Расчлененка
Группа захвата действовала быстро и слаженно. Двое омоновцев, с автоматами наизготовку, поднимались на цыпочках к указанному в поступившем телефонном сообщении четвёртому этажу. Ещё двое, также на цыпочках, спускались им навстречу с чердака. Всё делалось для того, чтобы застать преступника врасплох и по возможности с уликами. Да, так и есть: на площадке четвёртого этажа кто-то, приглушённо чертыхаясь, возился у крышки люка мусоропровода.
Милиционеры ворвались в этот тесный закуток одновременно и сверху, и снизу с диким воплем: «Руки вверх! Лежать!» На них оторопело смотрел перепуганный очкастый парень лет девятнадцати с окровавленными руками. Выполняя первую команду милиционеров, он поднял их кверху, но вот лечь с поднятыми руками у него не получалось. А из раззявленной крышки мусороприёмника торчала согнутая в колене нога в телесного цвета чулке, также выпачканная кровью. Рядом на полу валялся кухонный топорик.
– Так, ботаник, расчленёнкой, значит, занимаемся? – обрадовался дюжий капитан, стаскивая с головы маску с прорезями для различных лицевых отверстий. – Всё уже спустил в мусоропровод? Одна нога, говоришь, осталась?
– Ах! – сказал кто-то слабым голосом за широкой капитанской спиной и с глухим стуком упал на бетонный пол. Капитан мельком оглянулся. В обмороке лежала старушка с пятком бигудей на голове.
– Это кто? – строго спросил капитан.
– Моя соседка, Марья Семёновна, – печально сказал ботаник и провёл указательным пальцем под носом, оставив на верхней губе кровавый след.
– Сознательная у тебя соседка, – похвалил капитан. – Ну ты, убивец, ручки-то поднял! Вот так! А теперь давай признавайся, чьи останки пытаешься схоронить столь варварским способом?
– Это отцова нога, – честно сказал убивец и шмыгнул носом.
– Мужики, так он отца своего грохнул! Это что же за зверь такой, а?
– Да не убивал я никого! – рассерженно сказал «зверь», непослушно опуская руки.
– Руки в гору, тебе говорят! Мы что, все тут слепые, да вон же нога торчит! А кровь у тебя на руках чья?
– Да эта нога не та нога, о какой вы думаете. Это протез! А кровь… Это я руку поранил, когда пытался пропихнуть ногу в мусоропровод.
– Какой протез? – недоумённо спросил капитан.
– Обыкновенный. Да вы потрогайте, потрогайте его, не бойтесь!
– Как же, испугался я! – фыркнул капитан. – Диденко, а ну потрогай ногу.
Стоящий ближе всех к торчащей из трубы мусоропровода ноге милиционер с погонами лейтенанта снял правую руку с автомата и осторожно, одним указательным пальцем потыкал в обтянутую чулком икру. Палец легко продавил икру.
– Точно, она неживая, товарищ капитан, – изумлённо пробасил лейтенант. – Там что-то мягкое, как поролон, а под ним вроде как железка. Да, похоже, это протез.
– Та-а-к, – сконфуженно протянул капитан. – Ну ладно, малец, ты руки-то опусти. И объясни, откуда у тебя этот протез, что это ты с ним тут делаешь?
И малец объяснил: отец у него живёт неподалёку, в деревне. Ногу потерял по болезни. Носит протез, который время от времени меняет на новый здесь, в городе. На днях он и приезжал за новым протезом. Старый оставил у сына-студента на квартире, которую они с мамкой снимают для него на время учёбы в институте. Наказал выкинуть как-нибудь.
– Ну и снёс бы этот чёртов протез вниз, в мусоронакопитель. Чего ты его сюда-то запихал? – пожурил капитан студента.
– Да поленился, – признался парень. – Думал, протолкну как-нибудь. А он застрял, зараза. Я уж эту чёртову ногу и так и этак, и топориком колотил, все руки вон поранил. Не идёт, и всё тут. Ни туда, ни обратно. Уже два часа с ним мучаюсь. Может, у вас получится, товарищ милиционер?
– У нас? У нас получится! – азартно сказал капитан. – У нас кувалда есть, не то что твоя тюкалка! А ну, Диденко, дай кувалдой по пятке!
– Ах! – снова услышал капитан за своей спиной. Это пришедшая было в себя бдительная старушка, увидев, как дюжий милиционер с хеканьем колотит кувалдой по торчащей из мусоропровода ноге, опять рухнула в обморок…