портале лекарь исчез вместе с всхлипывающей то ли от боли, то ли от страха пациенткой. Воцарилась звенящая тишина. Теперь уже все студенты поняли: у них проблемы. И хорошо, если не смертельные.
Ректор Шаортан стояла рядом со столом, откуда сняли Ириаль, и продолжала задумчиво принюхиваться. Спустя несколько секунд дракесса нагнулась и вытащила из-под стола сапожок вампирши со сломанным каблуком. Вот только теперь каблук выглядел не столько сломанным, сколько изгрызанным или разъеденным и обмазанным какой-то лиловой слизью.
– Ого! – восхитился шепотом Лис, которому с первой парты открывался замечательный вид. – Так Шойтарэль себе не просто каблук сломала, а еще и вымазала в чем-то едком?
– Где она его сломала? – резко нависла дракесса над болтуном.
– Там, у нее каблук там застрял, – вжал голову в плечи Машьелис и ткнул пальцем в нужную сторону.
Ректор одним летящим прыжком преодолела расстояние и склонилась над полом, продолжая принюхиваться. Выбросила вниз руку с удлинившимся до состояния тонкого клинка ногтем на указательном пальце и извлекла из-под плит пола нечто небольшое, примерно с сосиску, фиолетовое и явно дохлое, раздавленное невезучей Ириаль.
Держа объект на весу, дракесса еще раз принюхалась и решительно зашагала назад, вверх и вдоль второго ряда столов. Снова нагнувшись, мастер вынырнула из-за столов с каким-то фиолетовым крошевом в свободной руке. Казалось, коса Шаортан, как хвост дракона, жила своей жизнью и, выдавая нервозное состояние, хлестала женщину по бокам. Задумчиво хмурясь, дракесса переложила крошево в руку с насаженной на коготь фиолетовой «сосиской» и слазила в сумочку за листом Игиды. Через образовавшееся зеленое облачко, точно такое же, какое создавал Ясмер для переговоров с несколькими абонентами, ректор позвала:
– Мастер Байон, мастер Анита, нужна ваша консультация!
Через считаные секунды в аудитории стало на двух преподавателей больше. Если Байона, знатока растительного мира, второкурсники-блюстители уже знали, то женщину в мантии цвета свернувшейся крови, с короткими пепельными волосами, смуглой кожей, лиловыми глазами и надменным видом королевы, снизошедшей к ничтожнейшему из подданных, видели впервые. В столовую учителя предпочитали проходить через двери для преподавательского состава и пользоваться магической картой заказа, чтобы лишний раз не толкаться среди студентов. Однако имя показалось Яне знакомым. Машьелис тут же зашептал напарникам, сидящим на парте в одной куче:
– Анита? Коготь даю, эта дроу и есть Анита Клиог ап Рас, наш мастер по созданиям, существам и сущностям.
Поприветствовав коротким кивком явившихся на зов учителей, Шаортан продемонстрировала им фиолетовое крошево и дохлое нечто.
Байон озадаченно нахмурился, явно не зная, что и думать. Анита же вытащила стилет и наколола на него дохлятину. Цепко осмотрела мертвую тварь, стряхнула на пустой стол. Пересыпала себе на ладонь скорлупу, найденную Шаортан, подцепила двумя пальцами один из осколков и медленно растерла его, понюхала и процедила:
– Червь нидхёг и скорлупа его личинки. Откуда?
– Тварь вылупилась здесь. Укусила или ужалила ученицу, – вступил в разговор Ясмер, приблизившийся к коллегам.
– Значит, нидхёг, – помрачнела Шаортан и констатировала: – Этот мертв, раздавлен, но я чую слабый след второй твари, уводящий прочь.
– Девушка пострадала, случайно коснувшись слизи, покрывающей тело червя. Червь не жалит и не кусается, он не питается плотью. Ему нужны сила и магия, – качнула головой лиловоглазая женщина. – Он попытается добраться до пищи любой ценой, пройдет сквозь любую преграду, дерево, камень…
Прислушивающихся к откровениям студентов явственно передернуло. Большинство, особенно пророки, обладавшие живым воображением, нарисовали себе живописную картинку «пронзания» собственной драгоценной плоти никем, кроме Ириаль, не виданным фиолетовым червяком, и устрашились. В фантазиях ребят загадочный червь обретал пропорции гигантской змеи и зубы дракона. Да что студенты, после слов Аниты резко вскинулись и обменялись встревоженными взглядами даже ректор и мастер Байон.
– Как же тогда Ириаль такого червя раздавить умудрилась? – не утерпев, вылез с вопросом любопытный Лис и тут же втянул голову в плечи, ожидая нагоняя.
Анита подцепила со стола пострадавший в борьбе со страшным червяком сапожок и внимательно изучила:
– Хм, набойки из когтя железного грифона. Нам повезло, одним существом меньше.
Отбросив сапог назад на стол, к червяку, женщина деловито предложила ректору:
– Ищите. Твоего чутья, Шаортан, хватит, чтобы отыскать червя. Когти дракессы сработают не хуже грифоньих. А я займусь выяснением того, кто пронес личинку в лекторий.
Ректор и толстяк-учитель сорвались с места, как выпущенные пули. Спроси Янку, кто был быстрее, она не смогла бы ответить. Внешне неповоротливый пухлик Байон двигался необычайно проворно.
Ясмер же, оставшись с коллегой среди второкурсников, невозмутимо поинтересовался:
– Мы можем разрешить студентам сесть или до сих пор существует угроза?
Высокомерная дама с короткой стрижкой повела головой, то ли принюхиваясь, то ли раздумывая, покачала рукой с остатками скорлупы, позаимствованной у ректора, и согласно кивнула:
– Пусть садятся. Но с лекцией, мастер, еще немного подождите.
Когда ребята снова расселись и чуток успокоились, Анита заговорила. Голос ее чеканил каждое слово, не как монету, как клинок:
– Кто-то принес яйцо в лекторий. Я жду признания!
Студенты подавленно молчали. Может, среди них не было виноватого, а может, как подумала Янка, виноватый испугался не меньше пострадавшей и теперь банально боялся признаться. Так же, как тогда, на первом курсе, не решились признать свою вину Максимус и Картен, сорвавшие печать со свежего свитка пророчества.
– Значит, нет? – презрительно проронила Анита, гневно раздув ноздри. Глаза ее, напротив, опасно прищурились. – Трусость и малодушие – качества, позорные для любого из студентов АПП! Что ж, молчите, я сама найду виновного!
Анита тряхнула волосами и, сотворив рукой какой-то загадочный символ, вспыхнувший сиреневым, решительно зашагала вверх по проходу. Остановилась грозная леди как раз напротив подрагивающего от ужаса Цицелира и прошипела:
– Зачем ты это сделал?
– Что? – взвизгнул сирен.
– Принес яйцо опасного червя в лекторий, – рыкнула Анита, нависнув над парнем.
– Я ничего не приносил! Ничего! – затрясся сирен, пытаясь отшатнуться от суровой обвинительницы, вот только сзади находился другой стол и далеко уползти никак не получалось.
– Эй, а скорлупа-то пахнет, как твои тренировочные мячики, – ляпнул сидящий за соседней партой и принюхивающийся Авзугар.
– Мои шарики? – так растерянно и удивленно ляпнул сирен, что Анита лишь досадливо скрипнула зубами. Студент, какое бы безобразие ни сотворил, понятия не имел об опасности своих игрушек. Оставалось только набрать в грудь воздуха, с шумом выдохнуть и процедить команду:
– С вещами на выход! За мной!
Огорошенный обвинениями и зловещим видом преподавательницы Цицелир, не прекословя, выполз из-за стола, машинально цапнул сумку и, подволакивая ноги, побрел за суровой преподавательницей. Лектор же, дождавшись, когда за парочкой закроется дверь, вернулся на рабочее место и невозмутимо провозгласил:
– Продолжаем лекцию!
Небо могло упасть на землю, но, дождавшись завершения процесса, мастер Ясмер стряхнул бы обломки небосвода с кафедры и снова стал излагать материал. Спорить было бесполезно! Студенты покорно зашуршали тетрадями. Цицелир в аудиторию так и не вернулся – ни на первый лекционный час, ни на второй. Лис на краткой переменке пошутил, что кровожадная Анита после допроса прикопала его в саду Игиды в качестве удобрения. Однако шуточка вышла какая-то совсем не смешная, ибо те, кто видел сердитую дроу, легко могли поверить в реальность предположения. И никакие головоломные лекции мастера Ясмера о тождественности великой Игидрейгсиль и совокупности множества миров, составляющих бесконечность Уровней, не могли выбить из студенческих голов эти страшные мысли.
Ректор Шаортан и все вызванные ею мастера тоже в аудиторию больше не заглядывали. Но второкурсникам и одного визита хватило для пересудов и догадок. Машьелис издергался и извертелся. Ему хотелось вот прямо сейчас вскочить и бежать в общежитие, чтобы подкараулить там Цицелира и хорошенько расспросить его. Побывав под антиболтушкой в первом семестре и послушав жертвы этого заклинания, дракончик много думал, как его обойти, и ужасно хотел провести полевые, вернее, общежитские испытания на сирене. Увы и ах, отпускать дракончика с уроков ради развлечения никто не стал бы!
После удара колокола, возвестившего об окончании лекции, второй курс блюстителей почти в полном составе, исключая одну занемогшую и одного допрашиваемого, столпился у дверей корпуса. Юнина очень беспокоилась за свою напарницу и предложила всей группе навестить лекарский корпус, чтобы узнать о состоянии вампирши.
– Отличная идея! Она загрызет половину из нас, сбросит агрессию и сразу успокоится, – сострил Картен, вовсе не горевший желанием навещать сварливую и опасную девицу.
Эльфийка, обычно миролюбивая, уступчивая и спокойная, напружинилась с явным намерением если не загрызть, то покусать остроумца немедленно. Вот как раз сейчас, если бы кто вздумал строить предположения касательно отца девицы, то точно исключил бы из числа вероятных родителей студентки представителей миролюбивых рас.
– Мне кажется, всей группой идти не следует. – Писк старосты Кайрая пресек не успевший разгореться конфликт. Забавно подпрыгивая на месте, то ли чтобы казаться больше и значительнее, то ли намеренно создавая комичное впечатление, чтобы снизить градус напряжения, маленький гоблин продолжил: – Лекарский корпус для пациентов, а не для толп посетителей. Давай, Юнина, мы с тобой и Ольсой зайдем. Конспект занесем, передадим пожелания скорейшего выздоровления от всех сокурсников и поинтересуемся самочувствием Ириаль.
Такой выбор добровольцев понравился всем. Как избранным счастливчикам, так и не попавшим в число кандидатов и оттого не менее счастливым студентам. Успокоилась и красавица-эльфийка.
– Я с вами пойду, – решительно объявил Еремил.
– И правильно, вдруг Ириаль свежей кровушки прямо из вены для поправки здоровья потребуется, – поддакнул Лис и хотел еще что-то добавить, но напарник предусмотрительно прихлопнул рот говорливого дракончика широкой лапой.
Из компании «навещателей» Еремила никто гнать не стал. Охота парню послушать, как его по всем кочкам будет нести Ириаль, – пускай идет. Особой вежливостью-то и здоровая вампирша не отличалась, а уж в больном состоянии от ее учтивости и вовсе ничего не оставалось.
Четверка добровольцев отправилась в сторону лечебного корпуса, а основная масса студиозов потянулась в столовую. На ужин Янка взяла себе горшочек тушеных овощей с мясом, салат и кекс. Ела в обычном темпе, но почему-то парни, традиционно набиравшие побольше еды, чем напарница, справились быстрее. А все из-за Машьелиса, тот, кажется, вообще метал в рот нежеваное, чтобы побыстрее разделаться с ужином. Хаг, посматривающий на дракончика, по инерции подхватил его темп.
После быстрого ужина тройка второкурсников вернулась в общежитие и первым делом заглянула к Стефалю. На счастье любопытного Лиса староста уже был в комнате. Дракончик, распираемый информацией, буквально с порога набросился на бедного эльфа:
– Стеф, у нас офигительные новости! А насколько они офигительные, ты нам сейчас сам расскажешь!
– Э-э-э, ясного вечера, – приветствовал друзей растерявшийся от такого напора эльф.
– Ясного, ясного, давай его еще яснее делай! Ты знаешь, что за тварь такая червяк нидхёг?
– Нет, – моргнул Стефаль. – Но могу узнать. У меня есть большая энциклопедия «Создания, существа и сущности» в двадцати томах.
– Сколько? Ты чего, всю стипендию на нее бухнул? – поразился тролль.
– Не совсем. Две, – скромно поправился эльф-книголюб и полез в застекленный шкаф, занимающий всю левую стену комнаты.
А Янка втихую принялась крошить ягодный пирожок на широкую ветку зеленого питомца старосты. Дерево благодарно принимало подачку, а что не урчало, так исключительно из-за отсутствия урчательного аппарата, зато листиками шелестело донельзя благодарно и ластилось к подруге хозяина.
Стефаль не замечал «кормильной диверсии». Он вытащил толстый, высотой от кончиков пальцев по локоть и шириной в две ладони том в плотном кожаном переплете и положил его на предупредительно образованный деревом пюпитр. Шурша страницами, юноша поинтересовался:
– Зачем вам знать о нидхёге?
– Он сегодня Ириаль то ли укусил, то ли обжег и совершенно точно напугал до визгу. Шум поднялся знатный! Ясмер лекаря и ректора вызвал, а Шаортан – Байона и Аниту, – начал рассказывать Машьелис.
Староста рассеянно кивал, показывая заинтересованность рассказом. Спустя пяток минут борьбы со сложной системой поиска он оповестил компанию:
– Нашел. Нидхёг – червь разрушения. Кольчатая структура, фиолетовый цвет покрова. Вырастает до трех метров в длину и двадцати сантиметров в диаметре.
– Блин, да это уже не червяк, а змея получается, – почесал затылок Хаг и передернул ушами.
– «Питается сутью растений, при поглощении растворяет их части, лишившиеся энергии. Пищу черви нидхёг чуют через любые преграды на значительном расстоянии и способны прогрызть камень на пути к цели. Жизненный цикл от личинки до взрослой особи длится не более столетия. Ядовиты. Размножаются, откладывая не более пяти личинок, формой напоминающих пружинящие шарики густо-фиолетового цвета диаметром два сантиметра. В состоянии покоя личинка способна переносить как высокие, так и низкие температуры. В состоянии комфорта вылупиться может в течение трех суток.
Меры борьбы: обработка растений иором и ручной сбор червей в защитных перчатках. Противоядием при контакте с нидхёг является настойка коры торского дуба».
Стефаль закончил чтение справки и развернул книгу таким образом, чтобы все слушатели узрели портрет взрослого червяка. Янке он показался препротивной смесью дождевого червя, зубастой змеи и слизня.
– Экая пакость, – символически сплюнул Лис, поудобнее умостившись среди ветвей. – Теперь понятно, отчего мастера так забегали. Лекция-то в аудитории аккурат над садом Игиды проходила. Значит, так, у Цицелира было три шарика. Одного червяка Ириаль раздавила в лектории, второго ищут Шаортан и Байон. Третий, наверное, из сумки Пита Анита вытащит…
– Ой, а та ветка, из-за которой ты вчера переживал, Стеф, не из-за червяков рухнула? – прервал математические подсчеты напарника испуганный вопрос Янки.
– Здесь написано, что нидхёг растворяет растение, а не вызывает эффект окаменения, – ткнул пальцем в сторону замечательно содержательного и замечательно дорогого справочника дракончик. – Но все пакости могут быть звеньями одной цепи! Или не могут? Как ты думаешь, Стеф?
Эльф бережно убрал книгу в шкаф, прикрыл створку, помолчал и тяжело вздохнул:
– Знать точно не могу, но тут, – юноша приложил тонкие пальцы к груди, зеленые глаза его потемнели от тревоги, – чувствую недоброе. Что-то опять затевается вокруг академии.
– Как сказала нам когда-то пророчица Циреция, вокруг АПП все время что-нибудь затевается. Это традиция, – припомнила Яна, с удобством устроившаяся в древесном кресле. Накормленное дерево оказалось уютнее самой мягкой мебели.
– Ах да, – прищелкнул пальцами Машьелис. – Ты случайно никаких пророчеств на этот семестр не слыхал?
– Не-э-эт, – медленно, как настоящий эстонец, протянул эльф, вероятно что-то все-таки перебирая в памяти и отметая как неподходящее. – Но я поспрашиваю. У меня есть хорошие знакомые на факультете пророков. Друзья, мы упустили вчера этот важный момент.
– Может, еще Йорда зарядить? Пусть в свежих каталогах летописцев в Хранилище свитков глянет? – предложил сообразительный дракончик.
– Прекрасная мысль, – согласился Стефаль с парнем.
Те пророчества, которым предстояло сбыться в ближайшее время, очерченное рамками нового года, перемещались в соответствии с маркировкой в Зале свитков корпуса летописцев, близ Зала жребия, из которого, собственно, студенты-блюстители пророчеств и отправлялись через порталы на свои задания по «блюдению». Традиционно зал этот, из которого открывались порталы в иные миры, находился в корпусе летописцев. Наверное, и правильно, потому что именно им предстояло дежурить, наблюдая за исполнителями, и заносить сведения о воплощении пророчества в пояснительную записку к свитку.